Такие люди никогда больше не займут место рядом с робкими духом, не ведающими ни побед, ни поражений.
Извинения не принимаются
Мне хочется рассказать историю о группе молодых людей из Вашингтона, у которых была масса причин, по которым они могли не пытаться достичь того, о чем мечтали. В итоге у них исчезли мечтания и надежды. Они уже не знали, чего же хотят — зачем желать, если сам не веришь, что это сбудется? Они знали только то, чего не хотят. Они не хотели, чтобы их беспокоили; они не хотели испытывать боль и страдания, печали и превратности судьбы, обрушивающиеся на них со стороны того, что они считали враждебным и жестоким миром.
Большинство из этих молодых людей были черными, хотя среди них попадались латиноамериканцы и белые; у последних было множество более важных проблем, чем расовые предрассудки. Большинство их этих ребят были почти неграмотными; большая часть пришла из разбитых семей, некоторых выгнали из школы; несколько человек были связаны с преступностью — воровством и вандализмом, а некоторые девушки — с проституцией. Многие принимали наркотики.
Полиция и местные власти считали эту молодежь «группой риска», балансировавшей на грани и рискующей сорваться в ту или иную сторону. Были выделены средства, чтобы нанять работников социального обеспечения, психологов и спортивного тренера, после чего началась программа спортивной подготовки. Кое–кому из группы это помогло, но социальным служащим по–прежнему не удавалось достичь взаимопонимания с большинством ребят. Те просто спрашивали: «Да что вы можете знать о моих проблемах?»
Подобным молодым людям довольно сложно найти работу, поэтому обычно они просто болтались на улице; из будущее было совершенно туманным. Иногда психолог говорил кому–нибудь из ребят: «Послушай, ты ведь можешь стать человеком! Впереди еще целая жизнь, а ты молодой и сильный — у тебя может быть блестящее будущее». Мальчишка смотрел на психолога так, словно тот сошел с ума, и извлекал на свет все свои оправдания, которые действительно звучали очень убедительно: «Блестящее будущее? Я — негр в расистском обществе, я не умею ни читать, ни писать, и меня выпихнули уже из пяти школ».
Психолог пытался предложить что–нибудь позитивное: «Да, но ты все равно можешь многого добиться…» Эти добропорядочные, но совершенно не ободряющие утверждения ничего не меняли. Никакие слова не смогли бы ничего изменить, потому что у этих ребят были такие хорошие объяснения того, что им никогда не удастся достичь желаемого.
Местные власти связались с моими представителями, и мы согласились поработать с этой группой. Нам удалось пронять их такими методами, которые до этого никто не пробовал — предложив им тренировки в несколько необычной форме рукопашного боя, которая должна была укрепить их Базовые Я, поскольку несмотря на внешнюю браваду и наглость в каждом из них скрывалось испуганное Базовое Я, запрограммированное на страдания и ненависть к себе. Тренировки стали средством воспитания в них глубоких чувств уверенности в себе, самоуважения, доверия и смелости — уроками жизни, преподнесенными в той форме, которая им нравилась и была предельно конкретной.
Мы пришли к этим ребятам с открытыми сердцами и буквально разбомбили их своей любовью — мы позволили им увидеть нашу симпатию к ним, к их душам, несмотря на то, что многие из них были не очень–то приятными или яркими личностями. Мы помогли им увидеть самих себя в новом свете, мы убедились, что они почувствовали нашу заботу, так что теперь могут начать заботиться и о себе.
Мы не рассуждали; мы не пытались спорить с их «удобными» оправданиями; мы ни на мгновение не допускали, что это просто «бедные трудные подростки», имеющие какие–либо ограничения по сравнению с «нормальными» детьми. Мы говорили им, что нас не волнует, где и кем они были — нас интересует, кем они станут и где окажутся в будущем. И мы начали замечать, что пробудили определенные изменения там, где никто до сих пор не смог добиться отклика.
Конечно, как и все люди, они все еще цепко держались за свои оправдания, прикрываясь ими, как щитами. Не было никакого смысла в том, чтобы объяснять им, что их жизнь еще только началась; несмотря на возраст, все их отрицательные убеждения и мнения уже крепко сидели у них внутри. Нам нужно было показать им конкретные возможности.
Поэтому мы рассказали им историю о маленькой негритянке из очень бедной семьи, жившей в одной деревне на Юге. Отца у нее не было, и матери приходилось одной справляться с двенадцатью ребятишками. В детстве девочка перенесла очень тяжелую форма полиомиелита, и братья и сестры возили ее в большой самодельной бочке на колесиках. Больше всего на свете ей хотелось ходить, бегать и играть вместе со всеми детьми, но она не могла даже встать на ноги.
Однажды ее мать узнала о бесплатной больнице в ближайшем городе и повезла дочь туда на телеге — три дня они ехали по пыльной и ухабистой дороге. Мать спросила врача: «Сможете ли вы помочь моей дочке?» Тот осмотрел девочку и сказал: «Думаю, мы можем попробовать». Девочку начали лечить, и вскоре она смогла ходить с помощью костылей и растяжек для ног.
Когда мать вновь увидела дочь, она сказала: «Огромное спасибо вам, доктор! Но ей не нужны костыли. Не могли бы вы помочь ей ходить без всего этого? Она так этого хочет!»
Врач ответил: «Боюсь, это невозможно, мэм. Последствия полиомиелита очень тяжелые, и у нее почти не осталось мышечной ткани. Она никогда не сможет ходить самостоятельно». Это было очень убедительное заявление, и его произнес врач в белом халате. Я уверен, что он сделал все, что только мог, и ему хотелось быть реалистом.
Но ни мать, ни сама девочка не могли смириться с этим. Они вернулись домой, разочарованные, но настроенные решительно; в конце концов, доктор мог и ошибаться. Мать начала регулярно массировать ноги дочери, молилась и, по совету соседей, поила ее отваром из трав. Это было все, что она могла сделать.
Примерно через полгода матери показалось, что она замечает определенные улучшения в состоянии девочки, и она снова повезла ее в больницу. «Кажется, она стала физически крепче», сказал врач.
Слегка раздраженный, но исполненный сочувствия, доктор быстро осмотрел девочку и сказал: «Нет, мэм. Я уже говорил вам — она никогда не сможет ходить. Вам лучше оставить напрасные надежды».
Для матери и девочки это было страшным ударом. Тем не менее, они не бросили своих усилий. Они вели себя совершенно бессмысленно, и мать продолжила массаж и молитвы.
В конце мы спросили ребят из Вашингтона: «Как вы думаете, почему мы рассказали вам эту историю? Потому что эта девочка все–таки смогла ходить — она смогла даже бегать. Она бегала и бегала, пока не стала обгонять всех своих братьев и сестер. А потом она стала бегать быстрее, чем любая другая женщина на планете, и выиграла четыре золотых медали на Олимпиаде 1960 года. Ее звали Вильма Рудольф».
Ответом было молчание. Некоторое время ребята просто сидели и не могли ничего сказать. Когда они услышали эту подлинную историю, все их оправдания — все те причины, по которым они якобы не могли добиться желаемого: «Я черный. У меня были проблемы с законом. Я не умею читать и писать» — внезапно потеряли всю свою власть. Мы продолжили разговаривать: они вновь повторяли все эти «Да, но…», но мы говорили, что не слышим и не понимаем их оправданий. Мы сказали, что просто не верим, что они не могут научиться читать, что они ленивы, тупы или еще чем–то хуже всех остальных.
В конце концов у этих ребят из вашингтонского гетто просто не осталось оправданий — ни для нас, ни для самих себя. Одни из них устроились на работу и в вечерние школы, другие вошли в религиозные миссии, третьи помирились со своими семьями. Сейчас мы уже ничего о них не знаем. Но даже если кто–то из них остался на улице и покатился вниз, он знал, что сам сделал такой выбор.
Возможно, иногда нам стоит спрашивать самих себя: «Если даже у этих подростков, пытавшихся выбраться из очень суровых обстоятельств жизни, не было ни одного убедительного оправдания, то какие же оправдания могут быть у меня?»
Крупные и мелкие оправдания
Извинения не принимаются.
Часть V. ЦВЕТУЩАЯ ЖИЗНЬ
ВВЕДЕНИЕ
В этой книге мы вместе поднимаемся по каменистой горной тропе. В первой части мы заложили определенный фундамент, во второй познакомились с привычками, порождаемыми внутренними преградами, в третьей освоили специальные упражнения, позволяющие устранять препятствия, существующие в теле, разуме и чувствах, а в четвертой части узнали о своем главном испытании — о внутреннем противнике.
Те, кто проделал этот путь и преодолел сложные барьеры, описанные в предыдущих частях, может теперь насладиться плодами своего труда, которые ждут его на вершине, в царстве Высшего Я, и увидеть мир глазами Мирного Воина, стремящегося к цветущей, исполненной любви и счастья повседневной жизни.
13. ОТКРЫТОЕ СЕРДЦЕ
Любовь — это пылающая дружба. Это тихое понимание, доверие, откровенность и прощение. Любовь остается независимо от плохого и хорошего. Она мирится с несовершенством и допускает человеческие слабости. Любовь довольствуется настоящим и надеется на будущее, но не размышляет о прошлом. Любовь включает в себя сегодня и завтра, разлады, проблемы и компромиссы — маленькие разочарования, большие победы и общие цели.
Если любовь есть, она восполнит все, чего не хватает. Если любви нет, всегда хочется чего–то еще.
ЛЮБОВЬ, ЯЗЫК И САМООБМАН
Слово «любовь» стало одним из самых избитых, униженных и извращенных слов нашего языка. Мы очень легко произносим его, но гораздо реже воплощаем в своей жизни — потому что мало кто на самом деле испытывает любовь.
