Там было ещё темнее. Где-то в конце коридора хлопали двери, слышались недовольные голоса, и пару раз кто-то зажёг спички, но мрака они не рассеяли. Ирина комната была справа, но Родион вдруг засомневался: третья или четвёртая от кухни? Решил, что третья, и на ощупь двинулся по стенке, отсчитывая двери. За первой и второй дверью слышались голоса, а за третьей было тихо. Петли не скрипели, и Родион почти бесшумно вошёл в комнату. Благодаря уличным отблескам здесь было чуть светлее, поэтому обстановка более-менее просматривалась. В окне виднелся силуэт девушки. Она глядела на улицу, и на Родиона не отреагировала. Он сразу повернул вправо за шкаф, проверить наличие своей одежды. За шкафом было пусто. Родион понял, что ошибся комнатой, и собрался так же тихо выскользнуть, но тут в помещение шумно вошла ещё одна девушка, и громко сказала:
– Вот паразитство! Только зашла в туалет, а оно бац!
Девушка возле окна повернулась, и сказала:
– Это ты Алла?
– Я, а кто ж ещё.
– Да мне показалось, что кто-то зашёл перед тобой в комнату.
– Кому кажется, тот крестится. Ты Люська скоро помешаешься от этих подземелий и привидений. Где ты только достаёшь эти книжки? Читала бы как все люди про любовь.
В этот момент Люся увидела Родиона, и дрожащим голосом негромко сказала
– Аллочка, обернись на шкаф. Ты тоже его видишь? Мне кажется там привидение.
В неверных отблесках уличных огней обсыпанный мукой Родион со сковородкой в руке и в самом деле выглядел белесым мерцающим потусторонним существом. Он хотел извиниться перед девушками и успокоить их, но не успел. Алла завизжала, и с криком «Нечистый дух», выскочила из комнаты. В коридоре она столкнулась с вовремя подошедшей кулинаркой, и они свалились на пол. Люся применила тактику страуса, она прыгнула на свою постель, и с головой закуталась в одеяло. Родион не стал задерживаться, он вышел в коридор, и начал пробираться на выход. Ему хотелось застать Иру возле телефона, отдать ей сковородку, забрать свою одежду, и как можно быстрее покинуть это неприветливое место. На шум и крики открывались двери, зажигались спички, и раздавались вопросы: – «Что происходит». Родион уже подходил к лестнице, когда заметил внизу отсветы ручных фонарей. Заскрипели деревянные ступени, в лицо ему ударил луч света, и суровый голос скомандовал:
– Стоять! Не двигаться! Руки вверх!
Это была милиция, и Родион послушно задрал свободную руку вверх. Смущённые его внешним видом милиционеры приказали ему разжать и поднять вверх другую руку. Родион выполнил приказ, и упавшая сковородка загрохотала вместе с чайником. Из темноты выскочил кот, и набросился на угощение. Затем раздался крик Аллочки: – «Да вон он, статуй ходячий»! Один милиционер, держа в руке пистолет, зашёл Родиону за спину, и приказал двигаться на выход. Другой начал допрашивать Аллу. Её рассказ был коротким:
– Свет погас, и Люська увидала за шкафом привидение. Я как глянула, так и обомлела. Он выходит прямо из стены, сам весь белый, а ног нет, как будто по воздуху плывёт, и в мою сторону. А в руках у него блюдо, а на нём голова отрезанная с большим таким носом, и при этом жареным пахнет. Форменный нечистый дух! Пойдёмте глянем, Люська там живая или нет.
На столике вахтёрши горела керосиновая лампа. Ира стояла лицом к телефону на столе, и разговаривала плачущим голосом. Родион хотел остановиться и сказать ей пару слов, но его толкнули дулом в спину, и он пошёл на улицу. Вахтёрша смотрела на него с изумлением.
Милиция оказалась в общежитии не из-за Родиона. Недалеко от входа случилась драка, а такое здесь бывало частенько, и вахтёрша вызвала милицию. Ира в это время жарила картошку. Отделение было недалеко, и наряд вскоре прибыл, но драчуны разбежались. Сотрудники зашли расспросить вахтёршу, и тут погас свет. Вахтёрша зажгла лампу, и приступила к рассказу, но в это время со второго этажа донеслись отчаянные крики. Родиону просто не повезло.
