– Но, сеньора, я вышел из семьи превосходных дуэлянтов; многих уложили графы де Миранда, хотя и в честных поединках.
– И вы его убили!
– Я вынужден был защищать свою жизнь.
– В одиночку?
– Почему вы мне задаете этот вопрос?
– Мне сказали, что с вами было еще двое мужчин.
– Да, двое моряков, которые, подчиняясь моему приказу, только лишь присутствовали при поединке. Я ни в коем случае не позволил бы, чтобы они вмешались в дело, касающееся меня одного. Капитан был дворянином, а не каким-нибудь бандитом, на которого можно напасть втроем или просто застрелить из пистолета.
– А вы смелы! – воскликнула маркиза, разглядывая собеседника с восхищением. – Ни один забияка не посмел бы напасть на графа де Сантьяго.
– Из местных, возможно, – ответил граф. – Но я ведь родился не на здешних островах. Фехтованию меня учили испанские, французские и, наконец, итальянские мастера.
– Вы знаете, что вас подозревают?
– В убийстве капитана?
– Да, граф.
– Что тут сказать? Может быть, в Сан-Доминго двум кабальеро запрещено разрешать спор между собой при помощи шпаг?
– Я не говорю «нет», но ваш поединок проходил без свидетелей, и потом…
– Простите, маркиза, но там были мои матросы. А теперь продолжайте.
– Я хотела бы спросить, где вы приобрели шпагу, навсегда успокоившую капитана?
Граф поднялся и с беспокойством посмотрел на маркизу:
– Вы задали мне вопрос, который мог бы…
Он прервался, увидев входящего дворецкого.
– Что вам нужно? – спросила сеньора де Монтелимар, немного раздраженная этим неожиданным появлением.
– Простите, госпожа, – ответил дворецкий, – но в соседней комнате находятся два моряка. Они настаивают, что им срочно надо сообщить господину графу нечто важное.
– Белый и метис? – спросил капитан «Новой Кастилии».
– Да, господин граф, и еще…
– Продолжайте, – сказала маркиза.
– Внизу ждет капитан алебардщиков с двадцатью солдатами. Он желает осмотреть дворец.
– По какой причине?
– У него есть приказ об аресте.
– Кого?
– Господина графа, – немного поколебавшись, ответил дворецкий.
Граф подскочил и положил правую руку на рукоять шпаги.
– Им придется свести счеты с этим клинком! – крикнул он. – Скажите капитану алебардщиков, чтобы он подождал десять минут, пока маркиза де Монтелимар не закончит завтрак, а если капитан будет настаивать, прикажите своим людям поколотить его… Мендоса! Мартин!
Услышав призыв, моряки вошли в гостиную, оттолкнув в сторону бедного дворецкого и обнажая шпаги.
– Граф! – закричала сильно побледневшая маркиза. – Что все это означает?
– Сейчас я вам объясню, сеньора. Разрешите мне только сначала расспросить моих людей… Если не ошибаюсь, речь идет о жизни и смерти.
– Что вы такое говорите?
– Всего полминуты, маркиза. Говори ты, Мендоса!
– Господин граф, нас, кажется, готовятся схватить или, по крайней мере, хотят напасть на наш корабль, – ответил старый моряк. – Все галеоны и каравеллы несколько часов назад перегородили выход из порта, словно намереваясь помешать нам покинуть гавань. Видимо, кто-то выдал наш секрет.
– Что делает мой помощник?
– Сеньор Верра приказал зарядить пушки, подготовившись к обстрелу галеонов и каравелл, а потом обязал всех матросов вооружиться. Стоим мы только на одном якоре.
– Превосходно! Этот смельчак никогда не позволит застать себя врасплох. Ах, эти генуэзские моряки! Никто не может с ними сравниться.
– Граф! – вскрикнула маркиза. – О чем вы говорите?
– Еще немножко, сеньора, – ответил отважный молодой моряк. – Мендоса, все наши люди на борту?
– Все, капитан.
– Нас восемьдесят храбрецов, и мы вгоним в холодный пот тех, кто попробует помешать нам выйти в море… А теперь ваш черед, сеньора де Монтелимар. Я победил в петушиной скачке, и вы должны мне поцелуй. Позвольте же мне почтить поцелуем ваши прекрасные руки. Это, конечно, будет первый и последний поцелуй, потому что, если только не произойдет чуда, через пару минут исчезнет последний граф ди Вентимилья, ди Роккабруна и ди Вальпента!
