Шагнув из бездны в бездну.
ПЕРЕМЕНА ПОГОДЫ
(этюд)
Раннее утро. Туман над волной.
Сонное озеро тихо вздыхает.
Дальней часовни размеренный бой
Ноткой тревоги леса оглашает.
Ах, не тревожьте вы душу мою
Солнечных тайн колокольные звуки…
В звоне ли том я Любовь узнаю
И очищаюсь у Света на круге?
В тёмно-зелёную воду гляжу:
Стайки мальков меж каменьями кружат…
Жив ли я? странно… дышу, не дышу,
В ясности Истины вдруг занедюжив…
Так и пошёл бы в туман по воде,
Словно Йешуа по Генесарету…
Только вот с тем, чем я вмиг овладел,
Так же мгновенно расправился ветер.
И полетел полулай, полувой
Старой соседской собаки из леса…
Сжался от страха туман и росой
Бисерно звонко рассыпался весь он…
Будто бы ожили ивы в воде,
Зашелестела бумажно осока
И запищали в надрыв у сетей
Шумные чайки. Знаком голосок их
Каждому в этих продутых местах;
Каждому, да, и тем более рыбам…
В клюве дрожит серебрянка хвоста…
Ветер усилился. С новым порывом
Серая лохмь нарастающих туч
Ввысь потянула из озера воду,
Чтобы заполнить небес пустоту
Изобразив в муляже непогоду.
Может в угоду небесным богам,
Трудятся кисти художника-ветра?
«Ну-ка, дружок, подутихни слегка,
Не нарушай мне картину рассвета».
НЕЗАМЕЧЕННЫЕ ТРАВЫ
Незамеченные травы на обочинах дороги -
Это тоже чьи-то тропки в бесконечность…
Оглянись вокруг, приятель! Дух твой полон ли восторга?
Если да, то эта явь зовётся – Вечность.
Незамеченные травы, убегающие дали…
Что глядишь ты в эту даль, босой мечтатель?
Что ты ждёшь от этой дали? Может, хватит ожиданий,
Дабы в свете этой тайны не растаять?
Незамеченные травы… Не от них ли мы зависим?
Если так, то в клейких клетках этой тайны
Есть невидимый правитель, будто кто из-за кулисы
С утра до ночи за нами наблюдает.
Незамеченные травы, что нам шепчущий ваш голос,
Если глохнем мы под бубны городские…
В невозвратное умчались вы дорожкою стежковой
За блестящей швейной лапкой на погибель…
Ну, куда же мы, чертяги, разогналися в кибитках,
Надрывая глотки орами хмельными?
Незамеченные травы, слепо лупят вас копыта
На просторах безымянного унынья.
Будто в лёгкие нам въелась металлическою пылью
До болезненного кашля – дело смерти…
Мчимся пыльною дорогой и не видим в клубьях пыли,
Как спасают нас от пыли травы эти.
Защищаемся листвою, словно воины щитами,
Жадно пьём из родников живую воду
И разыскивая бабок, распрошаем о преданьях,
Чтоб вернулась красота лицу урода.
Нам бы несколько отвлечься от презренной суматохи
И отправить наши взоры к совершенству,
Чтобы мухами меж стёкол от отчаянья не сдохнуть
Не дождавшись открывающих блаженство.
Незамеченные травы, вы рассеяны не нами
И не нам кроить зелёные пространства…
Отпустить бы вас по ветру шелковистыми волнами…
Да, боюсь, что одному мне не по власти.
СО СТОРОНЫ
А за окном мелькает свет
Всё так же через трафарет
Несвязных аббревиатур
И надоедливых фигур…
А за окном бегут они,-
Бегут, попинывая дни,
Мои сограждане-друзья…
Кто знает, вдруг, средь них и я
Бегу звеном в одной цепи,
На спину номер прицепив…
Не от того ль в судьбе моей
Полным-полно похожих дней?..
И не окликнуть, не вспугнуть,
Когда в базальт утоптан путь,
Когда в сознанье внушены
Боязнь и холод тишины.
Но в этой самой тишине
Таится тот, кто нужен мне…
И, вторят мне на голоса
Родные духу Небеса…
Да, я, увы, такой, как все:
Подобен белке в колесе…
И если что-то говорю,
То стопроцентно не горю…
Но в каждодневной беготне
Я стал нуждаться в тишине,
Где ум спокоен, а душа
Не ищет выгод барыша…
Всё повторится… И не факт,
Что ночь промчится, как антракт
И в свете будущего дня
Я не открою суть Огня…
Но ждёт руки моей окно…
А вам, простите, не темно?
В окошко гляньте: нет ли там
И вас бегущих по пятам?..
НЕИЗЪЯСНИМОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ
Икона Господа, висевшая в углу
Упала как-то мне на голову под утро.
Чем я на голову свою навлёк хулу,
Что виноватым стал считать себя подспудно?
Я сном младенца досыпал в своём одре
И кошки с мошками игрались в листьях мяты…
А Он шептал мне: «Хватит спать… Проснись, Андрей…
Не то уснёт с тобой весь мир в твоей кровати…»
Но я, как водится, не слышал Божества,
И плыл обманутый в пестрящих сновиденьях,
Пока не вскрикнул вдруг: «О, Боже, голова!»,
И не убёг из сна, вскочив в одно мгновенье.
Прошёл уж год, поди, а ссадина видна.
И каждым утром, глядя в зеркало, я вижу,
Там, позади себя, как будто бы Христа
И отхожу скорей, в смущении пристыжен.
ИЗ БАННОЙ ЛИРИКИ
Топится каменка силой берёзовой, -
Жаркая баня встречает гостей…
«Хочешь попариться? – дело серьёзное…
Вот те бадейка – бери и владей…»
В свете фонарика, в тесном предбаннике
Оводы бьются о голых людей…
Ждёт не дождётся сухая ботаника
Наших разнывшихся к ночи костей.
Быстро ныряем (очисти, вода меня)
В жаркое парево, дверью гремя.
«Ну-ка, давай-ка, попробуй, Наталия
И прохлещи, что есть силы меня,
Весело ухни на камешки ковшиком…»
Лезу на полог – лежу, не дышу…
Вдруг зашипел и рванулся под кожу мне
Пар тонкоиглый – горячий шалун.
Милая хлещет меня не жалеючи
По пояснице, спине и плечам…
Дело готово и милой таперечи
Градусов я ещё больше поддам.
Смолы еловые, смолы сосновые
В пареве жарком дают аромат…
Чувствую, скоро родятся по-новому
Два существа, что тазами гремят.
Миг обновления, омоложения…
И обалдев от холодной воды,
Плещемся в озере до остужения,
Сделав совсем небольшой передых.
Паримся, паримся, хворь выгоняючи
И не боимся растаять в пару…
Нет, ну каким же я боровом давеча
Был, не поверите, впавший в хандру…
Поры открыты холодному воздуху.
Шумно за баней вздыхает ольха.
С милою мы на сто грамм не тверёзые
К ночи под месяц идём отдыхать.
ФОТОГРАФ АЛЬБЕРТ
Здравствуй, самый-самый добрый
Наш фотограф-позитив.
Твой салон решили оба
Мы сегодня посетить.
Щёлкни нас не по формату,
О, художник и поэт…
Сколько лиц тобой отснято,
А таких, как наши – нет.
«Глянцеватель, негативы…»
Что ты, друг? А, может, чай,
Ты новаторству противен?
И обычная печать
Для тебя привычней? Это –
Не компьютерная смесь…
Коль вчерашним штампам предан -
Уточнение повесь.
У фотографа Альберта -
Сумрак,– светодефицит…
На стенах свободных нету
Мест, где снимок не висит.
Глаз аквариума круглый.
В нём – две толстых золотых
Тоже «щёлкают» друг друга,
Не боятся темноты.
Вместо фона – зонтик белый,
Бра – заместо фонаря…
Но зато один из первых
Наш Альберт. Поди не зря
В тесном холле, в ожиданье,
Постоянно кто-то есть…
Предстоящей встречей с тайной
Каждый угол дышит здесь.
Как стилист – слегка манерен,
Ярок, словно – кутюрье…
Но имея вкус и меру –
Он с клиентом наравне:
И расскажет, и расспросит,
И про «птичку», и про «сыр»…
Не владеет ли гипнозом,
Что аж дыбарем усы?..
Мягкий, женщине подобный,
Артистичный, прям – «звезда»…
«Я тебя снимать попробуй…
Птичка-птичка вылетать…»
Рассмешит – и вмиг забудешь
Про заботы и дела,
Не извергнешь, не осудишь,
Будто нет на свете зла.
Ну, причём здесь принадлежность
К сексуальным меньшинствам,
Раз он плёнку держит нежно,
Отвечая нежно нам:
''Десять тридцать… Понедельник…
Вот визиточка… Adieu…»
Видно малый – не бездельник.
Не жалея отдаю
Я ему авансом «квинту»,
Поскорей спеша на свет…
И да бог ему Фемида, -
Лишь б талантлив был… «Привет…»
ПРОГУЛКИ ПО РАСТАЯВШЕМУ ВРЕМЕНИ
Квартирами времени прошлых лет
Предстал мне музей – этнический спутник.
Отчасти и я в нём уже – раритет:
Живой экспонат, архив, по сути…
Такое поведать я вам могу,
Навспоминать историй забавных,
Что тысячи слушателей прибегут
Послушать рассказчика… И в запале б
Я начал рассказывать им, пока
Они не застонут – «довольно!», «хватит!»…
А так из памяти извлекать
Порою приятно, что только представьте:
Ни времени нет, ни старости нет,
А только – свобода перемещений,
Как в этом музее прошедших лет
С немалым количеством помещений.
Да, стиль бутафорен, фальшив и мёртв.
Но память свежа и предметы живы…
С иголки песок и… опять плывёт
Шаляпинский бас под разжим пружины.
А вот – романтический уголок,-
Отдушина солнечных шестидесятых:
Сошедший по Мао с ума восток,
Патлатые хиппи (но к ним предвзято
Не стоит с ходу), проспекты мод,
Знакомые с детства приборы быта…
Порог, коридор, третья дверь, поворот…
Плакаты с вождями красны и слиты
В один непонятный конгломерат…
И ты уже часть этой самой силы
Цепляешь на лацкан рубиновый бант
И… мчишь на парад первомайской России.
А что ещё делать, когда вокруг
Такое давление идеологий?..
У туфли урезали женский каблук,
Чтоб в марше не подвернулись ноги
Московских красавиц. Бежать скорей
От этих полотнищ пунцового цвета,
Пока не проникла масонская хрень
В сознанье этнического поэта!
Игрушки!.. (и радость по телу волной)
До боли знакомые!.. – перебывало
Немало в руках моих… Но у одной
(железного красного самосвала)
Я замер, как вкопанный. Хоть сейчас
Лети развесёлый за другом Колькой,
Что из дому выкатил свой «БелАЗ»,
Затеяв в песке грандиозную стройку.
Из юности в детство одним нырком…
И всё это рядом, без хитрых планов,
Порталов, разломов, крутых витков,
Нелепых усилий, легко и плавно.
Не всё восполнимо,– увы, не всё…
И то, что природа родного края
Уже не такая…
Всё меньше сов,
Медведя, тем более горностая,
Чьё чучело выставлено на показ,
Длиною – от локтя до кончиков пальцев.
Я здесь и увидел его в первый раз
И, может, последний. Хотел бы остаться
Я в этом музее, но не обмануть
Себя в ирреальности выцветших гримов.
И я отправляюсь в свой будущий путь,
Стремящийся в прошлое необратимо.
ПЕЧКА
Мы думали это бочонок с трубой
Торчит из воды у прогнивших мостин…
«Бочонок с трубою, меня ты прости:
Не сразу я понял, что грелись тобой
В простецком домишке, усевшись к огню,
Продрогшие в дебрях зимы старики.
Травой подзабитые колосники
Глотают теперь не дрова, а волну.
Сменилась стихия и ты – не у дел,
Торчишь из воды и короткой трубой
Сигналишь – ''на помощь'', но топит прибой
Спасительный жест в безразличной воде.
Дворцом для моллюсков, крючком для цепей,
Ты стала с годами, шкатулка огня…
И… странно – похожа судьбой на меня:
Тонул без любви я, как ты без углей.
Но, полно грустить, раз тебя мы нашли…
Довольно ржаветь, отлучась, оттопив, -
Тебе говорю я, огонь возвратив
На кончике спички, – Ожить поспеши!..»
Огонь полыхает, поленья трещат,
Утраченный вновь обретается вид…
А, может, и нам кто-то радость продлит,
Избавить от недуга, пообещав?..
ЖАЛЯЩАЯ ПЫЛЬ
«Да, места здесь просто загляденье!
От заката глаз не оторвёшь!
Не сыскать на свете совпадений:
Совпаденье – это, братцы, ложь».
Миг, другой – и наше умиленье
Отцвело под роем комаров,
Что пищали с ярым вожделеньем,
Надуваясь кровью!.. – будь здоров!..
Днём и ночью жалящие тучи,
От болотной хмари одурев,
Нас терзали злых и невезучих…
Раздраженья не преодолев,
Мы слабели, отпрыски природы,
Ненавидя в слабости себя
И мотая нервы в огороде,
Отбывали срок свой, торопя…
Если клёв на озере в разгаре
И плотва всё чаще и тучней,
Эти твари, ох, как обжигали
И вонзались в тело всё точней…
Мазь – не мазь… И с мазью доставали,
Облепив и уши, и глаза.
А рыбачьи страсти – не спасали,
И лесных солистов голоса…
Это вам не оводы, да слепни,
Коих жаль, за их величину,
Да за звук, какой-то благолепный…
Лично я их, братцы, не виню…
Комары – повсюду! Что им надо
В этаком количестве искать?
Это сколько ж в нашей жизни гадов?
«Хлоп» – и… кровь алеет у виска…
В чём он смысл «летающих иголок»?
Осознав – потупившись, сидишь…
И к тебе спешит невропатолог,
Под «релакс» поведать про Париж.
Претерпеть нам надо, были б живы,
Столько бед, а мы де пыль гонять…
Комарам, попробуй, докажи им…
Да и людям… сложно доказать…
ПАРК
1
Сосновый, старый бор давно привык к асфальту,-
Привык не замечать электропроводов…
Хвоя его в ветрах звучит протяжным альтом
И… я его опять… протопал от и до.
Округлые холмы обвязаны иголкой.
Зелёный потолок: без крыльев – не достать.
А где-то там, вверху, немыслимо высоко,
Всё тот же жёлтый шар не устаёт сиять.
Здесь тень рождает миф и делит на мотивы…
…и я спешу тропой до флигеля, а там,
У голубой воды гуляет молчаливо
Всё творческий народ, любуясь, как вода
Течёт из черпаков в прозрачные канистры…
По травам кружит свет, – почти неуловим…
А в небе – птичий хор картавеньких горнистов…
( и вороны, порой, поют, как соловьи).