Женя
– Денис, чего ты копаешься, мы так в школу опоздаем. – Вечно мой братец застревает с набитым ртом у телевизора. Высоченный парень, почти мужчина, с детской заинтересованностью погрузившийся в экран, выглядит комично. – Считаю до трех и ухожу одна: раз, два…
– Да иду я, – на ходу допивая чай, проворчал Денис. – Какая нетерпеливая.
Схватив сумки, мы кинулись из квартиры. До школы идти минут пятнадцать, а если бегом, то еще быстрее. В школу мы примчались за пять минут до звонка. В раздевалке встретили Катю.
– Привет, тоже опаздываете? – улыбнулась она.
Кивнув Кате, Денис помчался по лестнице в класс. Мы пошли следом. В рекреации у окна стоял Андрей Иванов.
– Глаз с тебя не сводит, – шепнула мне подруга.
– Опять, небось, химию не сделал, вот и не сводит, – нахмурилась я.
– Ты что, действительно ничего не замечаешь? Он же специально ее не делает, чтобы парой слов с тобой перемолвиться.
– Придумаешь же ты, Катерина, – я с укоризной посмотрела на подругу, потом взглянула на Андрея, тот быстро отвел взгляд в сторону. – Что со мной на другие темы поговорить нельзя?
– Да ты же у нас неприступная Диана, – Катя захихикала, – попробуй, подойди. Вот он и цепляется за эту возможность.
Мы вошли в класс, прозвенел звонок. Я еще раз украдкой взглянула на Андрея: вид у него был какой-то задумчивый. Попробовала представить его рядом с собой… Нет, не могу. Тут в класс вошла Валентина Ивановна, и я сосредоточилась на уроке. История – предмет серьезный, особенно если ее ведет такой влюбленный в свое дело педагог.
Конечно, химию Андрей не сделал, подошел ко мне на перемене, попросил разъяснить, а сам в глаза не смотрит, видимо слышал наш с Катей разговор. Мне стало неловко. Да, я не испытываю к нему симпатии, но и обижать его мне вовсе не хотелось. Хотя давать ложную надежду тоже не в моих правилах. Вся эта двусмысленность… Предав лицу спокойный отрешенный вид, я объяснила ему материал и сказала:
– Может тебе попроситься на консультацию к Нине Николаевне? Мне, конечно, не трудно консультировать тебя, но у меня мало свободного времени, а скоро конец года.
Андрей посмотрел на меня, пытаясь уловить тайный смысл в моих словах, но я спокойно выдержала его взгляд.
– Да, спасибо за помощь, – сказал он после некоторой паузы. – Конечно, ты занята, я понимаю, у тебя еще музыкалка.
Он отошел, опустив плечи. Меня тут же кольнула совесть: ну что мне стоило и дальше объяснять ему химию, мне ведь было не трудно…. Звонок зазвенел как нельзя кстати.
На уроке мы с Катей от нечего делать считали, сколько раз Нина Николаевна скажет: «Так».
– Так…. Отвечать пойдет, так….
– Сегодня мы будем проходить, так…
– Так…. Откройте учебник, так…
Вот ведь, привяжется сорное слово, и сам не замечаешь, как произносишь его к месту и не к месту.
После уроков, я опять поймала на себе грустный взгляд Андрея, Катя тоже заметила.
– Ну что, отшила?
– Ничего подобного я не сделала, – огрызнулась я, почувствовав себя виноватой.
– Тебе разве никто никогда не нравился?
– Конечно, нравился; в детском саду – Дима, во втором классе – Сережа, помнишь, он потом с родителями на Север уехал. Да мне многие нравились…
– Значит не так сильно.
– Заканчивай, Катерина, стыдить меня, я же не виновата, что не испытываю к нему теплых чувств, – досадуя на подругу, оправдывалась я.
– Ладно, ладно, – усмехнулась она. – Ты же знаешь, я на твоей стороне…. Пойдем сегодня в кино?
– У меня сегодня специальность и ансамбль в музыкальной. Потом еще уроки надо сделать и разобраться в шкафу, давно собираюсь.
– Тогда, может, завтра пойдем?
– А что идет?
– Что-то про вампиров, говорят, интересно.
– Опять страшилка? Не люблю я эти фильмы.
– Нет, романтический фильм.
