Возразить на это было нечего. Прошка нехотя двинулся следом.
Змейка легко заскользила по песчаным дюнам, оставляя за собой едва заметный след. Трое путников неуклюже топали следом, увязая в горячем песке. Прошка уже собирался снова обратиться к здравому смыслу своих спутников, когда неожиданно их необычная проводница мелькнула между барханами и исчезла.
— Ну и куда привела ваша змея? Что я говорил! — язвительно произнёс Прошка и смолк на полуслове.
За барханом, в нескольких шагах от них возвышалось странное сооружение. Три каменные плиты вросли в песок, а четвёртая лежала на них, образуя что-то вроде крыши примитивного жилища. Ребята подошли поближе, осторожно заглянули внутрь и увидели ведущие вниз ступени.
Троян стал спускаться первым. Марика и Прошка гуськом последовали за ним. После палящего солнца было приятно чувствовать тенистую прохладу. Скоро все трое оказались в просторной пещере. В центре её стоял открытый сундук, наполненный жемчугом, рядом — статуя изумительной работы: дерево и обвившаяся вокруг него кобра.
Змеиные чешуйки были так искусно сделаны из белого, жёлтого и червонного золота, что змея казалась живой.
— Ух ты! — в восхищении выдохнул Прошка. — Прямо пещера Али-Бабы.
Озираясь по сторонам, ребята сделали несколько шагов. Неожиданно кобра соскользнула вниз и с шипением метнулась в сторону гостей.
— А-а-а! — завопил Прошка, схватил Марику за руку и рванулся к лестнице, ведущей наружу.
— Подожди! Пусти же меня! — упиралась девочка.
Наконец ей удалось вырваться. Прошка в растерянности остановился.
— Тут некуда бежать. Если нас привели сюда, мы должны пройти это испытание, — сказала Марика.
Прошка понимал, что Марика права, но животный страх перед ядовитой змеёй загонял рассудок в угол. Он оглянулся и встретился с насмешливым взглядом Трояна. Тот, как ни в чём не бывало, стоял в двух шагах от кобры. Марика взяла Прошку за руку, и они вместе подошли к Трояну.
Стоя на хвосте, кобра медленно раскачивалась из стороны в сторону. Раскрытый капюшон колыхался, как дорогая драпировка под дуновением ветра. Движения рептилии завораживали. Не знающие теплоты, жестокие змеиные глаза из-под набрякших век не мигая уставились на ребят.
— Я с-с-страж с-с-сокровищ-щ-щ, — прошипела кобра. — Чтобы выйти отсюда, вы должны отгадать загадку.
— Спрашивай, — кивнул Троян.
— Можно ли избежать неизбежного?
Для Прошки вопрос прозвучал как очевидная насмешка. Змеюка явно намекала, что, если уж кто сюда попал, от неё не убежит.
За всех ответил Троян:
— Можно. Для этого нужно пойти неизбежному навстречу. Возможно, оно окажется не таким ужасным.
Голос Трояна звучал спокойно и почти дерзко.
— Умно, — одобрительно колыхнула капюшоном кобра и повернулась к Прошке: — Твой с-с-страх с-с-смешон. Благодари с-с-своего попутчика.
Прошка стиснул зубы. Терпеть насмешки от ползучего гада было унизительно. Зато Троян и тут не оплошал. По всем статьям опередил.
Хранительница сокровищ продолжала:
— Каждый из вас-с-с может вынес-с-сти из пещеры лиш-ш-шь одну вещ-щ-щь. Не прикас-с-сайтесь ни к чему, прежде чем не выберете. Стоит вам до чего-нибудь дотронуться, это будет означать, что вы с-с-сделали свой выбор.
— Но как узнать свою вещь? — спросила Марика.
— Выбирай не разумом. Бери то, к чему лежит твоя душ-ш-ша.
Прошка усмехнулся:
— А если душа целый воз нагрузит?
— Душа выберет лиш-шь одну вещ-щь. С-с-смотрите, не ошибитесь.
Кобра свернулась кольцом возле сундука с жемчугом, давая понять, что всё сказано.
Ребята разбрелись по сокровищнице. Чего тут только не было: одежда, украшения, оружие, посуда…
Взгляд Марики без особого интереса скользил по великолепным платьям. В те времена, когда она жила во дворце герцогини Агнессы, её шкафы ломились от нарядов. Девочка вспомнила, как однажды явилась на королевский бал босиком. Её губы тронула улыбка. Теперь глупая, ребяческая выходка казалась смешной. Но тогда Марике сильно досталось. Она поссорилась с принцем Глебом. Позже, чтобы загладить вину, Марика разрядилась в пух и прах, но это не помогло ей помириться с ним. Девочка всегда была безразлична к нарядам и сомневалась в том, что найдёт свою вещь среди тряпья.
