— Ха-ха-ха! Эд, этому закону уже больше тысячи лет. Сейчас никто не придерживается его. Да и нашим ведьмам восстановить свою невинность, хоть несколько раз, что тебе плюнуть. Научились…
— Да хоть сто тысяч лет, — упрямо не согласился с ним Эдасих. — Его никто не отменял, значит, он действителен! Я же тебе говорю, есть чары, магию не обманешь.
— Ну, не знаю. Не уверен, что с Люциусом это сможет прокатить, — нерешительно произнёс блондин. Он вздохнул и лёг обратно на кровать, уставившись в потолок немигающим взглядом.
— Но попробовать же можно, — не уступал Блэк, и толчком рукой в бок Малфою дал знать, чтобы тот подвинулся, и улёгся рядом с ним, тоже уставившись в потолок.
— Можно, — подумав, ответил Драко, — попробовать-то можно, только толку… Отец упёртый, как стадо баранов, и не терпит, чтобы его решения подвергали сомнению…
— А если это не его решение? Не зря же он упомянул в письме своего «гостя». А если не прокатит, тогда подключим «тяжёлую артиллерию».
— То есть твою бабушку?
— Угу.
— Может, сразу её?
— Нет, надо и самим что-то тоже делать. Давай, вставай и садись писать письмо отцу. Напиши, что хочешь поговорить с ним по поводу помолвки, и позови его на завтра в Хогсмид. Там и поговорим…
Драко тяжело вздохнул, перелез через тело друга, который даже не сдвинулся с места, и отправился за письменный стол - писать письмо отцу.
Но на следующий день встреча с отцом Драко не состоялась.
В ночь с двадцать седьмого на двадцать восьмое января Люциус Малфой и ещё несколько Пожирателей были захвачены и арестованы доблестными Аврорами в здание министерства Магии около Зала пророчеств и отправлены в Азкабан до выяснения обстоятельств. А Джеймс Поттер, который каким-то образом принимал участие в этой битве, погиб, упав в Арку Смерти от заклинания СТУПЕФАЙ, запущенного одним из взломщиков Зала пророчеств…
В битве принимали участие ученики пятого курса школы Хогвартс: Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер, Рон Уизли и Невилл Лонгботтом. Все четверо ранены и отправлены в клинику Святого Мунго.
Что делали студенты ночью в министерстве около Зала пророчеств? Как они вообще в него попали? И как смогли незамеченными выйти из замка? Вопрос остался открытым…
Профессора Снейпа и директора Дамблдора, как и Долорес Амбридж, в школе не было всё воскресенье. Слизеринцы, как и остальные студенты, изнывали от неизвестности. Никто никаких подробностей им не рассказывал, потому что никто ничего толком не знал.
Драко спрятался от всех в комнате и не выходил из неё до самого вечера. Эдасих, вызвав хогвартского эльфа, который обслуживал дом Слизерина, велел тому приносить парню обед и ужин, а сам куда-то исчез и появился после отбоя.
— Блэк! Мантикора тебя зажуй и выплюнь! Где ты шатаешься целый день? — кинулся к нему Малфой, — я здесь с ума схожу от переживаний, а ты… ничего мне не сказал и куда-то помчался… — и начал колотить его кулаками по плечам.
— Драко! Драко! Успокойся! — уворачиваясь от взбешенного друга, засмеялся Эдасих.
— Он смеётся ещё, — блондин обиженно всхлипнул и отвернулся.
— Драко, прости. Ты же был сильно расстроен. Вот я и не стал тебя беспокоить ещё больше, — миролюбиво улыбаясь, произнёс Блэк.
— А так можно подумать, я был совершенно спокоен. Не зная, что произошло с отцом. Что с мамой? И где ты? Прямо спокоен, как удав…
— Малфой, какой ты всё-таки невоспитанный, — протяжно произнёс Блэк, — сначала надо накормить, напоить, обогреть, а потом предъявлять претензии и драться, — снимая с себя куртку, наигранно обиженно укорил он парня.
— Рудди, — позвал Малфой домовика, — принеси Лорду Блэку ужин, — приказал он эльфу, когда тот материализовался в их комнате. Эльф, махнув ушами, исчез, чтобы появиться через несколько минут с подносом, на котором стояло блюдо с пирожками с капустой и кувшин с молоком. Эльфы Хогвартса знали предпочтения в еде каждого студента.
— Спасибо, Рудди, — поблагодарил Эдасих домовика, тот от удовольствия, что ему сказали «спасибо», завизжал и испарился. — Драко, я сейчас в душ. Потом перекушу и всё тебе расскажу. Но чтобы ты был спокоен — твоя мама в полном порядке. Отец тоже жив. Насчёт здоровья не знаю, не проверял. Подробности позже.
Блэк вышел из душа минут через двадцать, одетый в пижаму. Малфой сидел на своей кровати, скрестив ноги калачиком, и делал вид, что читает книгу. Но по его напряжённой позе было заметно, что тот еле сдерживает себя от любопытства.
— У-у-у! — довольно заурчал как кот Эдасих, откусывая от пирожка большой кусок, — вкусно, — прожевав, добавил он, — целый день ни крошки во рту не было…
— Чем же ты занимался, что даже перекусить не успел? — не вытерпел все же Драко и подсел к нему за стол.
— Сначала я отправился в Малфой-мэнор. Узнать, как там твоя мама, и вообще… Нарцисса в порядке. Недолорду сейчас не до неё. Я приставил к ней своего домовика. В случае какой угрозы он принесёт её на Гриммо. Кренкель в курсе. Так что за маму не переживай.
— Она тебя видела?
— Нет. Зачем? Но Один ей всё объяснит.
— Кто? Один? Ты назвал домовика — Один!
— Нет, это не я. Его так уже звали… Как я уже сказал, Нарцисса в норме, насколько это возможно, когда твой муж попал в тюрьму. А вот нашему декану не повезло. Попал под раздачу, так сказать.
— Что с крёстным? — взволновался Драко и тяжело задышал.
— Говорю же, попал под раздачу круциатусов, — небрежно ответил Блэк, — как я понял, недолорд ищет какое-то пророчество, сделанное хрен знает когда и хрен знает кем. Оно касается его и Поттера. Вот он и послал твоего отца и ещё троих своих ПСов в министерство за этим предсказанием. Как там в это время оказались гриффиндорцы, не знаю. Люциуса и других поймали, но кто-то заклинанием СТУПЕФАЙ отправил Джеймса Поттера в Арку Смерти. Гриффиндорцы тоже ранены. Вообще, его темнейшество в бешенстве. Все, кто был в Малфой-меноре в то время, когда Эйвери, который умудрился удрать из министерства ещё до того, как там появились мракоборцы, докладывался о провале приказа, получили свою порцию пыточного заклятия. Снейпу почему-то досталось больше всех. Я перенёс его к себе в дом. Кренкель и мистер Лавгуд присмотрят за ним, пока тот не придёт в норму. Потом мне стало интересно, что же это за предсказание такое… Я отправился в министерство. Там никого, кроме дежурного регистратора, вообще не было. Найти Отдел Тайн не составило большого труда. Собственно, меня к нему привёл сам дежурный.
— Сам? — недоверчиво переспросил Малфой.
— Ну да. Шёл же он сам. Не нёс же я его туда на руках, — лукаво улыбнулся Эдасих и подмигнул другу. — А уж Зал Пророчеств найти было не трудно. Там всё разгромлено, на полу валяются миллионы стеклянных шариков, и все они что-то бормочут. Как найти тот, что нужен среди этого бардака?
— Призывающие чары, — подсказал Драко.
— Призывающие чары, — кивнул Эд, — я перепробовал, кажется, сто названий, пока не попал в нужное. «Пророчество о Тёмном Лорде и Гарри Поттере». Шарик выскочил из кучи себе подобных и прилетел прямо мне в руку.
— И что там? Ты смог его прослушать? — нетерпеливо заерзал на стуле любопытный блондин.
— Ага, смог. Да галиматья какая-то. Кто-то у кого-то родится на исходе седьмого месяца, и этого ребёнка Тёмный Лорд отметит как равного себе, и они оба не смогут жить, пока не грохнут друг друга. Что-то типа того. Я ничего не понял. Поэтому из министерства отправился к бабушке. Показать эту штуку Полумне, кстати, они передают тебе огромный привет.
— Спасибо. И что Поля сказала? — поспешно кивнул Драко.
— Что это подделка настоящего пророчества. Ей надо ещё прослушать его, чтобы понять, о чём там говорится. Но две строки она расшифровала. Хочешь узнать? — Драко недовольно прищурил глаза: спрашивает ещё! — Ладно, — засмеялся Эдасих, — не буду томить: »…ему суждено победить тёмное зло. Прилетит он на чёрных крыльях, и возродится его величие, и преклонятся пред ним сильные мира сего… » Вот как-то так или наподобие…
========== Глава двадцать третья ==========
Профессор Вектор, которая стала заместителем директора вместо Макгонагалл, за завтраком объявила, что у факультетов Гриффиндор и Слизерин на сегодня уроки отменяются, так как в школе нет ни директора Дамблдора, ведущего занятия по трансфигурации, ни профессоров Поттер и Снейпа, ни Амбридж. С подачи Блэка эту женщину за глаза никто не называл профессором. Студентам этих факультетов приказано не таскаться по замку, а заниматься самостоятельно в своих гостиных. Нарушители будут наказаны отработками и снятием баллов с факультетов. Старшими назначаются старосты факультетов и префекты школы. Надо сказать, что недовольных данным распоряжением не было.
Гриффиндорцы выглядели подавленными. За их столом стояла необычайная тишина. Никто не переговаривался между собой, не отпускал, как обычно, шуточек, в воздухе над ними ощущалась давящая тишина. Присмирели даже младшекурсники, не понимающие, что же происходит! Золотой троицы и Лонгботтома тоже не было. Блейз Забини, общающийся со всеми факультетами ровно, принёс вести о том, что профессор Поттер вчера вечером забрала сына из клиники и «свалила» из Англии, не оставив ни координат, ни адреса. На вопрос: «Откуда вести?» Забини сделал многозначительную мину, что было весьма не просто при его «простецком» лице и, приподняв указательный палец кверху, шёпотом произнёс:
— Забини своих агентов не выдаёт.
Кто-то недоверчиво хмыкнул, кто-то испуганно ойкнул, а кто-то задумался всерьёз… Если Поттер «свалил» из Англии, кто же теперь их всех защитит? Он же Избранный! Мальчик-который-выжил! Он должен встать грудью и закрыть их задницы от чего… Они и сами не знают, от чего. Но то, что Поттер должен их всех спасти, в этом они не сомневаются. И что теперь делать?
В Большой зал влетела сотня почтовых сов. Из слизеринцев пятикурсников прессу выписывала только Милли Булстроуд, тихая закомплексованная из-за своей полноты девушка. Она в газете читала только последнюю страницу, где были напечатаны рецепты для похудения без применения зелий. Оставшиеся страницы разбирали сидевшие рядом с девушкой за столом. Но сегодня никто не потянулся за листочками газеты. Все старшекурсники Слизерина получили письма из дома. К Блэку тоже подлетела незнакомая сова. Обычно он не получал писем, было не от кого, да и писать ему самому было некому, поэтому у него не было своей совы. Вся нужная корреспонденция от адвоката и поверенных приходила на Гриммо. Важную и срочную почту из банка Кренкель приносил лично в руки хозяину. Но это было всего раза два за полгода. Эдасих удивлённо посмотрел на сипуху и спросил:
— Ты не ошиблась, красавица? Точно письмо для меня?
Та повернула голову и насмешливо, как показалось парню, посмотрев на него круглыми чёрными глазами, протянула ему лапку, к которой был привязан обыкновенный маггловский конверт и что-то длинное, завернутое в бумагу…
— Ладно, давай. — он аккуратно отвязал посылку от лапки птицы и пригласил её к своей тарелке, — выбирай, что хочешь. Прости, мяса нет. — Сипуха поковырялась клювом в фруктовом салате, вытащила из него кусочек манго и тут же, на столе, склевала его. Благодарно клюнув его за палец, сипуха улетела вместе с другими птицами, оставив после себя знаки своего присутствия. Покачав головой, Эдасих чарами очистил стол и распечатал конверт, отложив посылку в сторону.
Привет! Ты, наверное, удивлён. Да нет, не наверное, а точно — удивлён. Я даже вижу, как удивлённо поднимаются у тебя брови и распахиваются глаза. Хочу сразу предупредить, если ты читаешь письмо в Большом зале, то не открывай при всех посылку. Время шокировать публику ещё не пришло. Это твоя волшебная палочка. Да, Блэк, именно твоя. Ведь она тебя выбрала, когда тебе было одиннадцать лет. Ну и намучился же я с ней. Она мне абсолютно не подходит. Вот, решил вернуть законному хозяину, хотя и понимаю, что тебе палочка в общем-то и не нужна. Зачем я тебе пишу? Сам не знаю. Почему-то захотелось оправдаться перед тобой.
После того, что произошло в министерстве, после глупой гибели отца мама не хочет больше оставаться в Англии. Она-то и ехать сюда не хотела. А теперь и вовсе… Ну ты понимаешь. Директор Дамблдор настаивает, чтобы я остался. Магической Англии нужно знамя «Света», нужен человек, которому они будут верить и идти за ним. Это его слова, пусть не дословно. Всего, что он произносит, невозможно понять и тем более воспроизвести на бумаге. Я так и не научился понимать его за всё это время. Вроде бы говорит всё правильно, а когда задумаешься, о чём был разговор, так и не поймёшь ничего. Мама ему на это ответила: вот пусть и становится этим знаменем сам. Он уже пожил своё, вот пусть и становится «факелом», а своего сына на закланье «ради общего блага» она отдавать не собирается. И знаешь, я с ней согласен. Ну какой из меня герой? То, что я учился магическим боевым искусствам, ничего не значит. Я хочу лечить людей, а не калечить. Хочу стать целителем, пусть даже и боевым. Но целителем, а не воином. А в Хогвартсе меня ничему этому не научат. И я тебе уже говорил, у меня есть девушка, с которой я хочу связать свою жизнь в будущем. Она тоже будет колдомедиком. Ну да ладно, это отступление, крик души, можно сказать.
А теперь к главному. Зачем мы попёрлись ночью в министерство? Не знаю! Представляешь, действительно — не знаю. В тот вечер, уже перед самым отбоем, меня, Гермиону, Рона и Невилла вызвал к себе директор. Долго тянул, мямлил что-то про какое-то пророчество, которое ищет Волан-де-Морт. И что оно хранится в Отделе Тайн в Зале пророчеств. Поэтому члены ордена Феникса и дежурят по очереди около этого зала. Зачем? Там же было совершено нападение на мистера Уизли. Оказывается, на него напала змея Волан-де-Морта. Как эта змея могла оказаться в этом месте? Я не понимаю! Так вот, далее. Сегодня, то есть в тот день, выпала очередь дежурить моему отцу. Недавно директор получил сообщение от своего шпиона в ставке Тёмного Лорда, что тот собирается посетить Зал Пророчеств сегодня ночью. Уж очень ему нужно это пророчество. Я спросил, что за пророчество? О чём оно? Дамблдор ответил, что главное не о чём, а о ком оно. И сейчас это неважно, важно, чтобы Волан-де-Морт это пророчество не достал. Зачем-то он, как будто невзначай, сказал номер полки, на которой хранится пророчество. Я всё равно не запомнил. Грейнджер запомнила. Потом так ненавязчиво намекнул: «Джеймсу надо помочь… и, о чём это я? Вы же ещё дети, да и не выбраться вам в Лондон отсюда, если только волшебный автобус вызвать… Ну, ладно, ребятки, допивайте чай и ступайте спать. Дальше мы сами, взрослые, справимся. Но ты, Гарри, не переживай. С твоим отцом ничего не случится». Передал тебе всё, как запомнил. Сам знаешь витиеватую речь старика. А потом я даже не понял, как мы оказались на улице. Ведь мама говорила, что главные ворота замка на ночь запирают, и не просто на чары. Но мы смогли пройти через ворота и, добежав до границы защиты замка, Гермиона вызвала этот автобус. Я даже на Американских горках так себя не чувствовал. Жуть! У нас тоже есть волшебный транспорт, но такое… Это всё я уже потом осознал, когда лежал в клинике. А в тот момент у меня была только одна мысль: «Отец в опасности! Я должен помочь ему!» Рон провёл нас в здание министерства через какую-то телефонную будку. Мы прошли без проблем. Никто нас не задержал. И двигались мы целенаправленно, как будто нас кто вёл в нужном направлении. И что интересно, отца нигде не было. Мы забежали в полутёмное помещение с тысячью стеллажей, на которых стояли стеклянные шарики, похожие на напоминалки, так сказал Невилл. Я начал бегать вдоль этих полок и звать отца, но его нигде не было. Я почти заблудился там, но меня позвала Гермиона, и я побежал на её голос. Они стояли возле одной полки и смотрели вверх. Грейнджер сказала, что этот шарик и есть то самое пророчество, которое ищет Тот-кого-нельзя-называть. Мы должны забрать его и спрятать. Мне было пофиг на это пророчество, я волновался об отце. Тем более что снять его с полки я не смог. Вот тут-то и появились эти люди в чёрных масках. Что потом было! Мы кидались в них заклятиями! Они в нас. Рон швырнул БОМБАРДОЙ, всё содержимое начало падать на нас, мы рванули к выходу. Выбежали в просторную пустую комнату с одной-единственной вещью. Я не знал тогда, что это за штука… Мы все уже были задеты заклятиями Пожирателей. Сил сопротивляться не было, и тут появились орденцы, битва уже продолжалась между взрослыми. А мы спрятались за камин. Среди орденцев я увидел отца. Он бился с каким-то мужчиной в маске рядом с этой штукой. Я даже ничего не понял, только увидел, как мой папа падает на эту штуку и… скрывается в ней. Невилл сказал мне, что это Арка Смерти. Из-за неё не возвращаются. Я заорал… и это последнее, что я помню. Очнулся уже в палате. Блэк, я не герой! Это не моя война! Я уезжаю с мамой. Я не надеюсь, что ты меня поймёшь. «Друзья» не поняли! Да и какие они друзья? Всезнайство Грейнджер раздражает, а её презрительное кривлянье, если я что-то знаю больше неё, доводит до бешенства. В глазах Рона постоянно вспыхивает огонь, что там огонь, пламя зависти и ненависти. И ещё он храпит как носорог, и не только храпит… Джинни достала своей липкостью и назойливостью. Невилл, хоть и хороший парень, но тоже немного не того… Я вообще не могу понять, как ты их всех терпел столько лет? Они такое про тебя говорят, что мне хотелось их не раз приложить КРУЦИО. Как они могут так? Вы же были друзьями! Они только усмехаются. Ладно. Что-то я разошёлся! Блэк, помнишь, ты спрашивал меня, как я отнесусь к тому, если о моей, твоей жизни узнают в волшебном мире? Это не моя жизнь. Это твоя жизнь. Ты в праве делать всё, что захочешь. Я даю тебе полный карт-бланш. Спасибо тебе за тебя! Пойми, если можешь, и прости. С глубочайшим уважением, Г. Д. Поттер.