Вскоре Родион был доставлен в отделение, и, стоя перед барьером дежурного, рассказывал капитану Бубнову свою историю. Милиционеры не дали ему привести себя в порядок, и теперь, глядя на него, смеялись. При хорошем освещении Родион выглядел не страшно, а потешно. Мимо шёл опер Дима Никитин. Он узнал Родиона, и тоже повеселился над его видом. Узнав я чём дело, он назидательно заметил:
– Говорил я тебе Коновалов, что стервы до добра не доведут, вот тебе и снова досталось.
– Да я сам виноват, на колбасу польстился.
– Ага! А вместо колбасы получил муки за шиворот.
– Да если бы свет не вырубили, то ничего бы не случилось. А от этого никто не застрахован, даже вы милиция.
После этих слов с тихим треском перегорела лампочка на потолке, и в дежурке стало темнее. Капитан Бубнов вытаращился на Родиона, и спросил:
– Ты чё? Колдун что ли?
– Вот так всегда. Можно подумать, что лампочки без колдовства не перегорают. Да свет, это мелочи жизни, его быстро чинят. А вот если отопление прорвёт, это да! Ремонту дня на два. Не дай бог, конечно. Но если трубы старые – жди беды.
Родион был трезв как стёклышко, заявлений на него не было, и его вскоре отпустили домой. Как только он вышел на улицу, на стыке трубы отопления показалась капля воды. Через полминуты оттуда часто закапало, затем показалась струйка воды, а когда спохватились, из того места уже била мощная струя кипятка. В конце концов, воду перекрыли, но дежурка на время превратилась в парилку. Прогноз Родиона оправдался. Старые трубы меняли два дня.
Выйдя из милиции, Родион тщательно отряхнулся, и отправился за одеждой. Свет в женском общежитии уже горел. Он не стал подниматься наверх, а попросил вахтёршу вызвать Иру. Вместо Иры спустилась её соседка по комнате, и отдала пальто и кепку. Она пояснила, что Ира находится в полном расстройстве чувств, и не желает никому показываться на глаза, особенно брату. Недавно ей позвонила Васина сестра, и сообщила, что ей стало известно про Иркиного жениха Родиона Коновалова, и, что пусть она теперь не беспокоится о Васе, он найдёт более верную девушку, так как парень не из последних. Злой Родион сочувствия не проявил, он сказал, что это бог наказывает Иру за брехню, и, не попрощавшись, ушёл.
Вернувшись домой, Родион, не говоря ни слова, набрал в своём шкафу бутылок, и отправился в «окно» менять их на молоко и хлеб. По его взъерошенному виду мужики поняли, что пищевое свидание не заладилось, и с вопросами в этот вечер не приставали.
Дня через три Миша Хохлов на работе во время перерыва рассказал:
– У меня подруга есть одна. Живёт в той общаге, что недалеко от дворца. Так она говорит, что на выходных у них там привидение объявилось, и шороху наделало. Одна девка чуть умом не тронулась, еле откачали. Пришлось милицию вызывать. Нечистый Дух сразу сдался, против нагана не попёр. А потом выяснилось, что фамилия Нечистого Духа Коновалов.
Все головы повернулись к Родиону, и воцарилось молчание. Затем Саня Буров спросил:
– А почему тебя отпустили? За такие дела любого бы за решётку посадили:
. – Так я же трезвый был! А был бы пьяный, десять суток получил бы без разговора.
Саня патетически развёл руки, и обратился к аудитории:
– Люди! Слышали? Он был трезвый! А что же тогда будет, если его напоить?
В скором времени у него появится возможность это узнать.
Примерно через неделю после этих событий капитан Бубнов сказал оперу Диме:
– Ты понял Никитин? Этот гад Коновалов прошлый раз сглазил отделение.
– Чего ты городишь?
– Разве ты не заметил, что каждый раз от встречи с ним милиция терпит урон, а ему хоть бы хны? Он не от муки, он от природы Нечистый Дух. Должно быть, у него когда-то нелады с милицией случились, и теперь он на неё порчу насылает. Возможно даже не специально, а так, по привычке. И не смотри на меня прокурором! Когда он сказал: – «Вот всегда так», у меня сразу подозрение возникло, значит это не первый случай наведения порчи. И для проверки я созвонился с Камчатским райотделом, он ведь родом оттуда.
. – И, что?
