– Секрет… Да ладно, ладно, – поспешно сказала она, увидев как Денис нахмурился, – пирожки тебе. Весь вечер вчера жарила.
Глава 2.
У тебя глаза, как небо…
Оно было чистым и таким прозрачным, каким бывает только осенью. Казалось, щелкнешь пальцами, и зазвенит эта насыщенная глубокая синева. Маленькими искорками горели робкие звёзды. Морозило. В воздухе уже не было противной сырости – он был сухой и снежный.
В наушниках Цой пел про алюминиевые огурцы. Как-то не связывалась эта песня с тихим настроением. Но руки вынимать из карманов было неохота, и Денис просто переключился с песни на сегодняшние события. Хотя вроде ничего особенного и не было.
… Буран налетел внезапно. Будто кто-то смахнул большой поток мокрого снега на город. И подул на него. Деревья сердито качали голыми ветками. Листья кружились вместе со снегом. А ветер замораживал всё и вся. Надя ойкнула и прижалась к Денису. Денис, неожиданно для себя обнял её. А ветер со снегом словно отгородили их от всего мира, казалось, что они хотели унести их в другое пространство… Холод пробирался сквозь тонкую курточку, сквозь толстовку, сквозь ботинки. А серая пелена недовольно, нехотя рвалась на клочки.
А потом… Потом они замерзшие, но ничуть не расстроенные этим, отогревались у Юры горячим чаем. Надя стеснялась и держалась рядом с Денисом. А Юрка был рад гостям. Ещё бы – не виделись месяц, если не больше!
– О-о! – засмеялся он, когда они мокрые оказались у него на пороге. – Ясно, где ты пропадал!
– И ничего не ясно! – буркнул Денис. – Грей нас давай. Мы замерзли.
– Конечно, кто ж в такую погоду гуляет-то? Хозяин собаку не выгонит. Только влюбленные… – хмыкнул Юрка и увернулся от подзатыльника, – ну-ну… – и уже из комнаты отозвался, – как дела, летун?
– Снимай куртку, сейчас будем чай пить, – сказал Денис Наде. В её зелёных глазах нарастало смущение. – Не стесняйся. Юра – нормальный парень.
Скинул кроссовки, прошёл в комнату:
– Нормально всё. Ты один, что ли, сегодня?
– Пока да. Ребята на работе. Вечером соберутся. Будут отмечать.
– Что отмечать-то?
– Да не знаю… Какая разница?
Вошла Надя, оглядела комнату. Засмотрелась на большой календарь с парусниками над кроватью у Юрки.
Бесхитростный минимализм, как и во всех общежитиях: по обе стороны от широкого окна – две двухъярусные кровати, за кроватью напротив двери – маленький стол, над столом – белый шкафчик с посудой, слева во всю стену – обшарпанный шкаф для одежды, на полу – ковёр, прикрывающий старенькую паркетную плитку…
– Садитесь, что встали? Правда к чаю у меня ничего… Только печенье какое-то завалящее. – Юрка залез в шкаф и стал там брякать чашками, – где-то, где-то… Неужели сожрали всё?
–Ой… Надь, – Денис посмотрел на девушку. Она поняла без слов.
– У меня в сумке пирожки есть. Вы с картошкой любите? – тихо спросила она Юру. Вот чего тут стесняться?
Юрка вылез из шкафа, кивнул. Надя быстренько принесла пластиковую коробку с маленькими золотистыми пирожками…
Денис любил пирожки с картошкой. Правда в последний раз он ел их давно – в конце лета, мама пекла. А друг… В общем, пирожки исчезли быстро. Осталось четыре штучки. Юра аккуратно закрыл контейнер, протянул Денису. Улыбнулся Наде:
– Спасибо.
Как же здорово всё-таки увидеть его! Человека, с которым ты вырос, который, пожалуй, знает тебя не хуже, чем ты сам. А главное – понимает. Принимает. Вот таким, со страхами, недостатками, сомнениями… А в чужом городе увидеть родное лицо – всё равно, что возвратиться на Родину… И Юрка, видно ведь, что соскучился – сияет, как начищенный медный самовар.
– Как твой лес? – неожиданно спросил он.
Надя недоуменно посмотрела на Дениса. Ой, она ведь ещё не знает…
– Ну, как… – Денис вздохнул. – Завтра митинг опять будет.
– Ты пойдешь? – быстро спросил Юра, пытливо глядя на Дениса своими карими глазами.