В большинстве случаев, говоря о любви, мы лжем — даже самим себе. Только когда наша осознанность перемещается в сердце и становится выше страха, печали и гнева, мы действительно способны ощутить и проявить пронзительную, сострадательную и чистосердечную энергию любви. Я имею в виду реальное чувство, а не поэтическое или метафорическое описание.
Пытаясь открыть свое сердце, мы вступаем в борьбу со своим Сознательным Я — одиноким и отделенным от мира жужжащим компьютером, которому по природе не свойственна любовь. Базовое Я знакомо с любовью на уровне физического контакта — прикосновения, объятий, занятий любовью; Базовое Я не размышляет и не философствует на тему любви. Из–за внутренних преград, которые мы уже рассмотрели, большинство из нас еще не чувствует любви и энергии Высшего Я. Но как только мы начинаем «видеть глазами сердца», в нас возникает любовь к другим людям — и даже к самим себе.
До этого момента слова «Я тебя люблю» означают всего лишь: «Я ощущаю смесь сексуального желания, восхищения и благоговения», или «Я испытываю глубокую привязанность и нежность», или «Я чувствую, что ты нужна мне — с тобой мне очень хорошо».
Мы испытываем разные формы любви: любовь к друзьям, к своим детям и родителям. Все эти виды любви отличаются степенью своей глубины; мы по–разному любим родных и двоюродных братьев и сестер, внуков, дальних родственников, приятелей, коллег и человечество в целом.
То чувство к человеку, которое мы именуем «любовью», способно изменяться со временем. Сколько прекрасных свадебных церемоний и клятв вечной любви закончилось чувством обиды, гнева, горя и даже страха! Куда же исчезает любовь?
Любовь способна проявляться лишь на короткий срок: мы можем познакомиться с поразительным — по внешним или внутренним качествам — человеком, который вызывает у нас душевный подъем, пока внутренние преграды, расположенные под сердцем, не заставляют этот прилив энергии ослабеть. Исчезновение любви чаще всего вызывается не поведением любимого человека, а нашим внутренним миром и нашими собственными проблемами. Многие в таких случаях начинают искать кого–то другого, чтобы вновь вернуть себя к возвышенному состоянию, однако лишь вырабатывают в себе привычку к разрывам связей с людьми, которая превращается в механизм самозащиты и повторяется снова и снова.
Мы очень часто слышим о необходимости любви: «Люби своего ближнего, как самого себя», «Люби — и можешь делать все, что в твоей воле», «Любовь — закон природы», «Любовь — единственный Путь». Эти идеалы слишком возвышенны и абстрактны, чтобы стремиться к ним. Как можно приспособить их к повседневной жизни? Как можно проявлять свою любовь легко, изящно и естественно в «обычный» день?
ВАЖНЫЕ МЕЛОЧИ
Многие вещи являются весьма существенными с точки зрения материального мира (собственный дом, две машины в гараже, счет в банке), но совершенно незначительными для Духа — не потому, что в этом есть нечто дурное, но просто оттого, что это относится к подверженной тлену и разложению материи.
Очень важно тщательно делать то, что считается незначительным.
Мы способны на множество «мелочей», которые имеют огромное значение для Духа. Внимательные, любящие и добрые поступки и отношение к окружающим могут остаться незамеченными для материального мира, но засияют, как маяк, в тот момент, когда придет время оглянуться назад на всю прожитую жизнь. Я попробую описать эти важные мелочи на примерах.
Добрая записка
Несколько лет назад мы всей семьей ужинали в одном ресторанчике, в котором бывали до этого много раз. Тот вечер выдался чрезвычайно тяжелым для новой официантки — как мы узнали, это был второй день ее работы, к тому же заболел один из поваров. Заведение было переполнено, и она была на грани полной потери самообладания. Мы сделали заказ, и все было в порядке, за исключением небольшой ошибки. Официантка извинилась, поправила сбившуюся на лоб прядь волос и умчалась на кухню за забытым блюдом. В этот вечер я бы не назвал ее очаровательной, но она действительно старалась всюду поспеть.
Когда мы закончили ужин, я оставил довольно большие чаевые, но сделал это только для того, чтобы привлечь ее внимание к записке, в которой написал: «У Вас сегодня явно трудный рабочий день, но мы хотим сказать, что Вы просто молодчина, стараетесь изо всех сил и у Вас все прекрасно получается. Нам хочется, чтобы Вы знали, что нам это очень понравилось.» Если кто–то из читателей когда–нибудь работал официантом, то он может представить, насколько приятно прочитать такую записку в разгар тяжелого рабочего дня. Теперь я очень часто оставляю подобные записки со словами одобрения для официантов, почтальонов и других людей, труд которых часто остается незамеченным.
Я не дожидался где–нибудь за углом, чтобы посмотреть на человека, прочитавшего одну из моих записок, но несколько раз официанты подходили ко мне, когда я рассчитывался у кассы. Одна из официанток рассказала мне, что была совершенно истощена и собиралась бросить эту работу, но теперь передумала; она была до слез тронута такой мелочью — парой добрых слов.