«Можно ли полюбить человека с первого взгляда, вот так просто довериться ему? Открыть свою душу и позволить узнать себя?»— сейчас она решала для себя сможет ли она довериться этому красавчику или же нет. Стоит ли он ее? Она обожглась, совсем недавно, точнее сегодня утром. И это было впервые, но думать об этом ей не хотелось. Она привыкла быть хозяйкой своей жизни ни кому не подчиняться и не покоряться она привыкла унижать и бросать настойчивых поклонников, но сегодня ее не только унизили, но и заставили понять каково это быть брошенной.
— Ты в порядке? — сняв с себя куртку Гриммджоу тихо подошел к ней сзади и накинул куртку на плечи.
«Кто я для тебя? Кем ты меня считаешь для себя? Игрушкой или же…»— так и вертелось в голове девушки, но вслух она не произнесла и слова. Просто стояла и смотрела на огни ночного города, ответив кивком на вопрос молодого человека. Вслух она произнесла совсем другие слова.
— Увези меня, прошу тебя подальше отсюда… Я больше не хочу здесь быть, подальше из этой страны, из этого города — плечи затряслись противный комок встал посреди горла прерывая ее речь всхлипами.
Гриммджоу сжал кулаки, обнимать и прижимать к себе он не стал, но пообещал себе достать Нойтору из-под земли. Но как это сделать, адрес парня он не знал… Но за то знал, где можно узнать и хоть он обещал отцу больше не делать глупостей, пришло время его нарушить.
Подойдя в Хошимото он прошептал ей
— Прости меня…- после чего, но отошел от нее, и сев на свой мотоцикл умчался прочь оставив ее одну.
Комментарий к Акт второй Когда приходит время Защищать
Знаю, что эта глава может показаться очередным бредом, но что может поделать с собой автор его так и тянет пофилософствовать и я уверена вы поражены, поступком Гримма, но так надо. А еще хотелось бы сказать, что это последние главы. второй акт является заключительным и уже скора будет выложен и эпилог, простите за задержку инет часто отсутствует, поэтому и продолжение к работам выходит редко
========== 17. Спор и решение двоих ==========
Высокие стены забора, и даже сигнализация, не могли остановить Гриммджоу от его затеи. Проникнуть в кабинет директора элитной частной школы, в которую его взяли исключительно из-за рекомендаций с бывшей работы отца и благодаря его старым связям. Остановив свой байк возле обнесенной высоким кирпичным забором, территории, Гримм прислушался. Стояла гробовая тишина, даже машин не было видно. Но это не удивляло юношу, ведь школа располагалась в элитной районе, где жители привыкли спать в три часа ночи, а ни как не бодрствовать.
«Возможно, там даже есть охранник» — но не успел об этом подумать как в темноте в правом крыле школы, в окне показался прыгающий подобно солнечному зайчику луч, фонарика. Очередной обход охранника, территории внутри здания, затем скорей всего, он выйдет наружу, обходить и здесь периметр…
Перебравшись через забор, Охаяси прокрался к пожарной лестнице, и стал, тихо стараясь не издавать шума, подниматься на второй этаж.
***
Отправив Иноуэ в душ, Улькиорра прошел в гостиную, быстро набрав нужный номер телефона. С той стороны долго не брали трубку. Но потом раздался знакомый голос.
— Слушаю
— Зачем ты это сделал?
— Ты не выполнил моего приказа, ты ослушался меня дважды, я больше не могу тебе доверять
— Твой человек мертв, мои люди убили его, девушка будет под моей защитой. Не лезь в это отец, а еще разорви связи с семьей Фудзирава, его сын, не жилец. Он тронул Нелл и я так этого не оставлю если ты не разорвёшь с ними отношения я сделаю это за тебя
— Ты понимаешь, что своей выходкой, срываешь сделку всех этих лет, мы так долго мечтали вернуться в Японию, и это наш шанс, я не позволю тебе своевольничать. Послушай меня сын, я предлагаю тебе сделку, я оставлю эту девушку художницу в покое, если ты позволишь сделке пройти нормально и закроешь глаза, на выходку Нойторы. Даю время подумать до рассвета… Я сам наберу тебя, а теперь прости у меня важная встреча.
Послышались гудки. Брюнет тяжело выдохнул и сломал сотовый пополам. Сав сильно в руке. Ему не нравилась эта игра, раньше все было как-то проще, да и отец ни когда не ставил свой бизнес важнее его собственных детей.
«Когда же пересмотрел свои ценности отец? Когда я и Нелл стали для тебя всего лишь пешками на шахматной доске? Когда…» — ответа на этот вопрос юноша не имел, да и неважно было это уже, Шиффер все решил для себя, и свои приоритеты были расставлены. Вот только осталось добраться до Нойторы. Фудзирава младший слишком сильно напакостил, что бы спасать ему все это с рук. Так просто, отпускать и закрывать глаза на происходящее брюнет не мог, но сейчас, в данный момент ему хотелось бы забыться. Он сможет защитить Орихиме и Нелл, даже если это будет, значит пойти против отца, против собственной крови.
Он сел на кровати и ослабил галстук, сжал ладони до хруста, Улькиорра смотрел в одну точку сидя в темной спальни и размышляя над словами отца.
Вначале этот выбор казался очень простым, что стоит послушать собственное сердце и выбрать меду двумя женщинами любимую, но после звонка отца, все изменилось. Сделать выбор, означало изменить и защитить не только женщину, что была ему дорога, а еще это значило пойти против семьи, но под удар сейчас могла попасть не только Иноуэ, но Нелл, а жертвовать сестрой, что в последнее время и так пережила достаточно потрясений и предательств, он точно не собирался.
— Похоже, выбора у меня особо нет…- как бы обращаясь к своей тени, произнес мужчина вслух, при этом тяжело вздохнул и откинулся назад, уставившись уже в потолок. Он даже не заметил как уснул.
Иноуэ тихонько вошла в спальню застав парня спящим на кровати. Она не стала его беспокоить, тем более ее беспокойство и так прошло само собой, контрастный душ помог прийти в себя и собраться мыслями и силами.
Она до сих пор не могла понять, почему Шиффер решился ей помочь? Почему подставил себя под удар? Их разговор пускай и обрывками, но все же был ей слышен и девушка была не столь глупа, чтобы, не понять его смысла до конца. Ей не хотелось, что бы кто-то пострадал из-а нее, поэтому она и решилась на это. Она сама сдастся отцу Улькиорры и попросит его не трогать самого брюнета. Возьмет всю вину на себя и примет смерть, с гордо поднятой головой, без страха, какой бы ужасной она не была.
========== 18. Ее мечта ==========
Комментарий к 18. Ее мечта
Как ни печально, но это заключительные главы, данной работы. Поэтому прошу приготовиться развязка уже началась, а конец не за горами.
Flashback. Несколько дней до изнасилования. Квартира Улькиорры.
Сегодня она попросила его о просьбе, выполнять которую он не хотел. так как. не видел в ней смысла.
— Зачем тебе это?
— Вы очень красивый, вам, когда — ни будь, говорили об этом?— она стояла напротив него, и наблюдала за тем как брюнет, маленькими глотками не спеша, пьет зеленый чай. Чай, который она приготовила ему сама, только для него. И вот теперь наблюдала за его реакцией. Жить здесь, в его квартире под охраной для нее было то же самое что сидеть в золотой клетке. Он приносил продукты платья, обновлял гардероб, а сегодня он принес ей ее любимые пирожные, словно сегодняшний день был особенным, вот только почему она не знала.
— У вас сегодня день рождение?— этот вопрос слегка рассмешил его, но внешне он остался холодным. Не показывая своих эмоций, а его взгляд все так же непроницаем. Он тоже наблюдал за ней, боковым зрением стараясь не выдать себя. И чем больше он смотрел на не, тем больше она ему напоминала его покойную мать, такая же простая и добродушная, наивная и одновременно загадочная.
«Она странная, со своими тараканами в голове, и меня это только еще больше притягивает к ней. Почему?»; «Почему?» — этот вопрос не раз задавал себе Шиффер навещая ее и каждый раз он не мог найти ответа на этот вопрос. Зато брюнет заметил следующее, он приходил сюда только когда ему было плохо, настолько паршиво на душе что жить и вовсе не хотелось, а она подобно лекарству лечила его раны, душевные, как старые так и новые, совсем не зная этого, не замечая. От общения с ней, ему становилось легче, он забывал о тех проблемах, что ожидали его за порогом этой квартиры.
Она стала для него больше чем пленница, уже очень давно, но замечать эти перемены он стал почему-то только сейчас. Словно маленькое сокровище, чудо, которое мог созерцать только он, наблюдать за ней, ее улыбкой и глупыми вопросами. Он словно снова видел мать, давно покинувшую этот бренный мир.
— Нет,— коротко и просто, без объяснений. Ни слова больше, ни слова меньше.
— Тогда почему?
Он не отвечает, полностью игнорируя ее вопросы и продолжая пить теплый зеленый чай.
— Ты будешь есть, или мне покормить тебя с ложечки как маленькую?— в голосе ни капельки намека на эмоции, словно робот, что выдает очередной набор слов, пытаясь выстроить из слов предложение, и связать его с предыдущим.
Она садиться напротив, тяжело вздохнув и опустив виновато взгляд, смотрит на свои руки. Такие изящные, с длинными пальцами, тонкие прямые как спички, они кажутся ей обычными ни чем не примеривающимися. Но для него это не так. Его взгляд скользит по ее телу, подобно змее. Спускаясь ниже груди, к животику, скрытому под тканью тонкого, не прозрачного, но красивого платья и тоже застывает на ее руках, на ее пальцах, что спокойно покоятся на коленях девушки. Она не спешит начинать трапезу, а он уже практически закончил ее, опустевшая чашка, со звоном опускает на блюдце. Теперь взгляд Улькиорры устремлен прямо на нее.
— И все же я хотела бы…— она сжимает пальцами края платья. Мнет и теребит их перебирая в своих руках.
— Прошу вас Улькиора-сан, попозируйте мне, я так давно ничего не рисовала.
— Ты хотела бы выйти и порисовать?
— Я знаю, что вы не отпустите меня и не поверите моему слову, хоть я еще ни разу не нарушала, данное вам слово— не поднимая взгляда, словно нашкодивший ребенок, она ждет его ответа. Она готова, принять любой его ответ.
«Почему? Почему мне так хочется, ей помочь? Согласиться на все просьбы и обнять, так крепко что бы больше не отпускать?»
— Хорошо, я буду тебе позировать,
Причем позировал обнаженный, совершенно не стесняясь, словно они были знакомы целую вечность.
Он снова смотрит на нее, в его глазах, скорее любопытство и интерес. И под его взглядом, она смущается. Иноуэ проводит его комнату, где просит раздеться.
— Все натурщики, для картин позируют голыми.
— Ты будешь рисовать мой портрет или же…
— Вас всего, вы очень красивый — он ни как не реагирует на ее эмоции, но раздеваться при ней не стал, прошел в ванную, пока она готовила мольберт и карандаш. Когда он вышел к ней, прикрыв нижнюю часть полотенцем, она рассмеялась, и, взяв его за руку, провела к скамейке, что специально уже приготовила для него. Усадила в нужную позу, ей казалось именно она лучше всего подходит брюнету. Забрала полотенца, но старалась не смотреть, что бы не смущать брюнета еще больше.
Затем вернулась к мольберту. И взяв в руки карандаш, принялась наносить первые штрихи. Она накидывал черным грифелем обычного карандаша его портрет, он позировал ей впервые. Она рассматривала его, любовалась его стройным телом, пытаясь не пропустить ни единого складочки на его теле. Черный грифель простого карандаша легко наносил темно серый цвет на белой бумаги. Поначалу это были линии, ни как не связанные между собой, он уже после двадцати минут работы, эти линии стали превращаться в настоящий рисунок.
Только вот, взгляд его как обычно был холодным, словно не живым.
- Вы могли бы немного улыбнуться.— грифель карандаша замер в руке художницы с нескольких миллиметрах от альбомного листа. Она улыбнулась Шифферу и выглянула из-за мольберта
— А что? Я плохо выгляжу серьезным? И сколько раз тебе говорить обращайся ко мне просто Улькиорра.- она снова опустила взгляд, улыбка тут же сползла с ее лица, словно ее только что отчитали, за плохие оценки. И именно от этого ее взгляда на лице брюнета заиграла слабая улыбка, точнее она была лишь ее подобием, но все же Иноуэ вдруг вскрикнула, чем только напугала Улькиорру.
- Замрите! Вот так, и больше не слова! — она снова вернулась к работе, прорисовывая каждую линию. Его взгляд, она пыталась изобразить его живым, не таким, каким он был у него в жизни. Придать его выражению лица, хоть немного мягкости, убрать строгость, с которым он ходил постоянно.
«Его взгляд, я хочу сделать его веселым, и живым, убрать эту строгость и холод, что вечно царит в его зеленых глазах» — она работала над портретом около трех часов, иногда они делали паузы, что бы Улькиорра мог немного двигаться и разминать затекшее тело.
Когда наконец Иноуэ поняла что остальное можно довести до ума и без натурщика она тяжело вздохнула накрыла мольберт белой простыней и разрешила Шифферу одеться.
Когда он вышел из ванной, Иноуэ не было в комнате, с кухни доносился плес воды и звон посуды. Она мыла ее после их чаепития. Он хотел уже подойти к мольберту и взглянуть на работу художницы, когда позади, раздался крик.
— Остановитесь! — девушка подбежала к нему и остановила, взяв за руку, что сжимала в своих пальцах края простыни, которой был накрыт мольберт.
— Он еще не до конца готов, я покажу вам его при нашей следующей встрече… обещаю.- на лице появился румянец. Она сильно покраснела, когда поняла, что е рука сжимает его. И тут же отпустила ее. Он ушел так и не увидел ее рисунка, а ведь ему хотелось знать, что она думает о нем, и, увидев сам рисунок, он очень надеялся через него понять ее чувства. Уже тогда Улькиорра выбрал для себя, точнее выбрало его сердце, кого именно он любит, больше. Провожая его до двери квартиры, она вдруг обронила фразу, что он запомнил на всю жизнь.
— Я мечтаю стать художницей, профессиональной. Может когда — ни будь, мои картины буду выставлять на выставках и в галереях, я бы очень этого хотела.
Конец Flashbackа
***
Ему снился этот день, а когда он проснулся, то понял, что квартира пуста. За окном все так же лил дождь. Было тихо, только капли дождя сильно тарабанили по стеклу. Он так и лежал одетый на кровати, только пиджак валялся неподалеку. Подняв пиджак и поднявшись с кровати, он прошел на кухню.
— Иноуэ — он позвал ее несколько раз, но она не откликалась, он вернулся в комнату. И увидел на тумбочке возле кровати его портрет, тот самый, что ему снился, тот самый, что она обещала ему показать, а рядом была записка. Пробежав лишь по первым строчкам. Он бросился прочь из квартиры.