Рано утром, когда солнце только начало подниматься над Йокогамой, Озаки ушла из кабинета Рюро, обосновав это тем, что надо бы приготовить что-то покушать, дабы восстановить силы после ужасного вечера и трудной ночи. Мори тоже проснулся, посмотрел на закрывшуюся за девушкой дверь и подошёл к старику, дежурившему у постели ребенка, который выглядел уставшим, помятым, опечаленным.
- Хироцу, скоро Кое принесет завтрак, ты потом хоть приляг, уже ведь, не мальчик и встречать рассветы как-то поздновато.- Мори замолк, немного стыдясь, что обратился к старшему на равных.- Вы извините, если вдруг обидел.
- Огай, я не такой старый, как ты думаешь. Я всего лишь на шестнадцать лет старше тебя. Знаешь, я надеюсь, что в свои сорок, ты не будешь так потрепан жизнью, как я. Ты ведь не знаешь, что я уже двадцать лет как отдал жизнь на распоряжение организации. Ты живёшь почти столько. Но нет, Мори, ты не обидел меня, ничуть. Только вот что, - Рюро посмотрел в его глаза и, понизив тон, произнес.- Когда ты станешь боссом, позаботься о членах мафии, мы должны быть сильны вместе.
- Хи-ироцу! - Воскликнул доктор.- Да вы что, я не смогу, я ещё неопытен. Это вы, вы ведь работали так долго.
- Слишком долго.- Перебил его Рюро.- Я привык к несправедливости и недоверию, которое сеял наш босс. А ты молод, у тебя современные взгляды на жизнь, большой лидерский потенциал, способность, которая не даст соскучиться, верно? - Он говорил серьезно, даже слишком. - Ты сможешь привлечь новых, сильных, смелых, молодых сотрудников, заинтересовать их, помочь им. И не верь нынешнему боссу, что помогать низко и глупо. Хоть мы не ангелы, но обычные люди нуждаются в защите, которую мы имеем, благодаря способностям. Найди момент, Огай! У нас есть несколько лет ещё…дальше грядут страшные события, мы не выстоим, если все будет по прежнему.
“Что? Откуда этот мужчина знает что-то? Необходимо это и мне знать”- пронеслось в голове Накаджимы, хотя он понимал, что ему это совсем не надо, а любопытство никогда не пересиливало здравые смыслы, кроме вчерашнего дня, когда он ни с того ни с сего поехал куда-то… ” Стоп, сколько уже я сплю, должно быть, долго”. Но диалог поддерживал женский голос, ответивший ему отрицательно.
Поговорить более доктору с Рюро не удалось, вошла Кое с сумками, по-видимому, тяжёлыми. Мужчины удивились, откуда в хрупкой девушке столько силы.
- Осаму, солнышко, просыпайся. Сегодня не менее важный день, у тебя первый урок…- Озаки говорила с ним, будто мать с единственным дорогим сыном, собирая всю нежность и вкладывая ее во фразы.
Мальчик открыл глаза, но огонек, ранее теплившийся в них, словно в лампадках, почти погас, на девушку смотрели совсем не детские глаза, грустные, обречённые, потерянные, так смотрят дикие звери, обессиленные, загнанные, окружённые со всех сторон, не имеющие возможности отступить, ибо некуда… Подростку давно были отрезаны все пути.
- Осаму, - девушка ласково смотрела в его глаза и ей становилось не по себе. Взгляд Дазая был направлен куда-то сквозь нее, так не смотрят подростки, во всяком случае, не должны.
Мори разобрал пакеты, протягивая каждому свёрток с тамагояки и онигири.
- Осаму, возьми.- Доктор улыбнулся мальчику.
- Не надо, спасибо… - Дазай говорил не зло, но растерянно, будто опасаясь быть снова преданым.
- Послушай, я понимаю, что это неправильно, жестоко по отношению к тебе, да и не только к тебе. Это не моя воля, Осаму, не мое желание причинить тебе страдания, мы все тут сейчас безвольны. Одна ошибка и все, ты мертв. Но нельзя сейчас злиться на меня. Ты кушай, а мы кое-что расскажем.
- Не рано ли, доктор Мори? - Взволнованный голос Кое и обращение, не свойственное в дружеской обстановке, заставили его вздрогнуть.
