С течением времени, ветераны стали намного спокойнее. Они прекратили ловить рыбу полными лодками и стрелять уток по несколько сотен. Зато, перешли на крупного зверя, и стали охотиться на секачей.
А это, если кто-то не знает, весьма боевой, дикий и очень неуживчивый зверь. Длинной он вырастает значительно больше, чем крупный мужчина. Может достигнуть метра в холке и набрать вес до двухсот килограмм. Мало того, он бегает быстрей человека, а ударом тяжёлой башки может сбить с ног даже взрослую лошадь.
Однажды, дедушке Глеба пришлось убедиться в этом на собственном опыте. В тот памятный день, он бродил по плавням с друзьями и, наконец, подстрелил кабана.
Дождавшись, когда стихнет агония, Фёдор Терентьевич подошёл к зверю с острым клинком. Нужно было перерезать горло животного, и слить кровь у него. Иначе мясо окажется тёмным и не таким вкусным, как мы все привыкли.
В этот момент, огромный подранок поднялся на ноги. Он мотнул большой мордой и достал до охотника рылом. Длинный клык пробил насквозь всё то, что было на дедушке Глеба: резиновые сапоги, ватные штаны, трусы и кальсоны, а затем, вонзились в голую ногу. Мужчина отлетел на несколько метров и, обливаясь кровью, рухнул в жидкую грязь.
Нужно сказать, что ему повезло. То движение оказалось последним из тех, что мог сделать матёрый секач. Если бы удар пришёлся в живот, раненый зверем охотник скончался на месте.
К счастью, вепрь тотчас упал и больше не выказывал признаков жизни. Напарники дедушки подбежали к товарищу, вытащили его из грязи, промыли огромную рану и наложили тугую повязку. Погрузив беднягу в машину, они вместе с добычей добрались до дома.
Всё, о чём здесь написано, случилось до появленья Глеба на свет. В то время, когда он приезжал в гости к деду, окружающая природа слегка изменилась. Уже не было стай диких птиц, которые при миграции закрывали небо от края до края. Уменьшилось число кабанов, а чтобы пойти на охоту, требовалось получить дорогую лицензию.
Мало того, когда поехали все на рыбалку, возле плавней их встретил наряд рыбнадзора. Патруль проверял, нет ли в машине сетей? Правда, там оказались знакомые дедушке люди. Они ограничились лишь поверхностным, очень скорым осмотром, а не стали устраивать шмон по полной программе.
Проехав по сухим, высоким местам рыбаки забрались вглубь камышей. Они остановились возле узенькой старицы. Старший дядюшка Глеба разложил на траве целых шесть удочек. Причём, на каждой леске висело по два или три поводка с небольшими крючками.
Клёв оказался на редкость хорошим. Дядя Володя таскал сазанов одного за другим. Иногда удавалось вытащить по две штуки зараз. Правда, они оказались не очень большими, сантиметров двадцать в длину.
Однако, рыбы попадались так часто, что Глеб, и соседний пацан восьмилетнего возраста, сами уже не никого не ловили. Они лишь помогали снимать добычу с крючков, а вместо них нанизывать свежих червей.
Тем временем, старый дедушка Глеба, его верный товарищ и два сына их другого приятеля уехали на второй машине куда-то вглубь камышей. Там они достали короткие бредни, спрятанные в автомобиле, и занялись настоящей рыбалкой.
Часа через два, они вернулись назад. В их объёмном багажнике едва умещались мешки, набитые рыбой.
– Ну, и как же делить такую добычу? – спросите вы: – Ведь вся водная живность удивительно разная. Одна большая. Другая поменьше. Та вкусная, а эта не очень, да к тому же костистая.
Не знаю, как делают это сейчас, а в те времена всё поровну разделили на всех членов артели. Для этого высыпали улов на траву и раскидывали на столько частей, сколько там находилось людей.
С учётом Глеба и соседского мальчика всего оказалось семь человек. В каждую кучку сначала бросили по самой крупной добыче. Причём, выбрали одной породы и роста. Потом, пошли в ход те, что поменьше и так до конца.
– Всё равно, получится не очень чтоб справедливо. – пробурчите вы недовольно: – Наверняка, не совпал общий вес.
