Растительности поблизости практически никакой не было, исключение составляли маленькие приземистые кустарники, разбросанные то тут, то там по одному и небольшими группами. Они имели тоненькие, изогнутые под разными углами веточки со светло-коричневой гладкой корой и редкими фиолетовыми листками овальной формы.
Над головой было уже знакомое бирюзовое безоблачное небо, на котором сияли два солнца. Одно большое и голубое, занимающее приблизительно седьмую часть небосвода, второе – раза в два меньше и зелёное. Оба солнца находились рядом друг с другом.
– Ничего себе! – ахнула Серафима. – Ущипните меня, их два!
– Такое не каждый день увидишь, – Клим оказался более сдержан, хотя зрелище его тоже поразило.
К немалому удивлению их обоих, на светила можно было смотреть, не опасаясь за своё зрение. Голубое и зелёное сияния были мягкими и не резали глаза, как будто это и не солнца вовсе, а циклопические светильники, закрытые светофильтрами. Глядя на них, Клим по привычке сделал над глазами козырёк из ладони, но сообразив, что в этом нет необходимости, опустил руку.
Спустя пару минут, по-прежнему находясь под впечатлением от двух небесных светил, они наконец увидели чудо-юдо, о котором говорила Ольга. Это было огромное существо, внешне сильно похожее на земного кашалота. От последнего его отличали белая кожа, два хвоста и длинные перепончатые крылья вместо грудных плавников. Существо неторопливо и величаво рассекало воздух над холмами, издавая громкие булькающие звуки, разлетавшиеся по округе. Оно напоминало какой-то старинный фрегат, который плыл по безбрежному океану, но Климу больше нравилось сравнение с подводной лодкой, пробирающейся на полном ходу через толщу воды.
– Кашалот с крыльями, – хриплым голосом проговорила Серафима. – Теперь нет сомнений, что ненормисты славно потрудились в этом мире.
– Может, он с рождения такой, – предположил Клим.
– Ещё скажи, что его лучший друг – это горшок с петунией.
– Вряд ли здесь найдутся такие цветы. Впрочем, как и горшки. Хотя полностью исключить их существование в здешнем мире нельзя.
– Если мне не изменяет память, то этот кашалот нарисован на той полированной стене возле Врат.
– Да, точно, нарисован.
– Ещё там были клыкастые четырёхлапые твари, покрытые чешуёй.
– К чему ты это сказала?
– Встретим ли мы их здесь? Да они выглядят как стопроцентные хищники!
– Надеюсь, что нет. Там, знаешь ли, много всяких чудовищ изображено. Если мы каждого из них встретим, то не проживём и получаса.
– Будет тебе. Уверена, что не все существа кровожадные. К тому же мы пришельцы из другого мира.
– И как это нам поможет?
– Нас не должны есть.
– Ага, так тебя и послушают. Молча съедят, тщательно пережуют и переварят.
Немного отвлёкшись от разговора и созерцания двух солнц и крылатого кашалота, Клим заметил, что отлетевшая в сторонку Ольга со странным выражением лица смотрит на свои руки. Парень подошёл к ней и спросил:
– Ты чего?
– Я… – Ольга пребывала в некоторой прострации.
– Разглядываешь свои руки так, будто они и не твои вовсе.
– Ты их видишь?
– А не должен?
– В дневное время суток привидения становятся невидимыми. Помнишь, я тебе говорила.
Сейчас, когда Ольга упомянула об этом, в памяти Клима всплыл их сегодняшний разговор в школе. Призраки сами по себе имеют возможность становиться невидимыми, но и дневной свет делает их таковыми.
– Я не исчезаю, – проговорила Ольга. – Это очень странно.
– А если сама попробуешь это сделать, получится? – спросил Клим.
– Возможно… Сейчас узнаем.
Ольга не делала никаких телодвижений, а просто молча растаяла – не постепенно, становясь более прозрачной, а в один короткий миг. Клим напряг зрение, силясь хоть что-то разглядеть, но его попытки были тщетны.
– Ну как? – раздался голос девушки-призрака.
– Я тебя не вижу, – ответил Клим.
– Получается, работает, – Ольга вновь появилась на прежнем месте.
– В другом мире и законы другие.
– Наверное. Я прям нутром чую, что всё здесь устроено иначе. Мне это не очень нравится.
