Доверчивый Губа отвесил старцу поклон и домой поплелся. А хитрый Цзянбо быстро сообразил, что надо делать. Стремглав примчался он к своему отцу и с жаром заговорил:
— Отец, а отец, не оставь меня в беде. Вместе мы разбогатеть можем. Только сделай доброе дело. В двух ли от нашей деревни, у дороги, что к Гьянтзе ведет, стоит дерево. Ступай сейчас же к нему, заберись в дупло и тихо сиди там до утра. На рассвете мы с оракулом придем к тому дереву. И когда оракул спросит дерево: «Кто украл золотую вазу?» — ответь: «Губа украл!» Только и всего.
Согласился отец, схватил свой халат и, озираясь, трусцой стал пробираться к околице. Отмерил два ли по дороге, нашел дерево и забрался в его дупло.
Наутро видит: к дереву подходят его сын, сосед Губа и старый оракул. Приблизился оракул к дереву, дотронулся до него рукой и спрашивает:
— Дерево, скажи нам, ответь, кто золотую вазу из твоего чрева украл?
И вдруг дерево заговорило человечьим голосом:
— Губа украл золотую вазу!
— Слышишь, Губа? — сказал оракул. — Придется тебя плетьми высечь, а деньги ты вернешь Цзянбо.
Рассердился Губа на такую несправедливость, схватил кремень и кресало, высек искру и поджег дерево.
— Что ты делаешь, Губа! — закричал Цзянбо. — Как смеешь ты священное дерево жечь: тебя сам Будда накажет…
Но ветер оказался сильнее слов Цзянбо. Раздул он первую искру, и огонь побежал по коре, в самое дупло. Не выдержал жары и дыма отец Цзянбо, закричал во весь голос:
— Ой, спасите, люди добрые! Накажите моего сына! Это он, он украл вазу и меня, старого, толкнул на грех! Пусть сам Будда его накажет!
Выбрался из дупла старик, набросился на сына и давай лупить его. А добрый Губа стоит в стороне и приговаривает:
— Поделом тебе, жадный сосед, поделом.
С тех пор в деревне, где это произошло, все уважают Губа, ненавидят Цзянбо и не верят оракулу.
Каменный лев и Норде
В одной небольшой деревне возле реки жили два мальчика. Одного звали Норде, а другого — Чжаси. Норде был беден. В его доме всегда говорили о мясе, но никогда его не ели. В его доме говорили о счастье, но никогда его не видели.
Чжаси рос в богатой помещичьей семье. Его родители никогда не вспоминали о мясе — оно всегда было на столе, и никогда не говорили о достатке — он всегда был в их доме.
Норде работал с утра до вечерней зари, а Чжаси целыми днями развлекался.
И так уж повелось, что каждое утро Норде отправлялся в лес за дровами. Он набирал вязанку хвороста на склоне высокой горы и медленно возвращался в свой пустой дом. Ноша всегда была тяжелой, и Норде, дойдя до ворот дома, где жил Чжаси, садился отдохнуть. А возле самых ворот семьи Чжаси стоял огромный лев, высеченный из камня. Норде не обращал внимания на каменное чудовище: не до того ему было.
Но вот однажды, когда мальчик положил свою вязанку на землю и распрямил уставшую спину, он услышал глухой голос:
— Маленький Норде, подойди ко мне и положи руку в мою пасть. Не бойся, я не трону тебя. В пасти ты найдешь много золотых и серебряные монет. Но никому не говори об этом. Возьми сколько хочешь и будь счастлив.
Испугался сначала Норде, даже убежать хотел. Но Каменный лев так ласково смотрел на него, что Норде пересилил страх. Он осторожно всунул в львиную пасть руку и нащупал несколько монет.
Норде был бедный, но никто никогда не сказал бы, что он жадный. Мальчик взял одну серебряную монетку, поклонился льву, перекинул вязанку хвороста за спину и поспешил домой. То-то было радости в тот день в бедной семье Норде.
На следующее утро Норде снова пошел в лес за дровами. А когда возвращался и остановился отдохнуть возле дома Чжаси, Каменный лев опять позвал Норде к себе и разрешил ему взять несколько монет. Норде не хотел брать денег: ведь дома еще осталось немного мяса и цинко! Но Каменный лев сказал:
— Я хочу, чтобы в твоем доме поселилось настоящее счастье. Возьми!
И Норде снова взял одну серебряную монетку.
Так продолжалось много дней.
Заметил завистливый Чжаси, что Норде стал жить день ото дня лучше, и начал за ним следить.
Как-то раз Чжаси увидел, что Норде подошел к Каменному льву, положил руку в его пасть, поклонился и ушел.
— Что ты здесь делаешь, паршивый выродок бездомной собаки? — закричал Чжаси и бросился догонять Норде.
Растерялся Норде, выронил от испуга монетку из рук и заплакал. Увидел Чжаси монетку, схватил ее и подбежал к Каменному льву. Сунул руку в львиную пасть, да как закричит: «Деньги, деньги!»
Но тут страшная пасть льва сомкнулась, и острые клыки впились в руку жадного Чжаси.
Три зимы и три лета не отпускал Каменный лев руку Чжаси. Три зимы и три лета его родители просили пощадить их сына. Они забыли про свои поля, перестали грабить крестьян. И когда страшный Лев услышал, что в доме Чжаси заговорили о мясе и о том, что такое счастье, он отпустил руку жадного мальчишки.
Говорят, что теперь Чжаси ходит вместе с Норде за дровами в лес, а его родители перестали кичиться своим богатством.
И еще говорят, что Каменный лев исчез из той деревни: ведь теперь в ней нет помещика! И все живут в равенстве и братстве.
Глупый Диду
В городе или деревне, у реки или ручья — никто не помнит, где и когда, — жил-был глупый-преглупый Диду. Но уж раз молва идет такая по горам и долинам — значит жил, раз о Диду частенько вспоминают люди — значит был. Да и не все ли равно, где и когда жил-был Диду! Вот послушайте рассказ о нем и поглядите вокруг себя: обязательно найдется человек, очень похожий на Диду. Но скажу по секрету: пример брать с него не следует!
Однажды нашел Диду в ущелье на дороге золотое кольцо. Бирюзовый камень, с голубиное яйцо величин ной, так и ласкал взор. Кольцо было очень тяжелое, — сразу можно было понять, что принадлежало оно крупному сановнику.
Поднял Диду кольцо, смотрит — не налюбуется! Вдруг навстречу всадник едет. Лошадь под ним с трудом ноги передвигает: видно, немалый путь прошла.
— Эй, путник! — закричал Диду. — Есть у меня перстень золотой. Давай на лошадь поменяемся.
Увидел незнакомец перстень, сообразил, что нет ему цены, и тут же согласился.
Отдал Диду путнику перстень, сел верхом на лошадь и поехал. Вдруг видит: навстречу едет верхом на осле торговец.
«У лошади спина высокая, — подумал Диду, — у осла низкая. Дай попробую обмануть этого простофилю торговца», — и закричал:
— Эй, торговец, а торговец! Давай меняться: ты мне отдай осла, а я тебе — лошадь.
Прикинул торговец и согласился без лишних слов.
Взобрался счастливый Диду на осла, погоняет его хворостиной, ликует от радости: «Обманул простофилю торговца!!»
Вдруг видит: навстречу бедный странник идет, на чжамне[6] играет.
«Сейчас я его обману, — подумал Диду. — Осел только орать умеет, а от нежных звуков чжамны у человека легко на душе становится».
— Эй, странник, а странник! Давай меняться: отдам тебе осла, а ты мне — чжамну.
Сообразил бродячий музыкант, что осел ему в пути не будет помехой, и согласился.
Перекинул Диду чжамну через плечо и пошел дальше. А навстречу — нищий. Идет и песни распевает.
«А у него голос лучше, чем у чжамны, — подумал Диду. — Пусть нищий научит меня петь, а я ему чжамну за это отдам».
Научил нищий Диду петь песню, взял чжамну и пошел прочь. А Диду задрал голову, шагает по дороге и во весь голос надрывается, песню поет. Шел, шел, да оступился, в яму упал. С трудом выбрался из ямы, задрал снова голову, открыл рот… И ни слова из себя выдавить не может: позабыл все.
Так и вернулся Диду домой с пустыми руками.
Торговец Мима и жулик Бяньба
Не было в городе такого человека, который не знал бы торговца Мима. Это был честный человек, всегда готовый услужить людям. Бедняков он не раз выручал из беды, и жители всегда добром платили Мима. Кто товар поможет ему перевезти на своем осле, кто воды принесет домой, кто часуйму для него приготовит.
И только мелкий воришка Бяньба ненавидел Мима. Вы хотите узнать, за что ненавидел он торговца Мима? И на это в сказке найдется ответ. Был Бяньба как две капли воды похож на Мима. И ростом, и походкой, и лицом. Только Мима все в городе любили и уважали, а жулика разве могли уважать добрые люди? И решил Бяньба отомстить своему двойнику.
Как-то раз собрался Мима в соседний город шелков вые ткани продавать. Заметил его Бяньба, быстро переоделся в халат — точь-в-точь как у торговца — и пошел следом за ним. А когда показались дома соседнего городка, Бяньба подбежал сзади к Мима и сорвал с его плеча корзину с рулонами шелка.
— Держите его, люди, держите! — изо всех сил закричал Мима.
А Бяньба и не думал убегать. Собралась толпа. Окружили их люди, смотрят и ничего не могут понять. Один говорит:
— Это моя корзина. Он хотел отнять ее у меня! Я торговец Мима!
Другой говорит:
— Не верьте ему, это он сорвал с моего плеча корзину!
Вышел тут из толпы старик и говорит:
— Не знаем мы вас. Вы похожи как две капли воды в нашей реке. И роста одного, и голоса одинаковые, и халаты не отличить друг от друга. Есть у нас судья, пусть он и решит, кто из вас прав, а кто виноват.
И повели их к судье.
Внимательно выслушал старый судья Мима и Бяньба и так сказал:
— Положите один рулон шелка на стол. И когда я взмахну этим жезлом, вы оба разом его хватайте. Кто захватит больше, тот и есть настоящий Мима.
Сказал и взмахнул своим жезлом.
Бросился Бяньба на шелк, крепко схватил его и так к себе потянул, что даже материя затрещала. А Мима лишь осторожно руку положил на шелк — боялся порвать красивую материю!
— Теперь я вижу, кто из вас настоящий Мима. Шелк никогда не был твоим, — обратился судья к Бяньба, — ты не пожалел материю и порвал ее. Значит, ты никогда и не звался Мима. А ты, почетный торговец Мима, пожалел свой товар, не стал его рвать. Забирай корзину и иди с миром, торгуй в нашем городе.
Позвал судья стражу и велел посадить Бяньба в сырой подвал.
Отсидел Бяньба положенный срок и поплелся домой, злой и голодный.
А Мима, счастливый и довольный, распродал свой товар и тоже пошел домой.
Только вышел Бяньба за город, смотрит — Мима идет и песни веселые распевает. В дикой злобе схватил Бяньба большой камень и запустил его в торговца. Покачнулся Мима, упал на землю и сознание потерял.
Испугался Бяньба, что человека убил. «Что делать теперь?» — думает. А в это время путник проходил. «Ты-то мне и нужен», — сказал себе Бяньба и закричал изо всех сил:
— Держите его, держите, он человека убил!
Сбежались люди, слушают, не знают, кому верить, руками разводят, торговца Мима жалеют — уж больно он им всем нравился. И снова из толпы вышел старик и сказал:
— Знаем мы тебя, Бяньба, нехороший ты человек. Но тебя, путник, мы ведь первый раз видим. Лучше пусть судья такой вопрос решает, ему виднее, кто из вас прав, а кто виноват.
И повели их к судье.
Внимательно выслушал старый судья Бяньба и путника и так сказал:
— Ступайте в темную комнату. Тот, у кого на спине появится слово «убийца», тому наказания не избежать.
Отвели их стражники в темную комнату и заперли дверь.
«Хитер ты, судья, но меня не проведешь! — подумал про себя Бяньба. — Знаю я, посадил ты в эту комнату своего человека, чтобы на моей спине это слово написать. Не выйдет на этот раз у тебя ничего!» — Нащупал он в темноте стену и что было силы прижался к ней спиной. А путник вошел и стал посреди комнаты — нечего было ему бояться!
Скоро открыли стражники дверь и выпустили Бяньба и путника из темницы. Зажмурились они от яркого света.
— Повернитесь ко мне спиной! — приказал им судья.
И когда они выполнили то, что велел им судья, тот сказал:
— У тебя, путник, чистый халат. Ты не убивал никого и не прятал свою спину ни от кого. У тебя, Бяньба, на спине пятно. Ты боялся, что кто-то напишет тебе это страшное слово, и к стене прижимался. А почему боялся? Значит, совесть у тебя не чиста! Ты хотел убить торговца Мима!
Пошел судья в темную комнату, велел принести светильник и позвал Бяньба. Вошел Бяньба в комнату и глазам своим не поверил: на стене повсюду было выведено мелом страшное слово — «Убийца».
Отвели снова Бяньба в сырой подвал, и никто не знает, вышел он оттуда или нет. Только в городе его больше никто не видел.
А благородный торговец Мима оправился от болезни и ходит по деревням, песни распевает, разными товарами торгует.
ПРОДЕЛКИ ДЯДЮШКИ ДЭНБА
Священная гора
Однажды дядюшка Дэнба возвращался с поля домой, напевая песню. Вдруг видит: на тропинке камень лежит. Подошел дядюшка Дэнба поближе, нагнулся и даже рот от изумления раскрыл: на желтом песке лежал бирюзовый камень величиною с доброе куриное яйцо! Поднял его дядюшка Дэнба, зажал в кулаке и быстрее зашагал к дому.
Узнал об этом местный владыка-тоужэнь. Позвал к себе дядюшку Дэнба и говорит:
— Камень ты поднял на земле, а земля принадлежит мне. Стало быть, и бирюза моя. Выкладывай ее сюда!
— Пожалей меня, владыка! Я нашел камень, почему же должен отдавать его тебе? — Пусть рассудит нас Священная гора, пойдем и спросим ее.
Согласился владыка, и пошли они к Священной горе. Встал дядюшка Дэнба на колени и закричал:
— Скажи нам, Священная гора, кому принадлежит драгоценный камень, владыке или дядюшке Дэнба?
Трижды обращался дядюшка Дэнба к Священной горе и всякий раз свое имя произносил много громче, чем имя ненавистного владыки.
И эхо трижды повторило: «Дэнба», «Дэнба», «Дэнба».
— Слышишь, владыка, — сказал тогда дядюшка Дэнба, — правда на моей стороне: Священная гора отвечает, что камень принадлежит мне.
— Да, да, — согласился владыка, — справедливей Священной горы ничего не может быть на свете.
И, расстроенный, поплелся домой.
О том, как помещик по-собачьи лаял
Как-то вечером собрались у дядюшки Дэнба молодые парни. Шутили, плясали, пели. А потом один из них и говорит:
— Дядюшка Дэнба, ты у нас самый веселый и самый умный. Скажи, мог бы ты заставить помещика по-собачьи брехать? Если сделаешь такое, угостим тебя на славу!
Обвел всех взглядом дядюшка Дэнба, озорная смешинка сверкнула в его глазах.
— Хорошо, молодцы, заставлю я помещика по-собачьи тявкать!
На другой день собрались парни под окнами помещичьего дома, а дядюшка Дэнба вошел в дверь и говорит:
— Поймал я вчера охотничью собаку в лесу. Так и быть, по знакомству уступлю ее тебе за полцены.
Не поверил жадный помещик дядюшке, переспросил:
— А собака настоящая охотничья?
— Чтоб ты не сомневался, я покажу тебе, как она лаять умеет.
И завыл дядюшка Дэнба на весь дом по-волчьи:
— У-у-у-у-у-у!
— Глупец, — схватился помещик за живот, — да разве охотничьи собаки так лают! Это ты шакала поймал, а не собаку! Слушай, вот какой голос у настоящей охотничьей собаки.
И затявкал помещик на весь дом:
— Тяв-тяв-тяв!
Теперь уж молодые парни схватились за животы и врассыпную бросились в разные стороны.
— Ну и дядюшка Дэнба! Ну и молодец! — кричали они на всю деревню. — Самого помещика брехать заставил!
О том, как дядюшка Дэнба волосы сажал
В одной деревне жил богатый помещик. И была него такая страсть: любил он наряжаться в красивые дорогие одежды. За любую цену скупал он на базарах суконные халаты, расшитые причудливыми узорами сапоги, шапки из заморской парчи, опушенные самым дорогим мехом, тончайшей работы бирюзовые серьги, драгоценные перстни. И только одно приводило помещика в отчаяние — не было на его голове ни волосинки.