Пока она размышляла, Болван со скрипом перекинул через перекладину под самым куполом две тяжелые, толстые цепи. Концы их качались прямо над головой Луки в центре арены.
– Сегодня, – объявил Слимвуд, как только Лука стал карабкаться вверх, – этот гибрид без страховки поднимется по цепям, а затем спустится вниз, используя лишь силу своих клешней. Будьте осторожны и не злите его, дамы и господа, а не то ему стоит лишь щелкнуть – и носа у вас как не бывало!
– БОЖЕ ПРАВЫЙ! – раздался истошный вопль из зала. – ЭТО ЖЕ ЧУДОВИЩЕ!
Лили думала, что Слимвуд встанет на защиту мальчика. Лука ведь не чудовище. Как они этого не понимают? Но Слимвуд ответил:
– В цирке таких называют УРОДЦАМИ, мисс!
После этих слов кричавшая женщина упала в обморок, а ее спутник принялся усиленно трясти ее, пытаясь привести в сознание. К счастью, подоспела мадам Лионс-Мейн. Она достала из кармана платья стеклянный флакон с нюхательной солью и, вытащив пробку, поднесла к носу женщины.
Все это происходило совсем рядом с Лили, поэтому она тут же почувствовала резкий запах соли, от которого закружилась голова. Клоун Огги помог женщине встать, после чего спутник вывел ее из шатра подышать свежим воздухом. Все остальные зрители, и даже Лука, молча наблюдали за ними. Всю дорогу к выходу женщина без остановки причитала, какой же страшный этот мальчик с клешнями.
Лили перевела взгляд на еще больше погрустневшего Луку, и ей стало его жаль. Роберт и Толли тоже были шокированы увиденным.
– Почему они себя так ведут? – прошептал Роберт.
Лука продолжил карабкаться вверх, и зрители снова уставились на него.
– Люди презирают тех, кто не похож на них. Презирают и очень боятся, – отозвался Толли, кивнув в сторону Луки и ведущего. – Но знаете, если бы меня спросили, кто омерзительней – Лука или этот Слимвуд, я без сомнений выбрал бы Слимвуда.
Лили вспомнила, как она рассказала Толли о своем механическом сердце, о том, какой одинокой она себя чувствует и непохожей на других. Тогда мальчик признался, что понимает ее. Он был сиротой, продавал газеты на улице, и люди часто смотрели на него свысока. Он не понаслышке знал, каково это – когда тебя не считают равным. «И действительно, – подумала Лили, – большинство людей не дают тебе возможности доказать, что ты такой же, как они, особенно если ты отличаешься от них».
Тем временем Лука уже почти добрался до купола.
– Никто не знает, как он потерял руки, – продолжил рассказ Слимвуд. – Быть может, несчастный случай на молотьбе, или его так изуродовал ткацкий станок. Или он был подмастерьем портного, и тот отрезал ему руки ножницами за лень и безделье? Лука и сам уже не помнит… Но это и не важно. Главное – клешни этого уродца ПРОЧНЕЕ ЖЕЛЕЗА!
Лука стал раскачиваться на цепях, откинувшись назад. Да, он был очень сильным парнем.
Затем он осторожно спустился и поклонился. Он с презрением смотрел на публику, рассеянно щелкая клешнями в такт редким аплодисментам.
Беспокойство вновь охватило Лили. Чем она сама, гибрид с механическим сердцем, отличается от Луки, за возможность показать пальцем на которого люди платили деньги? Только тем, что его особенность была на виду, а тайна Лили была скрыта внутри.
– СЛЕДУЮЩИЙ НОМЕР – ДЛИННОНОГАЯ ДИДИ, ДИВНЫЙ И ЕДИНСТВЕННЫЙ В СВОЕМ РОДЕ КАНАТОХОДЕЦ!
На арену, пританцовывая, выбежала девушка с темными каштановыми волосами, одетая в розовую балетную пачку. У нее были механические, похожие на ходули, ноги, которые постоянно дрожали и дребезжали. Девушка была похожа на механического фламинго.
И вновь раздались пронзительные крики зрителей. Но Диди не обратила на них внимания. Она грациозно поднялась по веревочной лестнице к канату, подвешенному высоко над ареной, – зрители заметили его только сейчас, когда на канат направили прожектор. Затем Диди взяла в руки длинный шест, висевший на крюках на небольшой площадке наверху лестницы, и, держа его перед собой для равновесия, пошла по канату, осторожно переступая ногами и цепляясь за канат механическими пальцами.