– Мне тоже.
Чувства, испытываемые Климом сейчас, были сродни тем, что испытывает человек, который впервые в жизни очутился за границей. Совершенно новая окружающая обстановка, толпы незнакомых людей, иные правила и устройство быта – все эти вещи кружат голову и в некоторой степени угнетают. Что касается Серафимы, то её, казалось, всё это наоборот заводило. Сейчас черноволосая девушка сидела на корточках перед кустиком и срывала с него листочки, складывая их в карман куртки.
– Зачем они тебе? – полюбопытствовал Клим.
– Гербарий сделаю, – ответила Серафима, не отрываясь от своего занятия, и тут же спросила: – О чём перешёптывались?
– Мы не перешёптывались, – сказал Клим, – а обсуждали невидимость Ольги.
– С ней что-то не так?
– Призраки невидимы при солнечном свете, однако Ольга никуда не пропала.
Очень жаль. Клим ожидал, что Серафима ответит в таком, привычном для неё духе, но вместо этого она коротко сказала:
– Интересненько.
После чего вернулась к своему занятию. Парень молча пожал плечами, думая, что срывать листья с неизвестного растения голыми руками довольно опрометчивый поступок. Они вполне могли оказаться ядовитыми. К тому же это ведь мир ненормистов, кто знает насколько сильно они исказили местную флору и фауну.
Собрав достаточное количество листочков, Серафима поднялась и, отряхнув руки, сказала:
– Давайте-ка спустимся вниз.
Клим ожидал подобный поворот, потому сразу же озвучил собственные невесёлые мысли:
– Хочу заметить, что мы в мире ненормистов. Если по какой-то причине ты об этом позабыла. Чем дальше от Врат мы отойдём, тем хуже для нас будет, когда «палочники» нападут.
– Нападут – отобьёмся, – беззаботно ответила Серафима.
Она явно провоцировала спор, к которому Клим морально подготовился лишь частично, поскольку по-прежнему не знал степень упрямства главы и основательницы тайного общества.
– Напомню, водяных шариков у тебя только двадцать четыре. Что станешь делать, если ненормистов окажется больше? Скажем, сотня, или даже больше – тысяча.
– Брошу всё и убегу. – пожала плечами черновласка. – Я быстрая. И безумная донельзя!
– А я быстрый? – Клим сам не понял, зачем спросил это.
– Не знаю.
– Вот именно. Как поступишь, если ненормисты настигнут меня?
– Побегу дальше. Хм, я бы поступил точно так же с тобой…
– То есть бросишь?
– Ничего не поделать. Когда речь идёт о выживании – не до сантиментов. Кроме того, это малая жертва ради благополучия нашей цивилизации. Какое человеколюбие!
– Просто отлично! В случае чего, возьмёшь и принесёшь своего товарища по тайному обществу в жертву.
– Приносить в жертву – это она любит, – негромко сказала Ольга.
– Не учи меня жизни, привидение!
Клим опустил голову. Побороть желание продолжить спор стоило неимоверных усилий. Потрачу больше времени пытаясь доказать ей свою правоту! Лучше поберечь не только силы (ведь они ещё пригодятся, когда придётся рвать когти от ненормистов), но и нервы, на восстановление которых уйдёт приличное количество времени.
– Ладно, давайте спустимся чуть пониже, – сказал Клим, наступая на горло собственной гордости. Он не имел желания потакать убийственным порывам Серафимы, но и отпускать её одну тоже не хотел, потому что чувствовал на себе некую долю ответственности за происходящее.
Удивительно, но спуск с холма не оказался увеселительной прогулкой, какой мог представляться поначалу. Склон не был пологим, его наклон постоянно менялся от крутого до почти отвесного. Проблемой это было только для Клима и Серафимы, которые, в отличие от Ольги, не умели летать по воздуху, да и сами по себе не были альпинистами даже отчасти. Им обоим приходилось прилагать максимум усилий, чтобы не сорваться и не покатиться по склону вниз с бешеной скоростью, получая по пути множественные ушибы и переломы. Всё, что могла Ольга, это молчком следовать за ребятами сзади и стараться не попадаться им на глаза. Вид беззаботно плывущего в полуметре над землёй призрака у Серафимы вызывал жгучую ненависть, а у Клима лютую зависть.
