Проблема была решена, когда он уговорил Бена записать слова на листок, чтобы после суметь их выучить. Бен стал его лучшим другом, и единственным, если быть честным. У них было много общего, и Бен часто помогал ему с учебой. К этому тоже нужно было привыкнуть. На Татуине подобный уровень знаний не требовался, к тому же он не ходил в школу уже несколько месяцев.
Лев отвозил его в школу, когда не был занят, но Люк был не против прогуляться. Правда, становилось одиноко. Утром ему не с кем было прощаться, а вечером никто не интересовался тем, как прошел его день. Он знал, что в глубине души скучает по отцу. Он не знал почему — он редко виделся с ним, даже когда тот был дома. Он просто чувствовал себя увереннее, зная, что отец рядом.
Как-то раз, спустя две недели после того, как Люк пошел в школу, они с Беном сидели в столовой и делали домашнюю работу по математике. Люк в отчании отбросил планшет.
— Я не понимаю, — постукивая ручкой по столу, произнес Люк.
— Что именно ты не понимаешь? — спросил Бен.
— Всё. Мне постоянно твердят, что ответ неверный, а я даже ошибку найти не могу.
— Делай, как я, — поднимая планшет Люка, сказал Бен.
Воспользовавшись моментом, Люк оглядел столовую, убедившись, что Чили по близости нет. До сих пор ему удавалось избегать встреч с ним, и он планировал продолжать это делать. Столовая была почти пуста, так как большинство учеников расположились в куполообразных беседках снаружи. Люку тоже хотелось туда, но Бен был намерен закончить домашнюю работу. Кроме того, в его же интересах было выполнить все задания сейчас и дать Бену их проверить.
— У тебя есть с собой еда? — поглаживая живот, спросил Люк. Почему, когда делаешь домашку, всегда хочется есть?
— Нет, — Бен сунул руку в карман и достал несколько кредитов. — Возми что-нибудь в автомате в холле.
Люк посмотрел на кредиты.
— Ты уверен? Я не настолько голоден…
— Да, принеси немного нам обоим, — отозвался Бен, с головой погруженный в математику.
Люк взял кредиты и, обдумывая ситуацию, вышел в зал. Ему было неловко использовать кредиты друга, ведь в настоящее время у него не было средств, чтобы вернуть долг. В последний раз он получал карманные деньги, когда жил с тетей и дядей. Может, попросить Льва поговорить об этом с его отцом. Хотя Лев и другие офицеры, похоже, сильнее его нервничали в присутствии отца.
Он бросил монеты в автомат и выбрал пакет с хрустящими хлопьями. Последовало несколько щелчков, он ждал. Вскоре стало понятно, что ничего так и не произойдет. Люк пнул его, и на мгновение экран погас, после чего на нем вновь загорелась надпись: «вставьте кредиты!». Никаких признаков закуски или возврата денег он не обнаружил. Он попробовал ударить его еще раз, посчитав, что вреда от этого не будет. Типично.
— Какая жалость. Полагаю, эти кредиты были твоим последним сбережением.
Люк обернулся и увидел стоящую рядом Офелию.
— Что?
— Вот, позволь мне помочь, — вытаскивая из кармана какие-то карточки, произнесла Офелия. Она подошла, а автомату и провела одной из них по цифровому считывателю.
— Что это? — с любопытством спросил Люк.
— Моя кредитная карта. Думаю, ты никогда таких не видел, — Офелия протянула блестящую золотистую карточку Люку, чтобы он рассмотрел её. — Как грустно.
— Как… как ты получила её? — поинтересовался Люк.
— У меня их несколько. Они связаны с банковским счетом моего отца. Он…
— Гранд Мофф, да, ты уже упоминала об этом, — закатывая глаза, сказал Люк.
— Я хотела сказать, что он миллиардер.
Офелия нажала на несколько кнопок и подождала, пока появится еда. Отчасти Люк надеялся, что он вновь даст сбой, но увы.
— Вот, прошу, — произнесла она, кинув ему пакетик с хлопьями.
Люк поймал его и задумался над тем, стоит ли их принимать. Но Офелия уже удалялась.
— Спасибо, — крикнул он ей вслед.
Она не ответила.
Люк вернулся в столовую, не зная, что и думать. Она сделала это лишь за тем, чтобы похвастаться кредитными картами и заставить его почувствовать себя униженным, но благодаря этому он получил еду, может быть, оно того стоило. Еда в обмен на оскорбление… звучит, как справедливая сделка. Он сел напротив Бена и открыл пакет с закусками, положив его между ними.
— Бен, — позвал он, — у тебя есть кредитная карта?
Бен поднял голову, он явно посмеивался.
— Кредитная карта?! Ты что, шутишь?
— Просто Офелия показала мне свою.
— Это в её стиле. Она, наверно, получает по тысячи кредитов в неделю, — отозвался Бен, возвращаясь к проверке домашней работы Люка.
Люк решил сменить тему.
— Что после обеда?
— Физра, — простонал Бен.
— О, да, — просияв, произнес Люк, — Ли сказала, что мы сегодня начинаем гимнастику, да?
— Не напоминай мне, — отозвался Бен, — физра это не мое. А что насчет тебя?
— Не знаю, — признался Люк, — у нас в школе её не было. У нас и физры то не было. На Татуине ты не будешь загонять себя без крайней на то необходимости.
— Чем больше ты рассказываешь мне о своей планете, тем меньше я хочу посетить её, — произнес Бен, наконец отодвинув от себя планшет, — я исправил кое-что.
— Даже не знаю, — глядя в окно, сказал Люк, — я ненавидел её, когда жил там, но теперь иногда скучаю. У нас считалось, что если вы богаты, значит планируете покинуть планету. Или же вы хатт.
***
После встречи с Ареной они начали преследование другого лидера, о котором Вейдер узнал от одного из захваченных повстанцев. Это дало свои результаты, еще одна ячейка повстанцев была обнаружена на Бенвенти. Это был долгий процесс — подавлять эти незначительные неорганизованные мятежи, но Император был полон решимости поддерживать порядок везде, впоть до самых мелких поселений.
Они могли бы остаться в открытом космосе еще на месяц или более, гоняясь за призрачными зацепками, но Мертвая Голова нуждалась в дозоправке, а задача могла быть решена любым другим флотом. У него были дела на Корусанте — например, посмотреть, как сын устроился в школе.
До прибытия в столицу галактики оставалось меньше часа, когда к Вейдеру подошел капитан.
— Лорд Вейдер, вы просили информировать вас о любых сообщениях СМИ, касающихся приземления Спектрума. Мы только что получили одно от небольшого независимого канала ГолоНета.
Вейдер последовал за капитаном к технической установке и с интересом наблюдал за происходящим на экране. Вспыхнула часть заголовка: «Крейсер бесследно пропал!»
Появился ведущий-саллустианин.
«Правительство Альдераана запрашивает любую информацию о местонахождении прогулочного крейсера Спектрум, который неделю назад должен был вернуться на Альдераан. Судно пропало с радаров после так называемой «обычной проверки», проведенной Имперским флотом. Слово нашему альдераанскому корреспонденту…»
Вейдер был удивлен. Капитан Арены заверил его, что Спектрум вошел в гиперпространство целым и невредимым. На голографическом диспее появилось изображение молодого альдераанского репортера, расположившегося на фоне столицы.
«Обеспокоенные родственники требуют информации о текущем местоположении членов своих семей. Имперский флот отказался давать комментарии по этому вопросу. Они не ответили, что произошло с кораблем или его гражданским экипажем.
Изображение сменилось на ведущего-саллустианина.
«Командовал операцией Лорд Вейдер, но он не сделал официальных заявлений о сложившейся ситуации или пропавших пассажирах. К другим новостям…»
Техник выключил звук, а Вейдер продолжал молчать, обдумывая услышанное.
— Свяжитесь с Ареной, — обратился он к капитану. — Прикажите им немедленно переслать записи бортового журнала. И проследите за тем, чтобы этот репортаж был удален из сети.
***
Люк, как на крыльях, летел домой из школы. Он чувствовал себя счастливее, чем за все прошедшие недели, нет, месяца! Наконец он нашел что-то, что казалось естественным. Балансировать, прыгать, крутиться… все это было невероятно легко. Как будто он занимался этим всю жизнь. А когда он закрывал глаза… все постороннее, казалось, исчезало, а его разум и тело становились едины.
Он был настолько погружен в свои мысли, что налетел на мягкую, но прочную колонну, которая оказалась человеком.
— Ой, простите! — воскликнул он, с удивлением прсмотрев вверх.
Зеленокожий мужчина одарил его коротким взглядом прежде чем незаинтересованно отвернуться. Он держал в руках плакат с фотографией старика. Под картинкой была красная надпись: «Его невинный сын — пленник Империи!» На дороге рассредоточенно стояло около тридцати человек, повторяя лозунг и размахивая плакатами и табличками.
— Что вы делаете? — с любопытством спросил Люк. Он никогда не видел ничего подобного в Имперском Городе. Да и вообще где-либо, если на то пошло.
— Проходи, малыш, — сказал один из них. — Если останешься здесь, тебе не поздоровится.
Люк последовал совету и завернул за угол, где прошел все необходимые перед входом в ворота проверки. Конкретно этот вход вел в сады. Побежав по лужайке, он отбросил свои вещи в сторону и остановился лишь для того, чтобы сделать несколько колес. На третьем он рухнул в кучу свежескошенной травы.
Может быть, лучше было переодеться и потренироваться внутри… где-то должен был быть зал. Он пробежал уже полпути, когда вспомнил о своем мешке, и был вынужден вернуться за ним. К тому моменту, когда он вновь побежал к выходу, он уже не обращал особого внимания, куда именно бежит.
В результате в кабине лифта он налетел на Льва.
— Лев! — потирая голову, произнес он. — Простите! Вы уже второй человек, с которым я столкнулся за последние десять минут.
— Как дела в школе? — спросил Лев, выуживая траву из волос Люка. — Похоже, ты не скучал.
— Отлично! У нас сегодня началась гимнастика! Учитель сказал, что у меня талант.
— Держу пари, что так оно и есть, — произнес Лев, продолжая идти к одному из коридоров безопасности.
Люк собирался уйти, как вдруг вспомнил о проблеме с автоматом.
— Лев? — позвал Люк.
Лев обернулся.
— Можно вопрос, — начал Люк, подходя ближе, дабы не кричать, — мой отец… ты говорил, что он довольно богат, верно?
Лев рассмеялся.
— Тебе нужно вручить приз за преуменьшение, — сказал он. — А что, тебе что-то нужно?
— Мне хотелось бы получить деньги на карманные расходы.
— Может, тебе стоит поговорить об этом с отцом — я уверен, он будет рад обсудить это с тобой.
— Его здесь нет, — вздохнул Люк. Он не видел своего отца уже несколько недель.
— Я бы не был так уверен, — сказал Лев, — ходят слухи, что он вернулся сегодня днем.
Люк просиял и стремглав помчался к лифту. Этот день становился еще лучше!
***
Репортаж СМИ о Спектруме был доступен в ГолоНете менее часа. Но этого оказалось достаточно. Весть о пропавшем корабле долетела даже до Татуина, распространяясь словно песчаная буря, а слухи о его судьбе становились все более диковинными.
К тому времени, когда он вернулся на Корусант, по крайней мере одно крупное информационное агенство заявило, что Имперский флот посчитал судно угрозой, и в настоящий момент весь экипаж и пассажиры находятся на Корусанте. Его адъютанты сообщили более чем о двухстах сообщениях от различных сенаторов, желающих знать, когда же граждане будут освобождены.
Он удалился в оранжерею, чтобы отдохнуть от всего этого, и обнаружил, что ему открылся прекрасный вид на нелегалов, организовавших акцию протеста возле Императорского дворца. В этом была какая-то жестокая ирония. Инцендент, из-за которого они подвергали опасности свои жизни, был одним из немногих, к которым Империя не имела никакого отношения. Но убедить в этом людей было бы сложно.
Двери с громким шипением открылись, и Вейдер почувствовал, что его настроение упало еще сильнее. Он дал понять, чтобы его не беспокоили. Лучше бы это было что-то важное, иначе его посетитель рискует неожиданно вылететь в окно.
Он потянулся Силой и тут же отпрянул, наткнувшись на светящееся присутствие Люка. Мальчик подкрался к нему, словно пытаясь не выдавать своего присутствия.
— Э-э… привет! — произнес он.
Вейдер задумался, специально ли Люк так к нему подкрадывается или это он настолько рассеян. В любом случае, это не должно повториться. Он повернулся к сыну и, подняв палец, указал на него.
— Может мы и связаны, — произнес он, — но это не дает тебе права обращаться ко мне таким…
Он замолчал, изучая внешность Люка. Его форма от колена до рубашки была испачкана травой, а ботинки — забрызганы грязью. Люк проследил за взглядом отца и торопливо попытался оттряхнуться.
Вейдер уже собирался выгнать мальчика, когда заметил, что к толпе внизу приближается военный транспорт. Он повернулся, чтобы понаблюдать за происходящим, надеясь, что вся работа будет выполнена быстро и эффективно.
— Что эти люди делают? — спросил Люк, подойдя ближе, чтобы выглянуть из окна. — Я врезался в одного из них по дороге домой.
— По какой причине ты здесь? — прямо спросил Вейдер.
Люк, наконец заметив плохое настроение отца, начал спотыкаться.
— Я давно не видел тебя… э-э, я сегодня был в школе и… и подумал…
— Рад слышать, что ты делаешь это время от времени, — сухо отозвался Вейдер.
Люк продолжил.
— В любом случае. Мне было интересно. У детей в школе… у них есть кредитные карты и…
Вейдер повернулся к Люку, и он тут же умолк.
— У детей в твоей школе есть кредитные карты?
Не стоило удивляться. Судя по уровню интеллекта, с которым он сталкивался, дети имперских аристократов, вероятно, имели собственные спутники связи. Люк, наверно, провел слишком много времени под полящими солнцами Татуина, раз подумал, даже на мгновение, что он позволит испортить его подобным образом.
Вейдер вернулся к действиям, разворачивающимся за пределами дворца.
— Мне кажется, это довольно глупо, — сказал Люк, таким тоном, словно уже сожалел о том, что поднял этот вопрос.
Вейдер думал, что разговор окончен, но Люк снова заговорил.
— Но они весьма полезны, — настаивал он, — ими можно пользоваться при использовании автоматов. Мне кажется, они работают лучше, если используются карты, а не наличные.
Вейдер не ответил — штурмовики начали окружать протестующих. Один из них повалил человека на землю как раз, когда Люк взглянул в ту сторону.
— Эй! Что там происходит?! Эти солдаты вредят людям!
— Они показывают им, что они заблуждались, — объяснил Вейдер.
— В чем? — спросил Люк.
— В том, что считали, будто Империя позвлит распространять наглую ложь.
Штурмовики открыли огонь, в результате чего протестующие рассеились. Вейдер наблюдал за этим до тех пор, пока результат не удовлетворил его, после чего развернулся, намереваясь уйти. Техники уже должны были закончить анализ бортового журнала Арены. Он надеялся, что он сможет пролить свет на судьбу пропавшего Спектрума.
Когда он отвернулся, он почувствовал, что стремительно меняющееся настроение Люка вполне могло бы сравниться с его собственным. Это было необычно — обычно мальчик был настолько добродушным, что он даже не задумывался над тем, что у него может быть характер. Интересно. Вот бы император когда-нибудь изменил свое решение относительно обучения мальчика.
Он ненадолго задумался над тем, что же могло так разозлить Люка, но более насущная проблема, в виде пропавшего без вести корабля, была приоритетней.
***
Остаток дня Люк провел в своей комнате, время от времени бессильно колотя подушку. Это не помогало.
Две недели. Они с отцом не виделись две недели, а он даже не удосужился спросить, нравится ли ему новая школа. Казалось, он и говорить то с ним не хотел. Если он о чем-то и печется, так это о своей глупой Империи.
Даже любимое голо-шоу и тройная порция десерта не смогли улучшить его настроение. В конце концов он все выключил, выбросил остатки обеда в мусорку и уселся на кровать, чтобы поразмышлять. Однако это не заняло его надолго. Вскоре Люк взял планшет и, решив развлечься, нарисовал Вейдера, которого съели плотоядные растения из оранжереи. Вскоре он так увлекся своим художеством, что испуганно подпрыгнул от неожиданного звонка в дверь.