На нижней палубе загрохотали выстрелы, послышался металлический звон, как будто кто-то пробивал гвоздями консервные банки. Раздались рычание и лай.
Сообразив, что поединка капитанов не будет, Джен устремилась к Грязному Гарри. Один за другим она метнула оба кинжала, но мопс ловко прятался: то за бочкой, то за снастями. Не так уж глуп он был, капитан Псов Океана! Отступая, он заманил Джен в ловушку. Разъяренная, малышка не заметила, как оказалась у трапа, одна и без оружия. А перед ней – глаза в глаза – маленькая, но злобная псина, вот-вот готовая разорвать клыками добычу.
Она уже готова была броситься на Гарри не раздумывая – разве у нее оставалось время на размышления? – но тут ее окликнул Кис-Ки-Сэй:
– Кэп! Несущий Сон!
Пират метко швырнул меч – тот бумерангом пронесся над палубой и, долетев до Дженифыр, как раз повернулся рукоятью к малышке. Изогнувшись, она подхватила оружие и со всего маху рубанула воздух перед самой пастью капитана Псов Океана.
Отпрянув от неожиданного выпада, Грязный Гарри поскользнулся, отлетел к борту. Ветхая доска, изрешеченная выстрелами, не выдержала его тяжести и, скрипнув, полетела вниз. Вслед за ней полетел и Грязный Гарри.
– Помойся хорошенько! – прокричал ему вслед Весельчак, перезаряжающий мушкеты.
– И зубы почисти! – добавила Джен. – У тебя между клыками что-то застряло!
Красавец-мопс, любитель крахмальных рубашек и дорогих духов, только злобно оскалился и, отплевываясь, поплыл в сторону шлюпки. Малышка переводила дух, прислонившись к мачте, когда сверху к ее ногам свалился подозрительный мешок. Приглядевшись, Джен распознала в «мешке» пса-пирата и удивленно подняла голову.
Там, наверху, тоже шел ожесточенный бой. Джонни-Воробушек, балансируя мушкетом, с ловкостью обезьяны перепрыгивал с одной реи на другую, снося прикладом своих не столь ловких противников. Те созревшими яблоками падали на палубу и в воду.
«Ночной кошмар» сотрясался от выстрелов.
– Не утопите корабль, болваны! – завопил Грязный Гарри, добравшись наконец до шлюпки. – Мне нужна карта! Достаньте мне карту Корноухого!
И все-таки Гончие Псы Океана не зря получали золото из карманов Грязнули – многие из них сносно лазали по реям и вантам. Загнанный на самый верх мачты, Джонни раздумывал, как поступить. С такой верхотуры не спрыгнешь, не сбежишь и не обойдешь противника стороной…
Воробушек почувствовал на затылке чье-то обжигающее дыхание… Оглянулся – увидел морду догнавшего его добермана.
Ухватившись за обрывок каната, Джонни, словно Тарзан, стремительно бросился вниз, сквозь ряды Гончих Псов. Доберман обиженно клацнул зубами. Выхватив из-за пояса базуку, он попытался взять на мушку летящего на канате Воробушка. Но не сумел – цель стала расплываться в его глазах, а потом и клубы дыма, и палуба, и даже сама мачта потеряли свои очертания: пес, скуля, рухнул с мачты.
Джен вернула мушкет Весельчаку.
– А не надо целиться в моих друзей! – сказала она и, убедившись, что Воробушку больше не угрожает опасность, бросилась к борту.
На нижней палубе дрались, шипели, рычали и кусались. В клубах порохового дыма невозможно было разобрать подробностей, но преимущество псов казалось неоспоримым. Джен отругала себя за то, что ввязалась в драку. Но, с другой стороны, разве у нее был выбор?
Малышка подняла подзорную трубу. Стекло оказалось разбитым. Но и так было видно, как шлюпка с Грязным Гарри подошла к кораблю Псов Океана и как мопс поднялся на борт.
– Что вы возитесь?! – орал он с безопасного расстояния. – Торопитесь, болваны! Ветер крепчает! Карту мне! Карту!!!
