- Все гении немного дураки… - Усмехнулся Мори.
Его юмора не оценили.
- Что же ты, Дазай, молчишь? Где же твои инструменты? - Вдруг, растягивая слова заговорила Марина. - Неужели смерть одного человека, что так ошибался в тебе, настолько поменяла тебя? Напрягся… А тогда, семь лет назад, был спокоен, словно мертвец в гробу. Ах, Осаму, как тебя жизнь потрепала! Даже не узнать…
Все ошарашенно смотрели на них, ожидая, что будет дальше. Казалось, что все были зачарованы грудным голосом русской, и потому никак не могли прервать ее и поддержать Дазая, который не поддавался ее чарам.
- Я знала, что встречу тебя, но не думала, что вместо великого мафиози увижу жалкое его подобие, лишь тень прошлого Дазая Осаму, что продолжает волочить свое бессмысленное существование. - Продолжала Марина. - Ты в моем вкусе. Был. И если бы ты остался прошлым, холодным и жёстким, я бы даже согласилась с тобой на двойной суицид. Мне нравятся плохие парни, Дазай. Но ты выбрал жизнь, когда твой друг выбрал смерть. Заметь, он не сам выбрал ее, у него не было выбора. У солнца может быть лишь один ребенок, и ты решил стать им, вытесняя Сакуноске.
Это уже слишком
- Замолчи. - Зло прошептал шатен, еле сдерживая себя в руках.
Тогда он тоже вспылил
- Да, давай, выпусти все, не держи в себе эту злобу, что разъедает тебя подобно азотной кислоте. Давай, приставь к моему горлу нож, вырви мне ногти и вставь их между моих век, чтобы я не отрываясь смотрела в твои глаза, такие пустые… - Горячо зашептала женщина. - Сдери с моих рук кожу и скорми её мне, а после, напои своей кровью, какой горячей… И, быть может, я сыграю с тобой в русскую рулетку по честному.
Дазай стиснул зубы, сжал кулаки до побелевших костяшек, наклонил голову, чтобы не видеть ее наглого лица, жутко сверкающих глаз, будто готовых прожечь в нем дыру.
Он не мог позволить себе вернуться
А все остальные стояли, словно выкачали из них всю душу, подперев пустые тела на кольями, и Цветаева пыталась и Дазая сломить.
Но его уже сломали
Навсегда
- Думаешь, что действуя вот так, послужишь добру? Да только кому это нужно, уж не Одасаку ли? Нет, мертвым ничего не нужно, даже почтение их памяти, что им даст это? А будь ты другим, все было бы иначе… - Русская переходила уже все границы, чувствуя, что вот-вот, и Дазай будет подчинён власти ее голоса.
- Да как ты смеешь?! - Вдруг сорвался он на крик, и почти бросился на женщину.
- Люди слабы в гневе, не так ли?
Эти слова остановили его, вернули в реальность.
К свету
========== Дьявольские глаза кукловода. ==========
Осаму поднял опущенную голову, заглядывая в светлые глаза русской, словно пытаясь что-то прочитать в них, что-то очень важное, и не столько для раскрытия дела, сколько для того, чтобы понять, что эта женщина такой же человек, как и они все, просто когда-то давно не туда ступивший ребенок, которого не направили на правильный путь, заманив конфеткой в машину злого дяденьки, потому что некому было объяснить, что нельзя откликаться на такое.
Раньше Дазай искал в людях зло, теперь же он пытался отыскать в каждом хоть какую-то, даже малейшую долю света, даже в самом жутком преступнике, как и в нем когда-то отыскали. Так почему же он, чьи грехи были искуплены, должен топить людей в крови, а не протягивать им собственную руку, дабы спасти, пусть и ценой собственной жизни? Разве его судьба многим тяжелее, чтобы вот так свысока смотреть на остальных?
Нет. Совсем. Все эсперы выживают.
Ни он, ни Марина не исключения.
Нужно просто быть человеком.
Он мог прямо сейчас начать задавать ей заковыристые вопросы, что не оставили бы ей шанса выпутаться из них, отвечая ложно, он мог прямо сейчас раздавить ее морально, даже не прибегая к физическому насилию, но не стал. Он был, почему-то, до безумия спокоен, уверен в чем-то таком, что никому, кроме него, не было доступно.
