– Раздел второй. Предметы, ношение которых в школу запрещено. Запрещается приносить в школу электронную аппаратуру, за исключением того, что необходимо при проведении занятий. Запрещены сотовые телефоны, айподы, фотоаппараты, ноутбуки…
И так далее.
И далее.
И далее.
Когда она добралась до раздела шестого («Основания для исключения из школы»), мозги у меня уже превратились в кашу, а из ушей, кажется, потекла кровь.
Все вечно говорят, как здорово взрослеть. Но лично мне взросление приносит только новые правила да еще новых взрослых, которые твердят, что я должен или не должен делать «в моих же интересах». Ну да, допустим, спаржа полезна для здоровья – и что с того, если меня от нее все равно выворачивает?
По-моему, эта зеленая книжечка представляла собой один большой список того, что я могу сделать – и, скорее всего, сделаю, – чтобы угодить в неприятности в этом учебном году.
А Лео знай рисовал, не замечая ничего вокруг. Маньяк какой-то, честное слово. Как только Стрикер называла очередное правило, он пририсовывал еще что-то в книжку. В конце концов он развернул ее ко мне и показал свой рисунок.
От этой картинки у меня только одно впечатление: хочу быть этим мальчишкой. У него жизнь явно была ГОРАЗДО веселее моей.
И тут меня осенило.
На меня снизошла супергипермегаклевая идея. Вспыхнула у меня в голове как искра.
Это была самая лучшая идея за всю историю средней школы. Да что там – за всю историю придумывания идей! Я понял, что она не только поможет мне худо-бедно протянуть этот год, но и, возможно, позволит выжить в школе.
Если, конечно, у меня хватит духу решиться.
Глава 6
Эврика!
Знаете такое выражение – пойти поперек правил?
В этом-то и заключалась моя гениальная идея. Пойти поперек всех правил в этой книжонке. В буквальном смысле слова.
Я решил так: «Устав средней школы Хиллз-Виллидж» может стать моим злейшим врагом, но если я разыграю карты правильно, то, наоборот, сделаю его своим лучшим другом.
То есть, конечно, почти самым лучшим. Извини, Лео.
Мне понадобится два грамма старания… и тонна решимости. Или даже две тонны.
Лео прекрасно понял, что я задумал. Ведь это же он нарисовал ту самую картинку.
– Давай, – шепнул он. – Выбирай из книжки пункт – и за дело.
– Что, прямо так сразу? – шепотом переспросил я.
– Ну да, а что? Чего ты ждешь? – спросил он.
Я-то знал, чего я жду: двух тонн решимости. В общем, я застыл на месте, так что Лео распахнул у меня перед носом книжку и не глядя ткнул пальцем в первую попавшуюся строчку. Когда я увидел, на что он показывает, у меня чуть не случился разрыв сердца.
– Ты что! Я не могу! – шепнул я. – А если кто-нибудь пострадает?
– Да никто не пострадает, – отмахнулся Лео. – Только ты сам, и то не наверняка.
От его слов мне почему-то лучше не стало.
– Слушай, – настаивал Лео, – таким, как эти, тебе все равно не быть, – и он обвел рукой всех кандидатов в школьный совет, и спортсменов, и чирлидеров, которые расселись по принесенным в зал стульям. – А вот это, – и он постучал ручкой по книжке, – это тебе вполне по силам.
– Ну, не знаю… – слабо сопротивлялся я.
– Ну, – сказал Лео, – если хочешь, можешь и дальше жить как сейчас, и все дни будут как сегодняшний. – Он пожал плечами. – А что, тоже неплохо. Всего сто восемьдесят дней – и каникулы.
И я решился.
– Ладно, ладно, – сказал я, хотя сердце у меня выбивало кавалерийский марш. Я встал и подошел к двери зала, где стоял кто-то из тюремной стражи (то есть, простите, учителей).
– Дайте пропуск, мне нужно в туалет, – сказал я.
– Попозже, – ответила учительница.
– Раздел восьмой! – рявкнула в микрофон Стрикерша. – Осталось меньше половины!
– Ну пожалуйста! – взмолился я, всем своим видом давая понять, что еще полминуты, и мне придется выжимать штаны.
Учительница тяжело вздохнула с таким видом, будто ужасно жалела, что пошла в педагоги.
– Ладно, иди, у тебя пять минут, – сказала она.
Пяти минут было предостаточно. Я вышел в холл – учительница внимательно следила, куда я пошел, – и зашел в мужской туалет. Там сосчитал до десяти и выглянул наружу.
Вокруг не было никого. Ну да, всех школьников же собрали в зале. Сейчас или никогда!
Я промчался по коридору, заложил дугу подальше от учительской, пересек еще один коридор, пробежал через столовую и оказался на пустой лестнице в задней части здания. К тому времени, как я нашел то, что искал, у меня оставалось в запасе еще минуты три-четыре.
Я замер, не сводя глаз с небольшой красной коробочки на стене.
Голос Лео прозвучал как наяву. Не думай! Делай!
Я подцепил защелку, открыл проволочную дверку, и пальцы легли на маленький белый переключатель. Настала, как говорится, точка невозврата. Если я выполню свою миссию, если приму свой долг и… ну и все такое.
Я что – с ума сошел? Это же надо быть сумасшедшим, чтобы подумать, будто я могу включить сигнализацию.
Да, сказал я себе. Да, я сумасшедший.
Ну ладно, подумал я в ответ. Я просто так спросил.
И я потянул за переключатель.
Глава 7
Хаос
Уж не знаю, как там сирена прозвучала в спортзале, но на лестнице она выдала тысяч десять децибел, не меньше: ууа-АА! ууа-АА! ууа-АА! Я заткнул уши и помчался обратно в туалет.
Я должен добраться туда прежде, чем учителя всех построят и выведут наружу. Тогда я просто притворюсь, что сделал свои дела, выбегу и смешаюсь с толпой.
Только оказалось, что никакой план мне не нужен. Уже на дальних подступах к спортзалу все носились туда-сюда, разбегались в разные стороны. Видно, миссис Стрикер не дошла до той части, где говорилось, что надо делать при пожарной тревоге (раздел 11). Мне отсюда было слышно, как она кричит в микрофон:
– Сохраняйте спокойствие! Постройтесь в ряд за своим учителем и организованно проследуйте к ближайшему выходу.
Не знаю, кому она это говорила. Похоже было, что все школьники давно уже были здесь, в коридоре. И еще на парковке. На футбольном поле. И на баскетбольном.
И все это сделал я. Не может быть! Мне было немного стыдно и одновременно как-то… здорово. А если честно, то в основном здорово. Я понимал, что мне должно быть стыдно, но по-настоящему стыдно мне не было.
Пожарная сирена знай орала:
А я слышал в ее звуках:
Когда я выбрался из школы и нашел Лео, он звонко шлепнул меня по обеим ладоням.
– Один раз – за исполнение, а один – за идею, – пояснил он.
– Не скромничай, – сказал я. – Идея-то наполовину твоя.
– Точно, – согласился он и дал пять самому себе. А потом снова показал мне свой рисунок. – Вот, смотри. Я тут кое-что поменял.
Я открыл свой экземпляр «Устава» и перелистал до раздела 11. Правило номер три гласило: «Ученикам категорически запрещается производить задымление или включать пожарную сигнализацию».
Я взял у Лео ручку и перечеркнул правило. Это было приятно. Минус одно правило… а сколько еще надо нарушить!
Глава 8
Домашняя страничка
В автобусе по дороге домой только и разговоров было об учебной пожарной тревоге, которую я устроил. Здорово было сидеть, слушать и знать, что все это сделал я.
К сожалению, все хорошее когда-нибудь кончается. Скоро я вылез из автобуса и побрел к дверям своего дома.
Знакомьтесь: мой будущий отчим, он же самое худшее в моей жизни. Его имя Карл, но мы зовем его Медведь. Два года назад он был простым посетителем в кафе, где работает моя мама. А теперь у мамы кольцо на пальце, а Медведь живет с нами.
А это Тайсон, недоразумение, которое Медведь называет сторожевой собакой. Тайсон отлично знает команду «фас», но понятия не имеет ни о «лежать», ни о «назад». Когда я прихожу из школы, он обычно пытается откусить мне нос.
Я вошел в дом.
– Лежать, Тайсон! Лежать! – скомандовал Медведь, выйдя из спячки.
Медведь оттащил от меня Тайсона, а потом плюхнулся обратно на кушетку, подушки которой давно уже приняли форму его медвежьей спины.
– Здорово, доходяга. Ну, как школа?
(Он зовет меня доходягой. Впрочем, как будто без пояснений неясно.)
– Школа просто супер, – сказал я. – Я там познакомился с одной классной девчонкой, а потом включил пожарную сирену во время собрания…
Ладно, ладно, на самом деле я ничего такого не сказал, но если бы и сказал – какая разница? Медведь все равно никого никогда не слушает.
– Гм, – неопределенно сказал он и потянулся (это у него вместо физкультуры). – В команду по футболу уже записался?
– Не-а, – ответил я, достал из холодильника пару стаканчиков с пудингом и пошел к себе.
– Какого черта? – заорал он мне вслед. – У тебя все равно ничего, кроме футбола, не получается!
– Не волнуйся, я помню, что я лузер! Лузер! – ответил я и вылетел в коридор.
– Это ты меня назвал лузером? – взревел мне вслед Медведь.
– Нет, я себя так назвал, – ответил я и хлопнул дверью. – Лузер!
Говорю же – худшее в моей жизни.
Этим летом, четвертого июля, Медведь с мамой обручились. И тогда Медведь к нам переехал. Прежде чем это произошло, мама спросила нас с Джорджией, что мы на этот счет думаем, но мыто что могли сказать? «Человек, с которым ты собираешься обручиться, – просто слизняк» – так, что ли? Да она бы нас и не послушала.
А теперь мама работает в кафе в две смены, и мы едва сводим концы с концами, а Медведь девяносто девять процентов времени лежит на диване и если куда-то ходит, то только в туалет или за своим дурацким пособием по безработице.
А какой вывод? Моя мама слишком хороша для этого типа, но, к сожалению, ни он, ни она этого не понимают.
Глава 9
У меня
Вот так выглядит моя комната. Только здесь я могу расслабиться, побыть самим собой и делать что захочу. Мама говорит, что у меня бардак, но на самом деле у меня просто очень много нужных вещей.
Глава 10
У меня, часть II
Ладно, допустим, я немножко преувеличил. На самом деле все скорее вот так.
(Ну я шучу, конечно. Почти.)
Глава 11
Джорджия-пила
Примерно через двадцать секунд после того, как я захлопываю дверь, ко мне начинает скрестись Джорджия. Без предупреждения она не вваливается. Хоть чему-то я ее научил.
– Заходи! – сказал я.
Она вошла и закрыла за собой дверь.
– Что случилось? Чего он орал? Что-то в школе? – спросила она.
На всякий случай сообщаю: Джорджии девять с половиной лет, она учится в четвертом классе и на сто процентов в курсе чужих дел.
– Уйди, – сказал я. Мне надо было кое-что сделать. Надо спланировать следующий ход. И потом, разве нужны особые причины, чтобы хотеть избавиться от сестры?
– Ну скажи, что он тебе сказал? – заныла она.
– На. – Я сунул ей стаканчик с пудингом. – Он сказал, чтоб ты съела пудинг, ясно? А теперь иди отсюда.
Она посмотрела на меня взглядом, в котором ясно читалось: «Я не дура, но пудинг, так уж и быть, возьму», и больше вопросов задавать не стала.
По большому счету я Джорджию терпеть не могу, но не хочу, чтобы она оказалась втянута в наши разборки с Медведем. Она все-таки еще маленькая.
– Рейф!
– Ну что тебе? – спросил я.
– Спасибо за пудинг.
– Пожалуйста. И закрой дверь – с той стороны, – ответил я и повернулся к ней спиной, как будто и подумать не мог, что она не послушается. Через несколько секунд она вышла.
Наконец-то тишина и покой! Теперь можно заняться делом и наметить следующий пункт моей операции.
Глава 12
Так вот что такое мотивация!
Во-первых, операции нужно придумать название. Я подумал-подумал и решил назвать ее «операция ДВП», что сокращенно значит
Долой
Все
Правила
Я стану первым игроком «операции ДВП», но не последним. Когда-нибудь по мотивам моих приключений сделают компьютерную игру, выпустят фигурки Рейфа Катчадориана (м-да, не самое подходящее имя для героя), снимут фильм (я сыграю главную роль) и построят целый развлекательный парк «ДВП Уорлд» с шестнадцатью американскими горками, на которые будут пускать всех независимо от роста. Все это предприятие («ДВП инкорпорейтед») сделает меня самым молодым мегамультимиллиардером в мире, или вообще настолько богатым, что для этого еще и слова подходящего не придумали. А в школу вместо меня пусть ходит кто-нибудь другой. Я ему за это заплачу.
Ну а пока надо все хорошенько продумать от начала и до конца.
Я решил, что за нарушение каждого правила из «Устава средней школы Хиллз-Виллидж» мне полагается сколько-то очков – чем сложнее задача, тем дороже. Конечно, я мог влипнуть, но решил, что за это тоже буду получать очки. И еще бонусные очки за то, что все расхохочутся, или если Джеанна Галлатта увидит, что я сделал. О да, за это точно положен бонус!
Я взял тетрадку на пружинке и расчертил в ней таблицу. Мама купила мне эту тетрадку для школы, ну и что? Я же как раз и собираюсь делать все это в школе.
Это, конечно, только кусочек таблицы. В «Уставе» в тыщу раз больше правил – точнее, их там ровно 112, – но идея, думаю, ясна.
Заполнив таблицу, я задумался о том, что для «операции ДВП» нужно будет придумать торжественный финал. Допустим, с этой операцией я смогу пережить шестой класс – тогда в конце нужно придумать большое – нет, огромное – испытание, без которого нельзя перейти на следующий уровень (то есть в седьмой класс).
Попрошу Леонардо мне помочь и назначу за финальное испытание полмиллиона очков – самый большой приз. Пусть я должен буду сделать что-нибудь такое, что увидит вся школа и что будут потом помнить много лет. И еще пусть это будет очень рискованно. Большой приз надо заработать честно.
Никаких идей насчет финального испытания у меня пока не было, но меня это почти не волновало. Мне хотелось поскорее приступить к делу. По правде говоря – только никому не рассказывай! – я впервые за всю жизнь с нетерпением ждал наступления нового школьного дня.
Глава 13
На старт, внимание, марш
На следующее утро мама поставила передо мной и Джорджией по тарелке с яичницей, а сама села и стала смотреть, как мы едим. Ей нравится смотреть, как мы едим. И что она в этом находит? Она же работает в кафе и без того целый день смотрит, как все едят.
– Вчера, когда я вернулась, вы уже спали, – сказала она. – А мне так хочется узнать, как прошел первый день в школе! Расскажите все-все!