– Пойду. А что толку-то? Сколько уже деревьев срубили. Наш лес – не первый. И не последний ещё…
Надя непонимающе смотрела по очереди на ребят. Но молчала, видимо догадывалась, в чём дело.
– Я не понимаю, зачем это? – глухо сказал Юрка. – Ведь там же не просто так зелёные насаждения… Там ведь два аэродрома, постоянно летают самолёты. Один только «Макс»2 чего стоит!.. Деревья поглощают всю эту грязь…
– Ну… Объясни это им…
– Денис, правда, зачем они рубят-то? Им что, дров не хватает? – спросила Надюшка.
– Да каких дров! Дорогу там хотят делать. Хотя… Кто-то говорит, что дачи строить, но это, может быть, и слухи…
– Так там же есть дорога!
– Там хотят напрямую к аэродрому… Но насколько я знаю, разрешения на вырубку у них нет!
Юра молчал. Надя растерянно смотрела на Дениса. Как будто от него что-то зависело!
– Что?.. Я разве виноват, что в нашей стране кому-то очень мешают деревья? Или то, что я там живу? Самому тошно… Там лес такой… Я гулял там как-то. Тропинки маленькие, сосны. Дышать так легко… Тихо… Будто и не в городе даже…
Ребята молчали. Потом Юра вздохнул. Глаза его уже не улыбались. Ну да, он же первый год в Москве. Он не знает ещё здешних порядков, да и Надя тоже…Для них непривычно это, непонятно, зачем?.. Не, Денису тоже не понятно, а главное – обидно. Как будто это не лес рубят, а внутри у него что-то. Будто он сам эти деревья сажал… Понятно, что машин много, что пробки, а всё равно тоскливо. Привык, полюбил он этот город. Ладно бы просто деревья, кустарники, а то – сосны. Высокие, стройные. Красивые…
– Может, не будут ещё? – прошептала Надя. Денис пожал плечами. А что тут скажешь?
Помолчали. За пыльным окном общежития сквозь разорванные облака просвечивали робкие золотые лучи… Ветер, разогнав тучи, разбил колпак, который закрывал город. Наконец-то солнце! Как же удивительно оно вдруг поднимает настроение.
– Юр, я принес деньги. Зайдёшь к маме?
Юрка кивнул.
– А сам когда выберешься?
– На следующих выходных. Вместе поедем. – И встретился с вопросом в Надюшкиных глазах. Надо ей тоже предложить… Ладно, потом.
– Юр, как учеба?
– Нормально. Бо́таю потихоньку…
– Все первокурсники ботают… Потом привыкают и спят на лекциях, – Денис подмигнул Наде.
– Ой, не говори, тоже умник нашёлся. Что, если на курс старше, значит, всё знаешь что ли?
– А то как же, – самодовольно улыбнулся Денис.
– Вот я до сих пор не пойму, как ты собираешься в пилоты, если тебя в армию не взяли?
– Так отсрочку же дали! Я тебе сто раз рассказывал… И вообще, разговаривать надо уметь.
– Я же говорю, умник! Ладно, не буду, – Юрка встретился с укоризненным взглядом Дениса. Прямо он не знал, как Денис хотел летать!
– Надя, а ты где учишься? – Юрка посмотрел на Надю.
– В медицинском. На педиатра.
– Здорово! Интересно?
– Очень. Мне нравится. Правда, учить много надо…
– Это у всех так, – подал голос Денис. – Потом, правда, чем старше – тем меньше… Забиваешь на половину лекций.
– А ты здешняя? – спросил Юрка.
Денис покачал головой. Надя улыбнулась:
– Нет. Я с Сибири.
– А зачем в Москву приехала? – удивился Юрка. – У вас там что, поблизости ВУЗов нет?
Надя покачала головой.
– С медицинскими сложно. Или нет педиатрии, или поступать сложнее, чем сюда.
– А ты на бюджете?
Надя кивнула.
– Юр, хватит человека мучить вопросами! Расскажи лучше, как у вас тут…
Нет, друг не изменился. Только похудел немного, точнее, так и не поправился после армии. И тёмные глаза стали не такими улыбчивыми, как раньше, и мелькала в них иногда усталость… А так – Юрка он и есть Юрка. Хоть и шутит всё время над ним с Надей, но видно, что без насмешки, по-доброму. Странно было бы, если б он не шутил – настолько привык к этому Денис. И говорить с ним можно долго, не замечая времени. Тем более, есть о чём… Жаль, что пора собираться: Юре ещё в электричке три часа пилить… Ладно, в следующие выходные они вместе поедут, ещё пообщаются.