Марика осмотрела домашний скарб и посуду. Тончайший фарфор соседствовал с глиняными мисками, из каких едят крестьяне. К своему удивлению, она заметила трубку, очень похожую на ту, какую курила старая цыганка Варга. Марика вспомнила своё безмятежное, хотя и полуголодное детство, и сердце её сжалось от тоски. С тех пор как она покинула табор, ей никогда уже не было так привольно и хорошо. Она потянулась к трубке, но в последний момент отдёрнула руку. Ради Глеба она порвала с прошлым. Не стоит жалеть о том, чего не вернуть.
Девочка обратила свой взор на ювелирные украшения. От блеска золота и самоцветов у Марики зарябило в глазах. Рядом с филигранными диадемами работы искусных ювелиров лежали трогательные колечки деревенских модниц, украшенные простыми стекляшками. Неожиданно Марика заметила медальон. Он был точь-в-точь похож на тот, что висел у неё на груди.
Марика безотчётно протянула руку к своей подвеске и вдруг спохватилась, что ни медальона с портретом Глеба, ни оберега больше нет. Открытие ошеломило её. Отсутствие оберега означало, что она стала обычной девушкой. Знак власти исчез, значит, она больше не волшебница. Марика стремилась к этому с тех самых пор, как узнала, что, оставаясь чародейкой, она должна будет отказаться от земной любви. Потеря амулета не огорчила девочку. Это давало ей свободу любить и быть любимой.
Девочка склонилась, чтобы взять медальон, но вдруг заметила, что на портрете изображён незнакомый юноша. Марика разочарованно прошла мимо. Она подумала, что напрасно ищет свою вещь среди дорогих побрякушек. Ей никогда не нравилось навешивать на себя украшения, точно игрушки на ёлку. Она уже собралась уходить, когда увидела обручальное колечко. Мечты снова увлекли её к Глебу. Как бы ей хотелось, чтобы однажды принц надел кольцо ей на палец! Она представила церковь, толпу народа, себя в подвенечном платье, лепестки роз под ногами и залюбовалась, как ладно сидит на её пальце колечко.
Опомнившись, Марика поняла, что это уже не мечты. Она в самом деле любовалась кольцом на своём безымянном пальце. Девочка опешила: что за помутнение на неё нашло? У неё и в мыслях не было брать кольцо. Марика прислушалась к тому, что скажет на это душа. Но душа молчала.
Впрочем, дело было сделано. Хорошо хотя бы то, что больше ей не придётся мучиться с выбором.
В отличие от Марики Прошка подходил к выбору своей вещи серьёзно. Недаром хранительница клада предостерегала, чтобы они не ошиблись. Ясное дело, что в сокровищнице было собрано много ценных вещей, но как узнать, какая из них дороже. Прошка боялся продешевить. Он ходил от ларца к ларцу, пытаясь на глаз определить стоимость каждой вещи, но он не видел большой разницы между брильянтами и стекляшками.
Тогда Прошка решил выбирать не по качеству, а по весу. Тут выбор был очевиден. Надо всем возвышалась огромная золотая статуя, щедро украшенная драгоценными камнями. Её размеры внушали уважение.
Она наверняка стоила прорву денег, но когда Прошка прикинул, сколько она может весить, его душа явно запротестовала. Он тотчас смекнул, что вещь должна быть негромоздкой и лёгкой. Но тогда как определить ценность? Побродив среди драгоценностей, Прошка принялся рассматривать оружие. Тут у него глаза разгорелись. Целая стена пещеры была увешана мечами, саблями, кинжалами и доспехами. Одни отличались богатым убранством, другие простотой и аскетизмом.
«Вот если бы можно было взять и меч, и щит, и доспехи!» — с досадой подумал Прошка. Каким красавцем он выглядел бы перед Марикой! Впрочем, доспехи были явно лишними. Даже самые простенькие из них были далеко не пушинкой.
Поразмыслив, Прошка вернулся к мечам. В дороге оружие могло пригодиться. Вот если бы ещё уметь им пользоваться. Впрочем, не боги горшки обжигали. Всему можно научиться. В любом случае, меч — куда более достойный выбор, чем какая-нибудь ювелирная безделица. Оставалось подобрать подходящий клинок. Прошка положил глаз на не слишком длинный, но острый меч. Его голубоватая сталь будто светилась.
Прошка решил остановить свой выбор на нём и уже хотел его взять, но тут наступил на что-то твёрдое. Он посмотрел под ноги и увидел на полу ключ, похожий на тот, каким дед отпирал амбар. На мгновение Прошка забыл о том, где он и для чего здесь находится. Он вспомнил дом, уютные посиделки за вечерним чаем, дедовы небылицы, и его охватила щемящая душу тоска. Как часто люди не замечают счастья, что находится рядом, и отправляются искать его за тридевять земель! Прошка отдал бы всё, лишь бы вернуться в прежнюю жизнь. Он повертел ключ в руках и поискал, куда его положить, но услышал за спиной змеиное шипение:
— Ты с-с-сделал с-с-свой выбор.
Прошка вздрогнул и оглянулся. Кобра, не мигая, смотрела ему в глаза.
— Какое же это сокровище? Ключ просто валялся на дороге, — возразил Прошка.
— Ты забыл главное ус-словие. То, чего кос-снёшься, — твоё.
Прошка счёл мудрым не спорить. Однако он был раздосадован не на шутку. Стоило ли столько бродить среди несметных богатств, чтобы взять с собой простой, никому не нужный ключ. Почему ему всегда не везёт?
Троян не стал тратить время на разглядывание тряпок, черепков и стекляшек. Он точно знал, что ему нужно. Оружие. Он должен убить чёрного альбатроса, прежде чем тот снова обернётся мальчишкой.
Троян равнодушно прошёл мимо мечей, ножей и сабель. Среди них были весьма ценные экспонаты, но для сражения с птицей все они были бесполезны.
Скоро он заметил именно то, что нужно. Простенький с виду лук безо всяких украшений. Такие луки делали древние мастера, обладавшие особым секретом. Лёгкий и упругий, он стрелял необычайно далеко.
Троян будто наяву представил себе, как поднимает лук и натягивает тетиву. Вот она со звоном распрямляется, и стрела летит в распластавшуюся в небе птицу.
— Возьми вместе с луком колчан, — едва слышно прошипела кобра.
— Благодарю, — с лёгким поклоном ответил Троян.
Он подхватил колчан и увидел, что в нём всего лишь одна стрела.
— Но стрела только одна, — удивлённо обернулся он к хранительнице клада.
— Так ведь и цель у тебя одна. Не бойся. Лук волш-ш-ебный. Не промахнёш-шься.
Сделав выбор, ребята сошлись возле выхода из пещеры.
— Прощайте. Ваши сокровища вам ещё пригодятся, — напутствовала их кобра, вновь обвилась вокруг ствола дерева и превратилась в изваяние.
Глава 7
На перепутье
Трое вышли из сокровищницы и увидели, что пустыня исчезла, уступив место новым декорациям. Вокруг простирался спящий лес. Деревья сиротливо тянули к путникам голые чёрные ветви. Лишь кое-где рваной ветошью висела бурая безжизненная листва.
— Тепло, а лес неживой стоит, как зимой. Не поймёшь, какое время года, — заметил Прошка.
— На то оно и Безвременье, — отозвался Троян.
Он смотрел на Прошку свысока. Как ни крути, тот оставался сиволапым простолюдином. Казалось бы, пора ему привыкнуть, что помимо людского мира с его физическими законами и ограничениями существуют другие измерения, где чудеса так же обыденны, как лужи после дождя. Прошка слишком связан путами узких человеческих понятий об Устройстве вселенной.
Девчонка — та другой закваски. Из неё мог бы получиться толк, не будь она девчонкой. Сказано же, что у женщин волос длинен, зато ум короток. Им бы только замуж выскочить. И эта такая же. Взгляд Трояна скользнул по кольцу на пальце Марики. Глупая гусыня! Ради чего она отказалась от бессмертия? Ему в своё время тоже пришлось сделать выбор. Нельзя сказать, что ему было легко отправить на тот свет женщину, к которой он питал чувства, но взамен он получил тысячу лет бессмертия. И это не предел. Пусть остров Гроз ушёл в небытие. Его рамки стали слишком тесны. Теперь Троян намеревался открыть для себя мир людей. Только там богатство, слава и власть имеют реальную ценность. Нет ничего увлекательней, чем играть человеческими судьбами.