Шатен отвернулся от женщины, оглядывая застывшие пустые лица присутствующих, только Ацуши, что напомнил ему одну важную истину, был больше похож на человека, нежели на живую куклу.
- Хорошо, очень хорошо, что ты помнишь это, Ацуши… - Тихо сказал Дазай, еле заметно улыбаясь ученику, надеясь найти отклик в его глазах. - Ты сейчас не дал мне сойти с верного пути, спасибо…
- С верного пути? - Издевательским тоном повторила женщина. - Путь этот не твой, не ты его выбрал! Тебе навязали его. Четыре года назад, Одасаку решил избавиться от тебя, да вот только смелости ему не хватило прикончить дружка, устои, так сказать, моральные, не позволяли. Именно потому он умер, не зная больше, как отделаться от тебя, а ты напридумывал: ‘искупил грехи, на путь верный направил’… До боли смешно!
- Смейся. Но от твоего смеха не изменится ничего. Ты в данный момент противоречишь сама себе, вот и весь ваш промах. Несогласованные фразы, непродуманные мысли. - Размышлял Дазай вслух, пожимая плечами. - Ты не сама говоришь, тобой управляют. Ацуши рассказывал, что тебе заплатили за передачу информации заказчику, но платой было то, что ты увидела свою мать. Значит, тебе было важно что-то знать о ней. Я помню, что русские очень трепетно относятся к памяти, почитают предков, поминают покойников, пытаются выполнить то, что им они завещали при жизни… Да и вообще, о мертвых нигде скверно не говорят. А ты, ты просто полила грязью моего ушедшего друга, зная, что он значил и значит для меня до сих пор. Сказала, что мертвым ничего не нужно, что зря я вспоминаю тот случай и считаю его трагедией. Но если бы тобой никто не управлял, как марионеткой, ты бы не говорила такого.
Женщина молчала. Все постепенно начали отходить от оцепенения, беспомощно оглядываясь и пытаясь понять, в чем причина их недавнего ощущения потери себя.
- Марина Цветаева, если ты хочешь понимания и поддержки с нашей стороны, скажи, ты готова ответить на все наши вопросы? - Осаму говорил тихо и спокойно, подходя к ней ближе. - Обещаю, мы не сделаем тебе ничего плохого, если ты пойдешь на это и расскажешь нам все.
- Моей матери ведь так же говорили, что не убьют ее, что она будет жить. А что в итоге? Из-за тебя, из-за вашей тупой игры, ее убили, устранили, как лишнего персонажа. Кому я говорю! Да у тебя же вся жизнь словно бессмысленная жестокая игра!
Была
- Кто прошлое помянет, тому глаз вон. - С некой усмешкой произнес Мори, решивший вступить в этот разговор. - Так же у вас в России говорят.
- А кто забудет, тому два. - Резко ответила ему Цветаева. - Мало кто знает окончание, но именно в нем скрывается весь смысл. Все знают только общеизвестные факты и ни один человек не пытается добраться до сути. Все делают что-то, не пробуя даже подумать, чем же это обернется им… - Цветаева глубоко вздохнула. - Ну, давайте же, убейте меня, как мать мою изничтожили!
- Нет, Марина. Наши жизни становятся чем-то большим, нежели просто игра, когда мы живём ради какой-то цели. А когда нами управляют, мы становимся частью чужой игры. И ты впуталась в нее. Думаешь, я не знаю ничего, но мне давно все известно. Очень давно. - Дазай взял ее за руку. - Твоя мать, я уверен, была хорошим человеком, пока не стала куклой в чужих руках, что испортили ее и поломали. И наша главная ошибка в том, что мы не вернули ей контроль над собой, подвергнув этой опасности, стать управляемой, и тебя.
Мори напрягся, чувствуя себя немного униженным, из-за слов Осаму, будто обвинявших и его, но Фукузава приложил палец к губам, показывая, чтобы он ничего не говорил сейчас, давая Дазаю шанс справиться самому.
- Что-то не видно было по тебе, что ты хотел помочь ей, будто наоборот, стремился сделать ещё хуже. Да, знаю, скажешь, что прошло столько лет, что ты стал другим, но люди настолько не меняются, в них все равно, где-то глубоко в подсознании, остаётся частичка прошлого, которая, в некоторых случаях, заполняет все, возвращая человека назад. И я уверена, что сейчас нужно найти лишь кнопку, которая запустит этот процесс.
Ацуши вздрогнул, он боялся, что когда-нибудь его наставнику надоест работа и он вернётся в мир грязи и тьмы. Но сейчас обеспокоены были все, даже босс портовой мафии понимал, что сейчас Осаму не остановит ничто, что тот рычаг с надписью ‘стоп’ он сам сломал.
И впрямь о последствиях босс не думает
- Хочешь, я расскажу тебе кое-что? - Шатен все ещё смотрел в глаза русской, видя в них человеческую скорбь и согласие, то, что Марина не могла сказать, она показывала взглядом. - Твоя мать сказала перед смертью, что у нее осталась малышка, что продолжит ее дело. Меня не остановила эта фраза и я продолжил пытки, словно зверь обезумевший, а в ее глазах, пусть и опустошенных кукловодом, горела маленькая искорка - ее малышка…
- Мне было двенадцать. Я далеко не была малышкой. - Выдохнула русская, пытаясь сдержать слезы.
- Для матерей мы всегда остаёмся малышами, сколько бы нам ни было. - Осаму гладил ее кисть, что цепко обхватила его руку пальцами. - Хоть год, хоть сорок лет.
- А ведь меня тоже ждёт малышка… Далеко-далеко, но ждет, и как я хочу увидеться с ней, очень хочу… - Сухими губами шептала женщина, а горячие слезы катились по щекам. - Знаешь, я помогла Ацуши, когда воспользовалась им. Он, совершенно случайно, провалился в свои детские воспоминания, я видела его, как он оказался в приюте, как над ним издевались… Я поддерживала его, разговаривала с ним, укрепляла его дух, представляя, что это может случиться и с моим ребенком, если вдруг меня убьют. - Закончила она, безудержно теперь рыдая.
Дазай был готов к этой информации, снова просчитав все возможные варианты наперед, но остальные - нет, а потому они всполошились, загудели, перекрикивая друг друга и пытаясь обсудить этот факт. Женщина пугалась этого гула, ей казалось, он разорвет ее сейчас, выворачивая тонкую душу наизнанку, но Осаму, видя ее страх, поднял ладонь, заставляя всех замолчать.
- Кто сделал с тобой такое? - Дазай погладил ее по мокрым щекам.
Сейчас перед ним сидела не преступница, с изможденным лицом, покрытым мелкими морщинками, а еще совсем несмышленая девчонка, затянутая в сети опытного преступника. И этой девчонке помочь бы, вытащить ее из ямы, в которой та погрязла телом, пока мрак не захватил и душу, поддержать ее, когда она вновь пройдет по земле, улыбаясь солнцу.
- Демон… - Лишь тихо ответила она, закрывая глаза. - Он убьет всех, кого не сможет поработить.
- Ты выбираешь жизнь или свободу? - Осаму специально задал такой вопрос, ведь у него тоже самое спросили, когда он искал дорогу.
Он выбрал свободу
А потому ему не страшно было умереть, ни будучи мафиози, он все равно шел на риск, ни будучи детективом, он тоже был готов пожертвовать собой. Впрочем, как и все его сослуживцы, выбравшие свободу и стремящиеся к чему-то недосягаемому и несуществующему для обычных людей.
Но не для них
- Я не знаю, что выбирать. Жизнь прекрасна, когда ты свободен, но что даёт просто свобода, без жизни ее ведь не существует? Тем более если ты знаешь, что за свободу придется когда-нибудь погибнуть.
- Когда-нибудь жизнь покинет всех… - Начал Дазай.
- Но свободных жизнь бросит раньше. - Марина вдруг резко оборвала, отворачиваясь от шатена, заводя глаза куда-то под верхние веки, показывая чуть покрасневшие белки.
- Что за… - Директор агентства схватился за катану, готовый в любой момент вытащить ее и ринуться на защиту своих подчинённых.
Босс мафии тоже был наготове, уже запустив руку в карман за револьвером. Все эсперы напряглись, зорко наблюдая, улавливая каждое движение русской, буквально, каждый ее вздох. И только Дазай по-прежнему был спокоен, держа пойманную за руку.
Вдруг, ее глаза вернулись на должное место, светясь каким-то дьявольским фиолетовым свечением. Это больше были не ее глаза, чужие.
Глаза кукловода
- Вы думаете, что все в этой жизни будет так легко, один будет в виде тигра совершать свои грехи, пугая маленьких ребятишек по полнолуниям, второй будет убивать людей скальпелем, ради власти, третий будет строить из себя доброго старика, но на деле будет жестоким убийцей, искусно владеющим катаной, а четвертый - будет вечно предавать… Мир погряз в грехе, и грех этот не искупить смертью одного одаренного. Этот грех можно искупить только смертью всех эсперов, не важно, на какой они стороне, сам факт их существования противоречит естеству. И я убедился в этом, читая личные дела мафиози. Полсотни человек и все грязны. Их уже ничто не очистит.
- Молчи, молчи, это не ты. - Дазай сжимал ее руки, но ничего не происходило. - Марина, вернись, не поддавайся…
- Марина, вспомни о малышке…- Крикнул Ацуши.
Вернулась
- Марина, ты связалась с ним, как, расскажи только, как он смог захватить твое сознание? - Осаму пытался достучаться до женщины, но реакции не было, только слезы катились по изможденному лицу. - Марина, я знаю, знаю, кто завладел твоим разумом, но хоть подай знак, хоть намекни, как он сделал это? Мы оградим тебя, если будем знать, как он подчиняет людей. - Расспрашивал шатен.
- Мы должны уйти. Обсудить все. - Сказал Фукузава, беспокоясь за своих. - Уходим все, даже ты, Дазай. Один на один с демоном рано оставаться.
Проиграет?
- Оставить ее одну? Но директор! - Осаму знал, что это совершенно небезопасно. - Если Достоевский что-нибудь сотворит с ней, он же воспользуется и ребенком… А я обещал ей, при вас, при свидетелях обещал, что мы защитим его, если не спасём ее…
- Дазай, ты и в верности мафии клялся, но ведь мы договорились, что я забуду эту клятву. И я забыл, так почему же нам не проигнорировать и эту? - Припомнил Мори, словно укоряя бывшего ученика.
- Это было давно, Мори. И тогда на кону была только моя жизнь, а сейчас… Ты ведь знаешь, что Достоевского могу остановить только я?
- Не время для геройства, Дазай. Пойдем.- Юкичи был непреклонен.
Все ушли, оставляя женщину, точно куклу забытую девочкой на скамейке.
Один на один
С кукловодом
========== Наследник. ==========
За столом все молчали, хотя у каждого было, что сказать. Каждый из них хотел оправдаться, опровергнуть или же как-то сгладить неприятную информацию о себе, преподнесенную остальным, словно Марина пыталась опозорить их друг перед другом.
- Я не контролировал себя! - Первый вдруг выпалил Накаджима.
- А я хотел, чтобы всем в мафии дышалось легче! - Следом протараторил Мори.
- Информация относительно ложная. Я и вправду могу убить человека, но только во имя справедливости. Раньше я работал на правительство напрямую, Мори знает… Но только разве я прикидываюсь добрым? - Фукузава нахмурился, всем видом показывая, что он может быть очень суров.
Это немного разрядило обстановку и эсперы, напряжённые ранее, беззаботно засмеялись.
Но только у каждого из четверых под беззаботным смехом скрывалась нарастающая тревога за жизни остальных.
- Расслабились и хватит. Что делать будем, коллега? - Обратился Мори к директору агентства. - Оставить все как есть, только упрятать русскую куда подальше, мы можем, но где вероятность того, что это не обернется для нас чем-то страшным?
- Упрятать… - Эхом повторил Ацуши. - Она помогла мне, я стал увереннее в себе, теперь воспоминания о прошлом не вызывают у меня мучительной душевной боли. Могу ли я отплатить ей за это?
- Ты уже отплатил, через тебя все наши документы и секреты были переданы врагу. - Сверкнул глазами босс мафии, словно скальпелем резанул, заставляя паренька съежиться под этим взглядом.
- Но ведь это не ей на пользу, а кому-то… - Наивно произнес Ацуши, немного побаиваясь Огая. - Можем же мы хоть как-то помочь ей?
- Вряд-ли. - Вдруг заговорил Осаму, раздумывающий над чем-то. - Мы не сможем освободить ее разум, к сожалению, пока Достоевский находится в некой… - Дазай замолчал, пытаясь подобрать верное слово. - Пока у него есть возможность свободно мыслить. Знаю, не совсем правильно сказано, но до меня самого не доходит система этой связи именно с Мариной.