Вскоре, так же ловко, как она ступила на канат, Диди принялась бегать по нему, то и дело подпрыгивая, кувыркаясь и делая стойку на руках – Лили никогда еще не видела такого, даже в ее любимых ужастиках про цирк подобные трюки не упоминались. Спустившись на арену, Диди с заученным безразличием поклонилась зрителям и вскоре скрылась за занавесом.
– А СЕЙЧАС ВЫ УВИДИТЕ САМОГО БОЛЬШОГО МЕХАНОИДА, КОГДА-ЛИБО СОЗДАННОГО ЧЕЛОВЕКОМ. У НЕГО СТАЛЬНЫЕ МЫЩЦЫ! БУКВАЛЬНО! НАШ СИЛАЧ БОЛВАН!
Болван, тяжело ступая своими огромными ножищами, вышел на арену. Каждый шаг сопровождался громким скрипом, словно его никогда не смазывали. В воздух поднялись клубы опилок, шатер затрясся.
Четверо крепких, мускулистых работников выкатили на арену клетку. К ней тут же подошел Болван, и его огромная тень легла на сидевших в клетке двух несчастных, худых львов, тигра и медведя.
Болван продемонстрировал свою силу, согнув железный прут, а потом залез в клетку к животным. Но зрителей ни то, ни другое особенно не впечатлило. Хищники не могли причинить ему вреда, ведь он был механоидом. Лили даже стало жаль животных, когда Болван замахнулся на них стулом. Разве можно вообще сравнивать этого мощного железного здоровяка с изможденными, голодными животными? Звери побоялись к нему даже подойти.
После номера Болвана в зале повисла тишина. Представление явно подходило к концу. Лили подумала, может, уйти пораньше? Пора возвращаться домой, а они пока так и не решили, на чем. Или подождать? Девочке очень хотелось увидеть Анжелику – досмотреть выступление и пообщаться с ней.
Вновь заиграла музыка, зашлась скрипка, темп аккордеона и барабанов становился все быстрее – казалось, инструменты сами с нетерпением ждут чего-то невероятного. Слимвуд вышел на арену и, перекрикивая музыку, объявил:
– ДАМЫ И ГОСПОДА! НАДЕЮСЬ, ВЫ ГОТОВЫ К НАШЕМУ ПОСЛЕДНЕМУ НОМЕРУ!
Лили всем телом подалась вперед. Сейчас она наконец-то увидит девочку с крыльями… Ведь правда?
– Выступление на ТРАПЕЦИИ САМОГО ФАНТАСТИЧЕСКОГО УРОДЦА Летающего цирка! Этот гибрид так ПОРАЖАЕТ воображение, что ее называют АНГЛИЙСКОЙ ПРИНЦЕССОЙ ФЕЙ! Дочерью Дедала! ВОЛШЕБНОЙ ПТАШКОЙ ВЕЛИКОБРИТАНИИ! Она живет в небе и на земле! Чудо-гибрид нашей механической эпохи! ПОИСТИНЕ РЕДКОЕ ЗРЕЛИЩЕ! – Он обвел зрительный зал хлыстом. – Смотрите, как ФАНТАСТИЧЕСКИ СМЕЛО ОНА ВЗЛЕТИТ НАД АРЕНОЙ! Как она будет прыгать с трапеции на трапецию и исполнит невозможное четырехкратное сальто У ВАС НА ГЛАЗАХ на высоте ТРИДЦАТИ ОДНОГО МЕТРА! Поприветствуйте: на арене НАШ АНГЕЛ АКРОБАТИКИ: МИСС АНЖЕЛИКА ЭРХАРТ!
Луч света от прожектора сделал круг по арене, взмыл вверх и резко остановился. На веревочной лестнице, между небом и землей, висела крылатая девочка.
Глава 6
Лили не могла отвести глаз от Анжелики, освещенной прожектором. В ее густые пушистые волосы, собранные в пучок на голове, были вплетены стеклянные бусины, мерцающие на свету, а блестящий костюм подчеркивал красоту ее больших карих глаз и гладкой темной кожи. Черные перья крыльев легонько колыхались, словно обдуваемые ветром.
Ее-то и ждали Лили с друзьями.
Лили была так очарована Анжеликой, что не слышала ничего вокруг, в том числе Толли, который вдруг с шумом вздохнул.
– Я знаю эту девочку, – пробормотал он. – Я не узнал ее на приглашении, картинка слишком маленькая. Раньше она жила в Камденском работном доме. Тогда ее звали Анжела, а не Анжелика, и крыльев у нее не было. Мы с ней дружили, хоть почти не общались. Она жила на чердаке, и я приносил ей еду и передавал записки. А потом она пропала. Я спрашивал других сирот, что с ней случилось, но никто ничего не знал. Она словно испарилась.
