— Стоп! — зашипел он, прожигая эльфов злым взглядом. — Ещё один звук, и вы оба отправитесь на улицу.
— Но…
— Виви, тебя это тоже касается.
Оба эльфа покорно замерли, и Гарри осторожно выдохнул, прислушиваясь к звукам в доме. В сторону его комнаты никто не направлялся, из чего Поттер заключил, что сегодня ему чертовски везет. Он посмотрел на своего незваного гостя, вопросительно подняв брови.
— Ну, и?
— Добби пришел предупредить Гарри Поттера! — тут же пискнул эльф. — Гарри Поттеру грозит опасность! Добби узнал…услышал…Добби…плохой! — он взвыл и бросился к противоположной стене, начав биться об нее головой.
В первое мгновение ни Гарри, ни Виви даже не успели среагировать, в молчаливом недоумении наблюдая за происходящим, наконец, Поттер опомнился и бросился останавливать внезапно свихнувшееся существо, хотя где-то на краю его сознания тихий язвительный голосок заметил, что в комнате станет гораздо тише, если чокнутый домовик просто вышибет себе мозги. Оттащив Добби от стены и убедившись, что он немного успокоился, Поттер раздраженно на него посмотрел.
— Послушай, я с радостью выслушаю тебя, но веди себя потише, пожалуйста.
Добби нервно дернул ушами, оглядываясь по сторонам, словно их могли подслушать.
— Случится что-то плохое! Добби пришел предупредить Гарри Поттера, Добби пришел сказать, что Гарри Поттеру нельзя возвращаться в Хогвартс!
Гарри и Виви недоуменно переглянулись.
— Что значит нельзя? — моргнул Поттер. — Почему?
— Добби знает,…Добби слышал, что хозяин замышляет что-то… что-то очень плохое! Гарри Поттеру нельзя возвращаться!
— А кто твой хозяин? — уточнил Гарри, бросив быстрый вопросительный взгляд на своего домовика, предполагая, что Добби каким-то образом связан с волшебником, которому раньше служил Виви, но тот отрицательно замотал головой, отметая эти подозрения.
— Добби не может сказать! — в отчаянии воскликнул эльф, его голубые глаза начали наполняться слезами. — Добби не должен… не должен быть здесь, нельзя! Нельзя!
Домовик метнулся в сторону тумбочки и, схватив с нее лампу, тут же принялся колотить себя ею по голове, надрывно завывая и ругая себя. Гарри зарычал от злости и бросился отнимать у эльфа лампу, когда на лестнице послышались тяжелые шаги.
— Черт! — выругался он, в панике глядя по сторонам.
— Виви разберется! — тут же воскликнул его домовик и, схватив Добби за шиворот, исчез, увлекая за собой второго эльфа.
Гарри замер посреди своей комнаты, сжимая в руках настольную лампу и пытаясь успокоиться. За его спиной распахнулась дверь, и на пороге показался разгневанный Вернон.
— Какого черта ты творишь, паршивец? — зарычал он, прожигая племянника ненавидящим взглядом.
— Простите, дядя, — слабым голосом сказал тот, лихорадочно соображая, как ему оправдать весь этот шум, его взгляд остановился на лампе и он поднял руку, демонстрируя вышеупомянутый элемент декора. — Я случайно уронил…
Дурсль смерил его подозрительным взглядом.
— Я слышал голоса, — объявил он.
— Вам… вам показалось, — натянуто улыбнулся Гарри, — я тут один.
Вернон хмуро осмотрел комнату и снова взглянул на племянника.
— Еще один звук, и ты сильно об этом пожалеешь, — злобно предупредил он и закрыл за собой дверь комнаты.
Поттер выдохнул и медленно опустился на кровать. Минуту спустя раздался ожидаемый хлопок, и перед Гарри появился разгневанный Виви, сжимая в своих маленьких ручках стопку писем.
— Посмотрите, что Виви нашел у него, хозяин! — с возмущением начал он, стараясь говорить как можно тише. — Это ваши письма!
Гарри потрясенно охнул, глядя на нераспечатанные конверты в руках домовика, тут же раздался еще один хлопок, и в комнате стало на одного эльфа больше.
— Добби может все объяснить, — несчастным голосом начал тот.
— Уж постарайся, — нахмурился Поттер.
— Добби думал, что если вы не получите письма от друзей, то не захотите возвращаться в Хогвартс. Добби надеялся, что вы останетесь здесь.
— Да почему я должен здесь оставаться? Я терпеть не могу этот дом! — Гарри замолчал, осознав, что говорит слишком громко. — О какой опасности ты говорил?
— Добби не может сказать, — по щекам эльфа потекли слезы. — Добби очень плохой, Добби осушался…
— Если домовик нарушает приказ, он может сойти с ума, — тихо прокомментировал Виви, с сомнением глядя на своего собрата, Гарри понимающе кивнул.
— Добби, послушай, спасибо, что ты хотел предупредить меня, но я вернусь в Хогвартс, несмотря ни на что.
— Но…
— Я благодарен тебе, правда, ты ведь просто хотел помочь, да? — эльф отчаянно закивал. — Считай, что ты помог, — Гарри старался, чтобы его голос звучал как можно спокойнее и доброжелательнее. — Ты предупредил меня, и я буду очень острожен, обещаю, так что можешь возвращаться к своему хозяину.
— Гарри Поттер такой добрый, — всхлипнул эльф. — Добби украл его письма и проник в его дом, а Гарри Поттер так вежлив с Добби, никто не был так вежлив с Добби! — и он разрыдался в голос, вызвав у Поттера новый приступ раздражения.
— Виви может его оглушить, если хотите, хозяин, — тихо предложил домовик, апатично поглядывая на Добби, но тот вроде бы начал успокаиваться и теперь смотрел на Гарри более осмысленно, поэтому «жесткие» меры временно откладывались.
— Добби хочет спасти Гарри Поттера, — сказал эльф, шмыгнув носом. — И Добби сделает для этого все!
На этом он исчез, оставив Виви и Гарри в полном замешательстве. Прошло целых пять минут, прежде чем Поттер смог усмирить свое раздражение и недоумение. Виви осторожно покосился на хозяина.
— Очень странный эльф, — сказал он, — очень своевольный, — домовик неодобрительно покачал головой. — Эльф должен быть предан только своему хозяину, несмотря ни на что.
Неожиданно глаза Виви начали наполняться слезами, и Гарри мысленно ужаснулся, представив, что теперь ему придется усмирять еще одно излишне темпераментное рыдающее создание. К счастью, эльф только скорбно всхлипнул, не развивая начинающуюся истерику дальше пары крокодильих слез, скатившихся по его худым щекам.
— Виви чуть не отравил Гарри Поттера, — жалобно сказал он. — Виви не хотел, но не мог ослушаться. Виви всегда хорошо служил, но совершил такой ужасный поступок.
Поттер вздохнул. Еще минут десять ушло на то, чтобы убедить домовика, что Гарри не обижен, не злится, не собирается прогонять его, и совершенно точно уверен, что не хочет подвергнуть его страшным наказаниям, как бы тот ни просил и ни надеялся. Виви несколько раз печально вздохнул и вытер слезы, попутно комментируя, что его хозяин очень добрый, замечательный и все такое, но пара наказаний для «злого Виви» тоже была бы не лишней, после чего вручил стопку украденных писем и исчез, намереваясь «принести мастеру Поттеру что-нибудь особенно вкусное».
Когда в комнате стало тихо и спокойно, Гарри, наконец, вздохнул с облегчением. Визит Добби немного обеспокоил его, заставив на несколько минут впасть в глубокую задумчивость относительно опасности, о которой говорил домовик, но так как понять что-либо из его слов было просто невозможно, Поттер решил оставить эту тему до тех пор, пока не вернется в Хогвартс. Или пока не приедет Том, с которым можно будет обсудить это странное происшествие. С этими мыслями он улегся на свою кровать и принялся нетерпеливо распечатывать письма от друзей.
Оказалось, что никто и не думал про него забывать, Гермиона успела отправить ему целых шесть крайне обеспокоенных посланий, в которых требовала немедленно сообщить, что он жив и здоров, и просила скорее ответить. Драко Малфой был более сдержан и послал всего три письма, первое из которых было простым вежливым ответом на послание самого Гарри, а вот два следующих выражали некоторую обеспокоенность молчанием. От Блэйза Забини Гарри получил четыре письма, в которых с присущим ему «юмором» тот интересовался, не отправляет ли он все эти письма на одинокую могилу Поттера в глубоком лесу.
