– А почему тогда не заболел Папа? – не понял Маленький Вулканоежка. – Ведь мы все живём здесь, вдали от вулканов, почему же все не заболели?
– Да ты и впрямь очень умный малыш! – поразился доктор Гиппократер. – Ты сразу понял самое главное. Это болезнь тех, кто проводит слишком много времени дома. Тех, кто вынужден постоянно заниматься нелюбимыми и неприятными делами. Тех, кто слишком долго не бывал на праздниках, в музее, в спортзале, в гостях. Тех, кто не делает себе подарков, не читает любимых книг и не слушает любимую музыку, не танцует, не любуется природой, не знакомится с интересными личностями, не путешествует. О-о-о, это чересчур большой список. Пожалуй, будет верно сказать, что это болезнь всех тех, кто перестал радоваться жизни.
– Наша Мама перестала радоваться жизни? – не поверил Папа Вулканоед. – Но мы же ничем её не огорчали!
– Перестать радоваться и огорчиться – это разные вещи. Огорчения приходят и уходят, а радость живёт в нас всегда. Жизнь без радости – всё равно, что еда без вкуса – не сладкая, не кислая, не солёная, не перчёная.
– Бр-р-р-р! – передёрнуло Папу Вулканоеда. – Это что же, наша Мама теперь не чувствует вкуса еды?
Вулка насыпала в кастрюльку манную крупу.
– Не только еды, но и жизни вообще, – поправил его доктор Гиппократер. – Ваша Мама не радуется, не огорчается, она вообще ничего не чувствует и ничего не хочет. Вот скажите, какая у неё любимая песенка?
– У неё нет любимой песни, – уверенно сказал Папа Вулканоед.
– Вот видите! Что я говорил! – воскликнул доктор Гиппократер.
– Вообще-то есть песенка, которую Мама напевает, когда делает что-то по дому, – сказал Маленький Вулканоежка.
– А ты можешь её спеть?
– Могу, – кивнул Маленький Вулканоежка, и запел, подражая Маме Вулканоедихе:
Стирать, отбеливать, сушить, гладить, варить, жарить, печь.
Покупать, запасать, консервировать, беречь.
Проветривать, убирать, подметать, пылесосить, мыть.
Помогать, успевать, ухаживать, любить.
Вся жизнь моя в глаголах!
Но просится душа в полёт.
Муж на работе, дочь в школе,
Я – дома который год.
Шить, вязать, вышивать, крахмалить, стелить, раскладывать.
Сажать, поливать, полоть, прореживать, окапывать.
Хранить, ремонтировать, красить, белить, лакировать.
Лелеять, растить, выкладываться, отдавать.
Вся жизнь моя в глаголах!
А просится в полёт душа… Дальше я не помню.
– Кто бы мог подумать! – озадаченно произнёс Папа Вулканоед. – Я и не знал, что всё так плохо.
– И что теперь делать? – спросил Маленький Вулканоежка.
– Как что? – удивился доктор Гиппократер. – Надо вернуть вашей Маме радость.
– Значит, мы должны каждый день делать что-то, что её обрадует? – спросил Папа Вулканоед.
– Боюсь, ей это не поможет. Если вы постоянно стараетесь обрадовать кого-то, кто не чувствует радости, он будет вынужден благодарно улыбаться вам, но на душе у него станет ещё хуже. Ну вот, подумает он, все стараются меня развеселить, а я ничего, ну ничегошеньки не чувствую. Думаю, что вашей Маме это только навредит.
– Доктор, вы так путано объясняете. Я никак не пойму – вернуть ей радость, но не радовать. А что же нам делать?
– Чтобы вернуть радость, надо вернуть вкус жизни. В жизни много цветов и оттенков, и каждый чувствует их вкус по-своему. Но есть кое-что общее для всех.
– Что? – закричали хором Папа Вулканоед, Вулка и Маленький Вулканоежка, забыв, что нельзя беспокоить Маму.
– Для людей это вкус воды и хлеба, свежий воздух, а для нас, вулканоежек – вкус гейзера и лавы, фумарольные дымы. Да-да-да, считайте это моим рецептом. Свежая магма и гейзерная вода. Принимать натощак вместо еды. Это как раз такой случай, когда пища должна быть лекарством, а лекарство – едой.
– Ну что ж вы сразу не сказали? – обрадовался Папа Вулканоед. – Мы сейчас же позвоним в магазин и закажем самую свежую лаву.
– А вот этого я вам как раз делать не советую, – возразил доктор. – Это чудодейственное средство поможет лишь в том случае, если вы раздобудете его сами. Позвольте вполголоса спеть вам песенку доктора Гиппократера:
Пища должна быть лекарством,
Лекарство должно быть едой:
Лавой, гейзером, газом,
И прочею вкуснотой!
Вулканоежек портят не люди,
А образ жизни людской –
Если мы жить так будем,
Все заболеем тоской.
Ждут нас давно вулканы!
Ехать пора всем нам
В самые разные страны,
Где есть хоть один вулкан!
– Таков мой рецепт. А теперь я должен откланяться, меня заждались другие пациенты. Зайду к вам завтра, а вы пока подумайте.
И доктор Гиппократер ушёл.
Папа Вулканоед посидел с кастрюлькой на голове, пока полностью не успокоился. Потом все поужинали манкой с изюмом и, к большой их радости, Мама тоже ела «конопатую» кашу.
А после ужина на кухне совещались Папа Вулканоед, Вулка и Маленький Вулканоежка.
– Мы не можем отправить письмо бабушке, если не знаем, где она сейчас, – сказал Папа Вулканоед. – Неизвестно, сколько времени письмо будет гоняться за ней по всему миру.
– А, может, мы пригласим тётю? – спросил Маленький Вулканоежка.
– Действительно, хорошо бы было пригласить кого-то из взрослых пожить у нас, пока меня не будет дома, – согласился Папа Вулканоед. – Да только кого? У всех свои дети мал мала меньше, не бросят же они их без присмотра. Поэтому Вулка останется с Мамой, тогда и школу пропускать не придётся.
– Но, Папа! – возмутилась Вулка. – Маленький Вулканоежка не может путешествовать с тобой, это слишком далеко!
– Далеко, это правда. А помнишь, когда тебе было столько же лет, сколько Маленькому Вулканоежке сейчас, мы впервые возили тебя на вулканы. Это был далёкий и трудный путь, но ты его преодолела. И твой брат тоже справится.
– Ты хочешь сказать, – не поверил своему счастью Маленький Вулканоежка, – что возьмёшь меня с собой?
– Ты маленький, но ты ведь вулканоежка, – кивнул Папа.
– А когда вы отправитесь в путь? – спросила Вулка.
– Как только приготовим всё необходимое. Сейчас надо хорошенько выспаться, а утром начнём собираться. Маме пока ничего говорить не будем, пусть отдыхает.
Папа Вулканоед встал из-за стола.
Потягиваясь и зевая, все разбрелись по кроватям. В эту ночь Маленькому Вулканоежке снились далёкие незнакомые горы, по которым он шагал с рюкзачком за спиной. Папе Вулканоеду приснился его забытый детский сон, в котором он ел вкуснейшее вулканическое варенье с пенкой. Вулка во сне видела Кальдеру Пепловну, которая гладила её по голове и говорила что-то ласковое. А Мама Вулканоедиха спала крепко, без снов, и не знала, что скоро всё в её жизни изменится. Прав был Папа Вулканоед, когда решил не тревожить её раньше времени, а то она бы и вовсе не уснула.
Глава седьмая, в которой приходит письмо от Бабушки Вулкани, а Папа Вулканоед и Маленький Вулканоежка собираются в дорогу
Ранним утром Вулка проснулась счастливая, с мыслью, что сегодня не надо идти в школу. И уроки учить тоже не надо, потому что она всегда готовит уроки заранее. Возвращается из школы и сразу делает их на потом, чтобы в нужный день только быстренько повторить. И, между прочим, она лучшая ученица в классе, а времени свободного у неё больше всех! И это свободное время она сейчас потратит, на что же она его использует? Тут Вулка вспомнила, что Мама Вулканоедиха больна, и огорчилась. Солнышко будто померкло, птички перестали петь, тревога тяжёлым грузом легла на её покатые плечики.
Чтобы отвлечься от грустных мыслей, Вулка пробралась в кухню, замочила крупу для каши, долила в чайник воды, больше никаких нешумных занятий не придумала и тихонько вышла из дома.
Рядом с домиком была чудесная каменная клумба, которую устроила Мама – настоящее вулканическое стекло красиво обрамляло горные цветы. Вулка решила полить клумбу и, идя за лейкой, заметила, что в их почтовом ящике что-то белеет. Если бы на её месте был Маленький Вулканоежка, он помчался бы смотреть почту. Но Вулка довела начатое дело до конца и только тогда подошла к ящику. В нём лежал один-единственный конверт, зато он был надписан почерком Бабушки Вулкани. «Бабушка! Миленькая! Как же нам тебя здесь не хватает!» – подумала Вулка, и маленькие солёные гейзеры забили из её глаз.
