— Видимо, он действительно использует кровь кого-то из нашего же ми… хм, нашей страны… — поправил себя вовремя Ал.
— Забавно – кого же? Отец мертв, а кроме нашей крови больше ничья не подойдет, — хмыкнул я и потянулся. – Ладно! Строить догадки – дело бесполезное…
На пару минут наступило молчание. Тишину нарушил скрип открывшейся с чего-то двери.
— Брат, ты не закрыл дверь как следует… — проговорила Анна.
— А?.. Сейчас… — протянул Том и встал. Он подошел к двери, чтобы закрыть ее…
Тут раздался свист и треск. В стенке в паре миллиметров от головы механика образовалось круглое отверстие.
— Оп-па… Я чуть не остался без мозгов… — после минутного ступора произнес Том.
— Выстрел! На нас, похоже, объявили охоту… — Ал вскочил с кресла, в котором сидел.
— Черт! Неужто Фламель успел организовать? Или это все то же общество Туле?.. — с досадой проговорил я.
Что же делать? Что же… Идея!
— Скорее, уходим! – я подбежал к вешалке и сдернул пальто.
— Уходим? Куда?! – изумленно спросила Анна.
— Не знаю… О, нет, знаю! – сказал я, натягивая пальто. Остальные последовали моему примеру. – Перебазируемся пока в отель. Завтра же наведаемся в дом Фламелей. Все же надо выяснить, в чем там дело!
— С ума сошел?! – Томас смотрел на меня как на самоубийцу.
Я только усмехнулся.
— Возможно, уже давно… С тех пор как стал заниматься алхимией! – сказал я с иронией и подошел к двери. – Все на выход!
Мы в скорости покинули дом и побежали вверх по улице. Отель был в приличном расстоянии, но все же когда жить хочется, то побежишь куда угодно, лишь бы спастись. Ох, госпожа Милиана… Все же вы не соврали! Попали мы в очередную историю…
====== Часть I. Предупреждения и надежды. Глава четвертая. Возвращение домой – Часть 1: Опасность. ======
Сентрал-сити, Аместрис, Летоисчисление – середина сентября 1918 года.
Рой Мустанг сидел в своем кабинете и со скучающим видом разглядывал потолок. На белой штукатурке было приличное количество разного рода трещин. Сам Огненный алхимик насчитал уже около пятидесяти штук, каждая разной глубины, длины и с разным числом ответвлений. Зачем ему это занятие? Хм… Ну не сидеть и не разбирать же дурацкие бумаги? Он и раньше-то этого не делал…
— Пятьдесят первая… Глубина… м-м-м, допустим, где-то полмиллиметра… Пара ответвлений, от которых еще по четыре… О господи, что за идиотизм… — рассуждал Мустанг, откинувшись в кресле.
Огненного алхимика после событий прошлого года восстановили в должности и звании полковника. Несмотря на то, что он противился этому… Хотя, противился недолго, в итоге отговорившись: «Хорошо, я соглашусь. Но лишь ради своей страны!». Остальные на это лишь качали головами, думая: «Да-да, кому вы это говорите…». Впрочем… Мустангу действительно не особо хотелось возвращаться на прежнюю работу. Слишком много плохих воспоминаний было связано у него с этим… Но раз просят… Видимо, так надо… — Пятьдесят пятая… Глубина… Н-да, так и весь день угробить можно таким тупым занятием… — вздохнул алхимик и сел нормально, перестав рассматривать потолок. Он скучающим взглядом посмотрел на стопку бумаг, лежащую на столе. После пары минут размышлений полковник взял ручку, подтащил поближе бумаги и начал наконец работать…
— Что делает Мустанг? – зевнув, поинтересовался Бреда. Он, как и другие подчиненные Мустанга, сидели в соседнем кабинете и… скучали. А что еще делать?
— Да как обычно – ничего. А потом в последний момент станет возиться с бумагами, которые ему дали… — не менее скучающим тоном протянул Хавок, сидя на подоконнике.
— М-м… Понятно…
Минутное молчание. Слышно только редкое потявкивание находящегося тут же Черного Хаяте.
— Давненько не происходило ничего такого… Тишь да глушь… — вклинился в разговор Фалман, покачиваясь на стуле.
— А ты хочешь повторения событий прошлого года? Или трехлетней давности, с гомункулами? – с усмешкой поинтересовался Фьюри, сидя рядом с прапорщиком и поглаживая Черного Хаяте.
Военные переглянулись.
— Нет уж, увольте!.. — сказали все хором.
— Второго такого потрясения не переживем ни мы, ни вся страна в целом! – сказал прапорщик, встав и немного пройдясь взад-вперед.
— Да ладно… Никаких потрясений не будет – ведь постоянных виновников сих потрясений-то нет… — выдохнув пару колец сигаретного дыма, протянул лейтенант Хавок.
— Ты это о ком? – вопросительно глянул на него лейтенант Бреда.
— Как о ком? О братьях Элриках, ясное дело!.. Обычно как что-нибудь случалось – так в это обязательно были вовлечены они… — с усмешкой пояснил Джин.
— А-а-а… Кстати, интересный вопрос – куда, собственно, запропали эти братья Элрики? – пробормотал старшина Фьюри, перестав гладить Хаяте и просто откинувшись на стуле.
Снова минутное молчание. У всех военных на лицах прослеживалось то, что в народе называется «тяжелым мыслительным процессом». Только Черный Хаяте сидел и, виляя хвостом, поглядывал на каждого поочередно.
— Толком-то и неизвестно… Как рассказывал полковник, он только на несколько минут видел Стального Алхимика с братом. Потом… э-э-э, там еще врата какие-то были… братья через них куда-то и умотали… — задумчиво произнес Ватто Фалман.
— О-о-о… — протянули остальные.
— Как умотали, так наверняка и вернутся… — сказал Хавок. – Обычно слишком долго от них ни слуху, ни духу не было…
И снова – молчание. Вот что значит ничего не делание. У многих из присутствующих возникла одна и та же мысль: «Скучища, хоть вешайся… Произошло б что-нибудь, что ли?..» Тут открылась входная дверь. В проеме показалась старший лейтенант Хоукай.
— Старший лейтенант? К чему сей визит? – спросил Фалман.
— В городе ЧП. Полковник уже отбыл на место. Срочно собирайтесь! – командным тоном произнесла Хоукай.
— ЧП?! – все военные вмиг повскакивали со своих мест.
— А что стряслось-то? – поинтересовался старшина Фьюри.
— Нет времени на вопросы! За мной, быстро! – резко сказала старший лейтенант и направилась к выходу из штаба.
— Вот, кажись, и накаркали мы – на тему происшествий… Пожалуйте, ЧП! — протянул Хавок, когда все военные бегом кинулись из кабинета следом за Лизой Хоукай. – Не удивлюсь, если там, на месте, окажутся кое-кто до боли нам знакомые…
* *
Мюнхен, Германия, Местное летоисчисление – середина сентября 1924 года.
Эдвард
Прозрачные дождевые капли барабанили по оконному стеклу и стекали вниз узкими ручейками. От тепла, идущего из здания отеля, окна с внутренней стороны запотели – картину улиц как бы покрывала белая дымка. Обычно маленькие дети любят пальцами рисовать на запотевших окнах зверушек, дома и прочие картинки, которые им приходят в голову. В отеле «Времена года» в одном из номеров окно было разрисовано одним и тем же знаком. Жени сидела на подоконнике и вновь и вновь выводила указательным пальцем змею, заглатывающую свой хвост, с крыльями и гексаграммой в центре. Вот и сейчас – круговое движение пальцем, затем пара черточек, движение по треугольнику… Я, спустившись с верхнего этажа, наблюдал процесс начертания всех знаков. Кроме меня, Ала и Жени в номере никого не было. Анна с Томом решили вернуться за некоторыми вещами к себе домой. После же было решено отправиться на свой страх и риск в дом Фламелей… Женевьева не обращала особого внимания на меня — лишь коротко поглядывала и снова продолжала выводить очередной Уроборос. Я хмыкнул и присел рядом на стул.
— Знаешь, каково это, когда жизнь была нормальной, даже хорошей, и вдруг все рушится в одночасье?.. Это ужасно… — задумчиво протянула девушка, проведя черту и довершив гексаграмму. – Хотя, наверное, ты не понимаешь…
Ну-ну… Она еще меня толком не знает, а уже такие утверждения…
— Понимаю, и ты даже не знаешь, насколько… — сказал негромко я.
Жени с некоторым недоверием посмотрела на меня. Она подняла было руку, чтобы продолжить рисовать, но передумала.
— Зачем было говорить о том, что я не человек?.. – спросила девушка. Голос немного дрогнул.
Я вздохнул и посмотрел в окно.
— Рано или поздно это стало бы известно… В данном же случае лучше рано… Неизвестно, что бы потом стал с тобой делать твой отец, — протянул я.
М-да, не привык я врать в серьезных разговорах. Обычно говорю все прямо. Пусть это и не всегда нравится собеседникам… Жени поморщилась и рукой разом стерла несколько нарисованных на окне Уроборосов.
