– Но я так выгляжу, – жестко ответила Серафина, холодно глядя на служанку.
– Я про платье, мисс.
– Другого у меня нет.
Служанка понимающе кивнула:
– Тогда позвольте мне одолжить вам одно из своих. Мое обычное платье, или воскресное, или еще какое-нибудь. Только не…
– Только не это, – договорила Серафина, указывая на свою мешковину.
– Я всегда слышала о вашем батюшке только хорошее, – смущенно проговорила девушка. – Люди говорят, он способен починить все, что угодно. Но, простите, мисс, согласитесь, что кроить и шить платья он не мастер.
Серафина улыбнулась. Девушка была абсолютно права.
– И вы мне поможете? – нерешительно спросила она.
– Если вы не против, мисс, – чуть заметно улыбнулась девушка.
– Как вас зовут? – спросила Серафина.
– Эсси Уолкер.
– А меня Серафина.
– Девочка, Которая Привела Детей Назад, – кивнула Эсси.
Значит, она знает про Серафину и рада встрече с ней?
Серафина улыбнулась и кивнула в ответ.
Конечно, Д.К.П.Д.Н. звучало не так эффектно, как С.Г.К., но тоже неплохо.
Девочка посмотрела на служанку более внимательно. У Эсси было милое открытое лицо и дружелюбная улыбка.
– Где покоятся ваши предки, Эсси? – спросила Серафина. Так всегда говорил отец, когда хотел спросить у кого-нибудь из местных, где они живут.
– Я точно не знаю, – ответила девушка. – Мама с папой умерли, когда мне был год или два. Какое-то время я жила с бабулей и дедулей в округе Мэдисон, на ферме неподалеку от Уолната, а когда и они отошли в мир иной, мне стало некуда податься. Миссис Вандербильт услыхала обо мне и взяла к себе, дала кров над головой. А я сказала, что хочу делать что-то полезное для дома.
– Вы очень молодая по сравнению с другими служанками в Билтморе, – заметила Серафина.
– Самая молодая, – гордо улыбнулась Эсси. – Ну, пойдемте, приведем вас в порядок.
Она хотела взять Серафину за руку, но даже приблизиться не успела, – та, дернувшись всем телом, привычно отскочила назад.
Ее резкое движение испугало Эсси, она на миг оторопела.
– А вы немного боязливы, да? – спросила она.
– Извините, – смутилась Серафина.
– Ничего страшного, – проговорила служанка. – Все мы чего-нибудь да боимся. Ну, пойдемте. Время бежит.
Она повернулась и припустила вверх по лестнице. Серафина легко поспевала за ней. Они миновали три пролета, проскочили в дверку, ведущую в служебный коридор, снова промчались по лестнице на четвертый этаж. Потом пробежали узким ходом под Северной башней, мимо комнат прислуги, завернули за угол, спустились на шесть ступенек, пересекли общую комнату для слуг, где три горничные и служанка пили чай у камина.
– Не обращайте на нас внимания, – крикнула Эсси, пробегая мимо них.
Затем они помчались длинным узким коридором с высоким арочным потолком, расположенным прямо под островерхой крышей дома. На четвертом этаже оказалась двадцать одна комната для горничных и прочей женской прислуги. Комната Эсси была третьей справа.
– Ныряйте сюда, мисс, – бросила девушка следующей за ней по пятам Серафине.
Во время своих ночных прогулок Серафина несколько раз заглядывала в помещения служанок, когда те отлучались в туалет, и хорошо представляла себе просто обставленные, чистые, аккуратно убранные комнатки. Но Эсси украсила свою металлическую, выкрашенную белой краской кровать мягкими подушками и лоскутным одеялом осенних расцветок. Серафина сразу представила, как уютно здесь свернуться клубком и вздремнуть в лучах заходящего солнца.
Но вряд ли у Эсси было много времени на отдых. На плетеном стуле охапкой лежала мятая одежда. Из каштанового шкафчика было выдвинуто два ящика, а в тазике для умывания с утра стояла вода.
– Прошу прощения за беспорядок, мисс. – Эсси поспешно подобрала с пола белье, задвинула ящики. – Не дай бог, миссис Кинг вечером зайдет с проверкой. Но иногда пять утра наступает так рано! а я не ждала сегодня гостей.