К счастью, склон холма изобиловал всевозможными уступами, за которые можно было зацепиться. Но радость от их присутствия напрочь убивала земля, усыпанная мелкими камнями, из-за которых ноги то и дело разъезжались в разные стороны. Спускаясь, Клим непрестанно мысленно ругал Серафиму и себя. Девушку за то, что уговорила его заняться исследованием нового мира, а себя за то, что так легко сдался и согласился. Бесхребетный!
Чем ближе к подножию холма они спускались, тем разнообразнее становился ландшафт. Кусты с фиолетовыми листьями, которые были редкостью на вершине, здесь стали попадаться чаще. При этом они ещё и увеличились в размерах, порой доходя до груди. Вдобавок на ветвях появились небольшие, в пару сантиметров длиной острые шипы. Серафима не преминула отломить парочку и упрятать их в карман.
– Не поцарапайся, – предупредил Клим.
– Под руку не говори, – буркнула Серафима.
– Смотри, больше я тебя предупреждать не стану, – обиделся парень.
– Незачем.
– Подхватишь здесь из-за своей неосторожности какую-нибудь заразу, станет тебе плохо… Я на себе твою светлость не поволоку.
– Главное не подхватить твои сверхосторожность и сверхзанудство. Вот это действительно будет страшно.
– Помяни моё слово.
– Помянула. Пусть покоится с миром.
Клим повернул голову и взглянул наверх. Туда, где находился вход в пещеру. Подниматься обратно будет гораздо сложнее, не говоря уж о том, что можно запросто заблудиться. Парень убедился, что его телефон не находит их нынешнее местоположение. Глупо надеяться на это, ибо, во-первых, в телефоне неоткуда было взяться картам данной местности, а во-вторых, вряд ли обитатели этого мира дошли в своём развитии до создания и запуска в космос спутников глобального позиционирования. Неизвестно даже, присутствует здесь хоть какая-то разумная жизнь.
– Почему ты ничего не снимаешь? – спросила Серафима.
– Что именно? – не понял Клим.
– Из нас двоих только у тебя есть телефон, а у него – камера. Надо запечатлеть как можно больше! Одних воспоминай и впечатлений мне будет мало, я хочу пару тысяч фотографий и полкило вещественных доказательств.
– Доказательств чего?
– Существования иных миров.
– Только не говори, что помимо листиков и шипов ты ещё и камней прихватишь.
– Хорошая идея. Возьму на обратном пути. Потащишь их сама! А теперь давай, фотографируй.
Телефон Клима не был каким-то современным и дорогим аппаратом, потому и камеру имел не самую передовую, делающую посредственные снимки. Но это всё же лучше, чем совсем ничего. Парень принялся фотографировать окружающие холмы, кустарники, камни под ногами, бирюзовое небо над головой и два разноцветных солнца. И свою задумчивую физиономию на фоне всего этого внеземного великолепия. Серафима, заметившая это, тоже захотела увековечить на фотографиях своё присутствие в новом и необычном мире. Следующие минут десять Клим снимал её во всевозможных локациях и разных ракурсах. Порой она капризничала и заставляла парня переделывать фотографию, если та ей по каким-то причинам не нравилась. Как будто на обложку модного журнала надеется попасть.
– Девчонки нам обзавидуются, – с радостью в голосе сказала Серафима, принимая новую позу – перед развесистым кустарником, так, чтобы в кадр попало и само растение, и оба солнца на небосводе.
– Было бы чему… – произнёс Клим. Дабы снимок получился таким, каким его видела Серафима, парню пришлось пригнуться почти к самой земле. Но даже в этом случае огромное голубое солнце полностью не влезло.
– Давай, надо сделать совместную фотографию.
Серафима встала рядом с Климом, прижавшись к нему. От неожиданности и необычности момента парень слегка покраснел.
– Монопода у тебя конечно же нет…
– Нет, к счастью. Я не большой любитель делать себяшки.
– Тогда придётся снимать рукой. Правда, так мы собой загородим весь пейзаж. Эх, жаль попросить некого…
– Тут уж без вариантов.
Клим вытянул руку, сделал более-менее серьёзное выражение лица и нажал на кнопку съёмки. Проверив результат, Серафима оказалась им удовлетворена. Вдруг она помахала рукой и крикнула:
– Эй, Ольга! Давай с нами!
