Топало повалял его в снегу, а потом понес в баню, где Зойка и Родька готовили воду, наливали ее еще из неостывшего котла в тазик.
Зойка взяла Филимона и стала полоскать. Вода черная — и кот черный.
— Никакого уважения, — проворчал Филимон.
Пять раз меняли воду, прежде чем кот принял свой прежний рыжий вид.
Топало принес его в дом и посадил на печку — сохнуть. Филимон с удовольствием разлегся на теплых кирпичах, что-то мурлыча себе под нос.
Заявление капитана Петрова
Родька ждал папу. Они собирались с Зойкой ехать на Воронке его встречать. Но получилось иначе.
Нежданно-негаданно прибыл капитан Петров.
— А почему папа не приехал? — Родька был немного разочарован. Ему очень хотелось познакомить отца с бабушкой Дусей и еще кое с кем…
— Ты же знаешь, он диссертацию защищает. Заседание неожиданно перенесли. У мамы твоей на работе какие-то события. Они попросили съездить за тобой. Валя тоже на этой неделе не может. Оказывается, один я бездельник. Доставлю в полной сохранности, — улыбнулся Петров. — Готовься завтра утром к отъезду!
Бабушка Дуся захлопотала. Надо гостя потчевать.
Зойка была очень рада приезду капитана Петрова.
— А как вы дорогу нашли? — спросила она.
— Что тут не найти? Дорога прямая. Пять километров пройтись одно удовольствие. К тому же Топало встретил.
Встреча произошла неожиданная, в трех километрах от деревни Кутузы.
Топало тащил из леса упавшую елку. И очень жалел дерево. Но чтобы смягчить переживания, уговаривал: «Ничего, ты в дело пойдешь, бабке Дусе поможешь, у нее баня совсем прогнила».
Елка была согласна. Лучше в бане быть у бабки Дуси, чем разрезанной и расколотой на поленья. Как ведь больно, когда режут и колют!
В это время по дороге шел капитан Петров. Он увидел: елка сама едет по дороге! Он протер глаза: уж не почудилось ли? Нет, не почудилось! Елка сама собой едет по дороге!
Тут капитан Петров стукнул себя по лбу: да это же Топало ее тащит! Он стал поджидать елку.
— Товарищ капитан! — услышал он знакомый хрипловатый голос. — Как ты тут оказался?
— К вам в гости иду!
И они пошли вместе с Топало, разговаривая, как старые друзья.
Приезд Петрова вызвал в доме радостную суматоху. Чем же гостя угощать, как не стряпней? Другие угощения бабушка не признает. Щи или картошка — это каждый день. А стряпня — по праздникам или в честь гостей.
Поскольку ожидали Родькиного отца, то тесто уже было поставлено и хорошо подошло.
Бабушка затопила печку — не большую, а маленькую. Подтопок называется.
Руки у бабки умелые. Она быстро раскатывала тесто. Сочни вылетали один за другим. А эти сочни Зойка начиняла капустой с грибами.
Слепили пироги — на сковородку — и на плиту. Подрумянились, поджарились — на стол.
Перед капитаном Петровым стояла уже целая гора пирогов. Но он никак не мог доесть даже один. «Не нравятся, значит», — думала бабка, обижаясь.
— Вы что, не любите пироги с капустой и грибами? — спросила Зойка удивленно.
— Люблю, — сказал Петров, давясь. Он прокашлялся, встал, выпрямил плечи, как будто собирался рапортовать. — Видите ли… — произнес он, но тут же вся его решительность пропала. — Видите ли…
Зойка с Родькой есть перестали. Бабушка Дуся стояла, опершись на ухват. Воцарилось молчание.
«Наверное, он больной, — подумала Зойка. — Вот пироги и не ест, а признаться боится». Ей очень хотелось, чтоб Петров не мучился и признался. Найдется поесть что-нибудь и другое.
Точно также думала и бабушка Дуся. У них с Зойкой мысли часто совпадали.
Родька ни о чем таком не думал. Он с интересом ждал, что скажет Петров.
Топало сидел на печке с котом Филимоном и наблюдал, что происходит за столом.
— Говори, милый, говори, — с сочувствием сказала бабушка. — Не держи в себе…
— Я хочу сделать заявление, — произнес Петров уже более твердым голосом. — От себя и от Вали. То есть Валентины Ивановны. Так вот… — он вздохнул полной грудью. — Мы решили стать мужем и женой. То есть пожениться, — уже нетвердым голосом добавил он.
По-прежнему все молчали. Петров сел. Выпил рюмку вина. С отчаяния. Почему все молчат?
— Я так и думал, что вы поженитесь! — прервал молчание Родька, как будто что-то понимал в отношениях взрослых. На самом деле ничего не понимал, таких мыслей в его голове близко не было. Но ух очень ему хотелось быть другом капитана.
— Ничего ты не думал, — сказала Зойка. — Даже бабушка не думала.
Тут бабушка Дуся опомнилась. Она поцеловала Петрова.
— И дай бог! Ну-ка, налейте-ка мне рюмочку по такому случаю!
Капитан Петров расцвел, сразу стал веселым.
— Ну, а что же Валюшка-то не приехала? — спросила бабушка. — Дело серьезное. Благословить вас надо.
— На следующей неделе вместе приедем, — радостно сказал Петров.
— Так он, бабушка Дуся, в разведку приехал! — сказал Родька. Как будто опять что-то понимал. Но всем его слова понравились. Стало весело.
Больше всех радовалась Зойка. Она не могла поверить такому счастью: неужели капитан Петров будет ее папа?
Топало слез с печки, затопал по комнате. Неужели домовому поплясать нельзя.
Кот Филимон спрыгнул вслед за ним и растянулся на полу.
Даже мышь, выглянув из норки, развеселилась и незаметно стащила на кухне пирожок.
Не место Тришке за столом
В доме шло веселье, а чертенок Тришка сидел с козой Манькой и скучал. Он уже побегал вокруг сарая, попрыгал с крыши, но одному неинтересно.
— Очень я туда хочу, — сказал Тришка козе Маньке. — Очень, очень. За столом хорошо. И под одеялом спать хорошо. Почему меня не зовут?
— Ишь ты, как завоображал, — сказала Манька. — Не место чертенку за столом. Скажи спасибо, что я тебя пустила.
— Ты же меня любишь, — простодушно сказал Тришка.
— Мало ли кого я люблю! — коза Манька гордо повела рогами. Уж такой у нее был характер поперечный. Но все знали, что она добрая.
— Я схожу, Манька, посмотрю в окошечко, что они там делают, — сказал Тришка.
— Иди, иди, если хочешь, чтоб тебе попало от Топало. Он тебе наказывал не высовываться, потому что у них гость.
Тришка во всем слушался козу Маньку, но ему не сиделось.
— Ну, пойду поваляюсь в снегу, — сказал он.
Чертенок вышел из сарая, поглядел на ясное небо, кувыркнулся. Повалялся в снегу.
В доме за столом в это время шел оживленный разговор. Вспоминали, как плавали летом на теплоходе, и как Топало чуть не устроил крушение, и как он встретил друга Думало, и как… Зойка и Родька перебивали друг друга, а бабушка охала, слушая их.
И тут раздался странный звук. В дверь как будто постучали, а потом поскребли.
— Кое-кто пришел пироги есть, — ухмыльнулся Родька.
Но Зойка на него зашикала.
Дверь слегка приоткрылась, и капитан Петров увидел странное существо. Он вздрогнул. Но тут же ничего не стало. И дверь закрыта. Всем, кроме капитана, было ясно, что это Топало не впустил чертенка. Но Петрову было как раз ничего не ясно. Он потер глаза. Видать померещилось.
— Так кто же приходил пироги есть? — все-таки спросил он осторожно.
— Да котенок один тут бегает, — поторопилась ответить Зойка.
— Бегает каждый божий день, — подтвердила бабка.
— Классный котенок, с рожками, — опять ухмылнулся Родька.
— Вот разболтался! — рассердилась Зойка. — Не слушайте вы его! Родька такое фантазирует — можно со смеху умереть!
Капитан Петров не собирался умирать со смеху. Но продолжать разговор не стал, вдруг над ним смеяться будут? Хотя смущение в душе осталось. Ведь тогда, в Новый год, он тоже увидел в окне что-то непонятное, чей-то взгляд, и странное — вроде бы рожки. Фу-фу-фу! Капитан Петров потряс головой чтоб вернуться к действительности.
Между тем Топало в сарае у козы Маньки отчитывал чертенка Тришку.
— Ты зачем скребся и стучался?
— Я чуть-чуть хотел заглянуть!
— Я тебе говорил — не высовывайся! Гость у нас.
— И я ему говорила, — подтвердила Манька. — Неслух!
— Наш гость капитан Петров на Валюшке женится! — сообщил Топало.
Манька очень обрадовалась. Валюшку она любила. Как приедет — обязательно к ней зайдет, сенца подбросит, подоит.
— А ты всю женитьбу испортишь! — сурово сказал домовой чертенку.
— Зачем я буду портить? — удивился Тришка.
— Как зачем? Увидит тебя капитан Петров, за голову схватится. Скажет, зачем я буду жениться на Валюшке, если у нее в доме черти водятся! И женится на ком-нибудь другом, а Валюшка наша горевать будет. И все из-за тебя!
Судьба Валюшки, видимо, целиком зависела от чертенка Тришки. Он даже приуныл: сколько бед чуть не натворил!
— Буду с Манькой сидеть! — пообещал Тришка. — Носа не высуну. Только принеси мне пирожок.
— Пирожок, пирожок, — проворчал Топало. — Будет тебе пирожок. А уж сколько на свадьбу бабка напечет! За неделю не съесть! Ох, закатим пир! Вот когда Кланька лет сто назад замуж выходила, на тройке по деревне ездили. Яшка, ямщик, как свистнет! Мы, домовые, тоже гуляли, плясали, песни пели.
И Топало пропел своим хриплым голосом:
— и притопнул. Тришка пришел в восторг.
— Я тоже буду на свадьбе петь! — радостно закричал он. — За стол сяду, буду пироги есть! Ой, ой, как весело!
— Ты глупее Глупило, — вздохнул Топало. — Я только что тебе говорил: сиди и не высовывайся! А он на свадьбе петь собирается! Видать, ты еще совсем дитя неразумное.
До скорого свиданьица!
Утром капитан Петров и Родька уезжали.
Родька пошел попрощаться с чертенком Тришкой.
— Летом встретимся, сказал Родька. Только ты не бедокурь, а то станешь, как черт Лысый.
— И ты не бедокурь, — сказал Тришка. — А то станешь…
Но чертенок не мог сказать, кем станет Родька, если будет бедокурить.
Капитан Петров, когда проходил мимо сарая, почему-то замедлил шаг, оглянулся. Он почувствовал на себе чей-то взгляд. Это смотрел на него в щель Тришка.
Петров взял себя в руки. Опять ему что-то мерещится! Капитан он или не капитан? И он пошел не оглядываясь, сдвинув брови.
Запрягли Воронка. Зойка, Родька и Петров сели в сани, а Топало пошел рядом с Воронком.
— Когда гости уезжают, скучно жить, — сказал Воронок.
— Это правда, — согласился Топало. — Но у меня дел много. За чертенком Тришкой нужен глаз да глаз.
В санях тоже шла своя беседа.
— Ты сейчас моя дочка, — сказал Зойке капитан Петров. — Обязана меня слушаться.
Зойке очень хотелось слушаться капитана Петрова.
— Давай, Воронок! — крикнула она весело.
— Когда вы станете моим папой, где мы будем жить? — спросила Зойка как бы между прочим, хотя это больше всего беспокоило их с бабушкой.
Петрова тоже это беспокоило. У Вали — общежитие, но в скором времени обещали квартиру. Он, хоть и капитан, но тоже живет в общежитии. Но тоже обещали квартиру, как только станет семейным человеком. Так что их будущее — светло и прекрасно. Поэтому Петров сказал:
— Все в порядке. Скоро будет квартира. Всем хватит места. Вы с бабушкой Дусей переедете к нам.
— А Топало? — спросила Зойка.
— И Топало тоже! — капитан Петров рассмеялся. — Какой разговор! Куда мы без него?
Топало был доволен, что он всем нужен. Но свой дом он бросать не собирался. Без домового дом тут же сгниет. Кто печку потопит, чтоб его согреть, кто погладит старые стены, кто разметает снег у крыльца?
— Поезжайте, поезжайте, — сказал Топало, — Проживем и без вас. Будем сторожить дом: я, кот Филимон, коза Манька, Тришка и пес Бакай, он уж совсем старый.
— Вот запричитал, — вздохнула Зойка. — Никуда мы с бабушкой Дусей не поедем. Зачем нам город?
Капитан Петров расстроился. Но решил, что пока квартиру не получили — и говорить не о чем. Да и чего, собственно, расстраиваться? Он самый счастливый человек. Его любит Валя. И сейчас у него большая семья, обо всех надо позаботиться.
— А что еще за Тришка? — вдруг спросил он.
— Да так… — замялась Зойка. — Мальчишка знакомый. Шустрый такой, его еще зовут чертенком.
— Чистый чертенок, — подтвердил Топало.
Родька уткнулся в тулуп и рассмеялся.
Петрову было странно, что этого шустрого мальчишку он ни разу не встретил в доме. Все-таки какая-то тайна осталась нераскрытой, что-то от него скрывают и что-то ему еще предстоит узнать.
Воронок бежал резво. Наезженная колея вилась меж березок и уходила вдаль. Снег искрился на солнце, переливался голубым и розовым.
Настроение у всех снова поднялось.
— Летом мы с папой и мамой приедем в Кутузы на целый месяц, — мечтал Родька, развалившись в санях.
— А я летом буду в плавании, — сказал Петров.
— А я буду сено козе Маньке косить, — сказал Топало. — И с Тришкой стог метать!
— А мне огород полоть не переполоть! Каждый день трава вырастает! — вздохнула Зойка.
У всех на лето были свои планы, свои дела. Но до лета еще далеко, далеко! Еще надо прожить много-много дней.
Мороз щипал нос. Зойка прикрыла лицо варежкой, и от дыхания ресницы покрыл иней.
Воронок очень вовремя подбежал к станции. Электричка уже подходила, весело постукивая колесами.
Она остановилась. Родька и Петров заскочили в вагон, и электричка понеслась дальше.
— До скорого свиданьица! — крикнула Зойка.
Она махала рукой, пока не скрылся последний вагон. Топало тоже махал. Но никто этого не видел.
Снова Воронок бежал знакомой дорогой — обратно домой.
Ехали молча. Топало тоже сидел в санях. Не все же рядом бежать, можно домовому и отдохнуть.
Неожиданно Воронок заржал и остановился. Что еще такое? Но загадка тут же разъяснилась.
На дороге сидел чертенок Тришка.
— Вот и вы! Вот и вы! — обрадовался он и залез в сани.
Вперед, Воронок!
Вдали показалась деревенька Кутузы. Скоро стал виден и старый дом на окраине, где бабушка Дуся и кот Филимон поджидали их на крыльце.