– Всё хорошо, Мина. Всё позади. Мы спаслись.
– Чудом, - горько рассмеялась Мина и закашлялась.
– У чуда всегда есть имя, - Санни бросила взгляд в сторону стоящих поодаль - высокого пожилого мужчины в плаще и шлеме и юного, чуть старше их возраста, парня азиатской наружности.
– Мне действительно очень жаль о вашем друге, - на щеке у парня красовалась здоровенная ссадина, Мина вспомнила, как в какой-то момент, когда они уворачивались от выстрелов, они едва не накололись на сухие останки сосны…
– Это вы нас вытащили? Это вас Куго видел в ночь до этого… У вас способность создавать… летающие невидимые платформы?
– Щиты. Я называю это щитами. На щите можно лететь, можно заслониться от выстрелов… Но они не больше определенной величины и плотности, к сожалению. Они могут задержать пулю, но не выстрел огнемёта, они могут поднять троих взрослых или четверых подростков, но не больше. Если бы я раньше узнал, что вас больше… Или решился пойти вас искать ещё в ту ночь. Я пытался дать понять вашему другу, что тот спуск уже просматривается, чтобы он вёл вас к этому, где я смогу вас забрать… Но потом появился этот вертолёт, мне пришлось уйти в тень, а когда я снова выглянул, вашего друга уже не было.
Если б этот парень решился идти их искать, подумала Санни, кончилось бы это едва ли хорошо. Керк сжёг бы его, едва он появился бы в поле видимости.
– Вы очень хорошо прятались, - вступил в разговор старик, - пока военные не стянули вокруг вас кольцо, мы имели слабое представление, где вас искать. Да и слишком рьяными поисками Саймон мог навести на вас их…
Мина подняла глаза. Пожалуй, его можно назвать величественным… Хотя кто угодно будет величественным в таком прикиде, и тем более будучи, по-видимому, главным на судне, уносящем их оттуда, где они чуть не погибли.
– Полагаю, хотя бы один телеканал в вашем городе показывал, и представляться мне не нужно…
– Ага, - кивнула Санни, - вы Магнето.
Как-то, наверное, месяц назад была б более живая реакция, какие-то ахи, вытаращенные глаза… А теперь только «ага» и могло быть.
– Верно. А молодой человек, как понимаю, Керк Белтон, особо опасный мутант-пирокинетик… Ты теперь просто звезда экрана, мальчик, хотя вряд ли ты об этом знаешь.
– Догадываюсь, - ухмыльнулся Керк, - но, кстати, «Эльдорадо» - это не я.
– А одна из девушек, подозреваю, Сандра О’Рейли.
– Да, это я.
– Вы двое одновременно исчезли из одного города, логично было предположить, что вы сбежали вместе…
– Но мы не парочка, если вы об этом, - вставил Керк.
– …и по одной причине. Какая у тебя способность, девочка?
Санни деловито поднялась, поправляя очки.
– Разрешите, я покажу на нём.
– Э, а чего на мне? - невольно попятился Саймон.
– Ну, чтоб не подумали, что мы в сговоре или вроде того, - Санни быстро, легонько коснулась его шеи над воротом кофты и парень рухнул, как подкошенный.
– Пожалуй, я свою способность тут демонстрировать не буду, ладно? - пробормотал Керк, - тем более, вроде, про неё и так всё понятно.
– Он спит. Проснётся примерно через пять минут. Я могу через прикосновение передавать импульс нервной системе, к примеру, заставить человека уснуть. Или отключить боль. Возможно, что-то ещё, не знаю.
– Произвольно? То есть, ты сама выбираешь, как именно воздействовать?
– И как, и с какой силой. Усыпить могу на полчаса, на час… Имею в виду, полностью бодрствующего человека, просто искусственный сон может перейти в естественный. С обезболиванием по-разному. Естественно, для этого надо прикасаться к голой коже, через одежду не получится.
– Что ж, неплохо. А ты?
Мина, занятая осмыслением этого тихого подвижнического труда Санни по облегчению последних дней жизни Тамары - увы, это всё, что она могла, но кто из них мог больше? - встрепенулась.
– А я - Вильгельмина Энн Крамер. Я из Хармони, это недалеко от Эндрюстауна… И мои друзья, Магда и Куго, были оттуда. А какая у меня способность… не знаю.
– То есть?
– Ну, я ничем таким не владею… Таким, что отличало бы меня от людей и давало преимущества. А в результатах тестирования пишут, что отклонение есть, а не какое именно. Вот, можете посмотреть, - она полезла в сумку, и вздрогнула, сперва вытащив справку Магды. «Тебе нужно ещё поучиться сдерживать эмоции…».
– Вероятно, у Мины ещё не проснулись способности, - пояснила Санни, - ну, обычно ведь мутантов определяли именно по пробуждению способностей. Когда с человеком начинают происходить малопонятные и страшные вещи… А сейчас, с этим тестированием, мутации можно обнаружить и у новорожденного ребёнка.
– Гм… Ладно, разберёмся уже на базе.
– На базе?
– Естественно. А куда, по-вашему, мы летим? Или у вас есть встречные предложения?
– Откуда бы им взяться, - повела плечами Санни, - у нас долгосрочных планов, кроме как выжить, в общем-то, не было… Да и это логично, что вы спасли нас не просто так, от нечего делать, а подразумевая, что мы присоединимся к вашей армии.
– Если захотите.
– Если захотим?
Мина почувствовала, что самолёт явственно идёт на посадку. Сколько же они летели? Сколько времени она была без сознания? И где они сейчас… Наверняка, где-то за пределами штата. Саймон, уже очнувшийся, сидел, потирая шею, и недоуменно озирался.
– А зачем мне армия, которую нужно удерживать вместе силой? Я могу, если вы так хотите, высадить вас где-нибудь прямо сейчас. Хотя едва ли вы сами этого захотите, глубокой ночью и в совершенно незнакомом для вас месте. Полагаю, для вас самих будет удобнее где-то переждать, пока немного притихнет поднятый шум… Ну, и если за это время вы придумаете, куда вы можете отправиться…
Вертолёт сел. Тихая вибрация, которую они только сейчас осознали и заметили, прекратилась. С пилотского места выглянула узнаваемая голова с синей чешуйчатой кожей и тёмно-красными волосами. Мина робко поздоровалась.
– Добро пожаловать в ваше новое пристанище, дети.
Первая мысль была - что они где-то глубоко под землёй. Ну, вряд ли на космическом корабле, значит - под землёй. Действительно, между панелями отделки на стенах кое-где проглядывает чёрный, глянцево поблёскивающий камень. Естественного света не видно (что, впрочем, нормально, ведь ещё ночь), над головой тонко, едва уловимо гудят люминесцентные лампы. Похоже, это огромная пещера, превращённая в ангар…
Возле трапа уже ждали.
– Ох ничего себе, - пробормотал Керк, окидывая взглядом шеренгу из десяти совершенно одинаковых с лица широко улыбающихся мужчин лет тридцати.
– Джимми, ты не выделываться не можешь? Мог бы выставить делегацию и поскромнее.
– Прошу прощения, - улыбающиеся фигуры начали сливаться попарно, пока не осталось всего трое, - хотя их тоже немного больше, чем я ожидал.
– Я бессмысленный довесок, - пояснила Мина.
– Джимми покажет вам ваши комнаты. Полагаю, сейчас вам куда больше хотелось бы побыть одним, отдохнуть и придти в себя, чем знакомиться и рассказывать свою историю. Но когда будете готовы - жду вас внизу…
Санни, явно, пыталась понять, кто из троих Джимми. Мина сразу предположила, что Джимми они все. То есть, они все настоящие, телесные, не иллюзия. Этот парень просто умеет создавать свои дубли…
– Вы так спокойно разрешите нам самим, без присмотра разгуливать по вашей базе?
– А почему не должен?
– Действительно, глупый вопрос. Едва ли мы можем забрести куда-то, куда нам не положено, и сбежать отсюда тоже вряд ли легко…
– Когда вы немного успокоитесь, вы поймёте, что вы здесь не пленники.
Шаги звучали гулко, разносясь эхом в этих странных пустотах среди холодного камня и металла, и, искажаясь, дробясь и сливаясь, превращаясь к нечто совершенно себе не подобное, обрушивались откуда-то сверху, словно торжественный набат. Мелко мигали лампы над головой, чёрные кабели были почти не различимы на чёрных стенах коридоров, которые правильнее было назвать туннелями. Невозможно представить, что в таком месте можно жить. Но не после недели в пещере, пожалуй. У развилки Мина немного отстала и обернулась.
– Спасибо вам.
Магнето приподнял бровь.
– За спасение? Твои друзья считают, что я это сделал из своих соображений. Ты считаешь иначе?
– Нет. Но разве это означает, что благодарить не нужно?
Комната больше была похожа на камеру, впрочем, иной она и не могла бы быть. Точно так же, как там, вверху - камень и металл. Электричества в ней пока нет, Джимми обещал, что завтра решит этот вопрос, а пока оставил ей фонарь. Это понятно - они думали, что будет двое, и готовили две комнаты. Да и разглядывать здесь нечего, всей обстановки - кровать, стол и стул, на котором покоится её сумка. Странно не засыпать в такой комнате, странно то, что это воспринимается совершенно нормально. Как и то, что ей, всю жизнь прожившей в комнате, которая принадлежала ей одной, теперь так странно остаться в одиночестве. Почему их с Санни не поселили вместе? Подумав, что за этот месяц они соскучились по собственному пространству? Захотелось пойти к Санни, спросить, как она устроилась, как она вообще сейчас. Но останавливала мысль, что Санни, возможно, это как раз совсем не нужно, ей-то, может быть, как раз и хочется побыть в одиночестве. Сложно выбрать, встать или остаться на месте, своё действие ведь потом не отменишь.
Заглянул Джимми, вручил два одеяла.
– Извини, здесь, конечно, не слишком уютно, и едва ли будет действительно уютно.
Мина повернула фонарь, и принялась драпировать его блики на металлической платформе одним из одеял.
– Определённо, здесь намного лучше, чем в могиле. А ты здесь давно?
– Ну, где-то месяц.
– И тебе здесь нравится?
Джимми рассмеялся:
– Вполне. Здесь намного лучше, чем в тюрьме.
У Джимми приятное, открытое лицо, и кажется, он весельчак и балагур. Но наверное, это поверхностное впечатление. Вот, он ушёл, настало время остаться наедине со своими мыслями. Хотелось задержать его, хотя бы ненадолго, поговорить о чём-нибудь. Не о Магде, не о том, как тяжело в следующий час, когда осознаёшь, что ты действительно сбежал из дома, и не о том, как долго потом чувствуешь от одежды этот мерзкий душный запах дыма… О чём-нибудь, всё равно о чём. Просто чтоб немного оттянуть момент вопроса, хочет она всё же этого уединения или нет. Но конечно, не задержала. Неизвестно, какие у него тут обязанности, но точно не штатного подросткового психолога.
Темнота совсем не пугает. Тем более что глаза очень быстро адаптировались к тому уровню освещённости, который даёт фонарь. Темнота не скрадывает никаких очертаний, здесь нечего скрывать - комната, за исключением кровати, стола и стула, пуста. Страшное, вообще, не вне, оно в голове. Лицо Куго… Дрожь в руках, на которых, кажется, ещё осталась его кровь, это её засохшие крупицы перекатываются между пальцами. Или это песок? Человеческий мозг - это настоящее чудо природы, но он всё же очень медленно соображает. Если б она успела сообразить, не обращать внимания, не выпускать его руку, ни за что не выпускать…
Да, но что бы это дало? Они упали бы. Они четверо и этот парень, который точно не заслужил, чтобы они утянули его на тот свет. Что делать, когда понимаешь, что поступил ужасно, но иначе поступить у тебя просто не было возможности?
Отворилась дверь, разрезав темноту полосой света из коридора. Это Керк.
– Ты не спишь? Почему-то я так и думал…
– Трудно вот так взять и вырубиться, хотя это и было б, наверное, логично.
– Да, действительно…
Керк прошёл и сел рядом на кровать. Ярко освещённый фонарём, на фоне чёрных стен он выглядел так контрастно, словно был вырезан и вставлен с какой-то другой картинки. У него очень сильно отросли корни, но какое это имеет значение теперь.
– Я тут думал все эти дни… Выбраться хотя б не в безопасное место, таких, наверное, не существует, но хотя бы не торчать всем кучей в одной норе, как животные. Вы-то, девчонки, не представить, как измучились от этого… А теперь мне страшно не видеть вас перед глазами. Кажется, что вы тоже исчезнете, и я больше вообще вас не увижу.
Лучше думать об этом, да. Лучше друг о друге, чем о тех, кого точно больше не увидишь.
– То же самое, наверное. Знаешь, лежу тут и думаю, что в могиле должно быть примерно вот так. Черно, темно, холодно. И уже не страшно, спокойно… Правда, в могиле думать не полагается. А тут лежишь и думаешь. Куго… он ведь мог выжить? Мы, кажется, летели тогда невысоко…
– А по-моему, высоко. И там внизу были камни. И он был ранен, не забывай. Но я понимаю, о чём ты. Мы были так близко к смерти, а теперь всё это начинает казаться сном, в смерть вообще просто не верится. Мы просто расстались… Это немыслимо принять, что их больше нет, хотя мы помним их голоса, они всё ещё, кажется, только-только замолкли. Мне тоже лезет в голову, что Магда, спустившись вниз, обнаружила, что Тамара на самом деле жива, и сейчас они прячутся где-то, они просто не смогли пробраться к нам из-за этого штурма, но они выберутся из этого леса, обязательно выберутся… Это просто самозащита сознания. Мы как в кино, были на волосок от смерти и спаслись, а в кино хорошие герои обязательно выживают…
– Ну, если мы хорошие герои, то конечно. Хотя я пока не знаю, думать ли, что мы именно спаслись… Но я понимаю сейчас, что даже если б могли, мы не отправились бы на их поиски. Потому что на самом деле, внутри себя, мы знаем правду. И видеть эту правду лицом к лицу - могилу Тамары, мёртвых Магду и Куго - мы бы не хотели. Нам нужна хотя бы иллюзия, что, пусть мы их больше никогда в жизни не увидим, но они живы…
Надо б завести часы, наверное, подумала Мина. Окна в комнате нет - ну да, пожалуй, странно смотрелась бы скала с европакетами - и даже примерно не предположишь, который сейчас час. Сколько они проговорили с Керком, прежде чем он ушёл к себе? Сколько она проспала? Джимми вчера сказал, конечно, что с распорядком на базе когда как, и опасаться опоздать на завтрак не нужно, здесь вообще в основном самообслуживание. Кажется, он говорил, ванная этажом ниже налево, а направо и до конца будет кухня-столовая… Налево и направо от чего? Ладно, как-нибудь разберёмся. Увы, переодеться будет не во что, а из всего этого разве что куртка ещё заслуживает шанса… Натягивать на чистое тело грязную одежду - от одной мысли воротит, но явиться к завтраку - или уже к обеду? - завернувшись в полотенце тоже явно не очень идея. Может быть, у Санни что-нибудь есть? Но комната Санни была пуста. Да, вопрос с одеждой надо будет как-то решать всем. Непонятно, правда, как, денег-то больше нет. Кнопки в лифтовой кабине подписаны не были, Мина предположила, что нажать надо третью сверху, и не ошиблась. Сквозь решетчатый потолок было видно, как с глухим лязгом ползут через огромные шестерни толстые цепи. Нечто среднее между шахтой и космической станцией, вспомнила она с усмешкой вчерашние слова Керка, ступая по пустому коридору, примерно такому же, что этажом выше, так же освещённому мелко мерцающими лампами. Главное, и дорогу ни у кого не спросишь, где все-то. Да и сколько этих всех.
Ванная комната, кстати, была выполнена в том же стиле, впрочем, наверное, увидь она сейчас резиновый коврик и шторку с дельфинчиками, она б по-настоящему удивилась. Повернув огромную щеколду, Мина сбросила кроссовки и пискнула - ступать по холодному камню ещё неприятнее, чем было б по кафелю. Огромная ванна из нержавейки занимает половину помещения, из того же металла рама большого зеркала и стеллаж, на котором стоят шампуни и прочее. Мина насчитала шесть зубных щёток - значит, кроме них, здесь шестеро, или здесь тоже кто-нибудь, как папа, забывает выбрасывать старые? Ни одного женского шампуня, зато два геля для душа. Как ни неловко, придётся воспользоваться чьим-то шампунем. А в роли мочалки можно, наверное, использовать топик, ну, хотя бы попытаться. Всё равно его выбрасывать… Поколебавшись, ни один из бритвенных станков она не тронула. Не позарез. Хватит на время мытья серьёзной моральной проблемы, очень ли неловко ей будет перед тем, кто почувствует от неё запах собственного дезодоранта.