– Что ты от меня хочешь? – пробурчала девушка-призрак.
– Фото на память.
– Думаешь, я буду отображаться на фотографиях? Я ведь привидение, в конце концов.
– У нас есть твои фотографии, и на них ты отображаешься.
– Откуда они у вас?
– Сделали втихую.
– Возмутительно!
– Поменьше возмущайся и побольше улыбайся. Нельзя всю жизнь быть такой кислой.
– Да будет тебе известно, моя жизнь окончилась более двух веков назад.
Ещё немного побурчав для приличия, Ольга всё же присоединилась к Климу и Серафиме, чтобы сделать несколько совместных фотографий на фоне пейзажей другого мира. В каждом получившемся кадре у Клима было одно и то же задумчивое выражение лица, а у Серафимы наоборот – постоянно менялось. То она подмигивает, то улыбается во все тридцать два зуба, то показывает язык. Черноволосая веселилась на полную катушку и не понимала, почему её спутники такие невесёлые. Это не для среднего ума.
– Путешествие было увлекательным, – начал издалека парень. – Мне даже немного понравилось.
– И то верно, – согласилась Серафима. – Впечатлений просто море.
– В таком случае, не пора ли нам вернуться к Вратам и закрыть их навсегда? – спросил Клим.
– Пора, конечно, – ответила основательница тайного общества. – Но так не хочется уходить отсюда.
– Я тоже никуда не тороплюсь, – произнесла Ольга. Я думал, ты на моей стороне!
– Давай ещё побудем, – по интонации Серафимы сказанное не было просьбой. – Мне интересно знать, что за теми холмами.
– Ты туда собралась топать?!
– Почему бы и нет?
– Потому что нет! Я согласен пройтись сотню метров вперёд и только.
– Но…
В глубине души Клима наконец-то назрел бунт. Ему претило чувствовать себя марионеткой в чужих руках, за которую все всё решают. Пришло время проявить твёрдость.
– Никаких «но»! – грубо сказал парень. – Дальше я себя увести не позволю. Твоя беспечность нам ещё дорого обойдётся. Пока мы тут совершаем увеселительную прогулку, ненормисты стройными рядами проходят через Врата в наш мир.
Серафима прокрутилась на месте, словно изображая какое-то незамысловатое па из танцев, а затем указала на Клима пальцем и звонко произнесла:
– Нет никаких стройных рядов ненормистов.
– Если ты чего-то не видишь, вовсе не значит, что этого нет, – заметил Клим.
– Ладно, ладно, я поняла, – девушка вскинула руки, продемонстрировав свои ладони. – Ещё пять минут, и мы уходим.
– Очень хорошо.
Позаимствовав у Клима телефон, Серафима принялась фотографировать всё, до чего могла дотянуться. Парень не понимал, зачем ей снимки самых обыкновенных камней и земли под ногами. Другое дело порхающий в небе кашалот. Вот чем действительно можно удивить окружающих, которые и слыхом не слыхивали об иных мирах и Вратах, в них ведущих. Любой посмотрит и скажет, что кашалот с крыльями – примитивный фотомонтаж.
Подняв левую руку и задрав рукав кофты, Клим взглянул на часы. В такой позе он и застыл, с каждой секундой недоумевая и хмурясь всё сильнее.
– Эй! – позвал он Серафиму. – Подойди-ка сюда!
– Не понукай мной как собакой! – возмутилась девушка, вертя в руках камень, который имел стальной отблеск и был похож на гальку.
– Я не понукаю, но ты должна это увидеть.
– Что именно? Если ничего интересного, то я и подходить не буду.
– Неужели так трудно сделать всего лишь три шага? Ты от этого не сломаешься. Быстрее сломается моё терпение!
– Хорошо, уговорил. И не пытался даже!
Раздражённо вздохнув, Серафима всё же подошла к Климу, при этом придав своему лицу выражение максимального недовольства. Одновременно к нему подлетела и Ольга. Все трое вонзились взглядами в наручные часы парня, которые выдавали странные кульбиты. Всё внимание было приковано к секундной стрелке. Вместо того чтобы перемещаться по циферблату с обычной заданной скоростью, та делала это с явным замедлением. Одно деление она проходила не за стандартную секунду, а в несколько раз медленнее.