– Вы сказали: ди Вентимилья? – воскликнула маркиза.
– Да, сеньора, я сын того самого Красного Корсара, которого повесили ваши соотечественники!
Маркиза, в смятении чувств, помолчала несколько мгновений.
– Сеньор граф, – наконец заговорила она, – я не позволю арестовать у себя на глазах и вообще в моем дворце такого благородного человека, как вы.
– Что вы собираетесь сделать, сеньора?
– Спасти вас!
– Каким образом?
– Следуйте за мной, и побыстрее. Капитану алебардщиков скоро наскучит столь долгое ожидание.
Она открыла дверь гостиной и ввела троих корсаров в спальню, видимо в собственную, судя по богатству обстановки. Здесь она подошла к камину, прикрытому бронзовой плитой, украшенной богатой резьбой. Она дотронулась рукой до одного из украшающих плиту цветков и резко надавила на него. Плита тотчас дрогнула и раскрылась: за нею показались ступеньки, ведущие вверх.
– Это секретный проход, пробитый в толще стены, – объяснила маркиза, – о нем никто не знает. Он ведет в одну из маленьких башенок, выступающих над крышей. Поднимайтесь и ждите меня наверху.
– Поцелуй, маркиза, – сказал граф.
Очаровательная женщина протянула ему руку.
Корсар запечатлел на ней жаркий поцелуй и сразу же начал взбираться по лесенке, за ним следовали Мендоса и Мартин.
Маркиза задвинула плиту и прошептала:
– Бедный юноша! Убить такого достойного кабальеро? Нет, не хочу этого. Пусть он враг моей страны, но я спасу его, что бы со мной ни случилось. Я не хочу, чтобы пошли разговоры, будто кто-то из рода Монтелимар предал своего гостя.
Она закрыла дверь и вошла в гостиную, где уселась за стол и начала маленькими глоточками пить из чашечки шоколад, пытаясь казаться совершенно спокойной.
Мгновение спустя появился дворецкий, объявив о приходе капитана Пинсона.
– Пусть войдет, – ответила маркиза, попивая шоколад.
В комнату вошел, сняв шляпу, капитан алебардщиков, высоченный служака с огромными седеющими усами и очень живыми глазами.
– Чем обязана вашему визиту? – спросила, предлагая кресло, маркиза, остававшаяся внешне спокойной. – Надеюсь, вы не откажетесь испить чашечку шоколада. Я получила его из Гватемалы, из страны, где производят самый лучший шоколад в мире.
Капитан немного удивился:
– Простите, сеньора, за беспокойство, но меня послал губернатор.
– Арестовать меня? – спросила, улыбаясь, прекрасная вдова.
– Не вас, а того человека, который совсем недавно завтракал с вами.
– О, что вы говорите, капитан? – воскликнула маркиза, нахмурившись и резко поднимаясь. – Кого арестовать?
– Графа, одетого во все красное.
– Дворянина?
– Бандита, сеньора!
– Это невозможно!
– Этот человек – родственник тех самых Вентимилья, жестоких корсаров, которые вместе с Пьером Ле Граном, Лоренсом, ван Хорном и л’Олоне[23] разграбили столько городов на побережье Мексиканского залива.
– Боже мой! – вскрикнула маркиза, падая в кресло. – Вы не ошиблись?
– У нас есть неоспоримое доказательство, что это был в самом деле Вентимилья.
– Каким образом вы его смогли получить?
– На обломке клинка, застрявшем в груди графа де Сантьяго, было выгравировано имя его убийцы.
– Тогда вы уже уничтожили его фрегат?
– Пока еще нет, маркиза, – ответил капитан. – Мы подождем приступа до наступления ночи. Где же этот господин?
– Он уже ушел.
– Ушел? – побледнев, вскрикнул капитан.
– Он оставил меня полчаса назад, позавтракав со мной. Он сказал, что пойдет прогуляться в парке.
Капитан стукнул себя кулаком по кирасе.
– А если он увидел, как я прохожу за ограду? – спросил он себя, яростно накручивая свои усы. – Бежал! Но куда? Вероятнее всего, он где-нибудь спрятался… Диас!
На этот призыв в гостиную вошел сержант алебардщиков.
– Возьми десяток солдат и обыщи дворцовый парк. Возможно, корсар еще там.
– Сию минуту, капитан, – ответил сержант и быстро удалился.
– Сеньора маркиза, – сказал командир отряда, когда они снова остались одни, – мне приказано тщательнейшим образом осмотреть ваши комнаты.
– Выполняйте приказ, капитан, – ответила прекрасная вдова. – Только я уверена, что в моем дворце вы его не найдете.
– И тем не менее я уверен, сеньора, что смогу отыскать его где-нибудь, – возразил капитан. – Из города он не мог выбраться, потому что все выходы хорошо охраняются, попасть на свой корабль – тем более, так как мы послали на пристань несколько отрядов солдат, а его фрегат окружен галеонами и каравеллами. Пришло время покончить с этими Вентимилья, и мы это сделаем. Сеньора, я иду осматривать дворец.
IV
Охота на графа ди Вентимилью
Сын Красного Корсара поспешил по лестнице вверх. Его по-прежнему сопровождали Мендоса и мулат, которые отнюдь не казались слишком испуганными дурным оборотом дел.
Как и сказала маркиза, эта лестница была устроена в толще стены и, вероятно, служила для сокрытия сокровищ, дабы уберечь их от жадных лап флибустьеров и буканьеров, не раз уже грабивших Сан-Доминго. Лестница была такой узкой, что порой Мендоса, самый толстый из троих, взбирался по ней с большим трудом.
Подъем продолжался несколько минут, потом трое корсаров оказались в маленькой комнате или, лучше сказать, на чердаке, куда свет попадал через единственное окно, впрочем достаточно широкое, чтобы через него мог пролезть человек.
– Где мы? – задал вопрос граф.
– В каком-то совином гнезде, – ответил Мендоса. – Отсюда видны только крыши.
– Это должен быть один из четырех пинаклей[24], украшающих дворец, – сказал Мартин.
– Вот мы и стали соколами, приятель.
– Лучше стать соколами, чем повешенными, дорогой мой Мендоса, – парировал граф.
– Не буду отрицать, сеньор. Баскам, а я ведь по рождению принадлежу к ним, никогда не нравилась веревка, особенно если она сплетена испанцами, потому что тогда она опаснее всего, даже для людей нашего сорта.
– И тем не менее ты близкий родственник испанцев.
– Верно, капитан, только я никогда не жил с ними в согласии.
– А вот это, может быть, плохо, – сказал граф. – По крайней мере, ты мог бы попросить оставить нам свободный проход на корабль.
Мендоса хмыкнул, вырвав себе три или четыре волоска:
– Кастильцы не такие уж наивные. Они тут же схватили бы меня и повесили как самого страшного пирата на самой высокой мачте своего галеона.
– Тогда нам придется оставаться в этом ястребином гнезде, или совином, как ты выразился, пока маркиза не найдет способ выпустить нас отсюда.
– Вы не подумали, сеньор граф, что в трех метрах под нами – крыши.
– Что ты этим хочешь сказать, Мендоса? – спросил сын Красного Корсара, задетый высказыванием моряка.
– Что достаточно спрыгнуть и спокойно убраться отсюда, прежде чем эти проклятые алебардщики покажут нам свои шлемы.
– Уйти по-воровски, даже не предупредив великодушную женщину, которая пыталась спасти нас? Где же твоя галантность, Мендоса?
– Когда речь идет о спасении шкуры, я не очень-то обращаю внимание на галантность, сеньор граф. Что делать! Я ведь всего лишь простой моряк.
– Тогда оставь крыши на потом, – посоветовал сын Красного Корсара.
– И я, и Мартин будем ждать, сколько вам угодно, сеньор граф. Вы хорошо знаете, что мы обожаем оружие и нам всегда нравилось ввязываться в драки. Как славно поработал я шпагой, когда плавал под командой вашего папаши!
– Молчи, Мендоса, – оборвал его изменившимся голосом граф.
– Вы правы, капитан: я всего лишь грубая скотина, ничем не лучше акулы, – ответил старый моряк.
