– Ладно! Не то, чтобы я не хотел, чтобы ты рассказывала обо мне. Просто я же не знал, кому ты хочешь рассказать.
– Ничего не поняла! – возмутилась девочка. – Объясняй нормально!
– Просто в тот момент я знал, что мое появление должно остаться в тайне.
– Это еще почему? У меня получилось что-то придумать в первый раз в жизни. Ты – мой пропуск на завтрашний бал! – Милана не могла поверить в ещё одну свою неудачу.
– Плохой я пропуск. Нельзя меня предъявлять всем и каждому.
– Как это?
– Потому что я прибыл с секретной миссией! – важно заявил Роман.
Милана только рот раскрыла.
– Один человек хочет снести ваш Питомник Идей, и построить торговый центр. Уже почти все документы подписаны. Осталось только собрать данные, что от Питомника никакой пользы нет, одни убытки.
– Как убытки! – девочка буквально взвилась. – Дедушка работает без отпуска, ни минутки покоя у него нет. Ведь каждый день куча идей должна приходить в головы творческих людей. Они должны сочинять истории, снимать фильмы, писать картины. Да, мало ли какая ещё идея прорастет в нашем Питомнике!
– Мне можешь не объяснять, – вздохнул Роман. – Я-то как раз нисколько не сомневаюсь в пользе работы твоего дедушки. Но уже с полгода в Питомнике устраиваются саботажи. Кто-то губит идеи на корню, делает так, чтобы они рождались хиленькими и ничего не значащими. Вносит смуту и разлад.
Милана припомнила, что дедушка и впрямь в последнее время все ходит какой-то невесёлый и уставший. В телефонном разговоре он как-то кому-то рассказывал, что несколько выращенных идей оказались плагиатом. Девочка тогда поискала в интернете, что значит это слово – оказалось – воровство! Как такое может быть Милана не знала, но воровать нехорошо.
Еще вспомнился пожар. Сгорела старая башня у реки. Если бы огонь вовремя не заметили, пришлось бы тяжело, он бы наверняка перекинулся на другие здания.
Да, и новые произведения – не успевали еще выйти за пределы Питомника, как оказывались у пиратов! И много разных других неприятных случаев – все и не вспомнишь – которые в последнее время свалились на Питомник Идей. Вроде бы ничего серьезного, все по мелочи. Но как любая мелочь – они отнимали много сил.
– Значит, надо срочно рассказать все дедушке! – сделала вывод Милана.
– Без доказательств? – вдруг воспротивился книжный мальчик. – Так нам с тобой и поверили! Девчонке-фантазерке и говорящей книжке. Всем взрослым – подавай логику и улики. Они на слово не верят!
Предположим, фантазеркой Милана себя не считала. Но, наверное, в чем-то Роман был прав. Дедушка очень уважал своих сотрудников. Поздравлял со всеми праздниками, помнил, когда у каждого день рождения, знал членов их семей. И вдруг представить, что кто-то из них предатель! Да, у дедушки сердце сразу остановится!
– А у тебя совсем никаких-никаких доказательств нет? – девочка с надеждой ставилась на морщинистую обложку.
– Нет.
– Но откуда-то все это знаешь?
Он словно пожал плечами:
– Откуда-то знаю.
– Ты же говорил, что все, что напечатано, появляется на твоих страницах! – Милана схватила книгу со стола и быстро ее пролистнула. – А документы сейчас от руки никто не пишет!
– Эй! – возмутился Роман. – Никто и книги не издает с доносами, актами, договорами, отчетами и прочей взрослой ерундой!
Девочка сникла. Представить, что дедушкины труды коту под хвост – страшно! Питомник Идей – вся его жизнь. И если какой-то злодей хочет строить торговый центр – пусть делает это на любом пустыре, их полно за городом.
Но высказать свои переживания она не успела, в этот момент послышался звук открываемой ключом двери и раздался взволнованный голос Ивана Алексеевича Летописцева:
– Милана! Что случилось? Ты позвонила, но связь прервалась! Я не знал, что и думать! – дедушка стремительно влетел в комнату внучки.
Его темно-каштановые кудри прилипли ко лбу. Брови, казалось, возомнили себя птицами и норовили улететь. Карие глаза сверкали, словно вспышки молнии. А борода… Ну, ладно. Борода просто оставалась бородой.