Когда они вышли из общежития, светило вечернее солнце. Холодными, но мягкими пастельными тонами оно по-своему преображало унылый город, отражаясь в золотых кленовых листьях, жёлтыми каплями оседая на верхушках куполов, мягкими тенями очерчивая озябшую траву… А в небе синева заполнила всё пространство, и облака, когда-то давившие своей тяжестью, теперь жалкими клочками уходили, подгоняемые осенним ветром. Пахло снегом.
Юрку проводили до Курского вокзала. А Денис решил ехать на электричке с Казанского. Неохота ему было трястись в метро, потом в автобусе… Да и поэкономить нужно. Зарплата – только на следующей неделе…
– Надюшка, – сказал Денис, когда они подходили к метро. Снова обрадовался её теплому взгляду, озорным кудряшкам, задиристому носику. У него ещё есть целое, почти целое завтра, чтобы побыть с ней! – Я хотел спросить у тебя…
– Что, Динька?
Он помолчал. Глубоко вздохнул. Да уж, оказывается, так сложно говорить о простых вещах!
– Я на следующей неделе поеду к маме. Может быть, ты поедешь со мной?
Надя нерешительно покачала головой. Понятно было, что она боялась обидеть его отказом.
– Да ты не бойся… Мама у меня – золотая…
– Да я не боюсь, – она помотала головой: каштановые колечки запрыгали по такому же полосатому, как и беретик, шарфу. – Денис… Просто ко мне моя мама приезжает на следующей неделе!
Ах да, ведь у неё же тоже есть родители… Но потом… полмесяца не видеть её. Денис вдруг понял, что для него общение с ней нужно так же, как небо. Как воздух… Почему так пусто становится, когда он думает о предстоящем расставании?
– Динь… – Надюшкины смущённые глаза засветились каким-то внутренним светом, от которого грусть стала растворяться, – Динь, а знаешь… У тебя сейчас глаза – как вот это небо. Честно – честно!
И снова внутри – эта радость, от которой захотелось обнять Надюшку, закружить её быстро-быстро… Или разбежаться и полететь…Но он просто взял её тоненькие горячие пальчики. Посмотрел в её счастливые глаза. Они всё понимали без слов. И смеялись, согревая всё вокруг беззаботным и ласковым светом.
– Надя… Я буду скучать…
– Ох, Динька… Я тоже!
– Я буду ждать!
– Я тоже… – прошептала она, – но у нас есть ещё целое завтра!
И точно! А это ведь так здорово.
… Оно было таким чистым, таким насыщенно синим и таким прозрачным. На горизонте – светло-голубым. Денис вдруг вспомнил, как однажды, будучи ещё маленьким, в самолёте сделал открытие. Когда солнце село, то на горизонте он увидел огромную радугу. Только она была не полукруглая как обычно, а длиною в небо: цвета плавно переходили от огненно-красного – там, где только что зашло солнце, и до фиолетового – на противоположной стороне… Словно эта радуга окружала землю. Удивительно… Он тогда летел на море, вместе с мамой. Хотел ей показать, но побоялся почему-то… Сидел и смотрел, стараясь запомнить, пока краски ночи не растворили закат.
Он всё-таки вынул руки из кармана, вытащил мобильник. Выключил Цоя, снял наушники. Теперь в тишине сонного города было слышно только его шаги. Почему-то они ритмично совпадали с минутами. Отмеряли время. Его, Дениса, время… А может, ещё и Надюшкино?
Глава 3.
Славка и Антон.
Второклассники сегодня заканчивали учиться раньше – каникулы на носу. Антон прислонился спиной к железной ограде. Рюкзак он не стал снимать – надеялся, что ждать придётся недолго.
Двери школы постоянно открывались – выходили ребята. Ой, вот и он! Антон поднял ладони, махнул светленькому мальчишке с большим ранцем за спиной. Тот кивнул ему, на секунду остановился, сказав что-то парню, который вышел вместе с ним. И побежал к Антону.
– Славка, ты опять шапку дома оставил? Или в школе?
– Дома… Антон, я её где-то потерял. То есть, дома потерял.
– Уши отморозишь! Осень на дворе!
– Не, не отморожу, – засмеялся Славка, – я капюшон надену.