— Неизвестно, что мой… отец делает прямо сейчас… — сказала она.
— Что уж спорить – да… Поэтому как Анна и Том вернутся, мы отправимся к тебе домой. Мне интересно взглянуть на тот подвал… Заодно, может, удастся что-то предпринять для обеспечения нашей безопасности… — проговорил я, встав со стула.
Послышались негромкие шаги со стороны лестницы.
— Анна и Том еще не вернулись? – поинтересовался Ал, спустившись по ступенькам вниз.
— Увы, пока еще нет… Я удивляюсь: у них, что ли, так много жизненно важных инструментов, которые необходимо взять? Или уж я не знаю, за чем тогда им возвращаться… — с некоторой иронией сказал я.
— Всяко бывает… — пожал плечами брат.
— У них есть важные инструменты – те, что Тому отдал дед, Ховард Ренделл, перед тем, как пропал без вести… А еще их семейный фотоальбом… Вот что они собирались забрать, я так думаю, — протянула Жени.
Я удивленно глянул на девушку, но потом кивнул.
— Ясно… Что ж, это действительно важные вещи… — согласился я.
Дверь открылась, и в нее зашли Том с Анной. У механика через плечо была надета большая сумка.
— Ребята, вы идти готовы? – спросила Анна. Она явно волновалась. Впрочем, волновались все – неизвестно, чем может обернуться поход в дом Фламелей.
— Ага, — кивнул я, надевая плащ. Ал последовал моему примеру.
— Жени, а ты что сидишь? – спросил Томас. – Только ты знаешь, где этот подвал…
Женевьева тоскливо вздохнула и встала.
— Идемте… — кивнула она.
Мы вышли из отеля. Дом Фламелей был на приличном расстоянии – на окраине города. Нам удалось поймать машину и поехать в нужное место – время было слишком дорого, чтобы тратить его на поход пешком…
* *
В доме никого не было. Входная дверь на удивление была незаперта, поэтому мы смогли спокойно пройти внутрь. В прихожей и гостиной царил полумрак, так что разглядеть что-то можно было, только слегка попривыкнув к почти полному отсутствию освещения. Эх, в такой момент позавидуешь кошкам, видящим в темноте все идеально…
— Подозрительно тихо… — протянула Жени, направляясь к двери в подвал. Мы гурьбой шли за ней.
— Мало ли… Может, твой отец ушел куда-то? Мы ж за ним не следили… — пожал плечами Том.
— Отец в последнее время мало куда выходил, ты же знаешь… Раза два от силы он уходил из дома за новыми химическими реактивами и оборудованием… — хмыкнула Женевьева. – Так что такое безлюдье в доме крайне подозрительно…
— М-да, мне это тоже не нравится… — негромко сказал я. – Наверняка Фламель где-нибудь прячется…
— … И в итоге мы попадемся в какую-нибудь ловушку… — довершил мою мысль Ал. – Не хотелось бы! Но это один из вполне возможных вариантов событий…
— Вы всегда такие пессимисты? Давайте лучше думать, что может еще быть, кроме вот такого… — проговорила Анна, теребя ворот плаща.
Жени взялась за ручку двери в подвал и повернула ее. Та поддалась. Раздался щелчок, и дверь со скрипом отворилась.
— Идите за мной… Осторожно, ступеньки здесь довольно старые… Меня они выдерживают, но когда по ним спускается отец, они всегда скрипят и даже чуть потрескивают… — предупредила Женевьева и ступила через проем на лестницу.
— М-да, некоторые из нас в таком случае явно рискуют грохнуться! – усмехнулся Том, идя за ней и косо глянув на меня. Я сперва не очень понял, о чем он, и вопросительно поднял бровь, но затем фыркнул. Нахал…
— Лучше сам гляди под ноги… А то у тебя риск брякнуться не меньше моего! – усмехнулся я в ответ, намекая на тяжелую сумку с инструментами у механика.
— Идите уже, и потише! – шикнула на нас Анна.
Вскоре старая лестница была преодолена, и мы шли по темному подвалу. Чем дальше мы продвигались, тем светлее становилось вокруг. Я и Ал с изумлением разглядывали стены подвала, изрисованные разного рода кругами преобразования. Удивительно – Фламель знал доподлинно все существующие круги!
— Странно… — проговорила Жени, подойдя к кушетке, что обнаружилась впереди. – Тела мамы тут больше нет…
— Ничего странного – он вполне мог его и спрятать за все то время, что мы пробыли у нас дома, а потом в отеле! – хмыкнул Том.
Рядом на столе лежали листы с разного рода записями. Я взял один из них. Просмотрев записи, я ужаснулся.
— Жени, да твой отец просто помешался на гомункулах и Философском Камне… — мой голос слегка нервно дрогнул. Я положил листок обратно на стол.
— М-да, неудивительно – все алхимики наверняка в свое время были «сдвинуты по фазе»… — нервно усмехнулся Томас.
Мы с Алом злобно зыркнули на него, так что механик поспешил поправиться:
— Х-хотя, наверное, и не все… Б-были и вполне нормальные!.. Ребят, а чего вы? Я ж не про вас что сказал!
— Ничего… — хором хмуро проговорили мы вдвоем.
Анна с некоторым испугом оглядывала все вокруг. Когда она перевела взгляд вниз, то удивленно подняла бровь.
— Ребят… А что это за черточки такие на полу?.. Тут еще что-то вроде формул на латыни… — сказала девушка.
Мы все устремили взгляды вниз.
— Это же… Алхимический круг, что открывает Врата… — проговорил я. Мы с Алом присели, начав рассматривать круг.
— Интересно… Врата – это что? Дверь в какое-то помещение? Или же что-то типа лазейки в другой мир, что ли? – изумленно спросил Томас, почесывая в затылке.
— Ага, «окно в Европу»… Брат, ну ты придумал! Лазейка в другой мир… Да быть такого не может! – усмехнулась Анна.
— Между прочим, он прав… — произнес чей-то голос со стороны.
Мы разом дернулись и повернулись в ту сторону, откуда шел голос. Постепенно из темноты на свет вышел Николас Фламель собственной персоной.
— Господин Фламель? В-вы что, в это верите? – испуганно пролепетала Анна. Том загородил ее.
— Не верю – я знаю это… — спокойно проговорил Фламель. – И ваши друзья это прекрасно знают… Общество Туле когда-то охотилось за Эдвардом Элриком – его отец, Хоэнхайм, проговорился о том, что можно открыть проход в иной мир… да вот только не захотел этого делать. Ну, раз отец не хочет, то вместо него это вполне может сделать сын. А если и нет, простого мальчишку легко и обмануть… Врата были открыты, но потом их снова закрыли. Кто? Наши братья, кто же еще…
— Для чего же вы нарисовали этот круг здесь? Врата уже не открыть! – сказал, нахмурившись, я.
Николас Фламель нехорошо усмехнулся.
— Для меня нет ничего невозможного! – сказал он. – Я снова открою Врата.
— Зачем вам это? – спросил Ал.
Фламель хмыкнул.
— С чего это я буду вам рассказывать? – он сделал шаг и хлопнул в ладоши.
Мы с Алом напряглись – нам-то как никому было знакомо это движение. Тем более лично мне – сам всегда так совершал преобразования.
— Да? А что же вы тогда делать будете? Мы про вас все расскажем полиции! Вас посадят! – сказал Том.
Алхимик усмехнулся.
— Ничего вы никому не расскажете… — сказал он, присел и коснулся круга.
Тотчас подвал озарила яркая вспышка желтого света. Мы прикрыли глаза.
— Можете помолиться какому-нибудь богу! – хохотнул Фламель. – Ибо с помощью вас я проникну по ту сторону Врат!
Это было последнее, что я услышал. Через миг яркий белый свет ослепил всех нас, и наполнивший подвал гул не давал возможности что-либо расслышать…
====== Часть I. Предупреждения и надежды. Глава пятая. Возвращение домой – Часть 2. Встреча. ======
Сентрал-сити, Аместрис, Летоисчисление – середина сентября 1918 года.
Легкий осенний ветер дул, гоняя листья по дороге, и от этого слышался тихий шелест. Сверху слегка погромыхивало, что предвещало скорое начало грозы. Впрочем, гроза уже в принципе началась – с неба слегка накрапывало. Это было довольно неприятно, ибо морось была холодная и частая. Я продрал глаза первым. Что первым предстало моему взору, так это белые камни какой-то улицы – оказалось, что я не стоял, как ранее, а лежал лицом вниз. Вот те здрасьте… Удивленно похлопав глазами, я провел левой ладонью по мостовой и убедился, что окружающее ему не мерещится. Так… Я жив, и это не может не радовать… Приподнявшись на руках, я огляделся, дабы узнать, куда я (да и все остальные тоже), собственно, попал. Пейзаж, состоящий из мостовой, зданий вокруг и редких деревьев казался до боли знакомым. Однако почему-то все никак не получалось припомнить, что это за местность… Склеротик я, блин…