В груди потеплело от осознания, что всем этим людям он был небезразличен, Гарри распечатывал письма, в каждом из которых видел беспокойство и тревогу, желание убедиться, что с ним все в порядке. Всё это оказалось довольно приятным открытием, потому что… ну, просто потому, что это немного льстило ему, если уж быть до конца честным.
Но все рекорды как обычно побил Том, который, кажется, писал ему чуть ли не каждый день. Первые три письма были простым пересказом скучных будней, полным жалоб и недовольства, но вскоре в письмах начали сквозить тревога и раздражение. Арчер призывал друга немедленно с ним связаться, пока он не начал волноваться, а полным сюрпризом оказалось последнее послание.
«Гарри!
Где, черт побери, тебя носит?! Почему ты не отвечаешь? Ты жив вообще, или эти идиоты магглы что-то с тобой сделали?! Если твое молчание лишь последствия чудовищной лени или какой-нибудь абсурдной обиды на мой отъезд, ввиду которой ты не желаешь мне отвечать, то я очень советую тебе изменить своим принципам, потому что если через два дня я не получу от тебя ответ, то напишу профессору Снейпу, и, уж поверь мне, ты сильно об этом пожалеешь!
Очень злой на тебя,
Том.»
Гарри отложил исписанный аккуратным почерком лист бумаги и нахмурился. Глянув на дату, он отметил, что письмо было отправлено только вчера, а значит, он еще успеет успокоить Арчера и объяснить ситуацию. Все-таки, как бы Поттер ни уважал своего декана, он совсем не горел желанием объяснять тому, почему его побеспокоили посреди лета из-за такой идиотской причины. Гарри достал из ящика стола лист бумаги и взял ручку, быстро набросав другу ответ с объяснениями. Глянув в сторону пустой клетки своей совы, Поттер нетерпеливо дернул плечом. Утром он выпустил Хедвиг полетать, и она до сих пор не вернулась, но ведь всегда можно попросить Виви об услуге.
Обнадеженный этой мыслью, он позвал домовика, но или эльф не услышал хозяина, или просто задерживался, но факт оставался фактом: Виви не явился на зов ни в первый, ни во второй, ни в третий раз.
Чтобы хоть как-то убить время, Гарри написал ответы остальным своим друзьям, уверяя их, что с ним все в порядке, после чего уселся у окна с учебником по зельям в руках, но как бы он ни старался вникнуть в содержание параграфа, все его мысли постоянно возвращались к Виви. Обычно эльф появлялся в ту же секунду, как Гарри звал его, иногда Поттер даже имя домовика до конца произнести не успевал, как тот уже стоял перед ним, но сейчас…Он гадал, не случилось ли что-то с Виви. Он попробовал позвать его снова, но с тем же результатом. Что-то явно было не так.
Стрелка часов медленно приблизилась к восьми вечера, когда внизу началось какое-то движение. Послышались голоса и шаги, наигранно веселый смех, потом открылась входная дверь, несколько человек обменялись вежливыми прощальными фразами, и наступила тишина. Гарри понял, что кто бы там ни приходил к Дурслям, они, наконец, ушли, а значит, он мог выйти из комнаты. Поттер поспешил вниз в поисках дяди или тети, которые, как он и предполагал, находились в гостиной. Заметив племянника, оба перестали разговаривать, обратив на него раздраженные взгляды.
— Чего тебе? — грубо поинтересовался Вернон.
— Эм… я хотел бы выйти ненадолго, — нерешительно сказал Гарри, надеясь, что родственники не будут возражать.
В глазах Дурсля что-то внезапно изменилось, Поттер напряженно смотрел на него, отмечая, как раздражение на лице Вернона сменяется каким-то новым чувством.
— Покинуть дом? — ровным голосом спросил дядя, Гарри мысленно закатил глаза, ну это же было очевидно!
— Ненадолго, — поспешил уверить он, — я прогуляюсь немного и вернусь.
— Ты хочешь покинуть дом? — повторил тот, это было очень странно, все-таки даже Вернон не мог быть настолько непонятливым, но вступать в конфликт было по меньшей мере глупо, поэтому Гарри просто кивнул.
— Да, дядя, я хочу покинуть дом, — сказал он и тут же пожалел об этом, так как лицо мужчины исказила гримаса гнева, он вскочил на ноги, опрокинув стул на котором сидел до этого и быстрыми шагами направился к племяннику.
— Ты не выйдешь отсюда! — рявкнул он, схватив его за ворот рубашки. Гарри испуганно распахнул глаза, не понимая, чем вызвана эта ярость. — Ты останешься в доме!
— Но я быстро вернусь! Обещаю! — Поттер попытался высвободиться из хватки Вернона. — Отпустите меня!
— Ты не покинешь этот дом! И не смей перечить мне, мальчишка! — зарычал мужчина, встряхнув племянника, как тряпичную куклу.
— Но… но… — Гарри растерянно моргал, не понимая, что происходит, и почему его дядя словно обезумел. — Что я сделал?
— Ты не выйдешь отсюда и не вернешься в свою поганую школу, тебе это ясно?!
— Что?! — вот это было неожиданно. Поттер, конечно, знал, что Дурсли не особенно рады его учебе в волшебной школе, но они вроде бы уже разобрались с этим в прошлом году, так в чем же дело? В Гарри неожиданно вспыхнул дух противоречия: — Вы не можете заставить меня!
— Не смей перечить! — заорал Вернон и с силой толкнул его.
Поттер отлетел назад, врезавшись спиной в сервант со стеклянными дверцами, послышался звон разбитого стекла, и на пол посыпались осколки. Гарри почувствовал, как руку обожгла резкая боль, громко вскрикнула Петунья. Пальцы дяди снова сомкнулись на вороте его рубашки, и Гарри оказался лицом к лицу со своим внезапно обезумевшим родственником.
— Ты никогда отсюда не выйдешь, — прошипел Вернон, глядя в широко распахнутые от страха и неверия глаза племянника. — Ты меня понял?!
С этими словами он крепко схватил Гарри за руку чуть повыше локтя и потащил в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.
— Отпустите меня! — он попытался освободиться, прекрасно понимая, что ему не под силу справиться со взрослым мужчиной. — Вы не можете!..
Вернон молча тащил его вверх по лестнице и по коридору к двери в комнату, распахнув которую, он толкнул сопротивляющегося Поттера внутрь.
— Ты не выйдешь из этого дома! — рявкнул он за спиной Гарри и с грохотом захлопнул дверь.
Гарри стоял посреди комнаты, чувствуя, как по телу прокатываются волны страха и злости от осознания собственной беспомощности. Щелкнул замок, и в то же мгновение Поттер понял, что его заперли в этой проклятой комнате. Медленно, словно во сне, он опустился на колени, глядя прямо перед собой в немом ступоре.
«Что происходит?» — крутилась в его голове паническая мысль.
Дурсли, конечно, никогда его не любили, и Гарри доставались от них подзатыльники, не говоря уж о бесконечной ругани, но такого не случалось никогда. Да, его часто наказывали и запирали в чулане под лестницей, но обычно это случалось, когда он случайно использовал магию, сейчас же он не видел ни единой причины такого поведения. Впервые в жизни Гарри так сильно испугался гнева Вернона, тот смотрел на племянника так, словно хотел убить его, и Гарри ничего не смог бы сделать, чтобы защитить себя.
— Чертовы запреты на использование магии! — тихо выругался он, пытаясь унять дрожь, сотрясающую его тело и собрать воедино разбегающиеся мысли.
Все это было… необычно. Какими бы мерзкими ни были Дурсли, их нельзя было назвать кончеными садистами, но сегодня дядя превзошел сам себя. Это было неправильно, необъяснимо и… странно?
Да, именно странно. Мужчина вел себя так, словно в него бес вселился, Гарри никогда раньше не сталкивался с такой дикой, абсурдной злобой. Даже когда в прошлом году случайно запер Дадли в террариуме, Вернон просто наорал на него и лишил еды, он был зол, но не настолько, чтобы намерено причинить ему сильный вред, а сегодня он чуть не свернул ему шею после невинного вопроса. Да и Петунья просто стояла и смотрела, могла бы хоть как-то отреагировать. Так что же с ними случилось?
Ответ напрашивался сам собой. Кто-то навел на них чары. Гарри сделал пару глубоких вдохов, пытаясь спокойно проанализировать ситуацию и не предаваться преждевременной панике.
Когда все началось?
Когда Гарри захотел покинуть дом.