Ксения Колосова
Я нашла вам собаку
На обложке фото Саши Интролигатор и Жени Молодцовой
Предисловие издателя
В детстве я очень хотела собаку. Но родители оставались непреклонны; два железных аргумента – надо выгуливать, даже если ты скорее мёртв, чем жив, и не уедешь всей семьёй в отпуск – не оставляли мне никакой надежды. И я решила: как только вырасту и начну самостоятельную жизнь, первым делом куплю собаку. Но судьба распорядилась иначе. Летом 1982 года мы с родителями отдыхали под Москвой в Доме творчества «Малеевка», и там же на улице жил бездомный пёс, которому отдыхающие дали имя Филя. Филя не голодал (отдыхающие его подкармливали), но был грустным. Филя не был щенком, он был взрослым псом (ему, как потом выяснилось, было года два).
Мы с родителями тоже стали его подкармливать, и через короткое время он уже не отходил от нас, ждал утром, когда мы выйдем на улицу, провожал вечером до дома. Несколько раз мы его впускали к нам. Он с радостью заходил и с грустью уходил. А через какое-то время стал спать под нашими окнами. Ну а потом наступил день отъезда, к тому времени мы были знакомы с Филей два месяца. Непонятно было, что делать и как поступать. Мы привязались к нему, но как взять дворового пса с собой в Москву, что делать с двумя железными аргументами, и вообще приживётся ли бродяга в цивилизованном мире?
Машина подъехала, мы уложили чемоданы и сели, Филя в растерянности смотрел на нашу суету и заглядывал внутрь салона машины. Было видно, что он хочет, очень хочет туда запрыгнуть, но боится. Машина уже почти тронулась, а мы всё никак не могли закрыть двери. И вдруг папин друг дал Филе пинка под зад, и тот влетел ко мне на колени. Двери закрылись, и мы поехали. Всю дорогу, примерно 70 км до дома, Филя задумчиво смотрел в окно, был совершенно спокоен – никакого волнения, как будто всю свою прежнюю жизнь только и делал, что разъезжал на авто.
И вот наш первый день дома. Всё шло нормально, пока не наступило время ложиться спать. Мы почему-то решили, что Филя должен спать отдельно, а он рвался устроиться поудобнее на кровати. Мы же считали, что это непорядок. Мою маму особенно возмутило такое отвязное поведение, в итоге она закрыла бедолагу на кухне. Филя лаял, не давал спать всему дому, и так прошли три ночи.
У нас никогда не было собак, мы ничего о них не знали и не понимали, как же обустроить нашу ночную жизнь. На семейном совете решили, что ничего не получается, Филя не может жить в квартире в городе и придётся везти его назад. И тут мама догадалась позвонить подруге, у которой была собака. «А где спит твой пёсик ночью?» – спросила мама. «Как где? Со мной», – удивилась такому дикому вопросу подруга. И проблема решилась сама собой. С тех пор, все шестнадцать лет, что Филя прожил с нами, он спал со мной или с родителями, спал в ногах, а был тяжёлый, ноги затекали, но никто не жаловался.
Через два года, когда я уже была замужем и жила отдельно, а Филя оставался с родителями, я снова поехала в «Малеевку». И там ко мне прибился большой жёлтый пёс, совершенно дикий. Он не отходил от меня ни на шаг, никого не подпускал ко мне, его любовь доходила до какого-то безумия, и потому я безо всяких сомнений забрала Герасика (так я назвала пса) с собой в Москву. Герасик не ел и не пил, когда меня не было дома, он вытаскивал из шкафа мою одежду и лежал на ней весь день, ожидая моего возвращения. Так прошло года три. Я не знаю, сколько прожил Герасик, потому что муж давал мне развод только при условии, что я отдам собаку ему. Я предлагала ему забрать нашу машину, но он упёрся и требовал пса. До сих пор мне стыдно, что я согласилась.