– Да все в порядке, – сказала Серафина. – Видели бы вы, где сплю я.
– Я утром еле глаза разодрала, – призналась Эсси, убирая одежду со стула. – Легла поздно. А все из-за этого противного мистера Скруджа.
Серафина тотчас навострила уши. Что еще за злобный мистер Скрудж? Но тут же она увидела на ночном столике «Рождественскую песнь» Чарлза Диккенса. Рядом вперемешку лежали эшвиллские газеты, Библия и оборванный листок, смахивающий на рабочее расписание, составленное миссис Кинг. А ведь до Рождества осталась всего неделя, с изумлением поняла Серафина.
Книжка в коричневой кожаной обложке с золотым тиснением подозрительно напомнила ей экземпляр, который она сама «позаимствовала» из домашней библиотеки в прошлом году. «Так, значит, я не единственная, кто таскает книжки у мистера Вандербильта», – улыбнулась про себя Серафина.
На туалетном столике Эсси лежали и стояли всевозможные приспособления, необходимые женщинам: щетки для волос, шпильки, баночки с кремом, стеклянная бутылочка с лимонной эссенцией, которой Эсси так благоухала, что Серафина чуяла ее за версту. Выкрашенные в кремовый цвет стены были увешаны рисунками Эсси с изображением цветов и осенних листьев. Серафина понимала, что должна заниматься делом: прячась в тени, обходить весь дом и следить за гостями или хотя бы подумать о допросе, до которого оставались считанные минуты. Но она не могла отказать себе в удовольствии взглянуть на Билтмор с новой стороны, которая никогда раньше перед ней не открывалась.
В центре одной из стен была вмонтирована лампа Эдисона. Папаша, раздуваясь от гордости, рассказывал Серафине, что мистер В. знаком с мистером Томасом Эдисоном и очень любит брать на вооружение все его новейшие изобретения.
У Эсси была собственная лампочка! Это поразило Серафину. От папаши она знала, что горцы на западе Северной Каролины живут в хибарах из обшивочных досок или бревенчатых домишках без электричества, отопления и водопровода. Большинство из них никогда не видело электрической лампочки и уж тем более не имело ничего подобного дома. Но Эсси устроила себе тут, на четвертом этаже, уютную норку, как мышка, свившая гнездо на чердаке, где никто ее не найдет.
В скошенной стене прямо под крышей было прорезано окно, из которого открывался изумительный вид на Голубые горы, – Серафина, как жительница подвала, крайне редко могла любоваться сверху такой красотой. Ее взгляд притянула гора Фасги, возвышающаяся над остальными вершинами. Через несколько ночей после победы над Человеком в черном плаще они с Брэденом залезли на крышу, чтобы отметить это событие. Они сидели рядом под звездами, глядя на горы, и Брэден объяснял Серафине, как получилось, что гора, расположенная более чем в девятнадцати милях от дома, все равно была на территории поместья. Мальчик не переставал удивляться, говорил, что, если ехать верхом по извилистым горным тропам, можно добраться до вершины за день, а вот орел, следуя воздушным потокам, способен оказаться там в одно мгновение.
Серафина с улыбкой повернулась, осматривая комнату Эсси.
– Неплохо я тут устроилась, мисс? – с интересом спросила та.
– Совсем неплохо, – согласилась Серафина. – Мне нравится.
Эсси сняла с одного из крючков в стене симпатичное бежевое платье.
– Это мой лучший воскресный наряд, – сказала она, протягивая платье Серафине. – Оно, конечно, не такое шикарное, как у благородных дам, но…
– Спасибо, Эсси, – тихо проговорила Серафина, осторожно забирая платье. – Оно совершенно замечательное.
Эсси отвернулась, чтобы девочка могла переодеться, но продолжала говорить.
– Я сейчас горничная, но когда-нибудь обязательно стану камеристкой. Может быть, буду прислуживать гостям хозяйки, а может, и самой миссис Вандербильт. А вы знакомы с миссис В.?
– Да, – ответила Серафина, стягивая платье из мешковины.
Руки и ноги тотчас покрылись мурашками – как от холода, так и от волнения.
Было так странно раздеваться, когда в комнате находился кто-то еще.
– Я так и думала, что вы должны ее знать, поскольку вы это вы, ну и вообще, – продолжала Эсси.
Надо заметить, что за последние недели Серафина очень привязалась к миссис Вандербильт и с удовольствием беседовала с ней. Но уже несколько дней хозяйка не выходила из своей комнаты.
– Моя подруга ходит в школу, открытую миссис В. Они там учатся складывать цифры и ткать, – сообщила Эсси. – Миссис В. считает, что у девочек должно быть какое-то образование, чтобы в случае чего они смогли сами себя прокормить.
– Я думаю, она очень добрая, – согласилась Серафина, пытаясь понять, как надевается платье, на котором было ошеломляюще много пуговиц, шнурков и еще каких-то непонятных штучек.
– Добрее не бывает, – подтвердила Эсси. – Вы слыхали про мальчика молочника? Две недели назад молочник и его сын тяжело заболели, просто ужас, ослабели так, что вот-вот гляди помрут. И миссис В. пришла к ним домой с корзинкой еды, чтобы помочь семье как-то перебиться, пока они не поправятся. Когда она увидела, что мальчик совсем плох, то велела мужчинам перенести его к себе в экипаж и самолично доставила в больницу в Эшвилле.
– И что стало с мальчиком? – спросила Серафина. Она наконец-то сообразила, как натянуть платье, и сейчас застегивала последние пуговички.
– Все еще очень болен, – ответила Эсси. – Но, я слышала, о нем хорошо заботятся.
– Можете поворачиваться, – сказала Серафина.
– О, мисс! – воскликнула Эсси. – Так гораздо лучше, уж вы мне поверьте! Подойдите, поглядитесь в зеркало, пока я займусь вашими волосами.
Судя по всему, Эсси ничуть не беспокоило то, что Серафина не похожа на других людей, что у нее исцарапано лицо, слишком большие глаза и острые, жестко очерченные скулы. Девушка сразу взялась за дело.
– Ну и волосы! – воскликнула она и принялась дергать за пряди, точно боролась со стайкой непослушных увертливых хорьков. – Сейчас я не успею причесать вас как следует, но в порядок более-менее приведу.
Пока Эсси трудилась, Серафина разглядывала себя в зеркале. Она с удивлением заметила что-то новое: у нее появились длинные пряди черных волос, которых не было раньше.
– Что-то не так, мисс? – спросила Эсси, заметив, что Серафина нахмурилась.
– У меня коричневые волосы, а не черные, – озадаченно проговорила девочка, медленно поднимая руку и касаясь черных прядей.
– Хотите их убрать, мисс? Я все время выстригала бабушке седые волосы. Они росли такие длинные и жесткие, как будто напитались лунным светом, и мы обрезали их, как только они появлялись.
– Выдерните их, – сказала Серафина.
– Но, мисс, это же больно. И потом их много.
– Просто хватайте их покрепче да дергайте посильней, – настойчиво повторила Серафина.
Мало того, что ей придется идти на первый этаж и выставлять себя на всеобщее обозрение, так теперь еще из головы растет не пойми что. Кошмарное зрелище.
Эсси выбрала черные волоски и рванула так сильно, что у Серафины дернулась назад голова.
– Простите, мисс.
– Ничего, продолжайте.
Пока Эсси занималась ее волосами, Серафина решила расспросить девушку о том, что видела сегодня утром.
– Вы сказали, что мечтаете стать камеристкой. А вы уже прислуживали новой барышне, которая у нас гостит?
– Англичанке! – Эсси громко застонала, и сразу стало ясно, что она не в восторге от гостьи.
– Она вам не нравится? – удивленно спросила Серафина.
– Я ей вот ни на столечко не доверяю, явилась сюда вся из себя такая важная-благородная, а сама тут же положила глаз на молодого хозяина.
Серафина не до конца поняла, о чем болтает Эсси, но вдруг подумала, что та видит и слышит многое из того, что недоступно Серафине, поскольку постоянно бывает на втором и третьем этажах.
– А вы уже видели сыщика, который расследует убийство? – спросила она. – Он приехал прошлой ночью.
– Еще нет, но один из лакеев рассказывал, что к нему в комнату пришлось тащить целую кучу сундуков и чемоданов, набитых всякими странными инструментами. Только и гоняет слуг туда-сюда, требует принести то одно, то другое.
«Плохо дело», – подумала Серафина.
Выдрав у Серафины несколько клоков черных волос, Эсси схватила щетку и принялась расчесывать волосы длинными, плавными движениями. Серафине было странно, но необыкновенно приятно ощущать, как щетинки покалывают кожу головы, как слегка натягиваются у корней волосы, как скользит по ним щетка, разделяя спутанные пряди. Она с трудом удерживалась от того, чтобы не замурлыкать.
– Можно спросить вас, мисс? – проговорила Эсси, продолжая водить щеткой по волосам. – Миссис Кинг велит служанкам не совать нос в чужие дела, но девушки все равно это обсуждают. Мы все хотим знать, что происходит.
– А что происходит? – неуверенно спросила Серафина.
– Да миссис В., – пояснила Эсси. – Она не спустилась к завтраку сегодня утром, и все последние дни она так плохо себя чувствует, что мы ее почти не видим. Я уверена, что она обязательно поправится, просто думала, может, вы что-нибудь знаете об этом.
– Я не догадывалась, что она больна, – сказала Серафина, чувствуя, как внутри все сжимается от тревоги. Так вот почему они давно не виделись!
– Ужасно больна, уже несколько дней, – сообщила Эсси. – Иногда ей, вроде, чуть получше. И доктор все время приезжает. А мы просто хотим знать, что с ней будет все в порядке.
– Я честно ничего не знаю, Эсси. Мне очень жаль, – сказала Серафина. Новость о том, что миссис Вандербильт больна, легла ей на сердце тяжелым камнем. – Я обязательно расскажу вам, как только что-нибудь узнаю.
– Буду очень благодарна, – кивнула Эсси. – А я расскажу вам, если услышу что-то раньше.
Наконец она опустила щетку. Затем собрала волосы Серафины, скрутила их в жгут и уложила свободным пучком на затылке, закрепив шпильками.
– Вот так, мисс, – проговорила Эсси. – На какое-то время сойдет.
Из зеркала на Серафину смотрела почти что незнакомка. Лицо осталось то же, но с убранными в пучок волосами и в платье Эсси она выглядела почти прилично.
Оглядев свою работу, Эсси гордо улыбнулась.
– Вот теперь вы выглядите, как положено, – сказала она, удовлетворенно кивая.
– И правда! – изумленно согласилась Серафина.
Она обернулась к Эсси и вспомнила, как отскочила в сторону, когда та хотела дотронуться до нее тогда, на лестнице. Серафина медленно протянула руку и положила ее на руку Эсси, – она видела, что люди иногда касаются друг друга таким образом. Серафине этот жест казался ужасно странным, ей было очень непривычно дотрагиваться до постороннего, и она вообще не была уверена в том, что выбрала для этого правильный момент. Но Эсси в ответ просияла.
– Ой, что вы, мисс, я не сделала ничего особенного, просто помогла другой девушке, вот и все.
– Я очень благодарна вам, Эсси.
Помолчав мгновение, она решила задать еще один вопрос до того, как выйдет из комнаты.
– Вы недавно сказали, что все мы чего-нибудь боимся.
– По-моему, так оно и есть, разве нет?
– Мне показалось, что вы подумали о чем-то конкретном. Чего боитесь вы? Заболеть, как сынок молочника?
– Нет, мисс.
– Тогда чего же? Что вас пугает?
– Ну, я, понятное дело, не очень-то жалую всяких призраков, – а кто их любит? – оживших мертвецов и тому подобное. Но чего я всегда боялась больше всего, так это рассказов моего дедушки, которыми он пугал нас, малышей, вечером у камина.
– О чем?
– Ну, знаете, если вдруг в тихую безветренную погоду вдруг ветер как дунет и уронит что-нибудь, или в лесу наткнешься на мертвое животное, а отчего оно умерло, непонятно… в таких случаях люди говорят: «Это старик-лесовик шалит».
В голосе Эсси послышался страх, и Серафина почувствовала, как у нее пересохли губы.
– Какой старик? – переспросила она.
– Вы наверняка слышали похожие истории про старика с посохом, который бродит в чаще, прячется в тумане, морочит людей, сбивает их с дороги и заводит в болото. Иногда он озорует возле самого дома – то молоко свернется, то куры передохнут. Мой дедуля обожал такие истории, а я их боялась до смерти. И, честно говоря, до сих пор боюсь.