– Хм, – задумался «дон» Данилов. Велел дочери. – Успокойся. Я поговорю с Саввой. Где он?
– В своей проклятой газете!
Отец Ларисы вышел на крыльцо, поманил к себе одетых в строгого покроя костюмы дуболомов, жующих жвачки подле старинного дорогущего лимузина.
– Борис, Гога, поезжайте в редакцию и привезите сюда ублюдка Савву и его сучку Балаян!
Дуболомы, без лишних уточнений, дружно погрузились в лимузин и покатили прочь…
Через четверть часа Савватей Суев ползал на коленях перед «крестным отцом», пачкая свои белые брюки.
– Папа! Я всё объясню!
– Савва, ты дурак, – строго вещал «крестный отец». – Мою дочь ты променял на жалкую шлюху. Ты заставил меня усомниться в тебе.
Лола Балаян, гордо стоявшая тут же, сдерживаемая за плечи здоровенным двухметровым Борисом, дернулась, как от пощечины.
– Я не шлюха! Я порядочная женщина. У меня есть муж, и я храню ему верность.
Данилов, усевшись в кресло, на слова Лолы взмахнул своей узкой ладонью:
– Замолчи, женщина! Я не верю ни одному твоему слову. А тебе, Савва, я покажу, как следует обращаться со шлюхами. Уложите её на стол.
Лола взвизгнула.
Бандиты, не взирая на её дёрганья ( а она выла, царапалась, пиналась и плевала в лицо), уложили её на чистый письменный стол (дело происходило в кабинете), развели в стороны её стройные ноги и задрали платье, обнажив соблазнительные белые трусики.
Савватей застонал от желания. Проклятая Лола! Эта аппетитная загорелая зеленоглазая малышка сводила его с ума.
Данилов был спокоен. Он шевельнул одним только пальцем.
Дуболом Гога, гадливо улыбаясь, извлёк из кармана своей жилетки пинцет и показал его всем.
– Не делайте этого! – завизжала Лола. – Пинцет не стерилен! Вы меня заразите! Я сама… Сама её достану.
Данилов милостиво кивнул головой.
Лолу отпустили. Она села на столе, брезгливо глядя на Савватея, запустила свои тонкие пальцы себе под плавки, покопалась там секунду, и вытащила адскую машинку. Савватей содрогнулся и передернул плечами – старые воспоминания о болезненном действии этого механизма, оказались живы и очень реальны. Кровь в венах стыла от мысли, какой страшной пытке он мог подвергнуть себя, если бы, в порыве страсти, неосторожно проник в лоно Лолы своим членом.
Савватей ещё раз передёрнул плечами.
Лола снова посмотрела на него с презрением и швырнула машинку в Савву. Он еле успел увернуться.
Лола покорно улеглась на стол и развела ноги в стороны, готовая принять в себя любого.
– Я же говорил, что она шлюха! – заявил Данилов. – Ты зря думаешь, Лолита, что я велю своим телохранителям овладеть тобой. Секса не будет! Ты не будешь резвиться на моих глазах.
Борис и Гога, уже поверившие, что им «придётся» как следует попользовать «в назидание» прекрасную Лолу, разочарованно засопели.
Лолита удивленно повернула голову.
Данилов рассматривал свой перстень на мизинце.
Савватей пополз на коленях к тестю.
– Папа, позволь мне опустить эту шлюху. В назидание.
– Савва, ты не просто дурак (как я думал о тебе все эти годы!), – Данилов говорил монотонно. – Ты идиот. Ты полный придурок. Ты смеешь думать, что я позволю тебе, на моих глазах, изменять моей дочери? Я чту семейные традиции. Русский мужчина без семьи – ничто. У него должны быть жена, дети, и он должен посещать церковь. Хотя бы изредка… Когда, Савва, ты был в церкви?
Савватей ошалело оглянулся на не менее ошалевшую от всего Лолиту.
– Я …
– Да, ты, чёрт подери! – Данилов, вдруг взъярился и хлопнул ладонью по подлокотнику кресла.
Савватей подобострастно задёргал шеей.
– Савва, зачем ты изувечил садовника?
– Он пялился на Ларису, на мою любимую супругу, – я велел отрезать ему член. Он негодяй! Он ничтожество!
Данилов засмеялся и посмотрел на своих телохранителей. Те тоже заулыбались, не зная ещё, что вызвало веселье босса – то ли выходка Суева, то ли дерзость садовника.
– Савватей, если он пялился на мою дочь, ему надо было выколоть глаза, осёл! При чем тут его член?
Борис и Гога заржали жеребцами, давая понять, что им всё ясно с интимной жизнью Суева.
Савватей набычился. Рассказать правду, почему садовник лишился члена, он не смел и не желал. Он исподлобья метнул взгляд на Лолу – та всё ещё сидела на столе, скрестив ноги, и презирала его. А всё мерзкий тесть. Савватей ненавидел их всех – тестя, его дикарей Бориса и Гогу, и сучку Лолиту. И ещё жену Ларису. Лорика. Прозвище придумала себе идиотское. Он отплатит им всем! Всем!
Отсмеявшись, Данилов уже добродушно велел Савватею:
– Не забудь купить Ларисе нового кролика. Чем провинился бедный зверёк перед тобой? С нервными порывами надо уметь совладать, Савватей!
Савватей обижено молчал. В его ситуации это был самый лучший способ защиты.
Данилов взглянул на Лолу.
– Хватит сидеть на столе. Слазь и приведи себя в порядок. Будем обедать. Повар обещал какой-то изумительный соус к жаркому.
Лола, поняв, что, ничего худого с ней не сделают (по крайней мере, сейчас), спрыгнула со стола и оправила платье.
– Господин Данилов, я тороплюсь. Простите меня. Я не могу принять вашего приглашения к обеду. Я очень тороплюсь.
Данилов добро улыбнулся.
– Никуда ты не пойдешь! И ты, и Савва, поедете со мной. Я ещё не наказал вас. А если я решил наказать вас, я решения не изменю!
Савватей задумчиво сжал губы – что-то старик разошелся на этот раз, как бы не убил, по своей стариковской дурости. Оставит свою дочь вдовой, а та, тварь, будет радоваться и хлопать в ладоши. Нет, как все-таки хреново быть мафиози – постоянно дрожишь за свою шкуру – убьют, не убьют?
В мозгу Савватея прочно угнездилась мысль, что, пока он не уничтожит эту шваль, которая портила ему существование всю его сознательную жизнь (он метнул взгляд на Данилова, а потом на фотографию жены в рамке на столе), он не сможет избавиться от животного страха, не сможет нормально жить, как все порядочные люди.
Данилов взглянул на зятя, затем тоже посмотрел на фотографию дочери в рамке и вздохнул:
– Бедная Лариса.
Какие мысли в голове старика были относительно него, Савватей не смел догадываться…
глава четвертая
Группе Арсана не повезло – в городе майора Камнева не оказалось.
– А где он? – Арсан сидел в кабинете районного начальника отряда местной полиции Вахи Уягова – в прошлом Арсан и Ваха были одноклассниками и, вообще, до прихода к власти ветреного генерала Дудаева, считались друзьями.
Говорят, если бы Ельцин вовремя дал Дудаеву новую генеральскую звездочку на погоны и определил командовать одним из сибирских военных округов, в России не было бы ненужных битв на Кавказе и десятки тысяч жизней не прервались так нелепо и страшно. Но случилось то, что случилось – Арсан стал сепаратистом и бандитом, кем оставался по сию пору, а Ваха уехал к деду в Петербург, благополучно пересидел в стороне всю бучу, сохранив «чистую репутацию», и теперь, вернувшись, занимал крутой кабинет, при окладе, погонах и почете.
– Фээсбэшники вчера убыли в расположение своей части, в Центральную Россию… Что им здесь делать? … Вас же разбили! Опа-па-а! Герои!
– Не трави мне душу!
– А твой майор прямиком отправился в мой любимый город Санкт-Петербург в плановый отпуск. Там у него, кажется, бабка или тётка…
– Ты откуда всё знаешь? Ты мент, а не разведка!
Ваха показал руками:
– У нас тут всё вместе.
– И как я туда попаду? – Арсан устало отер щетинистый подбородок. Он планировал обделать всё быстро, а тут… И не приедешь к Шамилю в Палестину с пустыми руками – наорет, обзовет страшными словами и отправит обратно, и денег не даст столько, сколько пообещал сейчас.
– Деньги с собой есть? – Ваха прикурил от массивной настольной зажигалки в виде блестящего сталью паровоза (подарок районной администрации за успешную борьбу с местными экстремистами).
– Куда в нашем деле без денег! Тебе надо?
– Людям … – Ваха подумал. – И мне дай. Я поговорю кое с кем, расплатишься, получишь реальные паспорта, тебя проводят до Волгограда.
– Хорошо. Столько хватит?
Ваха, улыбаясь, спрятал доллары в нагрудный карман полицейского кителя.
– Позависай в тихом месте пару дней, потом я пожму тебе руку, и скажу: «Счастливого пути, дорогой!».
Через четыре дня Арсан и его архары, одетые в кожаные куртки, дерзко оглядывая красивых петербурженок в коротких юбках и модных пальто, дымя сигаретами нагло стояли на Невском проспекте и чувствовали себя дома.
– Эх, зря мы там воюем, – подвел итог своим ощущениям Тапид, друг и главный помощник Арсана.
Проносившаяся мимо полицейская патрульная «тойота», вроде тормознула, но крутой вид горцев отпугнул – приняли за местных, помчали дальше.
– Давно не был в большом городе, – сказал Тапид.
– Цивилизация.
– Эй, девушка, скажи, время сколько?
Высокая, богато одетая девка, выгнув бровь, фыркнула надменной кошкой, но, улыбаясь, изогнула свою изящную лапку с часиками, поворачивая к себе циферблат.
– Семнадцать минут пятого.
– Спасибо. Слушай, ах, какая ты красавица!
Снова смешливо фыркнув, девка зашагала прочь.
– Ай, как хорошо, – Тапид вздохнул полной грудью. – Дома я. Нет, Арсан, сделаем дело, кто куда, а я сюда – в Россию вернусь. Чё я забыл в той Палестине? Шамилю надо – пусть там сидит.
– Расслабься. Я смотрю, у тебя голова кругом пошла после леса!
– Я здесь на всяких делах денег больше сделаю, чем за все годы, что по горам с автоматом бегал. Мой дядя Дауд здесь, в Питере, ещё при Союзе торговал – живой воды у нас только не было. Он себе диплом кандидата искусствоведения купил – все его уважали…
– Где он теперь?
– Здесь! Не хочет видеть меня – говорит, не компрометируй.
– Козёл он.
– Ты что это моего дядю обзываешь? Поссориться со мной решил? Козёл не он, козёл – это я. Все мы козлы.
– И я козёл? – напрягся Арсан.
– Тебе виднее, – ушел от прямого ответа Тапид. – Ты же командир.
– Успокойтесь оба, – вмешался Кит. – Вон хрен из агентства недвижимости приехал.
– Точно он?
– Он. «Шестерка» белая, 926 номер. Геннадий Петрович.
Риелтор хмуро обозрел шестерку горцев, подождал, пока они усядутся в его тесной машине.
– Надолго к нам?
– Нет.
– В отпуск?
– В отпуск.
Риелтор переключил скорость.
– Счастливо отдохнуть. А квартирка загляденье. Мебели нет, кроме кроватей и холодильника, но таким джигитам мебель зачем? Ведь точно? Ха-ха! Будете довольны. В следующий раз приедете – снова ко мне обратитесь. У нас агентство надежное – без обмана.
– Уговорил.
Арендовав двухкомнатную квартиру на месяц, побросав вещи в сумках на кровати, поехали по адресам, где можно было найти «заказанного» майора. Перво-наперво требовалось установить его местопребывание, потом отследить маршруты передвижения, а уж потом спланировать захват. Всё, как всегда – чисто и профессионально.
глава пятая
Арсан сидел в квартире перед купленным вчера телевизором «Рубин» старой модели с выпуклым экраном. Купили в комиссионном магазине. Телевизор был почти новым, а стоил всего две тысячи рублей. Его придется бросить здесь, в этой квартире, потому взяли самый дешёвый. Арсан и так уже вложил в дело кучу собственных денег. Шамиль отдал приказ, а денег на различные непредвиденные расходы не вручил. Предполагалось, что Камнева захватят в северокавказском приграничье, вышло иначе. Придется выставить Шамилю дополнительный счет и за дорогу, и за квартиру, и за этот телевизор, да только Шамиль жадный на деньги, будет яростно торговаться за каждый цент. Представляя всё, Арсан сокрушенно покачал головой – есть такие траты, которые оспаривать неприлично – дело-то делается важное.
Он жевал хрустящие кусочки жаренного креветочного мяса из блестящего пакетика и напряженно следил за происходящем на экране. Шла передача о событиях в Палестине. Никак не мог успокоиться арабский мир. Сначала Тунис и Египет взорвались народными волнениями, потом Йемен, Ливия и Бахрейн. Теперь вон Сирия… А в Палестине всегда шла буча, вечная война…
Его «злодеи» что-то долго не возвращались – им было поручено отследить Камнева по его обычному маршруту – от дома бабки, где он гостевал в отпуске, до бассейна и зала бодибилдинга. Вечерами майор тешил свое литое тело сотней килограммов металла, а потом, блаженствуя, плескался в прохладной водичке – хорошо отдыхал мужик, полноценно, со вкусом. Уважал таких Арсан. Но он был враг.
На экране телевизора инфантильный дядька-ведущий, развалясь в мягком кресле, говорил о всех этих свергаемых старых диктаторах, котором, на старости лет приходилось, всё бросив, спасать свои жизни и жизни многочисленной, оборзевшей от многолетнего всесилья родни, о палестинских боевиках, снова начавших дёргать Израиль, о проводимых еврейской полицией зачистках…
«Как у нас на Кавказе», – подумал Арсан.
Тут же пришла веселая мысль: если евреи окончательно разозлятся и устранят автономию Палестины, отберут у Шамиля его коттедж в Газе или нет? Он ведь видный боевик-террорист, а террористов ныне не очень жаловали на Западе. Останется Шамиль в драных штанах. Е-е! Так ему и надо, уроду!
Мстительно хмыкнув, Арсан смял пустой пакет от креветок, переключил канал. Дверной звонок проблеял условленным сигналом – свои.
Щелкнул проворачиваемый ключом замок. Арсан обернулся на звук, готовый наорать: «Почему так долго?», но голос вдруг отказал.
В дверях комнаты стоял высокий, статный молодой мужчина в зелёном камуфляже и такой же камуфлированной кепке. Ноги у Арсана непроизвольно расслабились: «Неужели вычислили так быстро?». Нет, скорее эти твари попались на какой-то мелочи и сразу сдали его! Сдали, уроды!
У Арсана спёрло дыхание. Неужели всё, «приехали»?! Теперь только небо в железную клетку и пресная баланда на остаток недолгой жизни?
Сердце сдавило. Арсан схватился за грудь, опёрся спиной о стену. Не думал, не гадал, никак не ожидал, что…
– Проходи, Саша, – сзади показался Тапид и панибратски втолкнул визитёра в зал.
Парни, водружая пакеты с едой и выпивкой на журнальный столик, устало рассаживались на кровати.
Арсан молча ждал объяснений.
Тапид быстро вытащил из бумажного пакета бутылку водки, откупорил, стал наливать в пустые, грязные пластиковые стаканчики.
– Водку будешь, Саша?
Саша замялся.
– Ты мужик? – спросил напористо Тапид.
– Да, – с великим сомнением сознался Саша.
– Мужики все пьют. С нами пить будешь за свободу Кавказа, а потом мы тебя е…ть будем, в рот давать будем. Всё будет, как договаривались.
Посмотрев на совершенно обалдевшего Арсана, Тапид пояснил:
– Это гомик. По телефону сняли. У них здесь часто таких заказывают наши ребята с Кавказа – в камуфляжи наряжают и трахают за все свои личные обиды. А у этих на фирме ничего такого не было, пришлось в рыболовный магазин заезжать, купили вот такой камуфляж. Рыбак. Идёт ему, да?
Арсан заулыбался. Что только не придумают эти русские, лишь бы деньги тянуть.
– Про дело не беспокойся, – сказал Тапид. – Клиента отследили. Завтра всё сделаем четко.
– Это самое главное.
Стали пить и есть. Саша выпил два стакана водки, охмелел, вяло жевал соленый сыр с петрушкой, помидоры, лаваш.
– Ешь, ешь, – поглаживал Сашу по спине с доброй усмешкой Тапид.
– Хватит жрать, пора! – подскочил Кит. Он всегда был склонен к «причудам» – один раз в горах собаку «отбабахал», пленных кастрировал во время Первой чеченской, ему же пришла в голову мысль так «порадовать сердце» сегодня. «Отомстить», не понятно кому, неизвестно за что…Грозя Саше пальцем, заявил:
– Представим, что теперь ты наш друг – местный дядька… Ты же местный?
– Из пригорода я, – еле сумел выговорить «совсем пьяный» Саша.