Чем выше Анжелика забиралась по лестнице, тем громче звучала музыка. Она была высокой, стройной и невероятно грациозной. Несмотря на то, что девочка широко улыбалась зрителям, Лили вдруг поняла, что на самом деле ей больно подниматься по лестнице – правая нога явно плохо ее слушалась
Толли тоже обратил на это внимание.
– Она сломала ногу, работая на мисс Кливер.
– Что за мисс Кливер? – спросил Роберт, не отрывая глаз от Анжелики.
– Главная в работном доме, – ответил Толли; его взгляд тоже был прикован к девочке. – Она сказала, что Анжела какое-то время пробудет в больнице. А потом пришла какая-то женщина, забрала ее с собой – и больше мы Анжелу не видели. Я и подумать не мог, что она станет цирковой артисткой. Еще и с крыльями – ну дела!
Толли тихо присвистнул.
Лили почувствовала, как заныли от боли шрамы под одеждой.
– Когда это было, Толли? – спросила она.
– Пять лет назад. Анжела и тогда была очень смелой, – признал Толли, взволнованно ерзая на стуле. – А сейчас – сами видите.
Лили не могла не согласиться. Чем выше поднималась девочка, тем шире становилась улыбка на ее лице, и вся она светилась уверенностью. Словно на высоте она могла наконец быть собой.
Анжелика добралась до платформы вверху, обвела рукой зал, приветствуя зрителей, и одарила всех теплой жизнерадостной улыбкой.
– Ты уверен, что Анжелика и есть та самая Анжела, твоя знакомая? – спросил Роберт у Толли.
Толли кивнул.
– Еще бы не уверен! Ее ангельское личико невозможно забыть.
Анжелика ловко спрыгнула с лестницы на небольшую площадку. С мечтательным видом она опустила руки в стоящую там жестяную коробку, а затем хлопнула в ладоши – клубы мела взмыли в воздух, словно волшебная пыльца. Девочка повисла на трапеции, подтянулась на руках и быстро села на перекладину, раскрыла крылья и замахала ими.
Трапеция начала раскачиваться все сильнее и сильнее. Анжелика легко выпрямилась и встала на перекладине. И вдруг, когда трапеция в очередной раз качнулась вперед, девочка отпустила веревки и, спрыгнув с трапеции, схватилась ногами за перекладину там, где к ней крепилась одна из веревок. Теперь девочка висела вниз головой, а крылья позади нее развевались, как накидка из перьев.
Лили восторженно наблюдала за Анжеликой. Движения девочки так заворожили ее, что из головы вылетели все остальные мысли и тревоги, она и забыла, о чем собиралась расспросить воздушную акробатку.
Анжелика принялась быстро и энергично махать крыльями.
Трапеция взлетала все выше, описывая в воздухе полукруг.
Метрах в пятнадцати от нее висела вторая трапеция.
Анжелика сосредоточенно смотрела на нее. Стало ясно, что она хочет прыгнуть. Но до второй трапеции очень далеко. Осмелится ли?
Слимвуд махнул рукой на вторую трапецию.
– Дамы и господа, ВНИМАТЕЛЬНО СЛЕДИТЕ за мисс Анжеликой Эрхарт. Сейчас она сделает четверное сальто БЕЗ ВСЯКОЙ СТРАХОВКИ. Барабанная дробь!
Зазвучали ударные.
Трапеция, на которой висела Анжелика под самым куполом цирка, снова качнулась вперед…
И Анжелика
$$$$$$$$$$$прыгнула
$$$$$$$$$$$$$$$$$$$в
$$$$$$$$$$$$$$$$$$$$неизвестность.
Механизм крыльев заурчал.
Перья зашелестели.
Сердце Лили едва не выпрыгнуло из груди. Шрамы напомнили о себе резкой болью. В горле застрял ком.
Анжелика сделала сальто в воздухе, свет прожектора неотрывно следовал за ней.
Кажется, не дотянет.
Она слишком долго падает, а крылья – всего лишь украшение, неспособное удержать ее в воздухе.
Анжелика попыталась ухватиться за трапецию, но промахнулась…
Лили громко ахнула. Роберт сцепил пальцы в замок, а Толли испуганно вскрикнул – как и многие в зале, наблюдавшие за падением Анжелики.
Но тут, за мгновение до удара о землю, девочка встрепенулась, захлопала крыльями и, взмыв в воздух, стала описывать круги под крышей шатра. Видимо, так и задумывалось с самого начала.