– Я телефон свой разбила.
– Как? – он нахмурился, взял аппарат в руки и внимательнейшим образом его принялся рассматривать. – Но ты же мне позвонила?
– Ага, – кивнула Милана, косясь на книгу на столе. – Сначала позвонила, а потом его выронила. Он упал, и всё.
– А звонила-то зачем? – недоумевал Иван Алексеевич, наконец, переведя дух.
В цепочке его логических умозаключений, явно, образовалась прореха. Девочка почти видела её воочию. Не хватало ещё, чтобы именно в неё выпала книга под названием «Книга».
– Нуууу, – протянула Милана, лихорадочно соображая, что бы придумать. – Завтра же бал.
– И?
Дед иногда был очень недогадливым. Хотя, как можно догадаться, что имеет в виду человек, если он и сам еще не знает, что имеет в виду.
– Чтобы туда попасть, надо принести не живое – не мертвое, не игрушку – не зверушку, видом симпатичное, воспитанием приличное. А у меня туго с фантазией, – выдохнула девочка, – ты же знаешь.
Иван Алексеевич тут же принялся переубеждать:
– Всё у тебя с ней хорошо! Просто ты ленивая. И у тебя не хватает усидчивости. Творчество спешки не любит!
– У меня? Усидчивости? Деда! – возмутилась Милана. – Да, моей усидчивости на троих хватит! А вот фантазия подкачала. Все чего-то придумывают. Вон, Вася какого-то чудика по улице тащил, наверняка его придумал. Он у него стихи читает.
– И что оригинального? – искренне удивился дед.
Подумал немного. Почесал бороду. Потом приподнял левую бровь, хитро усмехнулся, подошел к внучке, сжал её ладони между своих, и попросил:
– Расслабься, думай о хорошем, и еще немножко об условиях задания, посмотри по сторонам, возможно, что-то послужит тебе подсказкой, – а минуты через две отпустил.
Милана все это время старательно отводила глаза от стола с книгой, не хватало еще одну такую же создать. Поэтому упиралась взглядом прямо в полку с аквариумом. Хорошо бы создать Золотую Рыбку. Но ее уже создал Пушкин. Значит, не рыбку. А что тогда? Взгляд переместился к окну. Там текла жизнь, своим чередом, и, возможно, в данный момент рождалась новая идея, а то и не одна.
Почувствовав шевеление, девочка раскрыла ладони. По ним перекатывалась крупная капля, внутри которой можно было разглядеть маленький мир, полный морей, океанов, рек и материков.
– Дедуууууль! – восхищенно протянула девочка. – Но это же не я сделала. Значит, не честно!
– Ты, конечно, – уверенно ответил Иван Алексеевич. – Кто же еще? Я же не маг, не волшебник, и только немного помог тебе вытащил изнутри эту идею. Ты была уверена, что со мной у тебя все получится, и у тебя получилось! Вот куда ты смотрела?
– На полку с аквариумом и в окно.
– Смотри, как они у тебя совместились. Мир, который поместится в аквариум. Береги его. Не роняй. Поливай раз в день. Когда надоест, отнесу в питомник, какому-нибудь автору пригодится.
Дедушка потрепал внучку по голове и ушёл на работу.
Милана постояла у окна, проводив Ивана Алексеевича взглядом, а потом бережно перевалила каплю в аквариум. Целый мир – это гораздо круче, чем рыбка!
Пока любовалась, совершенно забыла о своем первом изобретении. Роман кашлянул. Сначала тихо. Потом громче.
На десятом, наверное, «кхеканье», девочка, наконец, оторвалась от новорожденного мира.
– Ой, извини! Правда, чудо! – восхищенно указала на аквариум.
– Значит, теперь тебе есть, что взять на бал? – немного обиженно поинтересовался Роман.
Его корешок немного съехал на бок, а обложка сморщилась. Прямо мальчишка, угрюмо прячущий недовольный взгляд. Милана улыбнулась, обвела пальцем периметр книги, потом подняла и прижала её к себе.
– Я и тебя возьму. Это же круто – у всех будет что-то одно, а у меня целых два! – ответила весело, и добавила: – Тем более, ты же мне запрещаешь про тебя рассказывать.
– Не то, чтобы запрещаю, – немного придушенно отозвался Роман. – Но ты же, наверное, хочешь помочь дедушке? И Питомнику?
Милана кивнула.
– Я тебе помогу, чем смогу.
– Договорились! – улыбнулась девочка, возвращая книгу на стол.
Глава 4, в которой Милана собирается на бал
Школа, в которой училась Милана, находилась недалеко от Питомника. Разумеется, о весеннем бале там слышали и ученики, и учителя. И даже сократили уроки в его честь. Довольные педагоги норовили всем и каждому поставить пятерку, а то и не одну. Хорошими оценками Милану удивить было сложно, но когда тебе их ставят просто за одно твое желание ответить – тоже не плохо.
Девочка едва ли не на каждой переменке задумывалась, что делает дома Роман. Пожалуй, можно было взять его с собой в школу. Никого бы не удивило, если бы она, помимо учебников, притащила с собой книгу. Только в битком набитом рюкзачке, среди школьных принадлежностей, удобства мало. По крайней мере, на человеческий взгляд. Кто знает, как представляют себе уют книги? Да, и вообще, представляют ли что-то? В конце концов, Роман – первый, кто вышел на контакт.
Милана покосилась на учебник на краю парты. Кто его знает, может, лежит, думает про свою хозяйку, а она и не догадывается об этом. На всякий случай подтерла ластиком рожки на черно-белом портрете, не ею, кстати, нарисованные. И поправила закладку. Учебник ничем не выказал своего довольства. Хотя, наверное, библиотечные книги вообще многотерпеливы и бесстрастны, ведь на их долю выпадает столько, что домашним и не снилось. Те то что – стоят себе на полочке, наслаждаются жизнью.
Милана хмыкнула над своими мыслями. Сидит, взрослая девица, рассуждает об учебнике и его чувствах.
А надо бы прикинуть, во что наряжаться вечером. Если прислушаться, одноклассницы только и хватаются, кто что наденет. Но ни одна не признается, что принесет в качестве пропуска. Мальчики тоже пыжатся друг перед другом, заранее предвкушают павлиньи расцветки и будущие прозвища. Однако можно не сомневаться, каждый втайне мечтает, что притащит самое оригинальное и невероятное.
Милане же взгрустнулось. Наверное, была бы у нее мама, она бы придумала наряд повеселее, чем джинсы и яркий свитшот с мультяшным принтом. А дедушка в моде совершенно не разбирается. Да, и сама Милана тоже.
Обычно, когда девочка вырастала из своих вещей, они шли в магазин, где ее заставляли перемерить, наверное, все, что подходило по размеру. Милане приходилось выходить из примерочной и делать круг почёта перед креслом, где восседал дед. Продавщицы при этом восхищенно закатывали глаза и едва ли ни падали в обморок. Хотя сама девочка считала, что ни один из нарядов ей не подходил. Она уставала от бесконечных одеваний-раздеваний, часть кудряшек прилипала ко лбу, а часть разлетелась в одном им ведомом порядке. Очки вечно съезжали с носа. А веснушки казались еще ярче, чем обычно. И каждая надетая вещь: платье ли, брюки ли, юбка с кофтой – казалась чужой и неподходящей вещью. Ну, как поверить в собственную неотразимость?
Нет, лишний раз проходить это мучение Милана готова не была. Лучше джинсы и свитер! Не черное же. И не белое.
Придя домой, девочка поделилась своими огорчениями с Романом. Выплеснула их на него, совершенно забыв, что он мальчик, и, наверное, это ему совершенно не интересно. Однако Книга слушал внимательно, морщился обложкой, туда-сюда перелистывал странички, словно вспоминал что-то, но никак не мог вспомнить. А потом он раскрылся на заднем переплете, где карандашом были накарябаны несколько телефонных номеров.
– Читай, кто там, – скомандовал Роман.
– Шимолин, Гелла Марковна, Мэри П., – медленно разбирая непонятный почерк, продекламировала Милана, не понимая, зачем это нужно – не собирается же она звонить незнакомым людям.
– Вот! Мэри П. Точно! Тебе надо обратиться к ней!
– Даже не подумаю, – нахмурилась девочка. – Зачем я должна звонить какой-то чужой тетеньке? Тем более, у меня телефона нет.
– Это, между прочим, не чужая тетенька. Все номера из записной книжки твоего дедушки. А деньги на телефон я тебе вчера давал, ты сама не взяла, – ворчливо отозвался Роман. – Не хочешь звонить сама, попроси дедушку.