Глава четвертая
Барометр падает!
– Орудия к бою! – надрывалась на своем корабле Джен, не зная даже, слышит ли ее кто-нибудь. – …Пли!!!
Хор бортовых пушек оглушил малышку. Внезапно усилившийся ветер сбил с ног. Вовремя подоспевший Весельчак подхватил ее под мышки и прокричал прямо в ухо:
– Капитан! Барометр падает!!!
– До барометра ли сейчас?! – осадила пирата Джен, пытаясь освободиться из его цепких лап. – Падает – повесьте обратно!
Весельчак от неожиданности открыл пасть. Потом хорошенько встряхнул юного капитана – у Дженифыр аж голова закружилась от такой тряски.
– Послушай, девочка. Барометр падает не к добру. Примета такая морская, понимаешь? Упал барометр – надвигается шторм.
– Шторм? – Глаза Дженифыр округлились от страха.
Она прекрасно помнила, как качалась посреди моря на утлом суденышке «Коты и котлета», привязанная Воробушком к мачте. И хотя морскому пейзажу нельзя было отказать в величии, смерть пролетала так близко, что лишь благодаря случаю и отваге Джонни-Воробушка миновала их.
– Значит, надо спасать команду?..
– Ну, наверное… – пожал плечами Весельчак. – Я не знаю… Ты ведь тут вроде главная. Может, у тебя другие планы…
Но Дженифыр уже не слушала его. Вырвавшись из объятий толстяка, она подскочила к борту и заголосила что есть мочи:
– Шторм! Надвигается шторм! Свистать всех наверх!!!
В считаные мгновения небо заволокли свинцовые тучи. Дождь хлынул холодным душем.
Как бы увлеченно ни дрались пираты, но приближение смертельной опасности лишало битву всякого смысла. Собственно, зачем продолжать сражение, если скоро от обоих кораблей останутся жалкие щепки? Да и каждая жизнь вдруг стала дороже всякого золота – лишняя пара лап во время шторма всегда пригодится.
Поэтому звон клинков стих, мушкеты больше не палили, и крики рукопашной схватки постепенно смолкли: Гончие Псы Океана ринулись к лодкам, чтобы успеть на судно, пока дождь не превратился в ливень. Пираты «Ночного кошмара», кто как мог, собирались на зов капитана.
Джен оглядела свою команду. Да, битва далась нелегко! Сейчас пираты походили не на грозных властителей морей, а на кучку жалких, потрепанных оборванцев. Они едва не падали от усталости, и почти у каждого на шкуре зияли проплешины от вырванных клочьев шерсти. Но вместо того чтобы получить небольшую передышку и зализать раны, они вынуждены были противостоять шторму. Вот несправедливость!
– Какие же вы молодцы! – сказала Джен вопреки всем своим мыслям. – Никогда в жизни я не слышала о такой отваге! Мокрые щенки удрали ни с чем! Ваша храбрость достойна высокой награды. И каждый получит ее, как только мы справимся с еще одной маленькой неприятностью… – штормом.
– Кэп, шторм – это бэд! Скверный бэд! – поправил ее Снежок.
– Нашу лоханку сильно потрепало во время боя, – заметил Весельчак.
– Да уж, на таком решете не выстоять… – язвительно добавил Одноглазый.
– Мы все погибнем!
– К шлюпкам! По трюмам! В бочки! Три тысячи пираний, надо спасать свои шкуры!
Пираты ныли, канючили, угрожали и были по-своему правы. Джен понимала их: ей и самой было страшно. К тому же она так устала, что с радостью уснула бы сейчас – прямо на мокрой палубе. Отдала бы все на свете, чтобы глотнуть горячего молока или пусть даже пинту рома. И уже все равно, что подумает тетушка Кэтрин, если вообще когда-нибудь об этом узнает. Но усилившиеся волны качали корабль, с неба все сильнее хлестал дождь, а ветер становился опаснее…
– Я знаю, что наш корабль уже не такой мощный, как прежде! – разозлилась Дженифыр. – Но мы не можем спрятаться по шлюпкам, трюмам и бочкам. Так или иначе, нам надо бороться! Соберитесь! Я позвала вас, чтобы выслушать предложения, а не жалобы на судьбу! Так что будем делать?..
– Штормовать! – припечатал Железный Коготь.
– Нет! Ляжем в дрейф! – прорычал Одноглазый.
– А я говорю – штормовать! – наступал Коготь.
– Ляжем в дрейф! – не сдавался черный кот. – А руль мы положим на ветер…
– Хорошо… – не очень уверенно произнесла Дженифыр. – Я подумаю. Сейчас, секунду…
Вцепившись в ладошку Воробушка, малышка быстро увлекла его к остаткам мачты, подальше от затеявших спор пиратов.
– Я ничегошеньки в этом не понимаю… Я так устала, Джонни. – В ее глазах плескался ужас. Она сердито топнула: – Как глупо было ввязываться в эту игру! Ну зачем я стала капитаном?! Что теперь будет? Из-за меня все погибнут, да?
– Послушай… – Воробушек казался на удивление спокойным. – Всего час назад ты лихо отдавала приказы. По-моему, было здорово! И сейчас у тебя тоже получится.
– Джонни! Я даже не понимаю, о чем они говорят! Что значит – лечь в дрейф? И что такое – штормовать?
– Поверь, все это не имеет никакого значения. Волны будут такими огромными, а ветер таким сильным, что, и дрейфуя, и штормуя, мы все равно окажемся на грани жизни и смерти. Тут не решение важно…
– А что? – нетерпеливо перебила малышка.
Джонни хитро прищурился:
– Удача капитана, Джен. Ничего больше.
– Тогда… я принимаю решение – штормовать, – робко проговорила она и подняла на Воробушка вопросительный взгляд. Джонни одобрительно улыбался.
Вернувшись к продолжавшим свой спор пиратам, Дженифыр лихо бросила:
– Итак, мы будем штормовать! Мы ведь не хотим погибнуть как трусы? Погибать – так героями!!! Кто хочет сдаться без боя – пусть прыгает в шлюпки и сдохнет в акульем брюхе!
Никому не хотелось считаться трусом. Да и позволить какой-то рыбе сожрать себя – не слишком-то завидная для кота участь. Поэтому все согласились с решением Дженифыр и покорно внимали приказам.
– Джонни – к штурвалу! – лихо чеканила она. – Железный Коготь – разберись с парусами! Весельчак, Скелет, Снежок – закройте все трюмы, залатайте пробоины…
– А ведь можно было спасти корабль… – проворчал Одноглазый. – Говорил ведь: девчонка на корабле – не к добру…
Железный Коготь вовсю распоряжался оставшейся частью команды:
– А ну, ребята, закрутить грот и стаксель! Отдать оттяжку гика! Трави грот-фал!
Его слова звучали для Дженифыр волшебным заклинанием. Под воздействием их магической силы огромные паруса постепенно уменьшались в размерах…
«Я обязательно разберусь во всем этом. Потом, когда будет время, – пообещала себе Джен. – Когда на нас перестанут нападать пираты и прекратят налетать шторма. Найду какую-нибудь книгу про корабли и выучу от корки до корки… Ой, судовой журнал! Он же промокнет!»
И Джен бросилась в капитанскую каюту.
Глава пятая
Поющий воришка
Пока на верхней палубе грохотали базуки и мушкеты, пес-пират Билли Бомс, пошатываясь от качки и распевая во всю глотку популярный романс, осматривал каюту Корноухого.
– У са-амого си-инего мо-о-ря… К печа-а-льной воде наклоня-а-ась… Стоя-а-ала зеле-о-оная па-альма… Коко-осами сильно креня-а-ась…
В лапах Билли Бомс держал огромный полотняный мешок, из которого уже сыпались утварь, еда и разная мелочовка – все то, что удалось собрать на камбузе и в каютах «Ночного кошмара» во время боя.
– …М-да, вот ведь еще интересная вещица, – разговаривая сам с собой, заметил Билли, разглядывая счеты. – Деревянная. Ни дать ни взять – прошлый век. Старинная, стало быть. Анти-ква-риат!.. Что ж, и ее возьмем. Не пропадать же добру! Не ровён час – намокнет…
И он засунул счеты в мешок, аккурат между колбасой и чьей-то шляпой.
– Так-с, так-с, так-с… А это у нас что? – Пират подхватил покатившееся со стола перо. Чернильная капля упала на его штанину. – Не золотое? Жаль, жаль… Жаль, что не золотое! А не то бы взял…
С трудом подтягивая за собой мешок, Билли неуверенным шагом направился к двери.
– Проща-ай, чужестра-анный корабль!.. Проща-ай, капита-ан корабля-а-а!.. Печа-альная па-аль-ма оста-алась. Любо-овь уплыла навсегда-а-а!.. – Захлопнув пасть, пират отвесил поклон воображаемым слушателям. – Спасибо этому дому – пойдем к другому…
Сильная волна, поднявшая корабль, откинула пса назад. Она расплющила бы его о стену, если бы пират не вцепился в свою неподъемную ношу. И тут Бомс заметил, как скособочилась висящая на стене картина.
Билли Бомс оставил мешок у двери. Задумчиво подошел к стене и пристально рассмотрел полотно. Даже поскреб его когтем.
– Холст. Масло. Изображение затерянного острова. Большая картина неизвестного художника. Размером… – он прикинул пальцами ширину холста, – двадцать на двадцать ладоней… Это сколько же в локтях, стало быть?.. По семь локтей?.. М-да… Брать – не брать? Брать – не брать?
«Брать – не брать?» являлось для Билли Бомса жизненно важным вопросом. Если брать – придется от чего-то отказываться: мешок был полон, как живот обожравшегося крокодила. А если не брать – можно упустить какую-нибудь выгоду.
– А ну как если это анти-ква-риат? – чесал ухо Билли, прикидывая, какой может быть эта выгода в мозговых косточках, и прогоняя парочку зловредных блох одновременно. – Ей же тогда цены нет!!! …А если так, мазня?
Наконец Билли Бомс решился. Вытащив нож, он аккуратно – насколько позволяли обстоятельства и сильная качка – вырезал картину из рамы. Теперь холст напоминал обгрызенную голодными мышами тряпку.
– …а если мазня – купят на подгузники! – Билли Бомс свернул картину и, не без сожаления выкинув из мешка ковбойскую шляпу, засунул к прочей пиратской добыче. – Семь локтей, это сколько, стало быть, в щенячьих попках?..
Дженифыр распахнула дверь капитанской каюты и замерла на пороге. Здесь словно побывало стадо невоспитанных слонов. Вывернутые ящики, опустевшие сундуки… Даже сиденье кресла выпотрошено… Судовой журнал, по счастью, оказался невредим и летал по каюте – из одного конца в другой и обратно. Джен едва удалось поймать толстенную тетрадь и чуть не ползком добраться до сейфа.
Не найдя ключа – из старинного серебра, – Дженифыр сунула судовой журнал в железный шкафчик, плотнее прикрыв не запирающуюся отныне дверцу.
Но даже больше, чем потеря ключа, малышку тревожила зияющая пустотой рама. Что же в ней было? Дженифыр отчаянно пыталась вспомнить. Пейзаж? Нет, не пейзаж. Портрет? Снова нет! Быть может, карта? Да, точно!.. Но что на ней изображалось? Море, суша, небо?.. «Мне нужна карта!» – кричал со спасательной шлюпки Грязный Гарри. «Достаньте мне карту Корноухого!» – требовал он от своих пиратов, надрываясь хриплым лаем.
Карта Корноухого! Так, значит, это была она? Та самая, за которой охотился Одноглазый? Джен расхохоталась. Карта все время спокойненько висела на самом видном месте! Никому бы и в голову не пришло искать ее в раме на стене. В ящиках, под подушкой, в сейфе – где угодно, только не здесь! Какой же хитрюга ее отец!