Шли годы, и вот однажды утром я припарковалась у офиса, как вдруг что-то маленькое и пушистое стремглав проскочило мимо и спряталось под машину. Это «что-то» оказалось крошечным котёнком. Стоял ноябрь, было очень холодно, и говорили о грядущих 30-градусных морозах: ясно, что котёнку капут. Я взяла его в офис с твёрдым намерением обзвонить друзей и найти кого-то, кто хочет котёнка. В то время у нас в издательстве только вышла повесть Роальда Даля «Матильда», и мы всем коллективом назвали котёнка (который оказался женского пола) Матильдой.
Весь рабочий день прошёл в безрезультатных поисках. Матильда всё это время сидела в кресле, очень спокойно и с достоинством наблюдая за нашими действиями. Видимо, она знала, что мы никого не найдём, не просто же так она нырнула именно под мою машину, одну из двадцати, наверное, стоящих в переулке. Но я об этом ещё не знала. Забыла я и о том, что была пятница и потому в офисе её не оставишь. И я взяла Матильду домой, чтобы в понедельник продолжить поиски потенциальных хозяев.
Домашние встретили меня криками. «Хочу котёнка!!! Хочу!» – кричала девятилетняя дочь. «Уходи и возвращайся без кошки!!! Зачем ты принесла котёнка? Ты не понимаешь, какая это ответственность!!! Мы не можем себе это позволить! Если не унесёшь, я сам уйду!» – кричал муж. Что я могла сделать?! Я пообещала, что в понедельник уж точно пристрою её кому-нибудь.
Через два месяца, когда Матильде понадобилась срочная операция (видимо, последствия тяжёлого детства) и она с трудом ходила после наркоза, муж кричал нам с дочерью утром: «Вы спали, а я всю ночь за ней ухаживал, высаживал на горшок!»
С тех пор прошло шестнадцать лет.
И много лет прошло с тех пор, как ребёнком я увидела отлов бездомных собак. Большие дяди на специальных грузовиках гонялись за несчастными животными и накидывали им на шею железный хомут с удавкой. По сей день это остаётся одним из самых тяжёлых, если не самым тяжёлым, воспоминанием моего детства.
Эта книга – о тех, кто спасся, вернее, о тех, кого спасли.
Эта книга – для тех, кто хочет, но по каким-то причинам не может решиться взять бездомных собаку или кошку.
Эта книга – для тех, кто хочет, но не знает, как это сделать правильно.
И ещё это книга для тех, кто любит истории с хеппи-эндом. Не только в кино, но и в жизни.
История 1
Моя собака (Роня)
Большинство моих знакомых уверены, что я росла с собаками. Кажется, даже те, кто знают меня с детства, в какой-то момент начали думать, что собаки у меня точно были, просто никто их почему-то не помнит. Но собак не было. Не было вообще никаких животных, кроме черепахи Шуши, которая постоянно спала где-то под шкафом.
Более того, я никогда не хотела собаку. Мой тогдашний молодой человек потратил два года, убеждая меня хотя бы подумать о том, чтобы завести пса. И я прекрасно понимаю людей, которые называют множество причин не иметь собаку. У меня были такие же: я говорила, что не хочу вставать в семь утра и идти гулять, когда на улице сбылось-таки штормовое предупреждение от МЧС; напоминала, что мы часто уезжаем, а собаку не с кем оставить; рассуждала о том, сколько времени, сил и денег нужно тратить на животное каждый день. И точно так же, как многие, говорила, что собаку лучше брать, когда ты вышел на пенсию и живёшь в собственном доме, где ей раздолье. Мы же на тот момент жили в двухкомнатной квартире в самом центре Москвы.
Когда мысль о том, чтобы взять собаку, всё-таки поселилась в моей голове, я перешла к следующей стадии – выбору породы. И тут рассуждения снова были абсолютно стандартными: собаку нужно брать именно породистую, чтобы иметь гарантии. Размер заранее известен, характер описан в «Википедии». Но мой молодой человек не сдавался. Всё детство у него были дворняжки, и он считал правильным не купить, а спасти собаку. Когда и эта мысль перестала казаться мне странной, я начала просматривать сайты с объявлениями о приютских и уличных собаках, которым ищут дом.
Собак было много, новые объявления добавлялись каждый день, и я совершенно не представляла, как можно остановиться на каком-то одном псе. Пока не увидела фотографию Рони в ленте фейсбука. Он не был каким-то особенно красивым щенком – вполне стандартный подмосковный «дворик». Чёрный, с белыми подпалинами и смешными ушами-«вертолётами» (не помню, кому принадлежит эта меткая характеристика), которые уже стали его визитной карточкой. Но вот взгляд у него был какой-то особенный. Уж очень осознанный для четырёхмесячного щенка. Меня, кстати, почему-то совсем не волновал вопрос размера собаки. Я не думала о том, каким он вырастет: по колено, больше двадцати килограмм или меньше, поместится ли он комфортно в нашу небольшую квартиру. Просто посмотрела на его фотографию и решила, что вот это могла бы быть моя собака.
Команду из шести щенков, включая Роню, забрала с улицы подруга по институту. Всех малышей к тому моменту разобрали, Ронька остался последний, и Женя всерьёз задумывалась о том, чтобы оставить его себе. Но тут позвонила я.
Роню привезли к нам знакомиться с небольшим приданым: ковриком и парой его любимых игрушек. Я была в полной растерянности. Носила щенка по квартире на руках, пыталась зачем-то заглядывать ему в глаза и дёргала всё того же молодого человека, который в этот момент строчил срочный текст по работе: «Ну что? Посмотри хоть на него! Что делать-то? Берём такого? Или что?» Он оторвался от компьютера, чмокнул Роню в нос, сказал: «Берём, конечно! Он ведь уже у нас дома. Пусть остаётся!» – и снова застучал по клавиатуре.
Так Ронька появился в моей жизни. Нельзя сказать, что я была к этому готова. Даже не знаю, отдала бы я сейчас щенка такому человеку, каким я тогда была. Я ничего не знала о собаках. Я даже не была уверена, что хочу собаку! Но с другой стороны, большинство вещей, в том числе замечательных, происходят с нами именно тогда, когда мы меньше всего к этому готовы и мало что о них знаем.
Момент для появления в доме собаки тоже был не самый удачный. В те дни, когда у нас поселился Роня, мы готовились
к открытию собственного кафе. Можно представить, сколько было хлопот и как сильно мы нервничали. Времени на общение с собакой катастрофически не хватало, поэтому я стала всюду брать Роню с собой. Мы узнавали друг друга по дороге со строительного рынка в налоговую, Роня учился давать лапу, сидя со мной в очереди на регистрацию кассы, и быстро привык спать без задних лап в окружении большого количества людей.
От стресса я заболела. Неделю провалялась в постели с высоченной температурой, и Ронька пролежал эту неделю у меня под боком. Вообще, он не из тех собак, которые приходят слизывать слёзы, когда хозяин плачет. Но тогда не отходил от меня ни на шаг. Для меня такая внезапная и близкая связь была новой и удивительной. Думаю, именно в те дни мы навсегда подружились.
История 2
Первые 11 (Пышка и Кº)
Между моментом, когда появился Роня, и моментом, когда я нашла своих первых подопечных щенят, прошёл почти год. Счастье, что этот год был, потому что я успела хоть немного разобраться в том, что такое собака и как с ней коммуницировать. Хотя опыта всё равно было очень мало.
В конце ноября, когда погода уже не радовала ни людей, ни собак, мне позвонил друг и сказал: «Слушай, тут на спортивной базе, где мы занимаемся, куча щенков. Ты вроде собиралась приехать? Захвати с собой какой-нибудь еды – покормим их. И одеяло, может быть, а то они явно мёрзнут».
Я приехала. Щенков было очень много – разбегались глаза. Творог, который я привезла, закончился за пару секунд. На тявканье и чавканье вышел охранник и сказал: «Зря вы их кормите. Мы всё равно уже отлов вызвали. Завтра днём за ними приедут». Щенки разбежались в разные стороны, унося в зубах пустые баночки из-под творога.
Несколько знакомых, хоть что-то знающих о помощи бездомным животным, сказали мне, что частный отлов – это, скорее всего, смерть. И уж, конечно, никакой не приют, где щенков поселят в сухой вольер, сделают им прививки и будут искать им дом. Я решила попробовать что-то предпринять, раз уж мы с этими щенками знакомы, и я в курсе того, что им грозит.
Начала с банального: «погуглила» приюты и стала обзванивать их один за другим с просьбой забрать щенят. Всюду мне отвечали, что мест нет.
Это сейчас мне известно, что все приюты в нашем городе и стране переполнены. Что непривитые щенки быстро там подхватят какой-нибудь вирус и хорошо, если выживут. Что волонтёры физически не успевают и не могут найти дом каждой из сотен тысяч собак, которые сидят в приютских вольерах, и что, скорее всего, большинство из этих собак так и закончат свою жизнь в клетке.
А тогда я удивлялась отказам, невзятым и брошенным трубкам телефонов, отсутствию поддержки. Как и многим людям, которые звонят и пишут мне сейчас с просьбой забрать с улицы очередного щенка, мне тогда казалось, что существует, должна существовать служба, где специально обученным людям платят хорошую зарплату за то, что они спасают уличных животных. Если вы думаете так же, то скажу сразу – такой службы в нашей стране нет. Всё делается руками зоозащитных фондов и волонтёров. Но животных в беде гораздо больше, чем эти люди способны спасти. Поэтому, если вы нашли животное на улице, надо сразу принять, что это только ваша ответственность и ваше решение – пройти мимо или попытаться помочь.
Когда в моей жизни есть проблема, которую я не могу решить, я звоню папе. Папа всегда что-нибудь придумает. В этой книжке будет ещё одна история, которая счастливо закончилась именно благодаря папиному таланту быть папой и находить для меня выход из сложных ситуаций.
– Пап, я нашла много щенков. Не знаю точно, сколько. Десять, может быть. Их хотят убить. Мне нужно придумать, куда их завтра утром можно вывезти.
Папа помолчал, потом сказал:
– Понял. Перезвоню.
К утру небольшая бытовка в одной из многочисленных промзон нашего города была готова принять щенячью футбольную команду.
Двух малышей ещё накануне прямо с улицы, из-под ёлки, забрали себе наши друзья. Осталось, как потом выяснилось, двенадцать щенят. То, как мы их ловили, напоминало сцену из фильмов Чарли Чаплина, не хватало только весёленькой музыки. Мы втроём очень быстро бегали за щенками, щенки паниковали, пищали и кусались. Мы сажали в машину одного, но пока ловили второго, первый уже вылезал из плохо закрытого окна, третий путался под ногами, а четвёртый забивался под автомобиль и не желал вылезать даже ради кусочка курицы.
Происходящим вышли полюбоваться все сотрудники местной столовой, охранники и несколько спортсменов. Думаю, каждый из них удивлялся, зачем нам это нужно. Взрослые опытные собаки тоже не приближались, а смотрели на всё с холма неподалёку.
Через час все щенки были пойманы, только один всё-таки сбежал. Я почему-то до сих пор её помню. Чёрная девочка с одной белой лапой. Надеюсь, что службу отлова она тоже смогла перехитрить.
Щенки, конечно, не хотели аккуратно лежать на заднем сиденье, а хаотически распределились по автомобилю. Кто-то забился под кресло, кто-то метался в ногах, мешая рулить, кто-то пищал в багажнике. Тогда меня не удивило, что никто из них не стремился оказаться на руках. Сейчас я бы насторожилась. Щенята оказались жутко недоверчивыми. Некоторые были смелее остальных, но привычки и желания общаться с человеком ни у кого из них не было. И вовсе не потому, что охранник гонял их от главного входа, а повариха за шкирку выдворяла из столовой. Мамы щенят были абсолютно дикими: из тех собак, которые лучше умрут с голоду, чем приблизятся к человеку. Таких животных сложнее всего адаптировать к домашней жизни. Труднее, чем тех, кто стал недоверчивым из-за негативного жизненного опыта.