– А то! Знают его там как облупленного, и не с хорошей стороны. Не преступник и не хулиган, а мстительный и скользкий тип. Любит устраивать всякие гадости людям. Но самое интересное, что начальник милиции приказал не пускать его на территорию отдела. Как тебе это? Значит, была причина?
– Да, ладно! Так не бывает, это они пошутили. Я ведь не говорю, что Коновалов чист как слеза. Возможно, он и любитель сделать кому-нибудь гадость, но какой из него колдун? С его-то рожей? Ты же его видел.
– Ага! Ты столько колдунов перевидал, что теперь знаешь, как они выглядят. Не все они деды с бородами. Хотя насчёт Коновалова возможно ты и прав. Может он и не колдун, а только глазлив без меры, но хрен редьки не слаще. Будь моя воля, я бы тоже запретил ему здесь появляться.
– Ты Бубнов прямо спец в этих делах. Часто сталкивался с колдунами?
– Приходилось. Среди них попадаются такие мастера, что даже райкомов не боятся. Я ещё в школе учился, когда первый раз колдуна увидел.
– Ух, ты! Он тоже милицию гнобил?
– Нет, он парторгов изводил.
Я ведь родом из Красноглинского района, вот там вся эта история и происходила. Долгое время вообще не могли понять, от кого зло идёт, да и в голову никому не приходило, что всё это делалось специально. Потом-то узнали, кто этим занимался, а толку? Ведь статьи за порчу и сглаз не существует.
В районной «Сельхозтехнике» работал инженером один приезжий специалист, финн по национальности. Фамилия у него была трудная, что-то вроде Лихтилайнена, поэтому за глаза все звали его Лихолаем.
Рассудительный и грамотный, он был хорошим инженером, а вот в быту оказался неприятным типом. Вёл себя высокомерно, ни с кем не дружил, и вообще был некомпанейским человеком. Не пил, не курил, а из развлечений любил только рыбалку. Но через год-другой люди к нему привыкли, и перестали обращать на него внимания, потому что жил он со своей молодой женой тихо, и никого не трогал. Так бы всё и шло, но случилось, что парторг самого богатого колхоза увёл у него жену. Вначале они тайными любовниками были, а когда всё открылось, то он свою семью бросил, а с женой Лихолая сошёлся. Райком такие дела не поощрял, но этому парторгу почему-то всё сошло с рук, даже выговора не получил. Лихолай должно быть сильно переживал, но виду не показывал, только стал чаще на рыбалку ездить на своём мотоцикле.
А через месяц началось. Первым спился парторг «Сельхозтехники». За какой-то месяц он дошёл до того, что стал выпивать с булдырями за магазином, и выделывать ногами кренделя по дороге в свой кабинет. Управляющий одёргивал его и стыдил, но ничего не помогало. Дошло до райкома, и его сняли с работы, после чего он ушёл в такой запой, что начал воровать дома вещи. Но это было только начало. Вслед за ним начали по очереди спиваться все парторги в районе, и колхозные, и те, что работали на предприятиях. Их снимали, ставили других, но не проходило и двух месяцев, как вновь назначенные оказывались под забором в непотребном виде. Чисто эпидемия. Самое интересное, что если кого-то из них исключали из партии, то они сразу бросали пить, и возвращались к нормальной жизни, но если их восстанавливали в рядах, они тут же пускались в загул. Парторг бабник допился до белой горячки, и попал в психушку. Жена хотела вернуться к Лихолаю, но он её и на порог не пустил. Ходили слухи, что из-за всего этого первый секретарь райкома хотел застрелиться, но его вовремя куда-то перевели. И вот такое непотребство продолжалось в районе два года.
Старые люди сразу сказали, что это «сделано», да и начальники потихоньку стали к ворожеям захаживать. А потом Лихолай отбил у одного запившего парторга молодую жену, и уехал с ней из района. И наваждение закончилось. Пьющих парторгов выгнали, а новые уже не пили. Вот тут и стало ясно, кто на них порчу наводил. Поговаривали, что финны вообще народ колдовской. А секретарь райкома с тех пор моральное разложение коммунистов пресекает на корню, и очень жестоко.
– Всё это интересно товарищ капитан, только мы ведь в современном городе живём, с радио и телевизором, тут колдовству не на чем привиться, да и Коновалов не финн.
Однако после следующей встречи с Коноваловым его скептическое отношение к сглазу изменилось. Впрочем, Родиону в этот раз тоже досталось по полной программе.
