Со вчерашнего дня ничего не изменилось. Вернее, ничего не изменилось в лучшую сторону. Звонки о проблемах приходили со всех уголков страны, телефон накалился не только от количества звонков, но и от их содержания. Уже с лестницы она слышала громкую трель телефонного звонка. И хоть мелодия звонка была поставлена специально с расчетом на то, чтобы успокаивать и поднимать настроение, сейчас этот звук воспринимался как пожарная тревога.
Поднявшись по лестнице и попутно улыбаясь встретившимся эльфам, девушка вошла в приемную и положила папку на стол, положила перед собой блокнот и взяла карандаш. И только после этого сняла трубку.
– Офис Деда Мороза. Секретарь Белла, слушаю.
В трубке пулеметной очередью затараторил взволнованный голос. Что-то записывая в блокнот, она кивала головой, молчаливо соглашаясь с собеседником. Неожиданно подняла голову, посмотрела в окно. Карандаш в ее руке завис на середине недописанного слова.
– Отдарки? Это как? – непонимающе хлопала она своими длинными ресницами. – Пришёл и забрал все ваши подарки?!
В трубке послышалась череда многочисленных слов, а карандаш в руке секретарши заскрипел по бумаге, выводя новую порцию жалоб. Когда голос в трубке смолк, она вежливо попрощалась, обещав во всём разобраться. Подобрав ворох исписанных листочков, Белла постучалась в большую дубовую дверь с надписью: «Дед Мороз».
– Можно?
Из-за двери что-то пробурчали и, толкнув дверь, эльфийка вошла в кабинет. В большом квадратном помещении, подсвеченном только гирляндой новогодней ёлки, пахло мандаринами. Споткнувшись о ковбойские сапоги, валявшиеся около двери, она ногой отодвинула их за рогатую вешалку, на которой висела красная шуба и широкополая шляпа. За огромным столом сидел высокий статный мужчина с короткими черными волосами и почти кричал в телефонную трубку.
– А я сказал сделать! Чтобы Зима была довольна, нужен снег! И я не знаю, как, но ты заставишь эту снего-машину работать! Не может быть в декабре плюсовая температура. Я снеговиков вёдрами из реки вычерпывать должен?! – он с яростью бросил трубку, которая жалобно брякнула от удара.
–Что еще?! – крикнул он на Беллу.
Эльфийка нервно прижала бумаги к себе, но смело шагнула к столу и разложила бумаги перед начальником.
– В Москве подарки стали отдарками, наши дистрибьюторы приходят, забирают и уходят. В Крыму хлопушки стали тихушками. После выстрела в радиусе десяти метров целый час полная тишина, даже ветер не шумит. В Хабаровске все ёлки стали пчелками. В Петербурге вместо радости одна гадость. Ни снега, ни мороза, один дождь. А еще летающие почтовые ящики, пляшущие елки и самонаряжающиеся гирлянды. Ваша матушка уже несколько раз вам звонила. Что делать-то, Мороз Степанович?
Эльфийка с надеждой посмотрела на начальника, но тот не отрываясь смотрел на глянцевую карту на стене. На ней по всей территории России краснели яркие булавки. Добавив к ним отметки в Хабаровске, Крыму и Москве, он жёстко воткнул последнюю булавку в точку с надписью Санкт-Петербург.
– Так… Будем решать проблемы по мере их поступления. – Мужчина постучал пальцами по карте и вернулся в кресло. – Что-то слишком много происшествий. Вроде бы они и не связаны друг с другом, а общее положение вырисовывается так себе. Как бы не было хуже.
– Ваша матушка звонила, – перевела Белла разговор в другую сторону, – говорит в Петербурге сейчас неспокойно. Духи стараются, но Зима не может вступить в свои владения.
Мороз Степанович повернулся к карте, нашел глазами Петербург, отмеченный красной булавкой с надписью «дождь», задумчиво постучал пальцами по столу.
– Для Петербурга это не новость. Но если матушка говорит, что и там становится неспокойно, значит, действительно, все Злые повылезали из всех щелей и теперь празднуют Новый год заранее. Будто ждут чего-то. В деревне все спокойно? – неожиданная догадка заставила его нахмуриться еще больше.
– Все взволнованны. Но работа идет своим чередом, все по графику.
– Это хорошо. Самое страшное, если у нас здесь что-то случится. Эльфийская деревня – самое слабо защищенное место, Злые духи легко могут сюда пробраться. А хуже этого уже быть ничего не может.
В комнате воцарилась тишина. За окном весело щебетали птицы, будто наступала весна. Слышно было как покрикивают извозчики на своих лошадей, не желающих тащить сани, ставшие неподъемными на бесснежной дороге. В дверь заглянул эльф-посыльный, кивая кудрявой головой в знак приветствия.
– Белла Рудольфовна. Там вас спрашивают, – замялся он, увидев серьезный взгляд начальника, – Виргурн меня послал. Чтобы вы в цех подошли. Там нехватка этих… Длинных.
– Малой! – тяжелые ладони Мороза Степановича упали на стол так, что снег в новогоднем шарике подпрыгнул и закружился в хаотичном вихре. – Научись сначала разговаривать, а уже потом стучись! Не можешь связать и двух слов – не место тебе в личных помощниках! Иди в инженеры! Или в коптильню…
Лохматая голова тут же исчезла за дверью, и оттуда послышались удаляющиеся шаги и тихие всхлипывания.
– Вы бы помягче с ним, – вступилась за эльфа Белла. – Он же только учится. Да и от Виргурна ему достается не мало. Вы же сами знаете его характер.
– Знаю. – смягчился Мороз Степанович. – Но на ошибках нужно учиться, а не повторять их раз за разом.
Белла улыбнулась.
– Знала я одного мальчишку, которому много раз приходилось повторять одно и то же. И ничего, вырос, возмужал, руководителем стал. – Хитро подмигнула она, выходя из кабинета.
Мороз Степанович не смог сдержать улыбки. Да, когда-то и он был ребенком, бегал по дворам вотчины и гонял почтовых голубей. А суровый отец все время требовал исполнения своих обязанностей.
– Что должен делать младший Мороз? – часто спрашивал он, поймав измазанного в саже сына, только что вернувшегося из котельной, где он с удовольствием прыгал по угольным кучам.
– Соблюдать баланс доброты и требовательности, – понуро опустив голову, повторял заученные фразы, Мороз-младший. – Создавать возможности для счастья людей и давать похвалу эльфам.
– Правильно. – констатировал его отец. – А как прикажешь понимать опрокинутое ведро с водой на голову начальника рельсового цеха? А измазанные углем ручки всех цехов по производству мягких игрушек?
Тогда Мороз был мал и понуро стоял с опущенной головой, считая количество камешков под ногами. Ну как может мальчишка объяснить, зачем измазал все ручки углем? Взрослым ведь не объяснишь, что это весело смотреть, как ругаются эльфы, пытаясь оттереть сажу с рук. Виргурн тогда поймал и сильно оттянул ухо маленькому сорванцу.
С тех пор прошло немало времени. Ухо давно перестало болеть, да и с Виргурном они стали лучшими друзьями. Теперь старик-эльф помогает в управление деревней эльфов и строго следит за соблюдением сроков изготовления игрушек к Новому году.
– Кстати, о сроках. Что там Малой говорил о нехватке «этих, длинных»? – Мороз Степанович поднял трубку внутреннего телефона и попросил:
– Белла, выясните, что за проблемы у Виргурна. Мы не должны отставать по срокам.
– Конечно, Мороз Степанович.
4. Новогодний переполох
В последний учебный день перед Новогодними каникулами Ваське Сидорову спокойно не сиделось. По школег бегали старшеклассники, повторяли слова выступления, украшали школу. Учителя были намного спокойнее, они сосредоточенно готовились к празднику и поругали Ваську всего два раза за весь день.
– Сидоров! – раздалось над самым его ухом. – Быстро на улицу, помоги ребятам пришкольный участок к празднику приготовить! Сегодня вся администрация к нам на Новогодний вечер собирается.
Завуч быстро прошагала мимо и не сбавляя скорости скрылась за поворотом. Васька нехотя поднялся, но, вспомнив, что по расписанию сейчас география, ускорил шаг по направлению к выходу. Около двери его встретил охранник.
– Куда? Уроки еще не закончились! – подозрительно покосился он на Сидорова.
– А меня Стелла Изольдовна двор украшать послала.
Охранник отпер дверь и протянул ему лопату.
– Дерзай, декоратор. Двор очистишь от снега, потом украшения на школу повесишь.
На улице легкой поземкой крутил снег, раздувая сугробы. Работать не очень хотелось, но вариант вернуться на географию был еще хуже, учитывая, что карты он как за диван закинул, так с прошлой недели и не доставал.
Когда двор был чистый, Васька стал развешивать украшения. Намотал на перила мишуру, поклеил в творческом беспорядке снежинок на двери школы, отошел, чтобы посмотреть на свои старания. Чего-то явно не хватало. Праздник был, а настроения не было.
– Скучновато как-то. – вслух сказал Васька, оглядываясь по сторонам. – Важным гостям точно будет скучно. Нужно сделать так, чтобы, зайдя в школу у них уже было хорошее настроение.
И будто лампочка отличной идеи зажглась у него над головой. Он рванул в школу, забежал в каморку к завхозу, наполнил водой ведро и вытащил его во двор.
Важные гости из администрации должны были вот-вот приехать. Стелла Изольдовна раздала последние ценные указания школьнкиам, проверила звук в микрофоне, потрогала, крепко ли держатся декорации и спустилась на первый этаж, встречать гостей. Небольшое волнение по поводу двора сопровождало ее с тех пор, как она дала задание Сидорову. Но подойдя к окну, она увидела довольно чистый двор и украшения, немного криво развешенные на крыльце.
Важные гости показались в воротах школы. Пухленький директор РОНО в объемном пальто нес явно тяжелый для него портфель. Рядом семенила худенькая помощница, цокая высокими каблучками, так неуместно смотрящимися в это время года. Стелла Изольдовна приветливо помахала им рукой. Пухленький директор закивал в ответ, но вдруг покачнулся, попытался схватиться руками за воздух, но поймал только подол шубы своей помощницы, и грузно рухнул на землю. Пуговицы веером разлетелись в разные стороны, шуба лежала на земле вместе с директором. Он смешно дрыгал пухлыми ножками в лакированных туфлях, напоминая жука, упавшего и не способного подняться.
– СИДОРОВ! – Стелла Изольдовна прошипела сквозь зубы, выбегая на улицу, чтобы помочь подняться важным гостям.
– Степан Сергеевич, простите, извините. – бегала она вокруг директора, пытаясь помочь тому подняться на ноги, что было весьма затруднительно. Учитывая их разницу в весе.
– Машенька, не переживайте, шубку мы починим, у нас умелые мастерицы в кружках работают, будет как новенькая. – не умолкала завуч школы, поставив пухлого директора на колени и теперь тянув того за руку.
Наконец, директор РОНО встал на ноги, подал шубу своей помощнице и постучал ногой по ледовой дорожке, на которой только что поскользнулся.
– А интересная идея, Стелла Изольдовна, организовать ледовую дорожку. Помнится, в моем детстве я ух как весело гонял по таким.
Кряхтя, он нагнулся за портфелем, сунул его секретарю и, разбежавшись, проехался по льду. Стелла Изольдовна и Машенька застыли в недоумении. Такой прыти от директора РОНО они не ожидали. Видя их недоуменные взгляды, тот смутился.
– Ну ладно, пойдемте. Там, наверное, уже дети ждут.
И, смахнув с брюк снег, сменив задорную улыбку на официальную, Степан Сергеевич прошел в здание школы.
– Сидоров? – тихо спросила секретарь Машенька.
– Сидоров. – подтвердила Стелла Изольдовна, ища глазами виновника.
Обе двинулись вслед за директором. Пройдя в просторный актовый зал, завуч посадила уважаемых гостей в первый ряд напротив сцены. Начался новогодний концерт. На сцене плясали снежинки, зайчики кружили с белочками в причудливых танцах, девочка с домрой сыграла заунывную песню. Зал аплодировал, директор притоптывал в такт музыке своими толстыми ножками, которые на высоком представительском кресле не доставали до пола. Машеньке тоже было весело, она хлопала каждому участнику. Стелла Изольдовна успокоилась, потеряла бдительность и перестала высматривать Сидорова.
Тут объявили следующий номер и на сцену вышла Юля из 6 «Б». Белая балетная пачка сверкала в свете школьных осветительных ламп. Заиграла музыка, Степан Сергеевич откинулся на спинку кресла, он очень любил балет и часто водил своих знакомых в театр Оперы и Балета.
Юля закружилась в медленном танце, вместе с музыкой набирая темп. Все смотрели, затаив дыхание.
Тишину в зале нарушил странный протяжный скрип новогодней ели, стоявшей в углу сцены. Это Васька, засмотревшись на танец Юли, облокотился всем телом на елочку, и та, не выдержав его веса, стала падать. Юля слушала только музыку и не заметила, как падает дерево. Неожиданно мохнатые еловые лапы накрыли ее с головой.
Зрители вскочили со своих мест, ребята выбежали на сцену и стали поднимать елку. Одноклассники Юлю, лежащую в беспамятстве. Директор и его секретарь тоже поспешили к месту трагедии. Машенька проверила пульс, приложила руку ко лбу девочки и констатировала:
– Легкий ушиб. Нужно срочно принести лед и посадить ее.
Юлю под руки аккуратно отвели и посадили на кресло. Пока ждали лед, ребята по очереди прикладывали холодные мобильные телефоны и ключи к огромной шишке, которая выросла на Юлином лбу.
– Ничего, деточка, все будет хорошо, шишка спадет, голова кружиться перестанет. – успокаивала Юлю Стелла Изольдовна.
Директор РОНО не отставал, пытаясь прикладывать к Юлиному лбу разные ключи, которые находил у себя в карманах.
– Этот уже нагрелся, убери, – отталкивал он только что приложенный кем-то телефон.
– Вот, возьми,– протянул он Юле конфету, найденную в одном из карманов. – Лечебная. Мне всегда помогает.
Юля с подозрением посмотрела на мятую конфету, из вежливости поблагодарила и отложила ее в сторону.
– А что случилось? – спросила она, немного придя в себя.
– На тебя упала елка. – радостно сказал третьеклассник Васильков, прикладывая к Юлиному лбу все, что находил по близости.
Конец ознакомительного фрагмента.