НОГАЙСКИЕ НАРОДНЫЕ СКАЗКИ
Составил и перевел с ногайского
АЖДАУТ НОГАЙ
ПРЕДИСЛОВИЕ
Современные ногайцы — малочисленная (52 тыс. человек, по переписи 1970 г.) народность Северного Кавказа, не занимающая единой этнической территории. Ногайцы живут преимущественно в северо-восточной части Дагестана (21 800 человек) и в Ставропольском крае, в Карачаево-Черкесской АО, а также в пределах Чечено-Ингушской АССР. Ногайский язык относят к кыпчакско-ногайской подгруппе тюркских языков. Самоназвание ногайцев — ногай.
Уходящее в глубь веков историческое прошлое ногайцев рисует их как один из народов, игравших в свое время значительную роль на арене истории. Ногайская (или Мангытская) Орда представляла объединение кочевых тюркоязычных племен, сложившееся в западной части монгольской империи, на территории Золотой Орды. Название Ногайской Орды связывают с именем одного из предводителей Золотой Орды, хана Ногая. Обособление Ногайской Орды как самостоятельного союза племен и государственного образования происходит в конце XV в., в период распада Золотой Орды (одновременно с образованием татарских ханств — Казанского, Астраханского, Крымского и Сибирского).
Возникшая на развалинах Золотой Орды Ногайская Орда объединила многочисленные воинственные кочевые племена, представлявшие потенциально большую военную силу. Это, а также выгодное территориальное положение позволяло Ногайской Орде в пору ее расцвета играть значительную политическую и торгово-посредническую роль по отношению к соседним народам и государствам. В XVI в. центром Ногайской Орды были р. Яик и степные пространства между Волгой и Эмбой. В низовьях Яика был расположен г. Сарайчик (т. е. Малый Сарай), место погребения золотоордынских ханов. Сарайчик служил обычно зимней резиденцией ногайского князя. Через Сарайчик проходила «старая ногайская дорога», главный торговый путь для караванов из Средней Азии в Восточную Европу.
Ногайцы — степные кочевники-скотоводы — кочевали на обширной территории, охватывавшей Среднее и Нижнее Поволжье, Северный Кавказ, Предкавказье, Крым, кыпчакские (казахские) степи. Кочевали ногайцы большими группами — улусами. В источниках становища улусов иногда называли «тележными городками» — из-за неразборных тележных юрт, служивших жилищами. Наряду с этими переносными неразборными юртами, или кибитками (отав), употреблялись более поздние, сборно-разборные юрты (терме).
Для ногайцев было характерно полунатуральное кочевое скотоводческое хозяйство с промыслами по обработке и переработке скотоводческой продукции и сырья — овечьей и верблюжьей шерсти, кожи, овчины. Подсобными отраслями хозяйства служили рыболовство и охота. Охота нередко велась с помощью гончих собак, прирученных ястребов и соколов. Как гласит предание, во время посещения Петром I Прикаспийского края ногайцы развлекали его соколиной охотой.
С течением времени характер кочевания меняется. Улусы распадаются на более мелкие территориально-хозяйственные единицы, маршруты и длительность кочевых переходов значительно сокращаются. Отдельные группы ногайцев постепенно переходят к оседлости и начинают заниматься земледелием. Все возраставшая раздробленность ногайских племен привела к постепенному распаду Ногайской Орды и потере политической самостоятельности.
Присоединение ногайцев к России (конец XVI в.) вылилось в длительный и многоступенчатый исторический процесс, завершивший сложные отношения Ногайской Орды и Московского государства. История взаимоотношений Москвы и Ногайской Орды за период с конца XV в. до середины XVII в. отражена в архивных документах Посольского приказа, где сохранилась обширная дипломатическая переписка русских великих князей, начиная с Ивана III, с ногайскими князьями и мурзами (так называемые Ногайские дела), а также в русских летописях (начиная с 1481 г.).