– Да. – соглашусь я с вами: – но чтобы никому не стало обидно, каждую кучку разыграли по жребию. Для этого соседского мальчика поставили спиною к улову. Кто-то из взрослых указывал на какую-то кучку и спрашивал: – Это кому?
Малец выкрикивал имя. Так что, извините, пожалуйста, но тут всё сложилось по воле капризного случая. То есть, как кому повезёт. Обижаться уже вроде бы не на что, лишь на злодейку судьбу.
После довольно честной делёжки, рыбаловы сложили свои части добычи в помеченные дома мешки. Погрузились в машины и благополучно вернулись домой.
Бабушка встретила их у ворот. Она увидела огромный улов и опять начала причитать: – Фёдор, ну зачем нам столько рыбы?
– Положим всё в холодильник. – ответил дедушка Глеба.
В те годы, жизнь в стране стала лучше. Такой агрегат уже год стоял в доме родных и постоянно использовался по своему назначению.
– Кто же есть её, будет потом? – не унималась старушка: – Все наши дети разъехались. Да и не влезет она в морозилку.
Бабушка оказалась права. Часть улова не удалось заморозить. Так что, пришлось стареньким родичам вспомнить свой прошлый опыт. Только в этот раз, уже Глеб взял несколько вёдер и наполнил их рыбой. После чего, он брал их по очереди. Разносил по ближайшим дворам и отдавал задарма благодарным соседям.
Зайчонок
Однажды, бабушка кликнула Глеба и послала его в магазин, взять чаю и сахару. Вместе со ним пошёл соседский парнишка по имени Костя. Ему тоже было нужно, что-то купить. Сельпо находилось в соседней деревне. Дорога к нему протянулась на три километра, а напрямки, через степь, оказалось всего полтора.
Купив то, что нужно, мальчишки возвращались домой коротким путём. Вокруг торчали небольшие кусты и пучки разной травы, достигавшие им до груди. Изредка среди них мелькали лёгкие тени. Это бегали шустрые зайцы. В то время, их там было не счесть.
Пацаны не дошли до дома две сотни метров. Внезапно, Глеб увидел в траве странный светло-серый комочек. Он низко нагнулся и разглядел миниатюрного зайчика, неподвижно сидевшего под кустиком засохшей травы.
Мальчишка поднял зайчонка с земли. Зверёк легко уместился в его узких ладонях. Самое, удивительное было в том, что он не старался никуда убежать. Просто закрыл глаза, плотно прижал ушки к спине и замер, как неживой.
– Положи-ка на место. – строго сказал Костя Глебу.
– Он же отстал от мамы-зайчихи. – откликнулся мальчик: – Теперь он погибнет от голода. Нужно его взять с собою домой.
– Нет! – отрезал товарищ: – Он никуда не терялся. Зайчихи всегда так поступают. Оставляют детёныша там, где родился и сразу уходят.
– А что же он ест? – удивился встревоженный Глеб: – Неужели сразу начнёт хрумкать траву?
– Придёт мама и накормит его.
– Как же она его тут найдёт? Вон степь, какая большая, конца и края не видно.
– Они не ищут своих личных детей. – терпеливо объяснил Глебу сосед: – Любая зайчиха, проходившая рядом, учует детёныша. Подойдёт и накормит, чей бы он ни был. Её собственный или совершенно чужой.
Глеб выслушал эту историю, ничуть в неё не поверил и, несмотря на строгий приказ местного мальчика, забрал зайчонка с собой. Он принёс находку домой и с гордостью показал всем родным.
Те посмотрели на Глеба с большим осуждением. Они в один голос повторили всё то, что рассказывал Костя, и предлагали, как можно скорее, вернуть зайчонка на место.
Лишь старый дедушка Глеба, бывалый охотник, не поддержал домочадцев. Он заявил, что это уже бесполезно. Раз зверёк побывал в руках у мальчишки, то человеческий запах будет отпугивать осторожных зайчих. Значит, никто к нему не придёт, и он скоро умрёт.
Глеб положил найдёныша в пустую картонку от обуви и попытался его накормить. К сожалению мальчика, ни траву, ни капустные листья, ни хлеб питомец не ел, а свежего молока в доме тогда не нашлось.
Дело в том, что весь надой от коровы или овец не ставили в холодильник надолго, его сразу пускали на дело. То есть, прогоняли его через механический аппарат под названием сепаратор.
Полученные сливки превращались в сметану, которую не меньше недели могли кушать люди. Потом, на ней жарили картошку и прочую пищу. Оставшуюся прозрачную жидкость, которая называлась обрат, давали телятам, ягнятам и птице.
Иногда молоку сразу давали скисать и делали из него кисломолочный напиток, похожий на магазинный кефир. Это была простокваша. Она не портилась дня два или три. Её пили, как йогурт, а из остатков варили творог.
Одним словом, ближе к обеду, молока в доме уже не осталось. Нужно было всем ждать, пока приблизиться вечер. Тогда пригонят корову из стада, и старая бабушка Глеба её, наконец-то, подоит.
Лишь после этого, можно будет налить молоко в небольшую бутылочку и накормить зайчонка через детскую соску. А пока, пусть потерпит.
Вскоре Глеб понял, что играть с зайчиком не интересно, не то, что с обыкновенным котёнком. Он не бегал за каждой бумажкой на ниточке, не прыгал и не делал уморительный вид, что ловит мышей. Он просто лежал, прижав уши к спине, и редко моргал.
Тут парнишку кликнула бабушка и попросила вскипятить чаю к обеду. Он вытряхнул из самовара старые угли, пошёл к колодцу и, при помощи ворота, достал из него ведро чистой воды. Вернувшись назад, Глеб залил жидкость внутрь аппарата и закрыл верхнюю крышку.
После чего, нарубил тонких щепочек небольшим топором и бросил их в вертикальную топку. Затем, поджёг топливо спичкой и стал подкладывать сверху мелкие чурочки.
Скоро дрова разгорелись. Глеб надел на самовар дымовую трубу. Оставалось лишь изредка кидать внутрь полешки и ждать, когда вода закипит? На это на всё уходило около часа.
Разобравшись с большим самоваром, Глеб обратил внимание на домашнюю кошку, по имени Муська. Пару дней назад, она окатилась в сарае, в старом лукошке.
От такого трудного дела, она очень устала, и первые сутки неподвижно лежала возле детёнышей. На второй день, она пришла в себя после родов. Сильно проголодалась и отправилась в огород на охоту за полевыми мышами.
В это время, моя престарелая родственница, направилась в тёмный угол сарая. Заглянула в лукошко и осмотрела принесённый приплод. Положила зайчонка к новорождённым котятам и занялась другими делами.
Очень скоро, молодая мамаша сытая и очень довольная вернулась назад. Она подозрительно обнюхала всех, кто находился в гнезде, и замерла в нерешительности. То ли её смутил запах найдёныша? То ли она отлично запомнила, что у неё было меньше детей, а теперь стало больше?
Какое-то время она размышляла, как же ей поступить? Тут котята учуяли маму и начали громко пищать. Кошка смирилась с прибавленьем в семействе, легла на бочок и подставила живот голодным детёнышам. Они дружно стали сосать молоко. Среди них оказался и серый зайчонок.
По совету любимого дедушки, Глеб больше не касался косого, а лишь наблюдал, как он живёт? Неделю спустя, зверёк сильно подрос, начал бодро скакать по двору и пробовать на зубки всё, что найдёт.
Первым делом, он пожевал сочную травку, растущую меж плодовых деревьев. Затем, погрыз очистки от овощей, лежащие в корыте гусей, немного похрумкал зерном из кормушки для кур.
Через несколько дней, лопоухий питомец куда-то пропал. Как объяснил Глебу всезнающий дедушка, зверёк уже стал обходиться без молока мамы-кошки. Он ускакал в ближайшую степь и стал жить, как простой дикий заяц.
Доярки
Бабушка с дедушкой разговаривали о каком-то молодом человеке. Как понял Глеб, мужчина был великим лентяем. Фёдор Терентьевич даже не выдержал и заявил: – Да от него пользы всегда, как от козла молока.
После этих слов дедушки, все, кто сидел на веранде, вдруг рассмеялись. Серьёзным остался лишь Глеб. Он знал, что означает пословица, но по своему малолетству не видел в неё чего-либо смешного.
Бабушка взглянула на любимого внука, поняла, что мальчик не в курсе событий и рассказала такую историю. Оказалось, что в прошлом году, к ним приезжали две двоюродные сестры паренька: Мила и Вера.
Обеим девчушкам тогда было по пять лет от роду. И так уж случилось, что до этого дня они никогда не выбрались из города, где обитали всю свою короткую жизнь. Меж тем, бабушка с дедушкой, держали разнообразных домашних животных и полный двор всякой птицы.
Именно там подружки впервые увидели живую корову и узнали, как её нужно доить? Бабушкину питомицу кликали Розой. Незадолго до приезда сестёр, у неё родился здоровый и шустрый дётёныш.
Дедушка не стал долго мудрить над именем прибавленья семейства. Фёдор Терентьевич немого подумал и поступил так же, как это делают все лошадники в мире. Он взял первую часть от Зевса – клички отца и прибавил к ней начало имени матери. Так и получилось новое прозвище – Зеро.
Каждое утро бурёнку отправляли в общее стадо, которое гнали на заливные луга. Там она ела свежую сочную травку, и накапливала в своём выдающемся вымени почти ведро молока. Зеро был ещё совсем маленьким. Он весь день бродил по двору и ждал, когда его мама вернётся с далёкого пастбища и покормит его.
Девочки тоже были предоставлены сами себе и целый день развлекались, как только могли. Они играли в доме, в саду, в огороде и бегали на узкую речку, чтобы там искупаться.
Поток оказался удивительно мелким и достаточно узким, метра три шириной. В самом глубоком месте ребятишкам было по грудь. Родители совсем не боялись, что их дети могут там утонуть. В крайнем случае, нахлебаются мутной воды, и все дела. Ну, потом посидят на горшке чуть больше обычно. Вот и вся недолга. Никто из них в этой деревне, от этого ещё не погиб.
Девочкам быстро приелись все такие забавы. Они дружно задумались, чем бы ещё тут можно заняться? Тогда Вера и предложила сестре: – Давай подоим корову.
– Так она же сейчас находится в стаде? – воскликнула Мила: – К тому же она такая большая. У неё большие рога и копыта. И вообще, она слушается лишь нашу бабушку. Нас с тобой она и близко к себе не подпустит.
– А мы подоим Зеро. – не унималась подруга.
– Бабушка недавно сказала, что Зеро ещё малый ребёнок. – засомневалась вдруг Мила: – Поэтому, вряд она ли даст молока.
– Давай-ка попробуем! – настаивала упрямая девочка: – Что мы теряем? Сколько будет, столько и будет. А мы хоть слегка развлечёмся. А когда бабушка начнёт доить Розу, мы её попросим, и она даст нам подёргать за вымя.
– Ну, ладно. – нехотя согласилась тихая Мила.
Девочки принесли из дома эмалированное ведро и скамеечку и поставили рядом с Зеро. Он не захотел оставаться на месте и прошёл немного вперёд.
Тогда Вера сбегала в кухню и принесла краюху ржаного хлеба, густо посыпанного крупной поваренной солью. Она встала перед детёнышем и стала скармливать ему любимое лакомство.
Питомец застыл там, где стоял и начал жевать угощение. Мила села на небольшую скамеечку, подставила подойник под тело детёныша и заглянула ему под живот.
– У коровы огромное вымя и четыре соска. – задумчиво сказала она: – а здесь оно совсем крошечное. На нём торчит только один мелкий сосок. – девочка выпрямилась и твёрдо сказала: – Я же говорила тебе, что Зеро ещё обычный ребёнок. У него так же, как и у нас, груди ещё даже не выросли.
– Ну, попробуй подёргать его за сосок. – предложила настаивать неугомонная Вера.
Мила вспомнила, как это делала бабушка во время дойки коровы. Она протянула правую руку и принялась за нелёгкое дело.
Зеро резко вздрогнул и попытался отпрыгнуть в сторонку. Только любовь к круто посолённому хлебу, заставила его остаться на месте.
– Ничего не выходит. – пробормотала уставшая Мила.
– Какая же ты неумеха! – взорвалась сестра: – Возьми у меня хлеб и давай по небольшому кусочку, а я его подою.