Граф облокотился о подоконник и, тоскливо глядя вдаль, через настоящий лес колоколен и башенок пытался рассмотреть свой фрегат, стоявший на якоре возле самого входа в порт, но так и не сумел этого сделать.
Неописуемая тоска нашла на него, он изо всех сил напрягал слух, боясь услышать орудийную канонаду, оповещающую о начале атаки на его судно. В таком тревожном состоянии граф пробыл около получаса, очнулся он от возгласа Мендосы:
– Госпожа маркиза!
Сын Красного Корсара резко обернулся и увидел входящую на чердак прекрасную вдову, очень бледную и взволнованную.
– Вы, маркиза? – удивился граф, правда не так оглушительно, как его матрос. – О чем вы пришли рассказать нам?
– Что вас схватят! – хриплым голосом ответила сеньора де Монтелимар.
– Значит, они открыли наше убежище? – спросил граф, обнажая шпагу.
– Мой дворецкий сказал, что капитан алебардщиков отдал приказ обыскать крышу и башенки. Если они вас найдут, немедленно арестуют.
– Это будет нелегко сделать, сеньора, – спокойно проговорил корсар.
– Вы меня не поняли, граф.
– Наоборот, я вас отлично понял.
– И вы хотите ввязаться здесь, на крыше, в потасовку с двумя десятками алебардщиков, капитан которых пользуется репутацией очень храброго человека?
– Ну нет, маркиза. Сразиться всегда найдется время.
– Что же тогда? – спросила испуганная прекрасная вдова.
– Мы убежим, прежде чем они доберутся сюда, – ответил граф.
– Как?
– Боже мой, да ведь это очень просто, маркиза. Сначала спрыгнем на крышу дворца, потом найдем первое попавшееся слуховое окно и спустимся.
– В таком наряде?
– Костюм я сменю, – улыбнулся корсар. – В одно мгновение я могу стать плантатором, крестьянином, портовым грузчиком, матросом или кем-нибудь в том же роде.
– И куда вы пойдете?
– Откуда мне знать? Разумеется, не на борт моего фрегата. Это было бы все равно что броситься в волчью пасть.
– Вы уверены, что выберетесь из города, сеньор граф?
– Не сомневаюсь в этом.
– У меня есть поместье в Сан-Педро, в шести лигах[25] от города.
– Отлично.
– Я немедленно пошлю туда дворецкого; он предупредит управляющего, и тот вас примет.
– Хотите приютить нас на своей вилле?
– Хочу спасти вас, – взволнованно ответила маркиза.
– Мы принимаем ваше предложение, маркиза, поживем в деревне, – сказал сын Красного Корсара совершенно спокойно. – Там отдохнем от морских трудов.
– А ваш корабль?
– С ним все будет лучше, чем вы думаете. Там, на борту, находится мой помощник, который не боится противостоять огню. Мы сможем увидеться, маркиза, хотя бы для того, чтобы поблагодарить вас за все, что вы для нас сделали?
– Обещаю.
– В Сан-Педро?
– Да, граф.
– Прощайте, сеньора, мы исчезаем.
Граф снял шляпу, приветствуя даму, потом забрался на подоконник и прыгнул вниз, расколов при этом три или четыре черепицы. Мендоса и Мартин последовали за ним.
– Держитесь, друзья, – сказал граф, еще раз приветствуя прильнувшую к окну маркизу. – И главное, не шумите.
– Держитесь, друзья, – сказал граф, еще раз приветствуя прильнувшую к окну маркизу. – И главное, не шумите.
Они обнажили шпаги и отправились в путь, пригибаясь, чтобы быть менее заметными людям, которые могли бы увидеть их из окон. По счастью, с тыльной стороны дворец был защищен длинным рядом строений, что обеспечивало беглецам скрытный проход на протяжении шестисот – семисот метров.
– Ба! – вдруг вскрикнул граф и даже остановился. – Мне не раз рассказывали, что моему дяде, Черному Корсару, также случилось как-то спасаться бегством по крышам и он вышел целым и невредимым из этой переделки. Почему бы удаче не улыбнуться и его племяннику? Ну, увидим!
Они спустились на крышу другого дома и возобновили свой путь. Так они прошли около пятисот метров без каких-либо признаков тревоги, без каких-либо неприятных инцидентов. Потом они остановились перед слуховым окном, оно было закрыто только деревянной решеткой.