Пока Троян предавался мечтам о мировом владычестве, мысли Прошки были куда более приземлёнными. Увидев в руках у Трояна лук, он совсем расстроился. Вот что герои берут с собой в дорогу перед опасным путешествием, а не хлам всякий. Обиднее всего было, что он тоже выбрал меч. Надо же было случиться такому досадному недоразумению! Недаром змеюка предупреждала: «Не ошибись». А он оплошал.
— Что ты выбрал в сокровищнице? — спросила Марика.
Прошка боялся этого вопроса.
— Меч, — покраснев, сказал он.
— Меч? А где же он? — удивилась девочка.
— Остался в пещере. Я уже к нему руку протянул и тут споткнулся об эту железяку. — Прошка нехотя достал из кармана ключ. — На полу валялся. Ну я его и поднял, чтоб на дороге не мешался. Я ж не знал, что там всякий мусор сокровищем считается. А змеюка тут как тут. Шипит, ехидина. Бери, мол, пользуйся. Тьфу! Гады — они и есть гады.
Троян усмехнулся. Всё-таки Прошка недотёпа, каких поискать. Это ж надо так опростоволоситься.
Марике было искренне жаль Прошку. Уж больно он огорчился.
— Не расстраивайся. Я тоже не собиралась брать кольцо. Случайно получилось, — успокоила его девочка.
«Как бы не так», — подумал Троян, а вслух сказал:
— Пора идти. Или вы так и будете стоять здесь?
Он зашагал по тропе, услужливо стелившейся между деревьями. Как-то само собой получилось, что все безоговорочно приняли его лидерство. Долго ли, коротко ли, впереди показался просвет. Путники вышли на поляну.
Их приветствовал печальный, пронзительный крик. В небе парила большая чёрная птица.
— Опять этот альбатрос! Чёрный как сажа. А ты говорила: «Против солнца, против солнца», — передразнил Марику Прошка.
Рука Трояна невольно стиснула лук. Альбатрос летал так низко, что промахнуться было почти невозможно. Одно мгновение — и с противником будет покончено. Трояна так и подмывало вытащить стрелу и натянуть тетиву. Но холодный разум напомнил, что он не один. Если он убьёт альбатроса, это ещё не значит, что вход в мир людей тотчас откроется. Хро-нос говорил про какие-то часы. Что если их можно завести только совместно? Пока он всё не выяснил, приходилось мириться с присутствием спутников.
В жалобном крике птицы Марике чудился какой-то смысл.
— Он как будто нас о чём-то просит, — сказала девочка.
— Чтобы рот не разевали, он просит. Говорят, чёрный альбатрос — это к беде, — буркнул Прошка.
— Про чёрную кошку тоже так говорят. А бедные кошки не виноваты в том, что они такими уродились, — возразила Марика.
— Сравнила. Чёрных кошек — пруд пруди. А альбатрос один. И потом, вспомни, что стало с островом, когда он объявился, — сказал Прошка.
— А по-моему, он очень одинок. Нужно отнестись к нему с добром и лаской. Вот увидите, мы сумеем подружиться, — стояла на своём девочка.
— Сколько тебя жизнь ни учит, а всё не впрок. От него бежать надо, а ты приваживаешь. Накличешь беду, — проворчал Прошка.
Слыша эту перепалку, Троян ликовал. Всё складывалось как нельзя лучше. Скоро его наивные спутники сами будут упрашивать его, чтобы он подстрелил назойливую птицу. Нужно только сломить сопротивление девчонки.
— Прошка прав, — сказал Троян. — Не всякий может стать другом. Ты слишком Доверчива.
Только теперь путники заметили посреди поляны огромный валун, похожий на спящего зверя. Кое-где на зелёной, мшистой шкуре зияли проплешины, словно выстриженные лишаём. На одной из них распласталась ящерица. Слившись с мхом, она лежала на тёплом камне и грелась на солнце.
Прошка вспомнил, как в детстве они с мальчишками соревновались, кто больше ящерок наловит. Занятие было азартное, хотя и бессмысленное. Всё равно потом они выпускали пленниц на волю. В ловкости Прошке не было равных. Чтобы покрасоваться перед Марикой, он подкрался и, ничуть не задумываясь о последствиях, схватил ящерку за хвост. Та выскользнула у него из рук и исчезла в трещине, только её и видели, а хвост остался в руках у Прошки.
— Ну и зачем ты это сделал? — укоризненно покачала головой Марика.
— Так. Поймать хотел. Для забавы. Я ж её потом выпустил бы, — оправдывался Прошка.