С другой стороны, история Ногайской Орды тесно переплетена с историческими судьбами тюркских кочевых племен Средней Азии и Юго-Западной Сибири, о чем свидетельствует, в частности, широкое распространение эпических сказаний, связанных с историей Ногайской Орды (об Идиге, о ногайских богатырях — потомках Идиге), в фольклоре казахов, киргизов, узбеков, каракалпаков, сибирских, казанских и крымских татар.
Октябрьская революция коренным образом изменила жизнь ногайцев. Все они перешли на оседлость, стали работать в коллективизированном сельском хозяйстве, а также в промышленности. В 20-е годы ногайцы получили письменность, стала развиваться национальная литература, культура, выросли кадры национальной интеллигенции.
Первые записи и публикации образцов ногайского фольклора появляются начиная с конца XIX в. — в оригинале и в русских переводах или переложении. Необходимо упомянуть в связи с этим труды В. В. Радлова, Ч. Ч. Валиханова, М. Османова, Г. Ананьева, П. А. Головинского, Н. Семенова, П. Небольсина, П. А. Фалева, А.-Х. Ш. Джанибекова.
Ногайский фольклор привлек внимание таких крупнейших исследователей, как В. В. Бартольд, В. М. Жирмунский. Последний посвятил ногайскому эпосу специальную монографию — «Эпические сказания о ногайских богатырях в свете исторических источников». В этой книге, посвященной эпосу тюркоязычных народов, В. М. Жирмунский рассматривает весь комплекс ногайлинских преданий (ногайские, казахские, крымские и т. д.), выявляет роль ногайлинского цикла в развитии эпоса тюркских народов и подчеркивает относительно большую историчность ногайских преданий по сравнению с разработкой ногайской темы в более поздних эпосах, например в казахском эпосе.
В фольклоре ногайцев эпический жанр сохранился как в форме эпических песен с чередованием прозаических и стихотворных фрагментов текста, так и в форме прозаических сказок и преданий.
Сборник ногайских сказок, предлагаемых читателю, невелик по объему и, конечно, не исчерпывает всего богатства сказочного эпоса ногайцев. Однако в нем представлены практически все жанры: этиологические сказки, объясняющие происхождение тех или иных характерных признаков животных и их повадок, происхождение орудий труда (серп) и т. п., с характерными этиологическими концовками: «с тех пор…», «с тех времен…» (см. № 1–3); былички (№ 40, 30); тексты басенного характера (№ 46); сказки о мудрой девушке (№ 38), мудрости стариков (№ 44), о дурнях (здесь в этой роли выступает молла — № 43), кумулятивные (№ 13), дилемма-сказки (№ 18, 27), юмористические сказки.
Почти половина текстов сборника относится к жанру волшебных сказок (№ 7—25, 27, 29). В их числе сказки о чудесном герое (чудесное происхождение, сверхъестественный рост и т. п.), сказки о животных-помощниках, благодаря которым герой достигает цели, о борьбе героя с чудовищами, о чудесном коне — спутнике героя — и др.
Довольно большую группу (более десяти текстов) составляют сказки о хитрецах (№ 6, 28, 31–37, 41, 42), в том числе сказки о животном-трикстере (плуте, трюкаче), о героях-хитрецах, фигурирующих в волшебных сказках, и о героях бытовых анекдотов.
Книга составлена и переведена на русский язык ногайским литератором Аждаутом Ногаем. В нее вошли сказки, собранные самим составителем, а также переведенные им из двух сборников, вышедших на ногайском языке («Ногаи эртегилер». Черкесск, 1967; «Йырлар, эртегилер, айтувлар эм юмаклар». Черкесск, 1955). Мы надеемся, что книга будет достаточно интересна для читателей.
Е. С. Котляр
НОГАЙСКИЕ НАРОДНЫЕ СКАЗКИ
1. Спор орлов и саранчи
В давние времена царь орлов и царь саранчи поспорили.
— Если начнем воевать, мое войско победит твое, — хвастался царь орлов.
— Нет, мое войско больше и потому сильнее. Победа достанется нам, — не сдавался царь саранчи.
Тогда царь орлов предложил:
— Устроим сражение. На каждую сотню твоих бойцов я выставлю одного орла.
— Хорошо, — согласился царь саранчи. — Встретимся завтра рано утром в небе над морем.