– Хорошо, давай сходим завтра, – сдалась я.
– Может Дениса позвать?
– Куда позвать? – спросил брат, вклиниваясь между нами и обнимая за плечи.
– Опять крадешься? В кино хотим завтра пойти, пойдешь?
– Мы завтра с отцом в волейбол играем, ты забыла?
– Да, точно. Значит, идем вдвоем, – сказала я Кате, прощаясь, и мне показалось, что она немного огорчилась. Что это? Кате нравится мой брат? Они ведь знакомы с детства. Или это приближение весны так действует? Я посмотрела на брата. Нет, Денис вполне счастлив, улыбается каким–то своим мыслям. И в своей душе я ничего особенного не чувствую, может, я еще не готова к настоящим чувствам. Конечно, сказать, что я никогда об этом не думала, значило обманывать себя. Все девочки мечтают о принцах. Сколько книг перечитано о рыцарях, верности, любви и подвигах, во имя этой любви совершаемых. Сколько фильмов пересмотрено…
Фильм мне понравился. Это, действительно, была история любви. Когда все равно, что было в прошлом, все равно, что будущее туманно, не имеет значения, что любимый – «чудовище». Есть чувство и вера в него.
– А бывают такие чувства в жизни? – Катя подумала вслух, и я удивилась, до чего наши мысли сходятся.
– Сейчас все стали прагматиками, на первое место ставят материальные ценности.
– А ты?
– А я об этом пока не думаю.
– Бывает, встретятся двое: кажется, все – влюблены по уши, навсегда. А через пару месяцев совместной жизни, ругают друг – друга разными грязными словами и делят нажитое имущество, – продолжала рассуждать Катя.
– Или загорается пламя страсти, побушуют бури, угаснет пламя, и остается болото, привычка, – поддерживая тему, рассуждала я. – Хотя из всех правил, есть исключения, мои родители, например…
По дороге домой нам попались подвыпившие подростки. Они улыбались и подмигивали:
– Девчонки, пойдемте с нами. Может вас проводить?
Я пожалела, что с нами нет Дениса. Мой высокий, метр восемьдесят пять, атлетически сложенный брат, поубавил бы им пыла.
– Не люблю пьяных, – сказала я Кате, когда мы отошли на приличное расстояние. – Может, поэтому они ко мне так часто пристают?
– Просто ты красивая, Женька. – В голосе Кати восхищение с ноткой покровительности.
– Скажешь, тоже, – я с сомнением взглянула на подругу.
– Ты на себя в зеркало давно смотрела?
– Каждый день смотрю.
Я не рисуюсь, действительно считаю, что не дотягиваю до красавицы. Хорошенькая? Да, наверное. Густые темные брови, пепельно-русые волосы чуть ниже плеч, небольшие почти черные глаза в обрамлении длинных пушистых ресниц, пухлые губы, может даже слишком… – хорошенькая. Я оглядела подругу. У Кати классическая внешность: тонкие черты, косища ниже пояса, огромные серые глаза.
– Ты на себя посмотри. С таких картины пишут, а она обо мне…
– Ладно, ладно, уколола, – рассмеялась Катя.
Мы дошли до перекрестка: мне направо, Кате налево.
– До понедельника, – попрощалась я.
– Ага, пока.
По дороге, я снова думала о фильме.
Денис с отцом еще не вернулись. Мама вытаскивала белье из стиральной машины, я остановилась у открытой двери в ванную.
– Как фильм? – подняла голову мама.
– Замечательно.
– А что такая задумчивая?
– Мам, бывает любовь с первого взгляда?
Она застыла с полотенцем в руках.
– Да, именно так мы с твоим отцом и полюбили друг – друга. Я спускалась по лестнице в институте, а он поднимался. Мы встретились взглядами, и я сразу поняла, что он тот, кто мне нужен. От неожиданности даже книгу выронила. Он поднял, так и познакомились. Потом он стал за мной ухаживать…
– Ты не говорила.
– Просто ты никогда не спрашивала. Что-то произошло?
– Нет, о фильме думала. Главная героиня на год старше меня.
Я прошла на кухню, налила себе чай. Мама тоже подсела к столу, в ее внимательном взгляде была заинтересованность.
–Наверно, весна приближается, – пожала я плечами и улыбнулась, – все становятся задумчивыми, вздыхают.
– Тебе кто-то нравится?
– Мне симпатичны многие люди.
– Я не это имею в виду, из мальчиков.
– Нет.
– Это тебя беспокоит?
– Не то, чтобы очень…
– Ты ведь нравишься кому-то. Я помню, ты приносила Валентинки с поздравлениями.
– Да, только они не были подписаны. Катя говорит, что я слишком неприступна и меня боятся.
Мама обняла меня, улыбаясь.
– Ты вовсе не непреступна. Просто ты сильная, развитая, с разными интересами, эмоционально богатая. Может, они просто не знают, что от тебя ожидать…, – мама потрепала меня по голове. – Не волнуйся, мимо своей любви ты не пройдешь.
Мы некоторое время посидели молча. Мама все понимает, она всегда умела меня успокоить, дать совет.
– Ладно, пойду, доделаю уборку и спать. – Я поцеловала маму в щеку и пошла в свою комнату.
Знакомство
Неделя началась, как обычно, с трудового обучения. Мы изучали последние тенденции модных коллекций, потом проектировали с Катей и Светой дизайнерский комплект одежды в StudioMAX, примеряли его на разных моделей. Скоро предстоит защищать свой проект, придется шить. Я не очень дружу со швейной машинкой: у меня все время путаются нитки, застревает ткань, я начинаю сердиться, хочется все бросить. Хорошо, хоть Катя – отличная швея.
На большой перемене мы с девчонками стояли в рекреации у класса физики. Приближалось восьмое марта, и мы обсуждали, что на этот раз придумают наши мальчики. В общем-то, каждый год получалось одно и то же: все приносили сладкое, организовывали чаепитие, потом девчонки получали «хоровое» поздравление и открытку. А потом, были танцы в классе, или общешкольная дискотека, если празднование выпадало на один день.
– Надо подсказать им, чтобы игры какие-нибудь придумали, – хмыкнула Марина. – Жень, ты намекни Денису, он же твой брат.
Именно в этот момент за спиной я услышала голос Дениса:
– Женя, Жень, познакомься…
Я обернулась и вздрогнула, словно через меня пропустили электрический ток малого напряжения, даже пришлось облокотиться о стенку.
– Это – Максим, а это – моя сестра Женя. Ее подруга Катя, Марина, Света, Даша, Лена, – представлял Денис девчонок по очереди.
Максим был высоким парнем, чуть ниже Дениса, со светлыми волосами, точеными чертами лица и большими ярко-зелеными глазами. Таких глаз я ни у кого не видела. Их можно было сравнить с изумрудами.
– Можно просто Макс, – подал голос новенький.
Голос у него красивый, но какой-то холодный, лишенный окраски.
– Максим переехал жить в наш город, и будет учиться в нашем классе, – закончил Денис. Тут прозвенел звонок, и все пошли в класс.
Весь урок я была, как во сне и периодически чувствовала на себе взгляд нового одноклассника. Он сел на соседний ряд за последнюю парту. Несколько раз я оборачивалась и встречалась с ним глазами. Он не пугался и не отводил взгляда, смотрел, словно изучающе. Но от его взгляда у меня по спине пробегали мурашки, очень странные ощущения. После физики, стараясь прийти в себя, я поспешила на английский.
На уроке английского языка я сижу за последней партой одна. Катя учит французский. За последнюю парту я села, чтобы меньше привлекать к себе внимание. Английский я не люблю. Когда-то мне было интересно, но потом у нас сменилась учительница, и предмет стал монотонным и скучным. Я конечно готовлюсь к урокам, старательно перевожу со словарем, но нет того непринужденного общения с учителем.
Прозвенел звонок, в класс вошел новенький и сел рядом со мной, хотя были свободные места. Рассеянно слушая, я начала рисовать узоры на последней странице тетради, избегая открыто смотреть на своего соседа. Он внимательно смотрел, как я вывожу геометрические орнаменты, но попыток заговорить со мной не предпринимал. К середине урока я не выдержала.
– Хочешь о чем-то спросить? – досадуя на себя, взглянула я на него.
– Чем ты занимаешься? – спросил он, хотя на его лице не было и тени заинтересованности.
– Рисую.
– Зачем? Я не понимаю смысла в твоих рисунках.
– А я не вкладываю в них никакого смысла. Я вообще отключаю голову, когда рисую их, рука сама выводит.
– Это помогает тебе сосредоточиться на чем-то?
– Нет, это помогает мне скоротать время на уроке. Мне скучно.
Странный получается разговор, он смотрел на меня, явно не понимая.
– Могу нарисовать что-нибудь более понятное, – предложила я. – Хочешь, тебя нарисую, если не будешь шевелиться. – Я перевернула страницу, внимательно посмотрела на него. С чего начать,…конечно, с глаз. Я принялась изображать глаза, стараясь точно передать их красоту. Я так сосредоточилась на работе, что забыла, где нахожусь.
– Женя Никитина, – услышала я обращение Надежды Петровны, – что ты там так усиленно пишешь? Я вроде ничего не задавала записывать.
Она направилась к нашей парте, я поспешно закрыла тетрадь. Но дойдя до меня, она повернулась к моему соседу:
– А ты, видимо, новенький?
– Да, моя фамилия Райский, – встал Максим из-за парты.
Надежда Петровна задержалась взглядом на его лице и, забыв про меня, попросила:
– Расскажи, пожалуйста, о себе по-английски.
Максим свободно говорил на английском, наша англичанка давно не слышала такого связного рассказа. Она стояла, удивленно вскинув брови, и улыбалась, пока не прозвенел звонок с урока. Даже задать нам ничего не успела, просила повторить предыдущую тему.
– Как ты это сделал? – спросила я, убирая учебник в сумку.
– Что?
– Ты будто загипнотизировал ее. – Я внимательно на него посмотрела.
– Я ничего подобного не делал.
На его лице не дрогнул ни один мускул, даже в глазах ничего не мелькнуло, может, мне правда все показалось…
– Можешь отдать мне рисунок? – после паузы спросил Максим.
– Я ведь еще не закончила.
– Все равно.
Немного удивившись, я вырвала последнюю страницу из тетради и протянула ему. На листочке были четко прорисованы глаза, намечены нос, губы, овал лица и линия лба. Он взял рисунок, посмотрел на оборотную сторону с моими каракулями и положил его в сумку. Из класса мы вышли вместе. Нас догнал Денис.
– Что, уже подружились? – подмигнул он мне. – Даже англичанка вас заметила.
Я фыркнула, Максим остался невозмутим. Обернувшись, я поискала глазами Катерину и встретилась с пристальным взглядом Андрея Иванова, он внимательно смотрел на нас.
– Ты где живешь? – продолжал Денис расспрашивать Райского.
– Лесозаводской, 5.
– Так нам по пути, мы на Гагарина 12 живем, вместе пойдем.
К нам присоединилась Катя, прислушалась к беседе.
– Достопримечательности уже осматривал? Можем устроить экскурсию, правда, Жень? – Денис снова подмигнул мне.
– Сегодня вряд ли, – помотала я головой, – через полтора часа у меня специальность.
– Может в другой раз, – согласился Максим.
Я украдкой посмотрела на него: нет, он совсем не огорчен, значит, я его все-таки не заинтересовала. И почему-то это меня не порадовало.
– Я что-то пропустила? – Катя внимательно на меня посмотрела. – У тебя грустный вид, Иванов промчался, чуть не сбив меня с ног.
– Нет, все в порядке. Просто, что-то голова заболела, – соврала я. – Вечером придешь? Подумаем над конкурсами.
– Конечно, я позвоню, пока.
С Катей мы попрощались у школы, и пошли вниз по улице втроем. Некоторое время шли молча.
– «Специальность» – это что? – вдруг спросил Райский.
Надо же, запомнил, посмотрела я на него.
– Я учусь в музыкальной школе, играю на скрипке. Если продолжу обучение, то скрипка станет моей профессией, специальностью.
Он кивнул, понимая. Мы подошли к дому.
– Вот здесь мы живем, вон наши окна на четвертом этаже, – показал Денис. – Ты здесь, наверняка никого не знаешь, так что заходи, не стесняйся, квартира 57. Можем вместе спортом заниматься: мы с отцом на волейбол ходим по средам и пятницам, а по вторникам я в бассейн хожу и на тренажерах занимаюсь.
– Я тоже ходил в бассейн.
– Значит, договорились! Ну, увидимся.
– Увидимся, – повторил Максим и быстро зашагал вниз по улице.