- Нет, Кое. Не рано, пора, самое время. - Огай был уже почти спокоен и настроен решительно. Он продолжил.- Мы мафия и без босса мы никто, но он слишком жесток, ты сам убедился. Я не знаю, слышал ты или нет, о чем мы говорили ранее, но знай, мы-я, Кое, Хироцу уберем его в ближайшее время. Дело осталось за тобой, ты сам сейчас можешь решить, пойти к нему и сдать нас, или встать на нашу сторону. Выбирай, Осаму, только не допусти ошибки, что-то изменить будет трудно.
Все замерли, ожидая, что сделает мальчик. Ацуши сумел прочитать мысли подростка, задумываясь, о каком доверии может идти речь, и почему Дазай не встанет на сторону босса, ведь так будет надёжнее, наверное.
- Вы ведь все просчитали, верно? - Подросток смотрел на доктора.- Знаете же, как я поступлю?
- Нет, не знаем. - Молчавший до этого Хироцу вдруг заговорил.- Мы не насильники, чтоб принуждать тебя быть с нами, мы дали тебе право выбора, и поверь, если ты пойдешь к боссу докладывать о нас, мы не выстрелим тебе в спину. Только потому, что в нас ещё осталось людское, потому, что мы строим новую мафию. Мы дали право выбора как свободному человеку.
- То есть, зная, что я могу поступить не так, как вы ожидаете…
- Мы ничего не ожидаем. Просто надеемся, пока в нас не убили это чувство.
- Дазай,- снова заговорил Огай.- ты пойми, я не желаю тебе зла, знаю, как это больно, когда с тобой как с уличной шавкой поступают. Но это не повод считать, что все такие.
- Я готов. Хочу, чтобы не было насилия, хочу быть полезным и нужным.
- Ты молодец, малый, это правильный выбор. - Хироцу одобрительно покивал головой.
- Ну а теперь, Дазай, пора. Ты ведь помнишь, что я твой наставник и буду обучать тебя. Но по правилам, первая тренировка будет на глазах у босса, поэтому, постарайся. - Доктор встал и протянул подростку руку, такую горячую, широкую, сильную ладонь, и Осаму взял ее, принял своей маленькой холодной ручонкой и встал вслед за ним.
“Да как так, он же бил тебя насколько часов назад этой самой рукой!”- шептал Накаджима на ухо друга, но тот его, к счастью или к сожалению, не слышал.
Как бы ни было Ацуши противно ходить по коридорам здания мафии, он шел, вернее, его вели туда мысли, которые были как бы и не его вовсе. Он следовал за Мори и Дазаем, уже одетым во все чистое, свежее, приготовленное заботливой Озаки.
В подвале, сыром, со спертым воздухом, уже ждал босс.
- Опаздываете, идиоты…- С надменным видом произнес босс.- Надо бы вас…
- Извините, босс. Исправимся. - Огай усмехнулся.- Эй, начнем!- обратился он уже к Дазаю.
Ацуши наблюдал за происходящим, занятие заинтересовало его. “Значит, мафия ещё и обучает людей, а наше агентство просто проверяет? Если требуется идеальное мастерство для управления способностью, откуда же тогда все мои коллеги так умело пользуются своими силами? Это очень странно”
- Достаточно! - Окрик босса прервал и поток мыслей Накаджимы, и рассказ Мори, и попытки Дазая что-то показать.- Идите пока вон. Я после буду проверять вас.
Он ушел. Мори, облегчённо вздохнув, обнял подростка.
- Вот увидишь, у нас все получится.
Ацуши тоже вздохнул, ему не верилось.
Комментарий к Прошлое Дазая. Надежды ненапрасны
Люди, из какого вы города, напишите в личку, вдруг есть тут мои земляки?
========== Прошлое Дазая. Предателю не место. ==========
Так прошел год во сне Накаджимы, вернее было бы сказать, пролетел. Юноша не помнил, что происходило, да и внутренний голос говорил, что это совсем не важно, только не его голос.
Это уже не пугало паренька, наоборот, ему казалось, что не имея возможности обмолвиться с кем-то словом, он сошел бы с ума, пусть даже и во сне, а иногда, беседуя с женщиной с удивительным акцентом, он раскрывался и рассказывал о чем-то, что волновало или интересовало его, хотя и понимал, что русская читает все его мысли, видит его насквозь, но надежда, что это только во сне, не покидала его. Только вот не обо всем он мог размышлять, на вопросы типа: кто она такая? зачем он здесь? и правда ли все это? будто было наложено табу, и его призрак будто чувствовал боль, тупую, сильную, словно бьют по голове чем-то тяжёлым, массивным.
Тем не менее, мафия жила обычной жизнью. Мори, веривший, что Дазай как-нибудь поможет им, каждый день обучал его, делая из него всесторонне развитого человека, только когда приходил босс, просил молчать, дабы не вызывать его жестокого и беспричинного, на самом деле, гнева. Раз в три-пять дней, по его приказу, Дазай подвергался наказанию, но не сильно старался Мори, оставляя на теле подростка всего один-два шрама. Это не нравилось боссу, и изредка, доставалось Огаю, за слишком мягкое отношение к ученику .
Кое расцвела ещё больше после своего семнадцатилетия, словно прекрасная азалия, сияя и горя желанием творить, действовать, но была она сдержана по-прежнему, словно тянуло ее что-то вниз, не давая юной душе взлететь.
Босс больше не являлся противным обязательством, в силу того, что он ещё больше свихнулся, никакого удовольствия былые беседы с девушкой ему не доставляли, и она, окончательно освободившаяся от насильственного склонения к удовлетворению мужчины, чувствовала себя намного лучше.
Мори и Хироцу будто постарели, и если первый набрался большего опыта, что пошло ему на пользу, то второй, в силу почетного возраста, ощутил только тяжесть новых дней, не приносивших ничего, кроме томительного ожидания свободы.
Дазай стал старше на год, получил около сотни шрамов, почему-то не зарастающих до конца, выступающих розоватыми полосами на бледной по-прежнему коже. Но он знал теперь, что не Мори это прихоть и желание причинить боль, а босса, считавшего, наверное, что боль и страх, страдание, ненависть это поистине важные чувства для его подчинённых, способные только бояться, они не будут думать и мечтать о лучшем.
Члены новой мафии хотели построить отношения на доверии, но все чаще задавались вопросом: а возможно ли? Но постепенно, становясь бесстрашнее и спокойнее, они приобретали свободу, которую, как ни странно, совсем не ощущал Осаму, ему единственному казалось, что это хорошая затея, но пока невыполнимая, ибо совершить переворот в такой ранее великой организации, как портовая мафия, такой маленькой кучкой, невозможно. Это раздражало Огая, но всегда была рядом девушка в кораллового оттенка кимоно.
- Мори, потерпи, ему пока тяжело, поймет скоро.- Улыбаясь, совершенно спокойно, поглаживая плечи доктора, говорила Озаки.
Доктор старался доверять.
Ацуши просуществовал эти дни бессмысленно, наблюдая или за тренировками Дазая, или за беседами революционеров, как окрестила людей, идущих против босса, Цветаева. Юноша не совсем понимал смысл этого слова, но догадывался, что это что-то не совсем доброе.
Время будто кто-то проматывал с огромной скоростью, но один день снова пошел привычно, с самого утра. “Ох, значит, сегодня будет что-то важное…”- подумал кто-то в его голове, но он уже привык к этому грудному голосу Марины.
“И куда идти?”- задался вопросом Накаджима, хоть он не чувствовал ни тепла, ни холода, но уходить из кабинета Хироцу не хотелось. Ацуши нравилось рассматривать старые фотографии, листать альбомы, перебирать старинные вещи мужчины, но голос говорил выдвигаться, куда только, он не уточнял. “Пойти к Дазаю?”- задал он вопрос, на что тут же получил ответ: “Попробуй.”
За все это время юноша изучил все коридоры, все потайные ходы, все комнаты мафиози и дойти до Дазая не представляло для него ни малейшего труда. Но призрак не дошел туда.
Ещё издали он услышал, как босс, надрываясь, кричит. Накаджима бросился на звук, он увидел Огая и Кое, растерянных, испуганных, обмякших, будто совершивших преступление или же просто провинившихся, но очень сильно.
На полу, рядом, лежал какой-то лист. Ацуши подошёл ближе, чтобы разглядеть его, и увидел какие-то странные формулы, он вспомнил, как доктор писал их и объяснял Дазаю.
- Чей же это был план, крысы?! Ты, Огай, убить решил меня, или эта сука?- обезумевший босс покраснел от своей ярости, трясся, брызгал слюной, он совсем не стеснялся подобных необоснованных неоправданных оскорблений в адрес подчинённых.
Эсперы молчали. Ацуши, прочитав их мысли, понял, что они не будут ничего говорить, в крайнем случае, будут стараться дать отпор.
“Почему Мори подумал, что ему никак не справиться без Кое, а ей без него? Разве он, стратег, храбрец, не справится в одиночку, ну, или с Хироцу и Дазаем? Может быть, Кое для него больше, чем просто коллега? Но ведь и Озаки считает аналогично…”- Накаджима обернулся, почувствовав кого-то ещё рядом, но не увидел никого.
Босс уже минуту смотрел в глаза доктора не мигая, словно гипнотизируя, или даже, парализуя. Но всех отвлекли шаги, шаркающие, короткие, нерешительные. Подросток, как будто совершенно случайно шел к ним, держа в руках старую потрепанную книгу о различных химических реакциях. И, не обращая внимания на босса, обратился к Огаю.
- Доктор Мори, вы не видели мой листочек с записями, где я решал химические уравнения?..ой, да вот он! - Воскликнул мальчик и присел, протягивая руку к злополучному листу.
- Вот как, щенок. - Босс с нескрываемым удовольствием поставил ногу в тяжёлом сапоге, прямо каблуком, на тыльную сторону ладони подростка, придавливая ее к бумажке. - От кого, так от тебя не ожидал…
Раздался хруст. У Дазая выступили на глазах слезы. Кое и Мори одновременно вздрогнули.
- Босс, за что?- пролепетал подросток, сдерживаясь, чтобы не закричать от боли в руке.
- Ты, верно, знаешь, что это? Формулы сильнодействующих ядов, а не просто реакции. Для чего они тебе, а? Ты ведь не сам отравиться решил, а кого-то из нас? Пока молчи. Сам ты понимаешь, что это, Мори научил, благо. А вот сам их составить ты бы не смог, ты либо прикидываешься, либо на самом деле идиот… А вот теперь можешь сказать последнее слово, на прощание. Ты ещё слишком мал, чтоб быть ценным.
Кое осела, скатилась вниз по стене. Из ее глаз полились слезы. Мори побледнел, задышал судорожно, глубоко, будто это ему сказали прощаться.
А Дазай, явно готовый к такому исходу событий, поднялся и так светло глянул на наставника и девушку, что всем не по себе стало.
- Спасибо, люди. - Тихим, чуть дрожащим голосом произнес подросток.
И пошел, вслед за боссом.
Ацуши не последовал за ними, остался, дабы услышать план действий доктора, но тот, по-видимому, ещё не отошёл.
- Как нам быть? - Словно эхо, раздался голос девушки.- Осаму, если его будет пытать наш босс, все расскажет, выдаст нас всех… Ему, конечно, тоже будет несладко, но хоть какое-то снисхождение, а мы? Огай, что будет с нами?
- Помнишь, Кое, - Мори начал потихоньку отходить от шока.- ты год назад говорила, что мальчика надо направить на верный путь и тогда он будет либо за нас, либо против нас? Я тогда поразился твоей мудрости, спокойствию. А сейчас, что произошло? Если раньше мы боялись друг за друга, то теперь ты думаешь о том, как спасти собственную шкуру.
- Но Огай!.. - перебила она доктора.
- Озаки, все хотят жить. Сама говорила, тогда мне было страшно, тогда я боялся помочь ему из-за босса, тогда я первый раз предал его.
- А он, Огай? Он может отомстить, предав нас…
- Нет, молчи!
Кое замолчала, а Мори продолжал.
- Осаму был на нашей стороне, а это значит, что босс не выпытает ничего. Будь спокойной…- Он сказал это с некой насмешкой. - Но, я очень переживаю за ребенка. Босс не убьет его, нет, он придумает что-то страшнее. И как бы то ни было, мы обязаны спасти мальчишку.
Накаджима вздохнул и пошел вон. Он не знал, куда увели его друга, но чувствовал, как что-то его ведёт туда. И отнюдь не голос женщины. Если бы он не был призраком, то можно было бы назвать это сердцем, а может быть это и было оно, иначе он не волновался бы так сильно, не плакал бы так безутешно, когда дойдя до подвала, услышал мальчишеские крики, не в силах проникнуть сквозь запертую дверь от страха увидеть это. “Соберись, прошу…” молил он сам себя, даже Цветаева не управляла им сейчас.
И он собрался, вошёл через стену и обомлел.
А там было чего бояться. Дазай был привязан за руки ко крюку, свисавшему с потолка так, что его ноги едва касались пола кончиками пальцев. Он был раздет донага. Допрос вел сам босс, используя изощрённейшие пытки, не только на физическом, но и на психологическом уровне.