Глава XIII. Первая красивая блондинка
В журнале «Ирреальный мир» Даша прочитала заметку под названием «Иногда они возвращаются». В ней говорилось о женщине, встретившей в городском транспорте давнего знакомого. Она с ним перебросилась парой слов, и вышла из автобуса на своей остановке. И тут её пронзил ужас, женщина вспомнила, что этого мужчину схоронили лет тридцать назад, то есть она только что разговаривала с покойником. А когда появился Коновалов, Даша перечитала ему эту заметку, и сказала, что история очень похожа на его автобусную встречу с давней знакомой фармацевтом Женей. Родион согласился, и Даша попросила рассказать об этой Жене:
– Дядя Родион! Чем вы так достали бедную девушку, что даже через столько лет она бросилась на вас с кулаками?
– Я-то ей как раз ничего не сделал. Это характер у неё такой гордый и самолюбивый. Жене показалось, что я её бросил, а это для неё было непереносимо. Я даже не подозревал, что нанёс ей такую рану, причём невольно. Наоборот, мне всегда казалось, что она меня бросила.
– А как вы познакомились?
– История интересная. Я хорошо её запомнил, потому что в тот вечер избавился от одного дурацкого заблуждения. Женя была самой первой красивой блондинкой, которую я увидел.
– Подождите дядя Родион! Разве до этого вы не встречали красивых блондинок? Такого быть не может! Вы же не в племени «Мумбо-Юмбо» обитали.
– Ну, почему? Встречал, конечно, и в большом количестве, только до этого я не знал, что они красивые.
– Как это?
– Честно говоря, неудобно, и даже стыдно признаваться в этом диком заблуждении, но до знакомства с Женей, я с детства был уверен, что блондинки не могут быть красивыми.
– Да почему?
– Даже сам не знаю, как это получилось. Моя система оценок женской красоты возникла как-то стихийно. Должно быть, в ранние годы чьё-то мнение по этому вопросу отложилось в моём сознании, да так в нём и продержалось много лет. По тогдашним моим понятиям красивыми или некрасивыми могли быть только брюнетки. Рыжие и шатенки были вроде второго сорта, а блондинки числились никакими. Они вообще не входили в систему, были за скобками. То есть они не могли быть красивыми или некрасивыми. Этих своих взглядов я никому не навязывал, и никогда о них не рассказывал. Не то чтобы держал это в тайне, а просто случая не подворачивалось, и к слову не приходилось. Для меня это было в порядке вещей, и жить не мешало, ведь красивых брюнеток вокруг немерено. Но рано или поздно этот случай должен был произойти, и он произошёл.
Пошли мы как-то раз с Метисом на танцы. Стоим. На девушек смотрим. Метис говорит:
– Гляди Родион, какая красотка!
И показывает на высокую девушку с пышной причёской, стоящую в углу танцплощадки с невысокой подружкой. Я ему отвечаю:
– И чего ты в ней увидел? Она же блондинка.
Метис посмотрел на меня как на сумасшедшего, но потом его взгляд стал заинтересованным, и он принялся меня расспрашивать. Вот тут я ему и выложил свои понятия о типах женской красоты. Выслушав, он захохотал, а потом говорит:
– Я знал, что ты дикий, но не думал, что до такой степени. Идиот! При чём тут цвет волос? Ты только глянь, какие формы, какая грудь и какие ножки! А про волосы я вообще молчу, такие красивые от природы и некрашеные не часто увидишь. Надо же! Весь мир без ума от Мэрилин Монро, а он блондинок за людей не держит!
В его словах был определённый резон, и я задумался. Вскоре объявили «белый танец», и сбоку меня тронули за рукав.
Оборачиваюсь, а это та самая блондинка меня приглашает. У Метиса челюсть отвисла. И вот когда я увидел её вблизи, то у меня как будто повязку с глаз убрали, и в этот момент я понял, что девушка чудо как хороша. Причём хороша именно своей белокуростью. Нет, будь она брюнеткой, то тоже ничего, но очаровательный эффект был бы не тот. Зазвучала песня «Ночным Белградом» на мотив «Маленькой девочки», и мы смешались с толпой из танцующих парочек. Всё было не просто так. Оказывается девушки очень зоркие и чувствительные к проявлению внимания. Женю заело, что после того, как мы посмотрели на неё, Метис захохотал, и она решила узнать, в чём дело. Строго поглядев на меня, она спросила: