Широка, глубока Днепр-река. Видит Соловей, что не перейти её богатырю, не перескочить коню богатырскому, и кричит своей дочери:
– Доченька родная, Катюшенька! Не перевози ты добра молодца, богатыря могучего, проси ты у него в залог меня, старика, тогда и перевези, как отпустит меня на волю!
Послушалась отца перевозчица, отчалила и переехала на ту сторону.
Промолчал богатырь, слез с коня, левой рукой его в поводу ведёт, а правой рвёт дубы столетние с корнями, с подкореньями. Подошёл к реке, перебросил дубы, намостил себе мост крепко-накрепко, сам перешёл и коня перевёл.
Вынул он из кармана подорожную плётку шелко́вую о семи хвостах с проволокой, подошёл к перевозчице.
– Ну-ка, девица, теперь мы с тобой рассчитаемся!
Стегнул раз – она с ног свалилась, а другой раз стегнул – тут ей и смерть пришла.
Приумолк Соловей-разбойник, не шелохнётся, на богатыря и глянуть не смеет.
Бежит конь у Ильи, как сокол летит, реки, озёра промеж ног берёт, хвостом поля устилает. Смотрят на Илью старые богатыри, любуются:
– Нет другого богатыря на поездку, как Илья Муромец! Вся поездка его молодецкая, вся поступка его богатырская!
Приехал Илья в стольный Киев-град. Отошла обедня воскресная, Владимир Красное Солнышко сидит в тереме с боярами, богатырями да витязями. Привязал Илья коня своего среди двора к высокому столбу точёному, к кольцу позолоченному и говорит Соловью:
Конец ознакомительного фрагмента.