Алла Озорнина
Тайна древнего амулета
© Озорнина А. Г., 2020
© Ил. на обл., Лапшина Д. Ю., 2020
© ООО «Издательство АСТ», 2020
Пролог
Из разорвавшейся тучи выглянула луна. На залитой тусклым светом степи появился силуэт долговязого путника с лопатой и большой сумкой. Увидев показавшуюся впереди небольшую возвышенность, путник ускорил шаг. Но… что это?
Неподалеку от того места, к которому он так стремился, виднелись три темных пятна. Неужели палатки? Пройдя еще немного, он понял: так и есть.
От одной из них отделилась худенькая фигурка. Похоже, это ОНА! Точно ОНА!
Выходит, ОНА его обманула! Уверяла, что студенты приедут сюда в начале июля, когда будут продолжены раскопки, а сейчас только май.
Рваные края тучи сомкнулись, стало темно.
Он задумался. Если он здесь не один, то, выходит, у него в запасе уже не несколько дней, а несколько часов. До утра надо успеть все. Все, что возможно.
Дождавшись, когда молодежь затихнет, путник подошел к незавершенным в прошлом году археологическим раскопкам и принялся за работу.
Всю зиму, которая казалась ему бесконечной, он искал информацию об этих раскопках, и теперь ему не составляло труда даже в темноте, при свете фонаря, отыскать нужное место.
Лопата быстро взлетала вверх, откидывая в сторону темные комья земли. Долговязый копал, как автомат, безо всяких передышек. Глубже, шире, опять глубже и шире. Повезет, не повезет? Время от времени он поглядывал на небо. Тучи разошлись, так и не разродившись весенним дождем, и над ним теперь висел темный купол небес с полной луной и россыпью мигающих звезд.
Время пролетело мгновенно. Горизонт на востоке посветлел. Надо торопиться.
И, о счастье! Лопата наткнулась на что-то твердое. Он наклонился, пощупал, быстро положил находку в сумку и принялся с воодушевлением копать дальше. Он уже нашел то, что хотел, и этого было бы достаточно, но, охваченный азартом, не мог остановиться.
Прошло еще минут сорок, и снова находка – шкатулка! Что в ней? Если то, о чем он мечтал всю сознательную жизнь, то… Сердце забилось быстро и гулко.
В этот самый момент из палатки кто-то вышел. Да не один. Послышались смех, обрывки фраз. Он замер, на всякий случай присев на корточки.
Спустя какое-то время стало тихо. Трясущимися от волнения руками он с трудом открыл шкатулку. Не сразу, но получилось! В светлеющем воздухе были видны цепочки, сережки, браслеты… И это не все! На дне лежало нечто, завернутое в кусочек тончайшего шелка, на ощупь напоминавшее большую монету. Неужели все-таки… У него перехватило дыхание. Не может быть! Еще в школе, увлекшись археологией, он прочитал где-то про амулет, с которым, по преданию, связаны счастье, успех, везение, и, главное, непреходящее финансовое благополучие.
Он судорожно развернул ткань и не поверил своим глазам: в ладони действительно лежал тот амулет, о котором он мечтал всю жизнь! Кусочек шелка с нарисованными на нем двумя желтыми попугаями медленно опустился на землю.
Вдруг откуда-то потянуло холодом. Как будто бы в теплую майскую ночь ворвался ледяной ветер. Он повернул голову и, чуть было не уткнувшись в полупрозрачную, будто бы сотканную из тумана лошадиную морду, отпрянул в сторону.
И тут же попятился назад: прямо на него, сидя верхом на лошади, облаченный в старинные одежды – кафтан, шаровары и шапку из войлока и меха, – пристально и сурово смотрел незнакомец. На полупрозрачном лице хорошо были видны раскосые узкие глаза, широкие скулы и длинный шрам вдоль правой щеки.
Он выронил из рук шкатулку и, зажав в руке драгоценный амулет, бросился прочь от этого места. Лошадь со всадником двинулась следом. Спустя несколько минут все небо прочертила ярким зигзагом молния, а степь огласил громкий, душераздирающий крик…
Часть I
Глава 1
Сегодняшний день, дорогой дневник, наверное, был самым ужасным в моей жизни. Представь: на уроке русского языка мне пришла эсэмэска от мамы. Казалось бы, что тут особенного. Но это как сказать. Ведь если эсэмэска приходит во время занятий, значит, с мамой что-то произошло. Тем более, что это была первая эсэмэска, которая пришла от нее во время уроков за все семь лет моей учебы в школе.
Открыть сообщения я смогла только спустя сорок минут (почему, расскажу чуть позже), а когда открыла, то оторопела, дорогой дневник, потому что… Потому что там было целых шесть эсэмэсок! Что же должно случиться, чтобы за каких-нибудь сорок пять минут отправить мне столько сообщений?
Я набрала в легкие побольше воздуха, прочитала первое и оторопела. Что за фигня?
Там было написано:
«Агния! После школы к бабе Дусе не ходи. Жду тебя в 18-00 по…».
И дальше был написан адрес, по которому я должна прийти на «свидание» с мамой в 18-00.
Я открыла вторую эсэмэску.
«Агния! После школы к бабе Дусе не ходи. Жду тебя в 18-00 по адресу…»
Третью: «Агния! После школы к бабе Дусе не ходи. Жду тебя в 18-00 по адресу…»
Ничего не понимаю! Мало того, что сам текст эсэмэсок довольно странный (почему я не должна идти к бабе Дусе, если мы там живем?), так все они – абсолютно одинаковые!
Мне стало не по себе. Это не похоже на маму. А может… Может, их писала вовсе не она? Может, с ней что-то произошло, и автор эсэмэсок кто-то другой?
Я набрала мамин номер. Ее телефон оказался заблокированным.
Что же случилось?
Конечно, если бы мама была мультимиллионершей, то можно было бы предположить, что меня хотят заманить в ловушку, чтобы потом потребовать выкуп. Но какой выкуп можно потребовать у рядовой артистки кукольного театра?
Я с трудом досидела до конца уроков. А впереди были еще целых четыре часа бессмысленного шатания по улице.
На тополях уже проклюнулись нежно-зеленые листочки, на детских площадках слышался ребячий смех, громко, приветствуя скорое наступление лета, чирикали воробьи. Даже бездомные собаки носились с каким-то, если можно так выразиться, радостным выражением на мордах. Только мне было не до радости. Я звонила маме с периодичностью, наверное, раз в пять минут, но ее телефон оставался недоступен.
Я поняла, что в нашу жизнь врывается (а, может, уже ворвалось), что-то непонятное, нехорошее и страшное. Мама, ау, где же ты?
Мама не отвечала…
Глава 2
А теперь по порядку.
Мы писали годовой диктант за седьмой класс. Маргарита Викторовна по прозвищу Горгулья медленно прохаживалась меж рядов:
– В жизни всегда есть место подвигу. Под-ви-гу, – диктовала она.
– Эй, Нищебродка, – ткнула меня в плечо сидящая сзади Лерка, – как правильно: подвигу или подвегу?
Если бы ты, дорогой дневник, хоть раз увидел Лерку, у тебя бы сразу крышу снесло, как снесло ее у всех мальчишек нашего класса. Еще бы! Лерка, она такая… Высокая. Стройная. Тоненькая-тоненькая. Волосы светлые, длинные, чуть вьющиеся, а глаза огромные, чуть ли не в пол-лица.
Иногда я думаю, как хорошо быть такой красивой и такой высокой, как Лерка!
А вот я самая маленькая в классе. И самая… некрасивая, хотя фамилия моя Миловидова. Я, конечно, давно смирилась и со своим ростом, и со своей внешностью – ведь понятно, что тут ничего не изменишь, но все-таки… Все-таки я отдала бы все свое умение логически мыслить, все свои отличные оценки (ты же знаешь, дневник, что я – девочка-ботан) и все свои первые места на городских и краевых олимпиадах по физике и математике, чтобы хотя бы на минутку почувствовать себя красивой и высокой. Как Лерка.
Правда, с учебой у нее не ахти как (и, по-моему, она не очень-то заморачивается из-за этого!), вот и обращается ко мне за помощью на каждой контрольной. И зовет она меня, как ты уже понял, дорогой дневник, – Нищебродкой. Впрочем, не только она.
Как ни обидно, а прозвище-то правильное. Ведь моя мама всего-навсего рядовая актриса театра кукол, и с ее зарплатой на дорогие вещи не разбежаться. А ей еще приходится платить и за крошечную комнатушку, которую мы снимаем у несносной бабы Дуси, – переехали туда из актерского общежития почти десять лет назад на… две-три недели, а задержались на годы.
– Ну? – нетерпеливо дернула меня за рукав Лерка. – Че молчишь, Нищебродка, так подвИгу или подвЕгу?
– ПодвИгу!
– Разговоры прекратить! – сердито сказала Горгулья. – Итак, повторяю… В жизни всегда есть…
В этот момент и пискнул в моем рюкзаке телефон. Эсэмэска! Я сразу поняла, что она от мамы (потому что больше не от кого) и что в ней что-то срочное, осторожно достала гаджет, и…
И тут же надо мной нависло длинное лицо Горгульи.
– Это еще что такое! – возмутилась она. – Миловидова, что ты творишь! – она вырвала у меня телефон. – Отдам после урока! Итак… написали? В жизни всегда есть место…
Я еле дождалась конца урока. Наконец-то звонок! Горгулья вернула мне мобильник со словами:
– Если такое повторится – пойдешь к директору.
Как будто бы я только и делаю, что развлекаюсь с телефоном на уроках.
Впрочем, сейчас мне было не до Горгульи.
Я пристроилась за последнюю парту, чтобы наконец-то прочитать эсэмэску, и увидела, что их целых шесть, и все они от мамы! Мне стало не по себе. Что случилось?
Но не успела я открыть и первое сообщение, как в класс ворвалась Лерка со смартфоном в руках. Подбежав к доске, она навела на себя камеру.
– Добрый день, мои дорогие подписчики и подписчицы! – ангельским голоском начала она. – Сейчас в школе большая перемена, и пока мои люди, ну, то есть моя свита, стоят в очереди за завтраком, мне не терпится поделиться с вами одним очень важным открытием. – Тут Лерка в несколько прыжков пересекла класс и оказалась рядом со мной. – К сожалению, не все могут себе позволить питаться в школе. Даже круглые отличники. Вот, например, наша Нищебродка, у которой, не поверите, нет денег даже на школьные завтраки. Врубаетесь? – Она навела камеру смартфона на меня, чтоб показать мое лицо подписчикам, и устремилась к доске. – Зато она знает, как пишется слово… – Лерка крупными буквами вывела мелом слово ПОДВЕГ, потом перечеркнула букву «Е» и написала сверху «И». – Все увидели? Слово «ПОДВИГ» пишется так! И запомните, друзья, что в жизни всегда есть место подвигу. Через букву И, разумеется. Ну, пока-пока. Обнимаю! Ваша Валерия.
Лерка скрылась за дверью, а я на несколько секунд даже забыла об эсэмэсках от мамы. Ничего себе! Теперь о том, что у меня нет денег на завтраки и что меня называют Нищебродкой узнает вся страна. А уж наш город – это точно. Ведь у Лерки на Ю-Тубе чуть ли не двадцать тысяч подписчиков. И, наверное, прохожие будут показывать на меня пальцем и говорить: «Смотрите, смотрите, у этой несчастной девочки нет денег даже на школьные завтраки! Какой кошмар!»
Но я не обиделась на Лерку, потому что… Поделюсь с тобой еще одной недостижимой для меня мечтой, дорогой дневник: несмотря ни на что я, наверное, была бы от счастья на седьмом небе, если бы Лерка взяла меня в свою свиту. Наверное, об этом мечтает каждая девочка из нашего класса, не вошедшая в число ее приближенных.
Вот тут-то мой взгляд упал на телефон и я вспомнила о шести эсэмэсках! И опять подумала: что могло произойти такого, чтобы за каких-нибудь сорок пять минут, не дожидаясь перемены, отправить мне столько сообщений?
…Итак, я шла по городу, дорогой дневник, и гадала, что же все-таки случилось. Но как тут угадаешь, когда ты совершенно ничего не знаешь? Все, как говорится, за кадром.
Глава 3
Я так долго волновалась (представь себе, с самого утра!), что в какой-то момент устала от этого, и мысли перекинулись на другое. На себя, любимую.
Агния… Что за дурацкое имя выбрали родители? Ну почему бы не назвать меня, скажем, Алиной. Или Ариной. Или Вероникой. А то – Агния! В рейтинге русских женских имен оно занимает последнее место и дается одной девочке из тысячи!
А все только потому, что, когда я родилась, у них в театре была любимая кукла Агния.
Ага, вот и нужный дом. Дом, конечно, хорош. Не зря он считается одним из самых красивых в городе, даже несмотря на солидный возраст. Ну, посчитай, дорогой дневник, сколько ему лет, если построен он был пленными японцами в 47-м году прошлого века? О, а здесь, смотри-ка, как раз напротив – новое десятиэтажное здание, в котором живет художник Кирюшкин. В прошлом году мы ходили с классом на его персональную выставку в художественный музей. Она была посвящена, в основном, труженикам полей. Прощаясь с нами, Кирюшкин сказал, что каждый из нас может в любой момент прийти к нему в мастерскую, и назвал номер дома. И добавил:
– Работаю я, в основном, по ночам. Так что, как только увидите свет в окне на десятом этаже, – милости прошу.
Я сразу подумала, что приглашение в гости было шуткой. Ну кто будет караулить, когда в его мастерской зажжется свет, да еще ночью?
– А как мы узнаем, что это окно мастерской? – спросил Босс – самый красивый, самый умный и, наверное, самый смелый мальчик в классе. (О, дорогой дневник, как я была бы счастлива, если бы он хотя бы раз посмотрел на меня. Всего один раз! Или просто в мою сторону. Увы, увы… Он, как и все мальчики нашего 7 «Б», влюблен в Лерку).
– Это несложно, – ответил художник Кирюшкин. – Мое окно – самое большое окно в доме.
И ведь точно! Вон оно, как раз на десятом этаже! Выходит, не шутил художник Кирюшкин!
И тут я поняла, что специально пялюсь на его окно, чтобы потянуть время. Ведь тревога за маму уже зашкаливала. Что-то было не то.
Вот почему, к примеру, я должна прийти именно в шесть часов, а не в пять и не в семь?
Почему мама оказалась именно в этом доме? Разве кто-нибудь из ее знакомых здесь живет?
Насколько я знаю, никто…
Шесть ноль-ноль!
Я вошла во двор, нашла нужный подъезд и потными от волнения руками, ну, то есть, пальцем, конечно же, нажала на кнопку домофона. Что сейчас будет!
Глава 4
Тишина. Я замерла, прокручивая в голове разные варианты развития событий.
От волнения застучало в висках. Я уже готова была разреветься, когда послышался веселый голос мамы.
– Агния, ты?
После вихря самых ужасных мыслей я не очень-то поверила, что это на самом деле веселый голос. Кто знает, что происходит там, на третьем этаже с человеком, который держит трубку домофона? Может, за маминой спиной кто-то стоит и требует, чтобы она говорила именно так? Иначе…
– Я, – уже совсем без сил прошептала я.
– Заходи! – как-то уж чересчур радостно произнесла мама.
Чем выше я поднималась, тем становилось страшнее. Что там, в чьей-то чужой квартире? Вот и она…
– Ты? – только и смогла произнести я, видя перед собой очень красивую женщину, слишком похожую на маму. Что произошло? Почему ее волосы уложены в какую-то замысловатую прическу, почему на ее лице яркий макияж, хотя до этого мама не красила даже губы, почему на ней новый, и, видимо, очень дорогой костюм небесного цвета, как раз под цвет глаз, а глаза… Я никогда не видела, чтобы мамины глаза излучали счастье. А тут его столько, что оно прямо выплескивалось наружу.
Я сделала шаг вперед и оказалась в длинном широком коридоре с высоченными потолками. Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, что этой квартире требуется ремонт. Двери с облупившейся зеленой краской, видимо, были некрашены со времен постройки дома, на стенах топорщились неряшливые клочья недосорванных обоев, на обшарканном линолеуме в некоторых местах чернели дыры. Все это не вязалось с маминым счастливым видом и казалось очень странным.