Выплакавшись, Вулка почувствовала себя гораздо лучше. Она открыла конверт и прочитала:
«Здравствуйте, дорогие мои Гейзерит, Лапилли, Вулка и Маленький Вулканоежка!
Я продолжаю моё кругосветное путешествие. Знаете, где я сейчас? Посмотрите на карту. Самая большая страна в мире – та, где вы живёте, а у восточного её края вытянулась цепь Японских островов. Если бы вы видели, какую красивую дугу образуют Японские острова с прекрасными вулканами! В Японии больше сорока вулканов: Асо, Комагатаке, Кудзю, Курисима, Сиране, Тарумаэ, Ундзен, Хакусан, Онтаке, Ивате и другие. А самый знаменитый из них – действующий вулкан Фудзияма на острове Хонсю, самая высокая вершина Японии. Поэты слагают о Фудзияме стихи, художники изображают её на картинах. Я тоже нарисовала её для вас. Я любовалась Фудзиямой с высоты птичьего полёта – вы не поверите, но ваша Бабаня Вулканя набралась смелости и побывала на вертолётной экскурсии. Очень красиво! Недаром Фудзияма стала Национальным парком и священной горой японцев. Правда, десять месяцев в году она покрыта снегом, а я-то в глубине души надеялась хоть разок её лизнуть. Конечно, я мечтала, что во время моего пребывания здесь произойдёт хотя бы малюсенькое изверженьице. Но, увы, мне не посчастливилось. Ни разу не защекотало в носу от запаха вулканического дыма!
Хоть меня и разочаровало, что на мою долю здесь не выпало ни одного извержения, я не падаю духом. Познакомилась здесь с очень доброжелательными людьми, они всё время кланяются и называют меня Вулканя-сан. По счастливой случайности я встретила здесь свою троюродную сестру Монпеляшеньку, и мы с ней решили ехать к другим вулканам вместе. Монпеляша передаёт всем привет. Что у вас нового? Целую вас. Ваша Бабушка Вулканя».
Вулка дочитала и в отчаянии отложила письмо. Эх, Бабушка Вулканюшка даже адреса не указала! Где её искать?
Вулка вспомнила дорожную песенку Бабушки Вулкани:
А я над миром словно птица лечу!
Останавливаюсь, где захочу.
Выбираю я из множества стран
Те, где хоть один дымится вулкан.
И об этом я мечтала всю жизнь –
Мой вулканный долгожданный туризм!
Дети выросли и внуки растут,
Годы ходят и когда-то уйдут.
А мне хочется успеть, всё успеть,
А мне хочется на мир посмотреть!
Ведь об этом я мечтала всю жизнь –
Мой вулканный долгожданный туризм!
Пожалуй, долго придётся ждать, пока Бабушка Вулканя объедет весь мир! Вулка вздохнула и пошла готовить завтрак.
Через час, когда все, кроме Мамы Вулканоедихи собрались за столом, Вулка спросила: – А можно я не пойду в школу?
– Почему это? – Папе Вулканоеду эта идея хорошей не показалась.
– Буду помогать вам собираться.
– Это лишнее. Ты успеешь нам помочь и после школы. Всё равно сейчас мы пойдём на работу, должен же я предупредить о своём отъезде.
Папа Вулканоед и Маленький Вулканоежка сходили на папину работу и написали заявление об отпуске. То есть, писал, конечно, Папа, но Маленький Вулканоежка был вместе с ним и чувствовал себя ужасно важным. Все с ним здоровались и разговаривали как со взрослым. И все удивлялись, что такой малыш отправляется в далёкое путешествие.
А после работы началось самое интересное. Собираться в путешествие было очень весело. Они искали папины походные ботинки в старом диване, а рюкзак на чердаке, фонарик и носовой платок в шкафу. Папа напевал песню для сборов в дальнюю дорогу. Вот такую:
Я люблю вулканы,
Гейзеров фонтаны –
Ничего вкуснее
В жизни не едал!
Вулканы-великаны,
Я скрывать не стану,
Всё чаще и сильнее
Я по вам скучал!
Добрый голос мамы
Полный кратер магмы,
Лава клокотала
И из жерла текла,
Лапилли летели,
Гейзеры кипели,
Какой тогда был праздник
Для нашего села!
Наконец, они раскрыли Маме Вулканоедихе тайну. Мама заплакала от тревоги за них, благодарности за то, что её так сильно любят, радости скорого выздоровления и ещё многого, чего она и сама не могла объяснить.
Доктор Гиппократер обрадовался и сказал, что слёзы – это хороший признак. Не так уж плохи дела у больного, который плачет. Все знакомые вулканоежки пришли пожелать им счастливого пути и обещали, что помогут Вулке справиться с домашними делами.
А Гранитов сказал, что будет каждый день учить с ней уроки.
Глава восьмая, в которой Маленький Вулканоежка знакомится с Петькой
Папа Вулканоед взял Маленького Вулканоежку за руку, и они вошли в здание аэропорта. Народу там было так много, и люди так быстро передвигались с места на место, что у вулканоежек зарябило в глазах. Ноги, ноги, ноги – в ботинках и туфлях, босоножках и кроссовках, и даже в шлёпанцах и сапогах. Папа Вулканоед решительно протискивался вперёд, таща за собой Маленького Вулканоежку. Ловко уворачиваясь от надвигавшихся на них ботинок, сумок на колёсиках и чемоданов, вулканоежки взобрались на второй этаж аэровокзала. Там люди сидели в креслах, дремали, читали журналы, кормили детей, разговаривали – словом, ждали своего рейса.
Папа Вулканоед и Маленький Вулканоежка подошли к перилам и стали разглядывать первый этаж. Оказывается, и внизу не все бегали взад-вперёд. Некоторые люди стояли, медленно продвигаясь к стойке, за которой улыбающаяся девушка проверяла документы и ставила на билеты штамп. После этого люди сдавали свой багаж, который тут же подхватывали грузчики, приклеивали на него ярлык, ставили на конвейер, и сумки исчезали из виду, уезжая в отверстие в стене.
Небольшая группа людей стояла перед мигающим табло, на котором появлялись надписи. Прочитав их, Папа Вулканоед понял, что это названия городов, номера рейсов и время вылета. «Вот то, что нам надо! Здесь мы узнаем, когда будет ближайший рейс в вулканические края».
– А куда мы полетим, Пап?
– Не всё ли равно? Нам ведь главное найти работающий вулкан и набрать лаву.
На табло одновременно появилось несколько названий городов: Рим, Елизово, Мехико, Манила. «Однако! – изумился Папа Вулканоед. – У нас богатый выбор».
Они увидели окошечки под вывеской «КАССЫ» и пошли покупать билет. Никто во всём этом огромном море людей не замечал вулканоежек. Никому не было дела до их трудностей. А, между тем, трудности были немалые. Папа Вулканоед не доставал до окошечка. Когда же он взгромоздился на урну и смог дотянуться до окна, кассир решила, что её разыгрывают. «Перестань баловаться, мальчик! – строго сказала она, поджав морковного цвета губы. – Где твои родители?» И, как ни старался Папа Вулканоед объяснить, что он давно взрослый и сам уже родитель – ничего не помогло. Кассир сердилась всё больше и, наконец, сурово нахмурившись, закрыла окошечко. Что делать? Чтобы лететь куда-то, нужно попасть в самолёт. Чтобы попасть в самолёт, нужен билет. Чтобы был билет, надо его купить. Чтобы купить, нужно заплатить деньги в кассу. А чтобы заплатить в кассу – надо чтобы кассир поверила, что её не разыгрывают. Ведь именно так она и подумала. Мало того, она вышла из кассы и позвала ближайшего милиционера, что-то объясняя ему на ходу.
Милиционер нахмурился и подошёл к Папе Вулканоеду. «Где твои родители, малыш?» – спросил он и внимательно оглядел зал. Никаких заливающихся слезами мамаш и позеленевших от ужаса отцов видно не было. «Вовсе я не малыш! – возмутился Папа Вулканоед. – И я понятия не имею, где мои родители, я их лет тридцать не видел». «Всё понятно, – промелькнуло в голове лейтенанта, – это лилипут. Наверное, из цирка. Однако вид у него какой-то подозрительный».
Кассирша фыркнула, прошла на своё место и открыла окошечко, как прежде.
– Лейтенант Филимонов. Ваши документы? – откозыряв, сказал милиционер.
– Нет, не мои, – признался Папа Вулканоед.
– Гражданин, – сурово произнёс милиционер, – предъявите ваши документы.
Папа Вулканоед замешкался, потому что не понимал, что именно от него хотят. Дело в том, что у вулканоежек никогда не было документов. Вернее, они никогда их сами себе не выдавали. Вулканоежек на белом свете не так уж много, и, по совести говоря, документы им совсем ни к чему. Когда столетиями живёшь на вулканах, глупо полагаться на бумажку, в которой записано кто ты и откуда. Надо самому про себя знать. Папа Вулканоед пытался втолковать это милиционеру.