Нет. Ни за что. Слишком хорошо я знаю, насколько мы дороги друг другу.
Умру ли я за них?
Я за них убью. И это куда красноречивее и честнее, чем то наивное “да” всяких идиотов, не знающих, что такое смерть друзей. Я бы умерла, но... они же пойдут следом. Пойдут, даже не дрогнут, всаживая себе в сердца кунаи. Точно также поступила бы и я. А я... я хочу, чтобы они жили. Умирать было бы слишком эгоистично. Слишком жестоко было бы оставлять их в этом мире одних, даже не умеющих готовить и делать элементарные перевязки. Они же помрут на первой же серьезной битве...
Умру ли я за них?
Никогда. Уже слишком поздно. Мы уже слишком сильно привязаны друг к другу. Слишком многое прошли. Слишком многих убили вместе. Слишком много раз сражались на грани смерти плечом к плечу.
Я за них убью. И этим все сказано. Комментарий к Глава 25. В тот миг, когда я встретил тебя, все мосты моей жизни покончили с собой. Не знаю, что это... простите.... писала второпях, планшет залагал, был тот ко час на написание главы. Телефон перестал работать после того, как два месяца полежал на полочке без зарядки. Сука. Это уже второй телефон. И почему они дохнут если их долго не заряжать и не включать?..
Ну...Гаара же есть, так что сильно не бейте, позя...
====== Глава 26. Эти раны нельзя залечить, но можно спрятать. ======
— Гаара? — послышался из дверного проема голос Казекаге, и мы трое синхронно вернули лицам равнодушие и отошли друг от друга на полметра. От такой слаженности Каге переглянулись. Хмыкнули. Уставились на нас.
— Вы знакомы? — задал чисто риторический вопрос Минато. Я сделала шаг вперед. — Рассказывай. — Хай, Хокаге-сама. — по привычке выдала я. — Я, Учиха Саске и Собаку но Гаара встретились недавно на полигоне. Атмосфера была напряженной, и Учиха Саске устроил спарринг с Собаку но Гаарой. Бой закончился ничьей, после чего Собаку но Гаара удалился с полигона. — Вербуешь в АНБУ детей? — хмыкнул Раса, садясь на диванчик в углу. — Это моя дочь. — Гаара усмехнулся. — Считаешь, что родственники не предадут АНБУ? Минато как-то странно разглядывал нас троих, стоящих с совершенно одинаковыми безразличным лицами, и о чем-то размышлял. — Наруто генин. Быть АНБУ ее не обучали. Раса удивленно вскинул брови, оглядев меня оценивающим взглядом, и по видимому остался доволен увиденным. — Тогда может поведаете нам, юная леди, откуда у вас выучка АНБУ? — предложил он, и я бросила на эту пародию на Казекаге ледяной взгляд, от которого он рассмеялся. — Хай, Казекаге-сама. Сенсеями команды номер семь, членом которой я и числюсь, являются АНБУ. Мы настояли на том, чтобы они обучили нас сверх программы всему, что знают, включая в обучение и программу воспитания АНБУ. И ведь нигде не соврала. Итачи с Шисуи действительно понемногу, но входили в наш круг доверия. Саске даже однажды расслабился в их присутствии, что было просто невероятно для его паранойи. По нашей просьбе Гении Клана и стали проводить тренировки чаще и больше, обучая нас всему подряд. И плевать, что многое из этого мы и так уже давно знаем, повторение всегда полезно… — Интересно… — пробормотал едва слышно Минато. Оглядел нас троих. — Не опозорь имя Хокаге на Экзамене, дочь. На губах сама собой расцвела мрачная, многообещающая, холодная ухмылка, от которой оба Каге дернулись. — Хай, Хокаге-сама.
Стоило нам покинуть Башню Хокаге, как я улыбнулась. Гаара и Саске отчего-то замерли, как-то странно меня разглядывая, но я не обратила внимания. — Ну, рассказывай. — потребовала я, едва мы зашли в привычный уже Лес Смерти, к которому мы с Саске за эти месяцы уже привыкли как к родному дому. Гаара лишь хмыкнул на такой выбор места, но ничего не сказал. Лишь молча улегся на мои колени, как ложится когда-то. Саске, недолго думая, пристроился рядом, и я с усмешкой зарылась пальцами в волосы обоих.
Когда мы упали на землю, Гаара лишь краем глаза заметил почти незаметную черную дымку вокруг. Только сейчас он заметил, что они находятся в центре аномалии. Гаара гулко сглотнул, смотря пустыми глазами на два тела. Два тела самых дорогих для него людей. Он медленно подошел к ним на негнущихся ногах, наплевав на аномалию, и упал на колени. Ни Наруто, ни Саске не шевелились. Пульса не было. Они не дышали. Они были мертвы. Гаара не мог испытывать полный спектр чувств и эмоций с самого детства. В каком-то смысле мальчик был эмоциональным инвалидом из-за жажды крови Шукаку… Но сейчас… сейчас Собаку но Гаара впервые ощутил что-то настолько сильное. Что-то такое… что-то такое, отчего в груди становилось холодно, отчего в горле вставал ком, а перед глазами все расплывалось. Он сидел на земле и смотрел на два тела очень долго. Просто сидел и смотрел, будто не замечая холодного ветра, голода и дождя. Не замечал времени, мокрой насквозь одежды, как не замечал и собственных посиневших от переохлаждения пальцев. Что такое холод? Что такое холод, если перед ним лежат безжизненные, пустые оболочки, которые он когда-то в детстве обожал? Что такое холод в сравнении с пустотой на душе и глухим отчаянием? Что, черт побери, такое, этот холод? Гаару нашли лишь спустя два дня, сидящего неподвижно перед двумя уже начавшими разлагаться телами. Цунаде, обеспокоенная долгим отсутствием Саске, Наруто и Гаары, послала за ними поисковый отряд. Еще почти год ушел у Гаары на принятие. На принятие их смерти, на адаптацию, на привыкание к постоянному одиночеству. Не раз он был на самой грани. Его пытались убить, и он даже не сопротивлялся. Он хотел смерти. Хотел к ним. Они ушли. И вместе с ними, казалось, ушли и остатки эмоций. Хоть они и были ограниченными, искалеченными и скупыми, но о их чувствовал. Но теперь... они ушли. Совсем. Гаара принял. Принял то, что они мертвы. Принял. Но не смирился. Никогда. А потому единственным его выходом стали поиски. Он как одержимый искал все об аномалиях, но информации было катастрофически мало. Вернее, совсем не было. Все, что удалось узнать — это уникальное и редкое явление, изучить которое не представляется возможным. Коноха... Конохагакуре но Сато совсем не изменилась без них. Все также выполнялись задания, все также шиноби куда-то спешили, все также шумели Генины. Будто и не было Узумаки Наруто и Саске Учихи. Конечно, им поставили памятники, напечатали в учебниках их историю, но... это совсем ничего не значило. Всем было будто плевать. Лишь Цунаде ушла в глубокий запой почти на месяц, скинув всю работу на секретаря. Но и она взяла себя в руки, поняла, что не время расклеиваться. Цунаде продолжала жить. Цунаде хотела жить. И Цунаде жила. Пятая Хокаге умерла спустя три года после их смерти от сердечного приступа прямо на их могилах. Да, она легко могла выжить,и вновь запустить свое сердце, но... в тот момент Гаара ей даже завидовал. Она наконец-то рядом с теми, кто для него значил все. Буквально. Но покончить с собой он не мог. Просто не мог, пока в груди еще теплился огонек надежды. Огонек неприятия, огонек веры в то, что все это жестокая затянувшаяся шутка, и вот вот эти двое выпрыгнут из за дерева и рассмеются над растерявшимся Гаарой. Но шли месяцы, а они так и не появились. Так и не рассмеялись. Так и не... Гаара не знал, как умер. Просто в один миг ощутил холод, а в следующее мгновение проснулся в телеге на пути в Коноху, а рядом сидели, дрожа, его мертвые родственники.
— Ну, рассказывай. — поторопила закрывшего глаза Гаару Наруто. Он посмотрел на нее, на лежащего рядом Учиху... — А нечего рассказывать. Шел, умер, Очнулся почти сутки назад здесь. Лучше расскажите, что случилось с вами... Собаку но Гаара наконец-то дома. Комментарий к Глава 26. Эти раны нельзя залечить, но можно спрятать. Гаара умер от той же аномалии. Просто она странствующая. Я решила не создавать всяких недозлодеев, а потому решила просто добавить вот такую хрень. Больше об аномалиях упоминаний не будет, честно. Это просто обоснуй смерти всех троих и их перемещения в другой мир. Вряд ли такое может сделать простой шиноби, а вот необъяснимая неуловимая хрень — вполне. Гаара не рассказывал свою историю, это коротко о его истории. Очень, очень коротко и спутанно.
====== Глава 27. Первый этап Чуунин Шикена ======
...я уклонилась от летящего прямо в лицо куная, и в руке сформировался огненный шар — здесь Огонь был одной из моих стихий благодаря Кураме и пробужденному гену Узумаки. По виску скатилась капля крови, сбитые в кровь колени и обожженные непривычной стихией ладони ныли, саднили, но это не вызывало злости. Напротив. Как же, черт побери, я скучала по этому стилю боя!.. Песок под ногами всколыхнулся, поднимаясь в воздух и тут же растворяясь под напором чакры Кьюби. Пламенный шар стремительно полетел вперед, бессильно растекаясь по материализовавшейся песчаной стене, которая под такой температурой “потекла”. Земля под ногами поплыла волнами, и я быстро отпрыгнула назад. Вовремя, потому что из недр земли, прямо из того места, где только что стояла я, вырвались десятки, если не сотни песчаных игл, кончики которых были покрыты недавно расплавленным огнем грязным стеклом, отражающим ночное небо. Я замерла, не успев создать фуин барьер, и меня снесла с ног песчаная лавина, впрочем тут же развеянная во все стороны потоком ветра. Клон в доме Хокаге развеялся, передавая мне пакет информации за последние сутки. Что самое отвратительное — клон развеялся во время ужина, уронив на ногу вилку. Плохо, но не смертельно. Придется обьясняться перед недосемейкой по этому поводу. Гаара увернулся от брошенного мной сюрикена... чтобы ощутить на коже холодную сталь прижимаемого к шее куная. — Ты проиграл. — шепнула я с ухмылкой, и отстранилась от расслабившегося Казекаге. Сидящий на дереве Саске вяло похлопал, привлекая внимание, и поднял пакет, из которого тянуло умопомрачительным запахом еды. Саске отлично нас знает...
А с рассветом мы трое направились в сторону Академии, по пути ловя откровенно удивлённые взгляды тех, кто знал о сдаче сына “Казекаге”. Я, конечно, понимаю, что отец Гаары достойный Глава Деревни, но... нет, для меня Гаара всегда был, есть и будет единственным Казекаге, равно как и Хокаге — Цунаде. Гаара скрывал что-то важное, но мы с Саске решили пока его не торопить. Он сам расскажет, когда придет время, а пока мы можем и подождать. Мы уже привыкли ждать. Возле Академии уже собралась довольно крупная толпа, в которой порой можно было найти знакомые лица. Вон вдалеке смеется над шутками Ино Чоджи, жующий чипсы. Недалеко дремлет Шикамару. Киба тихо что-то говорит Акамару, ласково улыбаясь. Дико, все равно дико видеть их такими... детьми. Я помню их всех взрослыми, состоявшимися Шиноби. Такими взрослыми, пережившими Войну и множество смертей, бед, Шиноби, которым едва исполнилось семнадцать. Да, они росли, но их взгляды почти не менялись. Так что для меня они навсегда остались именно такими. Детьми со взглядами бывалых убийц. Детьми со взглядами стариков. Шедший рядом Саске легонько толкнул меня в плечо, выводя из раздумий, и я коротко благодарно кивнула, получив в ответ уже привычную незаметную улыбку. Слишком понимающую и немного печальную улыбку. Он знал, что я чувствую, потому что сам испытывал точно то же самое, но он, в отличии от меня, держался. И я просто не имею права раскисать. Точно также,так как и в прошлый раз, на втором этаже собралась толпа, и точно также перед дверью стояли, распугивая малышню, Изуми и Котецу. Хоть что-то не меняется... Спокойно, незаметно прошли через толпу идиотов и поднялись на третий этаж, быстро находя нужную аудиторию. Дверь лишь тихо скрипнула, но на нас тут же перевели взгляды все, кто находился в помещении. Было бы неловко и жутко под таким вниманием, но мы трое уже привыкли к такому. Герои Войны и Казекаге всегда были в центре внимания, особенно если слишком часто находились вместе. Из-за угла вышел Джуго, и расслабленно, будто не замечая уже ставших откровенно враждебними взглядов, подошел к нам со своей извечной ухмылкой на губах. Из противоположного угла на нас с Гаарой оторопело уставились Темари и Канкуро. Саске прожигала обожающим взглядом Хината. Не менее обожающим взглядом пожирала Джуго добрая половина зала. Меня пожирал глазами Сакурай. Идиллия, мать ее. — Я думал, вы придете раньше. — бросил цепкий, оценивающий взгляд на напрягшегося Гаару Джуго. — А это?.. — Друг. — коротко признесла я, и Юу вновь расслабился. — Собаку но Гаара, Казекаге... в будущем.
Статусу Гаары он не удивился и не бросился убегать в ужасе, хоть и знал о славе сына Казекаге. Нашим с Саске словам он привык доверять, и прекрасно знал, что мы оба недоверчивые параноики. Пусть это и незаметно, но мы постоянно сканируем местность на предмет слежки, всегда ставим не пропускающие звук изнутри фуин барьеры и гоняем по телу чакру, чтобы не попасть под гендзюцу.
— Джуго Юу, лучше просто Джуго. — Гаара кивнул, вопросительно посмотрев на меня. — Наш сокомандник. Вот за что я люблю Гаару — его очень сложно вывести из равновесия. Вот и сейчас он просто кивнул, принимая к сведению, а не устраивал истерику и не смотрел шокированно, как поступил бы кто то другой на его месте. Более чем уверена, он уже сделал себе в голове пометку узнать у нас о Джуго все, что возможно. В этот раз все обошлось без драк и угроз, и вошедший Морино Ибики застал почти идиллию. Все сверлили всех взглядами, вокруг висела давящая атмосфера, а мы четверо... а что мы четверо? Мы мирно пили чаек. Зеленый. В прошлой мире мы с Ибики вполне неплохо общались, и я действительно сожалела, когда и его убили — Морино Ибики не дожил до конца Войны всего три дня. Саске и вовсе какое то время был его учеником, пусть и обучался он... В полевых условиях. Без теории, только голая практика и лекции по психологии во время вырывания ногтей очередного шпиона. В общем, весело, если учесть, что и я в этом участвовала. Должен же был кто-то не дать сдохнуть очередной неудачной попытке Саске. Ибики лишь усмехнулся, заметив наше расслабление состояние. Ставлю что угодно на то, что он сейчас решил, что мы психологически устойчивые и вообще интересные образцы. Морино в какой то степени тоже был ученым, специализирующимся на психологии и анатомии — нужно же знать, куда и как наиболее эффективно бить и для какого эффекта. — За мной.
В аудитории висела напряженная атмосфера. Ибики оглядывал напряженных детей, судорожно скрипящих по бумаге карандашами и пытающихся понять хотя бы часть из написанного. А я... Что такое чакра? Серьезно? Сколько человек находится в этом помещении? Ноль. Здесь только Шиноби, Куноичи и толпа АНБУ на потолке сидит. Сколько кунаев вы успеете бросить во врага за пять секунд, если вам мешает пожирающий вашу ногу медведь, которому тринадцать лет? Кто вообще составлял эти вопросы? Кто такой Рикудо Сеннин? Мудак. Никем иным он быть не может, пофиг, что Бог. Вопросы на самом то деле были легкими, причем практически все отличались от заданных в прошлый раз. Какие то были легкими, как эти, какие то напротив, сложными настолько, что даже я всерьез задумалась. И вопросов было куда больше девяти, хотя условия были прежними. К концу данного нам времени я уже закончила рисовать схему класса с помеченными спрятавшимися АНБУ и сидящими на дереве за окном АНБУ Корня. Вот сюрприз будет Хокаге, эту работу ему точно покажут. Судя по всему, о присутствии корневиков тут знает только Ибики, и тот сейчас немного удивлен. — Настало время последнего вопроса. — АНБУ быстро разобрали листочки у прифигевших детишек, и Морино смерил всех тяжелым взглядом, под которым многие гулко сглотнули. — Те, кто не сможет ответить на него, будут лишены права на звание Чуунина вообще. Второй попытки не будет. — Ооо! Ибики решил действовать жестче! Это уже интереснее! — Все, кто не готов рисковать, могут покинуть аудиторию. Еще не поздно. — пару секунд висела тишина, а потом несколько человек встали и молча удалились из класса. Атмосфера накалялась. Взгляд Морино тяжелел. АНБУ для большего эффекта, видимо, по его безмолвному приказу, испускали немного, самую каплю яки, делая атмосферу еще тяжелее и мрачнее. Еще три человека вышли, не выдержав давления. В напряженной тишине хлюпающий звук с задних парт заставил всех вздрогнуть и обернуться. Джуго под множеством злых и испуганных взглядов лишь очаровательно улыбнулся, вновь сёрбая трубочкой из пакетика сока. — Вы продолжайте-продолжайте, я слушаю. Что там про право на звание?.. Комментарий к Глава 27. Первый этап Чуунин Шикена Джуго немного прихренел. Ага. Сразу скажу, Юу за такое ничего не будет, так, на всякий случай уточняю. В начале они просто провели спарринг. Да. По поводу клона Наруто объяснять не планирую, по сути, эти люди ей чужие, хоть и биологические родственники. Для нее родители умерли в день рождения, а затем после развеивания Эдо Тенсей. Да.