На следующее утро все орлы во главе со своим царем собрались в небе над морем справа. А слева в это время надвигалась огромная черная туча. Когда туча приблизилась, орлы поняли, что это войско саранчи.
Орлы ринулись в бой первыми. Они клевали саранчу, пожирали ее, бросали в море. Но войску противника не было конца. Вокруг каждого орла вилась сотня бойцов саранчи. Они ухитрялись проникать всюду, щипали перья орлов, кусали их в грудь, грызли внутренности птиц.
И вот орлы один за другим стали падать в море. Вскоре их осталось совсем немного. Царь орлов понял, что проиграл бой, и с жалкими остатками войска с позором улетел прочь.
С тех пор на земле орлов гораздо меньше, чем саранчи.
2. Змея, ласточка и комар
Когда-то давно люди, птицы и звери говорили на одном языке. В те времена у самого болота, в камышах, жили черная змея, комар — длинноносый, с тонкими, как волосок, ногами — и белогрудая ласточка. Змея жила под плоским черным камнем, комар ютился среди листьев камыша, а ласточка свила себе гнездо на ветках старого, высохшего дерева. В теплые весенние дни они собирались у дома змеи и беседовали о всякой всячине.
Однажды змея, свернувшись клубком на камне, сказала:
— Послушайте, что я вам скажу. Отныне я не хочу пить кровь кого попало. Буду питаться лишь человеческой кровью. И ты, друг мой комар, должен узнать: правду ли говорят, что кровь человека слаще всякой другой. Помоги мне.
— Конечно, помогу. Разве я могу тебе отказать? — ответил комар и тут же отправился выполнять поручение змеи.
Целый день комар пробовал кровь зверей, птиц и людей и решил, что вкуснее крови человека действительно нет ничего на свете. Под вечер полетел он обратно, в родные камыши. Навстречу ему ласточка.
— Эй, комар-подхалим, куда торопишься? Ты выполнил поручение змеи? — спрашивает она.
— Конечно, выполнил. Разве я могу ослушаться?
— Ну, тогда скажи: чья кровь вкуснее?
— Нет на свете крови вкуснее человеческой, — отвечает комар.
— Ты, наверно, врешь. А ну покажи язык. Если ты сосал кровь человека, твой язык должен быть красным.
— Не веришь, так посмотри, — хвастливо ответил комар.
Только он высунул язык, как ласточка налетела на него и вырвала язык комара — не будет больше вредить людям.
У бедняги на глазах выступили слезы, с бороды кровь капает. Полетел он скорее к змее. А ласточка тоже полетела с ним: хоть и вырвала язык комара, а все же хочет убедиться, что теперь он и впрямь ничего не сможет сказать змее.
Прилетели они домой. Комар вертится вокруг змеи, глазами на ласточку показывает, а сказать ничего не может. Змея то на него, то на ласточку смотрит, никак не поймет, в чем дело.
Тут ласточка говорит:
— Наш общий друг комар издалека летел и всю дорогу пел: «Самая сладкая кровь у лягушки, самая сладкая кровь у лягушки». А у самого дома комар вдруг умолк — видно, горло остудил и теперь не может сказать ни слова.
Тут комар от злости заплакал и заверещал: «зз-зз!»
Змея почуяла что-то неладное. Как говорят: «Хоть глаза слепого не видят, но душа его чувствует»[1]. Змея с угрозой повернулась к ласточке, но та вспорхнула и улетела. Все же змея успела вырвать три средних пера из хвоста ласточки.
С тех пор, говорят, хвост у ласточки раздвоенный. С того же времени ласточка перебралась поближе к людям и стала вить гнезда под крышами их домов. Змея же стала есть лягушек. А комар везде и всюду заводит свое «зз-зз», но никак не может высказаться.
3. Как еж выдумал серп
В давние времена люди, как и звери, ели траву. Травы становилось все меньше и меньше, и однажды звери собрались и решили: «Хватит нам голодать! Отныне люди не должны есть траву».
И вот люди обработали землю и посеяли просо, пшеницу и ячмень. Все уродилось на славу, но как собрать богатый урожай? Этого люди не знали.
Тогда хан собрал в своем дворце всех людей, зверей и птиц и обратился к ним с такими словами:
— Пришла пора собирать урожай, а мы не знаем, как это сделать. Может, кто-нибудь из вас скажет, как собрать просо, пшеницу и ячмень?
Но все люди, звери и птицы молчали. Лишь один старик выступил вперед и сказал хану:
— Мы все собрались по твоему зову. Среди нас нет только ежа. А уж он-то наверняка дал бы дельный совет. Но не забудьте, что еж очень обидчивый. Если вы станете смеяться над ним, он рассердится и мы останемся ни с чем.
Хан приказал послать за ежом. Посланный разыскал ежа и повел его к хану. По дороге он рассказал ежу, в чем дело.
Придя на собрание, еж свернулся в клубок и стал слушать. Но тут люди заметили его и окружили со всех сторон. Старики стоят спокойно, а молодежь никак не может сдержать смех. Смеются всё громче и громче.
Рассердился еж. Значит, люди позвали его, чтобы потешиться?! Не долго думая, еж ушел из дворца.
Спохватились люди, но поздно. Тогда тот самый старик, который предложил послать за ежом, сказал:
— Дело можно поправить. Когда еж сердится, он обычно разговаривает сам с собой. Давайте пошлем за ним потихоньку кого-нибудь, пусть послушает, что бормочет еж.
— Пошлите меня, — попросила кошка. — Лучше меня вряд ли кто-нибудь это сделает.
Хан приказал кошке потихоньку следовать за ежом. И вот она незаметно подкралась сзади и слышит:
— Ох уж этот хан! До чего бестолковый! А уж чего проще: взять кусок железа в виде горбушки и бить молотком до тех пор, пока он не станет похож на молодой месяц. Затем вырезать зубцы — и серп готов.
Кошка запомнила слова ежа и побежала обратно во дворец. Там она рассказала хану все, что слышала, и хан приказал сделать все, как говорил еж. Люди понаделали серпов и быстро убрали урожай.
4. Наглый петух
Однажды петух рылся в куче золы. Вдруг в его ногу вонзилась колючка. Недалеко пожилая женщина пекла хлеб в тандыре. Петух подошел к женщине и закричал:
— Ку-ка-ре-ку!
— Божье проклятье тебе! — рассердилась женщина. — Что кричишь? На мою голову беду кличешь?!
— Ку-ка-ре-ку! Мне в ногу колючка вцепилась!
Женщина вытащила колючку. Тогда петух говорит:
— Брось колючку в тандыр. Пусть хлеб пропечется.
Женщина бросила колючку в тандыр, и петух снова стал рыться в золе.
Через некоторое время он снова подошел к женщине и говорит:
— Отдавай мою колючку!
— Пусть у тебя во рту черви разведутся![2] Где я возьму твою колючку? Ты же сам просил меня бросить ее в тандыр!
— Отдай мою колючку, и все тут! — кричит петух.
— Будешь кричать, я тебе шею сверну, — пригрозила женщина.
— Не хочешь вернуть колючку, я заберу у тебя хлеб.
Петух схватил один хлеб и пустился наутек. Бежит петух день, бежит ночь. К концу второго дня увидел он чабана. Сидит чабан на пригорке и хлебает кислое молоко без хлеба.
— Ку-ка-ре-ку! Здравствуй, чабан. Что это ты ешь без хлеба?
— Да хозяин вместо хлеба нас своими кулаками потчует, — отвечает чабан.
— Вот тебе свежий, хрустящий хлеб, ешь его.
Только чабан кончил есть, петух как закричит:
— Ку-ка-ре-ку! Отдай мне мой хлеб!
— Ты что, дитя малое? Как же я верну тебе съеденный хлеб?!
— Не хочешь вернуть хлеб, я заберу у тебя овцу. — С этими словами петух схватил самую лучшую овцу и убежал.
Бежит петух день, бежит ночь и наконец прибегает к дому хана. А в ханском доме — свадьба. Хан выдает замуж свою дочь.