Другой спасатель открыл входную дверь в закрытое учреждение. Любопытных оттеснили за угол. Никому, кроме спасателей, не разрешалось наблюдать за ходом событий, стоя под сточным желобом. И только одному-единственному спасателю, самому лучшему в городе, разрешили войти в здание. Он поднялся на лифте до верхнего этажа и минуту спустя высунул голову в чердачное окно, недалеко от того места, где сидела Птишка.
— Не волнуйся, — сказал он возбужденно, — сейчас я тебя спасу! Жизнь прекрасна!
— Ирихисивые мисли! — сказала Птишка.
Голова спасателя снова исчезла. Он готовился к спасательным работам. Он вооружился всем необходимым: веревкой приятного цвета, палкой с крючком и еще чем-то непонятным, но нужным в его деле.
Но Птишке на желобе не понравился весь этот шум. Она не могла уже больше безмятежно сохнуть на солнышке.
Она подтянула ножки, оттолкнулась от желоба и изящно полетела над крышами прочь, на юго-юго-запад.
Спасатель сделал глубокий вдох и вылез из чердачного окошка.
Осмотревшись, он невероятно испугался. У него страшно задрожали коленки.
— Я опоздал! — воскликнул он. — Я никогда еще не опаздывал. Никогда!
Спасатель пришел в полное смятение. Он стоял на желобе, качаясь, и мог бы упасть вниз, если бы вовремя не подоспели другие два спасателя, которые спасли спасателя, спасавшего Птишку.
21
Варре, Тине и Лутье вышли из парка. Лутье предложила умыться и позавтракать у нее дома. Ключ висел у нее на шее.
Пол в коридоре издал легкий скрип. Утреннее солнце освещало кухонный стол.
В гостиной сидела няня. Она не читала учебник, а смотрела по телевизору «Утро столицы». Тине и Варре поздоровались с ней за руку.
— Зачем ты тут сидишь? — спросила Лутье.
— Я работаю няней.
— Но меня же не было дома?
— Я все равно должна следить за домом. За дверьми, за тарелками, за столами.
— Это ни к чему, — сказала Лутье. — Ты прекрасно можешь пойти домой. Я уйду отсюда вместе с этими людьми и вернусь раньше, чем вернется мой папа.
— Ладно, — сказала няня, — согласна, но при условии, что мне заплатят за всю неделю. Желаю удачи!
Она встала. На телеэкране кто-то махал руками, укрепляя мышцы предплечий.
Варре с Тине тоже пожелали няне удачи.
А потом пошли умываться. Лутье помылась совсем чуть-чуть. Она считала, что еще не испачкалась. Немного побрызгалась водой — так, она считала, плещутся в воде птицы.
Потом они все вместе позавтракали. Яйца давно кончились, зато арахисового масла было сколько угодно.
Тине заварила кофе. За чашкой кофе думается лучше всего. О том, что теперь делать. Может быть, просто вернуться домой и жить дальше.
Пока кофе капал в кофейном аппарате, Лутье показывала гостям те вещи, которые ей нравились и которые ей достанутся, когда умрет ее отец.
Так он ей заранее обещал, хотя умирать пока не собирался.
И еще она показала фотографии того времени, которого она не помнила.
Тине и Варре пили кофе, а Лутье налила себе воды. Они смотрели телевизор, потому что не знали, о чем разговаривать.
И вдруг на экране появилось изображение желоба. Желоба без болтающихся ножек. Тине и Варре не обратили на него внимания. Для них это был самый обыкновенный желоб.
— Вот где это произошло, — рассказывал репортер.
Потом желоб показали крупным планом. По нему совершенно не было видно, что здесь что-то произошло.
Теперь в кадре появилась уйма народу. Все говорили, перебивая друг друга.
— Я увидел это первым! — кричал один.
— Нет, это я сразу все увидел, — кричал другой.
Все наперебой рассказывали о детских ножках, свисавших с желоба.
Вот это Тине с Варре уже услышали, пока пили свой кофе. И сразу перестали его пить.
Крупным планом показали тротуар. На нем был виден только затоптанный листочек со списком, что купить в магазине.
— Вот сюда упал бы этот ребенок, — сказал репортер, — но он не упал. Очевидцы утверждают, что его унесла хищная птица. Они видели, как по небу летело что-то голубое.
— Это была Птишка! — воскликнула Тине, — значит, Птишка все еще в городе!
Теперь в кадре появилась стена жилого дома. Можно было прочитать, что это дом номер двадцать. В окне на подоконнике виднелось много зелени. А на улице под окном стоял репортер.
— Спасатель после пережитого потрясения сидит дома, — рассказывал он. — Потому что ему некого было спасать. К сожалению, мы не можем войти к нему, хотя весь город мечтает узнать, что же он там наверху видел. Наверное, что-то ужасное. Наверное, он видел страшную хищную птицу, неожиданно прилетевшую из-за крыши. Вероятно, в тот самый миг, когда он хотел спасти ребенка, хищник вырвал крошку у него из рук и унес прочь. Очень может быть, что ребенок уже съеден где-то за городом. Мы немедленно отправляемся на поиски, чтобы сообщить вам как можно больше фактов о съеденном ребенке. На этом наша передача заканчивается.
Камера еще раз показала закрытую дверь дома и тротуар перед ней.
— Я знаю, где это, — сказала Лутье. — Там в тротуаре есть несколько черных плиток. На них нельзя наступать. Это опасно.
22
Лутье хорошо знала улицу, где жил спасатель. По этой улице она ходила в школу. Там в тротуаре были три черные плитки. Там были и белые, но это неважно. А большинство плиток были серые.
Но вот черные — на них нельзя было наступать, потому что если наступишь, то откроется потайной люк и ты упадешь в подвал с призраками и привидениями. Так считала
Так что она не любила эту улицу. Но по ней нужно было пройти, чтобы попасть в школу.
Тине и Варре захотели немедленно пойти к спасателю, чтобы поговорить с ним по секрету ото всех. Они хотели рассказать ему, что на самом деле не прилетало никакой хищной птицы и что ребенок был необычный, с птичьими крылышками и человеческими ножками, и что звали его Птишка. Так они считали. Они хотели спросить, видел ли спасатель голубую пелеринку, скрывавшую крылышки.
Одна из черных плиток находилась как раз перед домом спасателя. Рядом с ней стоял фотограф. Он фотографировал дом. С помощью телеобъектива он хотел снять комнату, но все окно изнутри заросло комнатными растениями. Так что на фотографии получились только красивые, снятые с большим увеличением темно-красные цветочки. Но фотограф-то пришел сюда не ради темно-красных цветочков.
Варре дождался, чтобы фотограф ушел, а когда тот завернул за угол, позвонил в дверь. Кто-то пристально посмотрел на него в щель для писем и газет.
— Что вам угодно? — спросил пожилой голос.
— Мы хотим рассказать спасателю кое-что очень важное, — сказал Варре.
— Он в тяжелом душевном состоянии.
— Скорее всего, мы сможем помочь ему, — сказала Тине.
Дверь немного приоткрылась. Из-за двери на них смотрел пожилой человек.
— Вы случайно не из газеты или не с телевидения?
— Нет-нет, — сказала Тине, — мы сами но себе.
Их впустили. В коридоре пахло миндальным печеньем.
Лутье взяла Тине за руку. Она боялась подвала.
В комнате в глубине дома на диване лежал спасатель. С виду очень несчастный. Он смотрел на троих гостей с недоверием.
Занавески с узором из больших роз были опущены.
Вошла его старенькая мама.
— Можно предложить вам кофе? — спросила она.
— Да, спасибо, — сказала Тине. — Мне, пожалуйста, без молока и с двойным сахаром.
— Да, спасибо, — сказал Варре. — Мне, пожалуйста, с молоком и без сахара.
Лутье попросила лимонада. В доме оказался только красный.
— Как вы себя чувствуете? — спросил Варре у спасателя.
— Плохо, — сказал спасатель. — Я всегда всех спасал, а тут не смог. И сейчас у меня такое чувство, будто и в прошлые разы от меня было мало толку. А вас я никогда не спасал?
— Нет, меня нет, но ведь вы спасли много-много других людей? — сказал Варре как можно более ласково.
Спасателю от этого сразу стало чуть-чуть лучше. Он принялся рассказывать, кого он спас за свою долгую жизнь, например:
Укротителя медведей, плохо выполнявшего свою работу.
Собачку, которая не умела плавать.
Каскадера, потерявшего равновесие.
Шестерых человек, отправившихся в плавание на никудышной лодке.
После каждой истории спасатель становился капельку веселее.
— И всех их я сумел спасти, а тут…
Он снова завздыхал.
— Ничего не понимаю. На водосточном желобе у самой крыши сидела маленькая девочка, я хотел ее спасти, и вдруг девочка исчезла. Но вниз она не упала. Когда я посмотрел вверх, я увидел, как что-то улетает по небу. Похожее на хищную птицу. Я так боюсь, что это правда была хищная птица, которая унесла девочку в Ветвистый Лес и там разорвала ее. Девочка была такая маленькая и вкусненькая, в такой голубой пелеринке.
— В голубой пелеринке? — воскликнула Тине. — Значит, это точно была Птишка!
— А, так вы ее родственники? — сказал спасатель.
Тут в комнату вошла его старенькая мама.
— Вот, пожалуйста, — сказала она, — один лимонад, один кофе без молока и с двойным сахаром и один… Нет, я запуталась, это одно молоко и совсем без кофе.
И она снова ушла, шаркая ногами.
Мама тоже была расстроена и рассеянна.
Варре сказал, что хочет сообщить спасателю важную вещь. Они еще никому этого не рассказывали, кроме Лутье.
Но только пусть спасатель пообещает, что поверит услышанному и не разболтает другим.
И Варре рассказал, как нашел Птишку под кустом и как она у них жила, пока в один прекрасный день не улетела прочь, не попрощавшись. Потом Лутье рассказала, как нашла Птишку у себя в кровати. И как Птишка снова улетела прочь, не попрощавшись.
Спасатель никак не мог им поверить. Он хотел поверить. Он очень старался. Он сказал:
— Если это правда, то это чудо. Удивительнейшая игра природы. Я хочу увидеть это своими глазами. А если увижу, то поверю и успокоюсь. Тогда я не буду думать, что в лесу лежит обглоданный ребенок, которого я обязан был спасти.
— И мы тоже хотим повидать ее еще хоть разок, — сказала Тине. — Чтобы сказать ей «счастливого пути» и «будь осторожна» и «береги себя». Поэтому мы хотим знать, в какую сторону она полетела.
— Птица, которую я видел, полетела в сторону Ветвистого Леса. Если вы туда пойдете, то можно мне с вами? Хочу убедиться, что в мире еще бывают чудеса.
Он встал с дивана и раздвинул занавески. На дереве за окном висел фотограф. Правой ногой он зацепился за сучок.
— Подождите, сейчас я его спасу, — сказал спасатель.
Он вышел в сад за домом. Сначала сфотографировал фотографа на дереве. Потом спас его и опустил на землю по ту сторону забора.
— Дело сделано, — сказал он.
Спасатель позвал своих родителей и сообщил им, что ненадолго уходит из дома. Хочу убедиться, что в мире еще есть место чудесам, сказал он.
— Молодец, сынок, — сказали родители.
Они увидели, что он уже не такой несчастный.
— Береги себя. И возьми с собой побольше чистых носков. А мы сделаем тебе много бутербродов и потолще намажем их маслом.
Они приготовили целую гору бутербродов и дали несколько бутылок красного лимонада. Спасатель взял с собой спальные мешки с подушками для всех четверых путешественников. Взвалил все себе на спину. Получился такой большой горб, что спасателю пришлось немного согнуться.
— Вот какой он у нас сильный, — сказали его родители с гордостью.
Они крепко поцеловали сына, каждый по три раза. А потом махали ему вслед, пока тот не скрылся из виду. Лутье так старательно махала им в ответ, что нечаянно наступила на одну из черных плиток в тротуаре. Но не упала в страшный подвал, а пошла дальше, даже ничего не заметив. Странно.
23
Они доехали на автобусе до конца города, а дальше пошли пешком в направлении Ветвистого Леса.
Город и сам толком не знал, где он кончается. У него были очень неровные края, с бахромой.
По пути Варре то и дело разглядывал небо в бинокль. Но увидел он только птиц, кучевые облака и самолет, летевший в Африку. Время от времени путешественники проверяли, не видно ли чего-нибудь под кустом или на дереве.
Какое широкое здесь было небо. Как бесконечно много здесь было деревьев и кустов. И как далеко можно было идти на юго-юго-запад. Так что к лесу они пришли только под вечер.
Дневное тепло застряло в ветках деревьев. Спасатель опустил на землю свой груз. Спина у него была вся мокрая от пота. Все сели в ямку, по размеру как раз подходившую для четверых, и развернули бутерброды. Одни были толсто намазаны шоколадной пастой, другие — с ветчиной.
Спасатель, Тине, Варре и Лутье съели половину бутербродов. Лутье рассказала все, что знала о песчаных почвах. Варре — о шилоклювках и серпоклювках. Спасатель — о том, какое возникает приятное чувство, когда кого-нибудь спасешь, и как долго оно в человеке сидит, прежде чем исчезнуть. А Чине спела песню, которую узнала от своей мамы. Песенка была очень старая:
Так все вместе и сидели, пока не начали слипаться глаза.
Было решено ночевать в ямке. Первым будет стоять настороже Варре, потом Тине, а потом Спасатель. И только Лутье будет спать всю ночь, не просыпаясь.
Все сказали друг другу «спокойной ночи», и «спите сладко», и «приятных сновидений». Один Варре остался сидеть, прислушиваясь к лесу. Вокруг что-то шуршало и шелестело. Луна напоминала большое яйцо. У деревьев были странные лица.
Варре нечаянно задремал и не разбудил Тине. Ему снилось, что он здесь же, в лесу. То и дело ему чудилось, что он видит Птишку. Всякий раз оказывалось, что это почти Птишка, или приблизительноПтишка, или отчастиПтишка, но всегда не совсем она.
И вдруг Варре увидел, что к нему летит настоящая Птишка. Ом вскочил и закричал: «Я нашел ее!» Но за этой Птишкой летела другая, а рядом с ней еще одна, и еще, и еще, и еще.
«Какая же из вас настоящая? — закричал Варре. — Птишка должна быть только одна, и это я ее нашел под кустом, только я один!»
Варре проснулся. Низкое солнце пыталось пробиться через ветки. Птицы пели о том, что настало утро.
«Я ее потерял, — подумал Варре. — Только я один».
Варре забрался в яму. Тот, кто рядом, может успокоить лучше, чем тот, кого рядом нет. Он прижался к Тине и заснул.
24
В го утро, когда Спасатель во второй раз высунул голову из чердачного окна, Птишка слетела с водосточного желоба. Ей не понравилось, что вокруг столько шума. Она полетела над городом в юго-юго-западном направлении и опустилась на землю в Ветвистом Лесу.
Там она заснула на расстоянии пятидесяти пяти деревьев от нашей компании. По этого никто не знал. А если ты не знаешь, где именно находится кто-то другой, то неважно, близко он или далеко.