– Ого! Такого я еще не видел! – Толли от изумления с трудом подбирал слова. – Правда летает!
Роберт хотел что-то ответить, но сумел только облегченно вздохнуть.
Зрители вскочили, восторженно захлопали и радостно завопили.
Лили почувствовала, как внутри нее тоже бурлит радость, и присоединилась к оглушительным аплодисментам. Анжелика и впрямь была великолепна. Она совершила настоящее чудо, которое было под силу только гибриду.
Все в шатре смотрели на полет девочки. Она легко летала туда-сюда, наслаждаясь вниманием, а на лице ее застыло выражение полного спокойствия. Взмахи крыльев стали более редкими, а движения плавными, словно она находилась под водой. В воздухе она была свободна, как рыба в море, как бабочка в поле или как орел, парящий высоко в небе; крылья несли ее, словно ангела.
Наконец она мягко приземлилась на краю арены, подняв в воздух небольшое облако опилок. Подняла лежавшую рядом трость. Опираясь на нее и гордо вздернув подбородок, она выпрямилась в полный рост, расправила крылья и поклонилась.
Зал разразился бурными аплодисментами, а Анжелика вышла в центр арены и, улыбаясь, помахала всем рукой. Впрочем, уже через несколько секунд аплодисменты поутихли, и Лили услышала, как зрители вновь стали переговариваться. Улыбка Анжелики показалась Лили не совсем искренней, а когда акробатка подошла к занавесу, то от ее радости не осталось и следа.
На арену вновь вышли Слимвуд и мадам Лионс-Мейн.
– Вот все! Представление окончено! – объявил Слимвуд.
Все смотрели на него, кроме Лили, а потому только она заметила, что в полумраке за занвесом к Анжелике подошел Болван.
– Сейчас мы зажжем свет, после чего вы сможете покинуть шатер, – сказала мадам Лионс-Мейн.
Механоид схватил Анжелику за руку, и девочка вся сжалась. У нее опустились плечи, а крылья безвольно повисли за спиной. Акробатка посмотрела в щель между занавесями, и ее глаза вдруг расширились от удивления. Проследив за ее взглядом, Лили поняла, что девочка, должно быть, заметила Толли.
Но тут Болван закрыл занавес, и они исчезли из вида. Оставалось лишь смотреть на Слимвуда и мадам Лионс-Мейн.
Никто из артистов не вышел на финальный поклон, но ведущие продолжали стоять и кланяться, принимая аплодисменты.
– Вы это видели? – возмутилась Лили, когда поклоны наконец прекратились.
Толли кивнул.
– Кажется, она меня узнала. А тот механоид явно сделал ей больно.
– Не может быть, – возразил Роберт. – Механоиды не могут причинить вред человеку.
– Это еще почему? – спросил Толли.
– Папа рассказывал, – пояснил Роберт. – Первый закон механики: механическое создание не может ни убить человека, ни причинить ему боль. Они сделаны такими, это правило заложено в них.
– Я бы не была так уверена, – задумчиво произнесла Лили. – Толли прав, Анжелика выглядела несчастной.
Пока они разговаривали, клоуны Джоуи и Огги зажгли лампы вокруг арены. Зрители поднялись и потянулись к выходу.
Ребята снова надели пальто. Роберт натянул свою кепку, а Лили повязала новый полосатый шарф вокруг шеи. Увядший букет она решила оставить. Вытащив недавно отремонтированные карманные часы, девочка посмотрела на циферблат.
– Тридцать две минуты девятого, – сообщила Лили остальным. – Я знаю, что Расти велела нам быть дома к девяти, но званый ужин точно продлится до полуночи. А нам стоит разыскать Анжелику и узнать, все ли с ней в порядке. Может, сможем выяснить что-то еще.
– Но как же нам поговорить с ней, если она под охраной Болвана? – задумался Толли.
Лили покачала головой.
– Не знаю.
– Лили, мне не нравится это место, тут страшновато, – перебил их Роберт. – У меня нехорошее предчувствие, нам надо вернуться домой, к официальной речи твоего отца. Если уйдем сейчас, то никто и не узнает, что мы сбегали. Давай напишем Анжелике письмо. Найдем кого-то, кому можно доверять, и попросим передать его. Может, ведущую?
Лили вспомнила, что мадам Лионс-Мейн попросила ее остаться после представления. Девочка огляделась и увидела, что бородатая женщина стоит рядом со Слимвудом у выхода и прощается со зрителями. Судя по всему, мадам почувствовала на себе ее взгляд – она тут же повернула голову и посмотрела прямо в глаза Лили. Девочке показалось, что женщина будто видит ее насквозь.