– Да, зачем?
– У нее магазин модной одежды буквально в паре шагов от Питомника. Думаю, со вкусом у нее все отлично, и она поможет тебе выбрать подходящий для бала наряд.
– С чего ты решил?
– Ты читала книгу Памелы Трэверс про Мэри Поппинс? – ответил вопросом на вопрос Книга. – Теперь поняла, кто такая Мэри П.? Думаю, это очевидно!
Неужели? Откуда он это знает? И почему сама Милана понятия не имела? Вот так Роман! Девочка и не знала, что думать!
Добежать до работы дедушки было делом недолгим. Проскользнув мимо охранника, девочка сбивчиво сообщила, что кроме фантазии, которую она принесет на бал, туда бы неплохо нарядиться, и не в черное или белое, как и положено. А еще сказала, что, порывшись в старой записной книжке, выудила номер Мэри П.
– Это же Мэри Поппинс, да? – восторженно поинтересовалась Милана.
Иван Алексеевич хмыкнул, но прямо не ответил. Обошел внучку, словно увидел впервые. Нахмурился.
– Точно! Как же я вчера не подумал, что тебе бы неплохо принарядиться!
Быстро созвонившись со своей таинственной знакомой, повел внучку в магазин. Милана с удовольствием воспользовалась возможностью выйти в город – очень уж редко она выпадала. А вот дедушка внимательно наблюдал за внучкой. Зачем-то постоянно интересовался, как она себя чувствует, тревожился. Как маленькой говорил, что еще немного, и будут на месте.
Магазин, правда, находился неподалеку от Питомника. Небольшой уютный бутик со светлыми витринами и изящными манекенами в них. Милана не была уверена, но ей явно показалось, что один из них – просто взял и подмигнул девочке, а другой чуть заметно махнул рукой. Если бы это произошло в Заповеднике – никаких вопросов, но тут же уже начался город! Значит, быть такого не могло! Или могло?
Хозяйка магазина вышла навстречу, едва звякнул колокольчик на двери. Нескладная, совершенно непримечательная, с большими руками и ногами и крохотными синими глазками, которые едва окинув обстановку, определили самую суть проблемы.
– Добрый день! – склонив голову набок, бархатным тихим голосом произнесла Мэри. – Рада видеть вас в нашем салоне. Милана выросла.
Слава богу, обошлась без лести, что «какая красавица стала» и прочее – просто констатировала факт.
– Предпочтения в одежде есть? – поинтересовалась как бы между делом.
– Растянутый свитер, футболка и джинсы, – ответил дед.
Это, конечно, было не совсем так. Просто эти вещи не требовали особых примерок при покупке, но внучка спорить с ним не стала.
– А куда собираемся?
– На весенний бал, – пискнула Милана. – И как водится – черное с белым не носить.
– Помню, – кивнула Мэри. – Кажется, у меня есть кое-что именно для вас.
– Да? – вытаращил глаза Иван Алексеевич.
Ответа он не дождался. Хозяйка салона уже медленно шла между рядов и стеллажей. Изредка касалась длинным пальцем какого-то наряда, но, подумав, уходила дальше.
Милана не могла избавиться от ощущения, что магазин всё увеличивается и увеличивается в размерах. Сами собой появлялись новые полки. Вешалки заполнялись невидимым прежде ассортиментом. А манекены дефилировали туда-сюда, как модели на показе.
С одного из них Мэри и позаимствовала платье в очень мелкую сине-зеленую клетку со строгим лифом, английским воротничком и короткой пышной юбкой, из-под которой заманчиво выглядывали несколько рядов широкого кружева.
– Примерь, – протянула девочке. – Как раз твой размер.
Милана быстро переоделась, глянула на себя в зеркало и поняла, что хозяйка салона – настоящий мастер. Наряд сидел, словно сшитый специально для девочки, по ее меркам и желаниям. Ничего аляпистого и чрезмерного. Со вкусом. И не понадобилось искусственного торгашеского восхищения, чтобы понять, что платье – именно то, что надо!
И Иван Алексеевич, и Мэри удовлетворенно переглянулись и кивнули друг другу. А салон тем временем быстро преобразился обратно: бесконечные коридоры уменьшились, лишние ряды растворились, а манекены стали вполне обычными, прикреплёнными к своим постаментам.