– Растяпа! Как в школе дела?
– Нормально… У нас вчера был этот, как его… медосмотр, – Славка остановился, покопался в портфеле, вынул оттуда какие-то бумажки.
– Это что такое?
– Это родителям сказали отдать. Сегодня.
– А чего такие мятые-то? Будто слон прожевал… – Антон попытался разобрать в корявые закорючки. Ладно, мама прочитает, она умеет понимать врачебный почерк… – Как ребята?
– Да нормально всё, Антон. Вовке новый телефон подарили, сенсорный. Хвастался сегодня. Классный…Там представляешь, всё есть! И игры всякие, и даже интернет!
– Представляю. Ну, Вовка – умник, конечно. Нашёл, что в школу носить.
– А!… Потеряет – ему новый подарят.
– У него что, родители – миллионеры?
Славка вздохнул.
– Нет. Нефтяники. Они на Севере работают, а он с бабушкой живёт…
«Знакомая история…» – подумал Антон.
– Не обижают тебя?
– Нет, ты что! – Славка удивленно посмотрел на брата, – наоборот… На переменке все возле меня крутятся, не дают примеры доделать… А то я вчера не успел.
Удивительно, как быстро Славка умел заводить новых друзей. Антон сначала боялся за него, когда тот пошёл в первый класс. Потому что общество школьников оно такое – где поддержит, а где и раздавить может… Но Славку не трогали. Видимо чувствовали характер… Или ещё что-то. Может, просто видели, как Антон постоянно встречает и провожает его в школу? Всё-таки старший брат…
– Антон, а дядя Боря когда приедет?
– Завтра утром. На все каникулы.
– Ура!
Антон и сам был рад. Соскучился – папы не было целый месяц. Наверняка привезёт с собой кучу историй! Можно будет вечерком сесть вместе на большом диване, заварить вкусного чаю с чем-нибудь, и слушать… Даже Славка, непоседа, сидит тихо, когда папа рассказывает.
…После того, как он вернулся домой, папа работу не поменял. Он продолжал ездить в командировки, а вот мама оставила её. И ни разу при Антоне не говорила о своей работе, хотя он знал, что она ей нравилась… Мама продолжала писать статьи и даже собиралась выпустить учебник. А папа… Папа говорил, что «если он будет работать здесь, то его копеек не хватит, чтобы прокормить двух этих оболтусов, из-за которых он в прошлом году чуть…». Что «чуть» – папа никогда не договаривал, но Антон понимал, глядя в его синие очень серьёзные глаза… И на морщинки, которые так и не исчезли, и на побелевшие волосы… Сейчас, впрочем, это уже не так важно… Главное, что вот он – дом и Славка рядом!
Мама была дома. Славка с порога протянул ей листочки и выдохнул: выполнил обязательство, донёс их целыми. Почти целыми: помялись немножко.
– Это что такое? – она пригляделась к корявым закорючкам.
– Это медосмотр. Славке сказали, чтобы он тебе отдал… – Антон бросил рюкзак, скинул куртку.
– Понятно, – она присела на диван с этими листочками, – Антон, поешьте сами, там курица в духовке. Я сейчас посмотрю сразу, что тут.
Ой, сколько мама наготовила! Наверное, она тоже соскучилась по отцу.
– Антон, – зашептал Славка, когда они уселись за стол, а мы на каникулах к Шурику поедем или нет?
– Ой, Славка, я не знаю… Завтра папа скажет.
Он и сам хотел съездить к другу. Если была такая возможность – на каникулах они всей семьёй ездили к нему. А что, удобно: на поезде без пересадок, а оттуда потом папа ехал в Москву и – в Европу. Если у него было время – то тоже гостил у Шурки. Очень дружил с его отцом… Вместе веселее проводить время каникул. Особенно осенью.
… Удивительно просто, что друг тогда не обиделся. Совсем! Хотя Антона до сих пор скребёт вина перед ним… Но недолго скребёт, ведь если бы они сбежали вместе – Шурка не встретился бы с отцом.
Тогда Антон этого не знал! И почему-то очень боялся, что друг просто не станет с ним разговаривать. Но все опасения растворились, когда он услышал в трубке звонкий голосок:
– Алло, это кто? Антон? Антон! Я знал, я ведь знал, что ты найдешься!
А Антон… Он почему-то тогда осип. Совсем не вовремя, кстати… Только и смог проговорить: