Пёс в геральдике изображается сидящим, стоящим или бегущим, причём только в профиль и в ошейнике – знаком того, что это не дикое, а домашнее животное. В английских и венгерских гербах можно также встретить профильное изображение собачьей головы. Эмблемы псов присутствуют в российских «говорящих» гербах Собакиных, Собаковых, Борзовых, а также Стрешевых, Ростопчиных, Балакиревых, польских шляхтичей Малиновских, Баратынских, Долинских.
Хаски (американская лайка сибирского происхождения) украшает герб Юкона (Северо-Запад Канады), алан (почти исчезнувшая порода) – герб португальского города Аленкер, а чёрный пёс – шотландского городка Линлитгоу.
Об этом псе существует такое предание. Одного человека за тяжкую провинность приговорили к голодной смерти – его отвезли на необитаемый остров и приковали к дубу. Однако осуждённого спас его чёрный пёс: он каждый день приплывал на остров и приносил в пасти еду.
Лисица присутствует на гербах городов Саранска (бегущая красная лиса), Салехарда (в серебре чёрная идущая лисица с червлёными глазами и языком), украинского Лисичанска (лисица, сидящая на куске каменного угля – в память о Лисичьем Буераке, где впервые в Донбассе в 1710 г. был найден «горючий камень»), литовского местечка Лапес (в лазурном поле три золотые лисицы с серебряными когтями) и т. д.
Встречаются псовые и в нумизматике, причём с древних времён. На реверсе римских серебряных монет (дидрахмы и антониниана, обе – III в. до н. э.) изображена капитолийская волчица, кормящая младенцев Ромула и Рема, а на аверсе римской серебряной монеты, найденной в Кельтиберии, сзади профиля мужской головы имеется небольшое изображение бегущей собаки (по-видимому, гончей). Находили древние монеты с изображением собак и на о. Кос, и во многих других местах Средиземноморья. Позже, в XV – XVII вв., бегущий пёс появился на монетах Словении и Хорватии. Изображают собак и на современных денежных знаках.
Не обошли псовые и топонимику – их именами названы многие географические объекты. Вот некоторые из них: древняя Ликия, российские населённые пункты Волчанск, Волковыск, Песь, Лисицыно, Лисаковск, реки Волк, Волчья, Волчина, Волчимья, Лисица, Лиска, Лисья, остров Песяков, западноевропейские Вольфен, Вольфеберг, Вольфштайн, Вольфхаген, гора Хундсхеген, американские Вулфборо, Вулф-Пойнт, Фокс-Бэй-Уэст, река и остров Вулф, две реки, пролив и полуостров Фокс…
В ономастике много «волчьих» имён (см.: Оборотни, Воины). Встречаются и «собачьи», скажем, древнегерманские Хундинг, Хюндла, ирландские Кухулин, Конганкнес, Конал, Ку Рои. Известна и обратная метаморфоза: в средневековой Франции мужское имя Ренар стало именем нарицательным для лисиц.
Названия псовых вошли в наименования растений (волчье лыко, волчья ягода, волчий корень, волчец, собачья мята, пёсьи вишни, пёсья трава, собачья роза, собачий перец, лисий виноград…), животных (паук-волк, земляной волк, морская собачка, рыба-собака, бабочка Ликаон..)[15], астрономических объектов (см.: Псовые на небе) и многого другого.
С псовыми связано множество суеверий, примет, народных поверий (см.: Приметы и предрассудки), пословиц, поговорок (часть из них приводится в книге), загадок, метафор, идиом, устойчивых речевых оборотов. Скажем, в русских диалектах словом «волк» могут назвать и вора, и шафера со стороны жениха, и брата жениха, а «волчицей» – невесту. Широко известны такие выражения, как «собака на сене», «хвост виляет собакой», «чушь собачья», «жизнь собачья», «псу под хвост», «спустить собак», «лихая собака». У англичан мерзавца и подлеца называют «повешенной собакой», а счастливчика – «счастливым псом» или же о нём говорят так: «счастлив, как собака с двумя хвостами». И таких примеров в любом языке найдётся немало. А сколько на свете афоризмов про собак!..
Волки, собаки, койоты, лисы, шакалы и динго широко представлены в мифах и легендах народов мира. Талант и фантазия людей сотворили удивительную вселенную, в которой хвостатые герои создают Солнце, Луну, звёзды и Землю, порождают первых людей, добывают для них огонь и пищу, сражаются с чудовищами, провожают души мертвецов на тот свет, предвидят будущее, воскрешают покойников, и вместе с тем – пожирают богов и людей, проглатывают небесные светила, мучают грешников в аду, служат дьяволу, лишают людей бессмертия, обольщают и сводят их с ума…
Мифы и сказания про собак и их родичей – это целый мир, это поражающий воображение волшебный Кинокосмос![16] Познакомимся с его героями поближе…
и в радости, и в горе – всегда рядом…
Кларенс Джонсон Баркер. Андерс Цорн. Частная коллекция. Отвергнутый. Брайтон Ривьер. Музей искусств Филадельфии.
Герои от А до Я
Лучшее, что есть у человека, – это собака.
Только человек, у которого есть собака, чувствует себя человеком.
Цифры не лгут. Посчитай, сколько людей тебя облаяло и сколько собак!
Собака так преданна, что даже не веришь в то, что человек заслуживает такой любви.
У собак лишь один недостаток – они верят людям.
Хорошему человеку бывает стыдно даже перед собакой.
Собаки тоже смеются, только они смеются хвостом.
Нет уродливых собак – есть только нелюбимые.
Каждого хозяина мучает мысль, что его питомец будет с ним так недолго.
В истории цивилизации куда больше примеров верности собачьей, чем человеческой.
Собаки не заменяют нам жизнь, но меняют её к лучшему.
Никто не может полностью познать любовь, пока не заведёт собаку.
Иван-царевич на Сером волке. Виктор Васнецов. Государственная Третьяковская галерея, Москва.
Айльбе
В эпосе Ирландии пёс короля лагенов, великолепный охотник, боец и сторож, бдительно охранявший родное королевство. Пёс стал жертвой схватки коннахтов и уладов, стремившихся им завладеть.
Эта старая-престарая история случилась в Лагене, юго-восточной ирландской провинции, которой правил король по имени Месройда Мак-Дато. У короля было два сокровища, неизменно вызывавших всеобщее восхищение и зависть: громадный кабан и удивительный пёс. И если кабан был хоть и огромной, но всё же самой обычной свиньёй, то пёс…
Айльбе принадлежал к славной породе ирландских волкодавов, самых рослых собак на земле, – его голова касалась плеча своего господина. Кроме роста и силы, этих псов отличает ещё одно важное свойство: они необычайно понятливы и умны.
Слава ирландских волкодавов давно перешагнула границы их родного острова. Римские легионеры, не считаясь с трудами и затратами, доставляли этих гигантов в Рим. Там они на арене Колизея храбро сражались с могучими львами. А несколько столетий спустя эти псы воевали в рядах викингов и вместе с ними наводили ужас на многочисленные племена и народы Европы. В Средние века ирландские рыцари с гордостью носили доспехи с изображением волкодавов и надписью: «Нежный – в ответ на ласку, ужасный – в ответ на вызов»[17]. Поэтому неудивительно, что многие короли и вельможи мечтали пополнить свои псарни знаменитыми собаками.
Мускулистое, поджарое тело Айльбе было покрыто грубой серой шерстью с тёмными поперечными полосами на спине и морде; его чёрные глаза светились умом и боевым задором. Ни одна борзая не могла сравниться с ним в беге: одинаково легко догонял он и зайца, и быстроногого оленя. Не было ему равных и в травле волков: смело вступал он в схватку с матёрыми хищниками и неизменно их побеждал. Но пёс Месройды прославился не только как охотник, волкодав и сторож. Он был ещё и храбрым воином. Вооружённый ошейником с бронзовыми шипами, он смело бросался в самую гущу боя, вспарывал клыками и шипами брюхо лошадей, впивался мёртвой хваткой в тела врагов. Один только вид боевого пса вселял в души даже опытных бойцов страх и замешательство. Немало сражений было на его счету, и память о них хранили многочисленные шрамы, украшавшие хвостатого воина. (См. также: Воины.)
Слава Айльбе не давала покоя соседям. И однажды в один и тот же день и час к королю лагенов пожаловали посланцы двух королевств-соперников – Коннахта и Улада. Каждое из посольств просило уступить ему пса. Коннахты от имени своей королевы Медб и короля Айлиля обещали Месройде Мак-Дато отдать за пса шесть тысяч дойных коров да колесницу с двумя лучшими конями. А через год ещё ровно столько же. То же сулили и улады от имени своего короля Конхобара, а кроме того – ещё и добрую дружбу в придачу. Выслушав послов, Месройда впал в глубокую задумчивость.
Шло время, и всё печальнее становился его взгляд. Не радовали его ни вкусные блюда, ни сладкий сон, ни супружеские утехи. За столом он рассеянно ковырял ножом, а по ночам – ворочался и тяжко вздыхал. Так прошло три дня. Наконец, обеспокоенная супруга не выдержала и спросила короля, отчего он потерял аппетит и сон, что гнетёт его душу.
– пробурчал Месройда.
Но королева была настойчива и в конце концов убедила мужа поведать о своей кручине. Не выдержал король, тяжко вздохнул и сказал:
Но лукав и изворотлив женский ум. Немного поразмыслив, королева дала мужу дельный совет:
Услыхав слова супруги, Месройда радостно встрепенулся и ожил. Морщины на его челе разгладились, в глазах опять появился живой блеск. «После этого он сначала позвал к себе пришедших из Коннахта.
– Я был в большом затруднении и долго колебался, – сказал он им. – Но вот принял решение. Отдаю моего пса Айлилю и Медб. Пусть приходят они торжественно за ним сами, чтобы увести с собой. Будут им угощение и напитки обильные, и они получат пса. Добро пожаловать!
Довольны остались коннахтские послы этим ответом. Тогда он отправился к пришедшим из Улада и сказал им:
– После долгих колебаний я принял решение отдать пса Конхобару. Да будет он горд этим! Пусть знатнейшие из уладов приходят за псом. Будут им дары и добрый приём от меня.
Довольны остались уладские послы.
Один и то же день назначил Мак-Дато и уладам, и коннахтам, чтобы пришли за псом. И никто не пропустил этого дня. Воины двух королевств Ирландии явились в одно и то же время к воротам замка Мак-Дато. Он сам вышел навстречу и приветствовал их».
Радушный хозяин пригласил всех в пиршественную залу, где во всю длину тянулся стол, щедро уставленный вкусной снедью. А посредине стола аппетитной горой возвышался зажаренный кабан-великан, вскормленный молоком шестидесяти коров. Его украшали разложенные вокруг сорок зажаренных быков.
Но не было на лицах гостей, садившихся за стол, обычной в таких случаях радости, недобрым оком поглядывали они друг на друга. Потому что между многими из них не раз случались кровавые стычки, и их души разъедала многолетняя вражда.
– Даю слово, – промолвил Мак-Дато, – такого угощения вы не сыщете во всём Лагене.
– Добрый кабан, – подхватил король Конхобар.
– Поистине добрый, – отозвался король Айлиль. – Но кто его будет делить?
И тут, как всегда, вмешался Брикриу Злокозненный, чей ядовитый язык везде сеял раздор и вражду.
– Нет ничего проще! – воскликнул он. – Тут собрались славнейшие воины Ирландии, и каждый из них должен получить свою долю, согласно его подвигам и победам. А делить должен самый доблестный воин, которому нет равных в сражениях.
На том и порешили.
Много было охочих делить кабана, но каждый из них был пристыжен кем-нибудь из своих врагов. Собравшиеся на пир долго бесчестили друг друга, вспоминая бесчисленные стычки и сражения. Ведь уже не одну сотню лет длилась вражда между Коннахтом и Уладом. Всё яростнее становилась перепалка за столом, всё громче звучали взаимные упрёки и издевательские насмешки. И всё беспокойнее вёл себя виновник пира Айльбе, присутствовавший здесь. Он стал нервно перебирать лапами, часто дышать и поскуливать. В его тёмных глазах читались недоумение и тревога.
Но вот выше всех других поднял своё оружие Кет, сын Матаха из Коннахта. С ножом в руках он подсел к кабану и громко воскликнул:
– Кто из мужей Ирландии оспорит моё право делить кабана?
Шум в зале постепенно стих. Все молчали. Наконец, понукаемые Конхобаром, стали вставать уладские воины, чтобы оспорить заявленное право Кета. Однако, получив от него отповедь, пристыженно садились.
И так, одного за другим, обесчестил Кет всех воинов Улада. Затем гордый своим неоспоримым превосходством воин из Коннахта решил приняться за кабана и занёс над ним острый нож. Но в это мгновение с шумом распахнулась дверь и на пороге появился Конал Победоносный. Радостный крик вырвался из уст уладов, и сам Конхобар поприветствовал героя, помахав ему короной. Одним прыжком Конал очутился возле кабана и воскликнул:
– Хотел бы и я получить свою долю! Правда, Кет, что ты делишь кабана?
И Кет пропел в ответ:
Запел и Конал: