Подобные настроения начальства вызывали у Гарри безотчетную тревогу.
Зато сам он теперь уходил со службы вовремя: Фальк распорядился: хоть самому спалить арендуемый коттедж, но остаться в гостях у Малфоев и контролировать ситуацию в поместье изнутри. Гарри бы посмеялся такому единству желаний Люциуса и Главного Аврора, да вот только как-то не смеялось.
В Малфой-мэноре обстановка была не лучше, чем в Аврорате. Вежливо сдерживалась при свекрах и лезла на стенку вне их поля зрения Астория: обретенный домашний уют — это хорошо, но она едва начала регулярно выходить в свет после полугода вынужденного затворничества и теперь тяжело переносила осадное положение. Непроницаемо-деловитый Драко заявил, что создалась идеальная ситуация для восполнения пробелов в образовании: никаких дел, кроме чтения, и демонстративно поселился в библиотеке. Печально смотрела на тоскующих детей Нарцисса. И с каждым днем все равнодушнее становился Люциус, все меньше интересовался у Гарри успехами Следственного отдела, все чаще разговаривал на отвлеченные темы.
Потому что в Следственном отделе все соображения и выводы сходились к одному: Лестрейнджа надо выманивать на живца. Не на Драко, разумеется, все уже поняли, что младшего шпыняют только как показательную мишень, и никто из главных фигур в этих делах не засветился ни разу. Лестрейнджу нужен Люциус, и только на Люциуса он может «клюнуть». Нет, еще больше Лестрейнджу нужны Рабастан и Рудольфус, но выводить их в качестве наживки Фальк отказался наотрез.
— Вот уж чего мне не надо, так это хоть малейшего шанса, что вся семейка снова окажется на свободе!
— Думаете, ловушка может не сработать, и Лестрейнджу удастся освободить их? — деланно удивился Гарри, которого теперь как агента в логове Малфоев исправно допускали на советы старших по званию.
— Риск есть всегда.
— А Люциус? — Гарри смотрел в упор. — Если риск есть всегда?
— Не разводите драму, Поттер, — устало попросил Фальк. — Малфоя мы прикроем, как сможем. Максимально прикроем. Но если выбирать между… благополучием старшего Малфоя и Лестрейнджами, надежно запертыми в Азкабане, я предпочту Лестрейнджей в тюрьме. Работа у меня такая.
— Я понимаю, сэр, — кивнул Гарри.
И опустил взгляд. Потому что во всех этих обсуждениях изо всех сил НЕ упоминались некоторые вещи, слишком очевидные, чтобы тратить на них слова. Например, что Лестрейндж наверняка подстраховался именно на случай такого маневра со стороны Малфоя, а значит гарантий, что аврорам удастся прибыть, а тем более — быстро прибыть вслед за Люциусом, нет. Или физическое и магическое состояние Малфоя-старшего: если вдруг что-то пойдет не так, Люциус сможет рассчитывать только на свое красноречие и ни на что больше. Даже быстро выбежать из горящего здания для него будет непосильной задачей. Ну и тот факт, что Люциус Малфой — осужденный Пожиратель Смерти, еще не отбывший свой срок под надзором, а значит не имеет права отказаться от участия в операции Аврората, особенно после такого аванса, как восстановленная защита Малфой-мэнора.
Разумеется, всерьез рисковать Малфоем не хотел никто. Охота на Драко уже стала притчей во языцех, и версия о том, что эта охота — месть Люциусу за сданных “спящих” агентов, уже расползлась достаточно широко. Если эта месть завершится гибелью кого-то из Малфоев, авторитет Аврората пойдет трещинами шириной в руку. Так что все другие возможности и варианты, не включавшие вывод Лестрейнжей из Азкабана, прорабатывались самым тщательным образом. Увы, с каждым днем все очевиднее становилось, что единственный выглядящий рабочим план — это обвешать Люциуса маяками и следилками и отправить лестрейнджевым порт-ключом, чтобы сразу последовать за ним и надеяться на удачу. Ну, или продолжать ждать.
— Объективно говоря, мы по этому делу еще и трех недель не работаем, — рассудительно говорил Лонгюссон на очередном «выездном» военном совете в кабинете Малфоя. Люциус, разумеется, не покидал мэнор, а его мнение по некоторым вопросам было ключевым. — То, что пока у нас нулевой результат именно по Кандиду Лестрейнджу, совершенно не симптоматично. С каждым днем у него все меньше возможностей для маневра. В этом плане время работает на нас.
— Спасибо, мне полегчало, — смертельно серьезно поблагодарил Люциус.
Лонгюссон стойко проигнорировал сарказм и продолжил рассуждения:
— И, во-вторых, вы упоминали, что там есть другие игроки помимо Лестрейнджа. Им тоже нужна исключительно личная встреча с вами?
— Бёрк — почти наверняка — и скорее всего, кто-то из Треверсов, — кивнул Люциус. - Им, разумеется, нужен не я, им нужны родовые имения. У Бёрка малолетние внуки, у Трэверсов полно наследников второй очереди, и им надо вернуть утраченное. Но лидер всей компании — Лестрейндж, и его логика, как я ее себе представляю, абсолютно прозрачна: если я ухитрился вытащить со дна свою семью, значит могу повторить трюк и для других. Речь именно обо мне, потому что Лестрейндж мыслит категориями Глав Родов, и остальные члены семьи — заведомо только исполнители. Но что и как именно я сделал, чтобы добиться сегодняшнего положения вещей, он не может отгадать, а потому вместо конкретных требований хочет встретиться и выяснить у меня подробности, а потом уже решать, как меня использовать.
— Это выглядит довольно нелепо. На опечатанное имущество можно предъявить права в законном порядке, если от лица тех же внуков будет выступать кто-то, не замешенный в преступной деятельности.
Люциус посмотрел на Лонгюссона с такой идеально вежливой насмешкой, что Гарри аж позавидовал его мимическим возможностям. Фальк тоже оценил его выражение лица, но лишь пренебрежительно хмыкнул:
— Настолько не доверяют победителям, что будут шантажировать бывшего единомышленника и подставляться под розыск всеми силами Аврората, только бы не идти законным путем?
— У них Война не закончилась, — сказал Гарри, не узнавая своего голоса. — Они не победили и не умерли, а значит они все еще воюют. С нами. И с Малфоями, которые теперь вроде как тоже за нас.
— Да, — хмуро кивнул Люциус. — Мистер Поттер абсолютно верно сформулировал суть проблемы. Нет у Бёрков и Треверсов «законного пути», потому что вы для них не законная власть, а захватчики.
— Значит, будем ловить и объяснять! — отрезал Фальк. — На территории Британии война закончилась, осталась только преступность, а разобраться с нею мы как-нибудь сумеем.
— Вот мы и выяснили, как много зависит от точки зрения, — любезнейшим тоном согласился Люциус. — А теперь хотелось бы чуть больше конкретики по пункту «ловить».
— Мы работаем над этим, — вяло огрызнулся Фальк.
— Благодарю. Мне снова очень полегчало.
Нет, а были сомнения, что у Драко есть достойный учитель в деле выведения людей из себя? Ангельский голосок Люциусу, конечно, уже не шел, так что Малфой-старший использовал просто Очень Вежливый Тон.
На этом совете было окончательно решено: если ситуация кардинально не изменится в ближайшие двое суток, то Люциус согласится на встречу и воспользуется порт-ключом.
— В конце концов, убивать меня сразу им просто бессмысленно, — философски пожал плечами старший Малфой, когда представители Аврората покинули его кабинет, а Гарри остался и теперь мрачно качал пальцем малахитовое пресс-папье на столе. — Разговор нам с Лестрейнджем предстоит долгий, у авроров будет время преодолеть все накладки и все-таки найти меня тем или иным способом.
— Драко говорил, у вас есть хорошие артефакты защитные… — Гарри пытался как-то разогнать гадкий привкус необратимой вины, который уже начал скапливаться под языком.
— Ничего серьезного я брать не буду. У чистокровного Главы Рода есть, чем нейтрализовать большинство наших артефактов. Это во-первых. А, во-вторых, не то, чтобы я не доверял Аврорату, но если взять Лестрейнджа не удастся, я не хотел бы подарить ему еще и наши вещи.
— Это неправильно, что вы туда пойдете, — тихо сказал Гарри. — Фальк просто не знает, что у вас не будет выхода если что. Обет же…
— Мне приятно, что вы так думаете, мистер Поттер, — ровно отозвался Люциус. — И в таком случае у меня к вам будет просьба. Если операция закончится печально для меня, проследите, пожалуйста, чтобы это было достойно подано в прессе. Ну, знаете: героическая гибель при содействии аврорам во благо Британии. Это будет полезно для дальнейшей карьеры Драко.
— Вы сумасшедший.
— Я всего лишь стараюсь, чтобы при любом результате эта операция оказалась максимально полезной для моей семьи.
Разумеется, Драко был не в курсе принятого решения. Но не заметить на следующий день, что Гарри пришел из Аврората в полном раздрае и явно избегает смотреть в глаза, не мог. Аврор Поттер молчал, как мороженая треска, поэтому Драко развлекался тем, что после ужина усадил его перед собой, чтобы хорошо видеть лицо, и планомерно перебирал все плохое, что мог придумать: от отмены разрешения на защиту Малфой-мэнора до похищения Джинни, пытаясь по мимической реакции отгадать правильный вариант.
— Служебная информация, Малфой, ну чего тебе непонятно? — вяло отбрыкивался Гарри, но это только добавляло Драко задора. Пару раз его догадки были довольно близки к истине, но, видимо, Гарри и так имел самое соответствующее выражение лица, так что при их озвучивании Хорь ничего не заметил.
Эта игра продолжилась и в спальне. Спать Гарри не рвался, поскольку прошлую ночь уже проворочался в мрачных мыслях и подозревал, что эта будет не лучше. А Драко все не оставлял попыток вытрясти причину геройской скорби. Видимо, Гарри по определению не мог владеть тайнами, за избавление от знания которых можно просто сказать большое человеческое «спасибо».
Время уже перевалило за полночь, когда унылую атмосферу допроса резко освежило появление рыдающей мэнорской домовухи. Фотти тянула себя за уши, сразу завалилась на колени и поползла к Драко с завываниями, в которых не сразу можно было разобрать:
— Хозяин Драко, подарите Фотти одежду!
Как ни странно, Драко оценил ситуацию куда быстрее Гарри. Несколько секунд посмотрел на страдания домовухи и метнул ей собственную рубашку со стула:
— Фотти свободна! Кто и что тебе запретил?
— Хозя.. Хоз.. Не хозяйка, не хозяйка! Нарцис… больше не хозяйка… — домовуха закуталась в огромную для нее рубашку, отчего ее вид стал еще более жалким, и начала рыдать еще отчаяннее.
И снова Драко сориентировался за несколько секунд:
— Империо! — и домовуха, всхлипывая, замерла перед ним. — Спокойно скажи мне то, что не могла мне сказать, пока служила моему дому.
— Госпожа Нарцисса ушла из поместья.
— Мордред! Когда?
— Пять минут назад. Фотти не могла решиться…
— Фо… Талли! Родовую поисковую карту! Фотти, отвечай мне, отец ей разрешил?
— Господин Люциус уже спит. Госпожа Нарцисса поставила антимагический купол на его спальню на несколько секунд и в это время аппарировала. Господин ничего не заметил.
— Чтоб и сам не засек, и сигналки не услышал, — прокомментировал Драко вслух. — Мать делала еще что-то необычное?
— Госпожа приказала Фотти принести ларец с наследством Блэк из артефакторной. И еще… — домовуха снова начала всхлипывать, и Драко пришлось повторить приказ «успокоиться». — Госпожа приказала Фотти убрать одну музыкальную шкатулку в сейф с завещанием госпожи. И госпожа велела никому ничего не говорить и проследить, чтобы господин не проснулся.
— Принеси шкатулку!
— Фотти не может! — даже Империус не помогал, эльфка зашлась в рыданиях так, что совсем завалилась на пол. — Фотти не служит в этом доме и не может брать вещи!
— Тьфу, даже… Талли, принеси шкатулку из сейфа за правой гардиной у кровати матери! Так, стой! И следи, чтобы ничто не побеспокоило сон хозяина Люциуса, ясно? Неси шкатулку! Посмотрим…
Драко был максимально собран, но взведен до предела, тронь — взорвется. Он разложил уже принесенную домовиком карту прямо на полу и капнул на нее кровью, неслышно шевеля губами. Гарри, только начавший понимать, что вообще происходит, попытался прислушаться, но вместо заклинания поиска четко разобрал: «Блэки, чтоб им всем…». Кровь расползалась по карте пятном и в каплю собираться не пыталась.
— Э, не, — процедил Драко со злым азартом. — Не может такого быть, чтобы урожденный Малфой искал собственную мамочку и не мог найти к ней дорогу… А может, я в опасности? А может, я потерялся? — и еще раз полоснул себя Секо вдоль всего предплечья, залив карту почти полностью. Кровь, казалось, вняла его словам и начала нехотя собираться где-то в районе ирландского побережья.
— Ну, а тут у нас что за лирика? — пока точка на карте еще не выявилась, Драко переключил внимание на принесенную домовиком шкатулку. — Ну да, тоже из романтической юности, очередное «посвящение сестре»…
Бормоча, он приоткрыл крышку и несколько секунд слушал неспешный струнный проигрыш. А потом резко захлопнул шкатулку и развернулся к Гарри. В глазах его зажглось новое нехорошее понимание, а в голосе прорезались совсем свирепые интонации:
— По-о-оттер, а скажи мне, ты сидишь смурной ведь совершенно же не потому, что Аврорат решил сдать отца Лестрейнджу?
— Сдавать никто не собирается… — промямлил Гарри, понимая, что сейчас его будут убивать, причем совершенно справедливо.
— А что тогда? Быстро, Поттер!
— Отследим перемещение Люциуса к Лестрейнджу и пойдем сразу за ним по маячкам…
— Как я вас всех люблю, — сообщил Драко кровавой кляксе на карте. — И мать, и отца, и тебя. Обожаю просто. Чем я так провинился при рождении, Мерлин всеблагой?
— Думаешь, Нарцисса пошла вместо Люциуса? — собрал наконец картинку Гарри.
— Вместо? — Драко коротко хохотнул. — Убивать Лестрейнджа она пошла! Пока вы ему не скормили отца. Только убивать его она будет блэковскими методами, а поскольку от блэковского наследия она официально отреклась, когда вышла замуж, то все будет плохо! Нарушение обетов перед двумя Родами… Так, есть точка!
Несколько секунд он напряженно всматривался в карту, потом, не глядя, нашарил руку Гарри.
— Боюсь, без тебя я не справлюсь, там наверняка куча щитов. Так что аппарировать нас будешь ты. Видишь координаты аппарации?
— Вижу.
— Тогда сейчас я тоже запасусь какой-нибудь дрянью, — сообщил Драко, разворачиваясь к Талли… а Гарри направил палочку ему в затылок и прошептал усыпляющее заклинание. Драко успел крутануться обратно, Гарри увидел взгляд полный чистейшего бешенства, но потом глаза Драко закатились, и он начал заваливаться вперед, прямо на подставленные руки Гарри. Куда бы не унесло Нарциссу, там явно будет опасно, и Драко там делать нечего.
— Талли, проследи, пожалуйста, чтобы хозяина Драко тоже никто не беспокоил. И чтобы Фотти никуда не ушла пока, хорошо? — попросил Гарри, аккуратно укладывая Малфоя на кровать.
— Гость Гарри Поттер ведь не напал на хозяина Драко? — умоляюще спросил домовик. — Гость Гарри Поттер — друг хозяев и большой друг эльфов, но…
— Я просто сделал, чтобы Драко смог отдохнуть! — поспешно помог ему с самооправданиями Гарри. — Видишь, с хозяином Драко все хорошо, и никакого вреда с ним не случилось и не случится. Сможешь присмотреть тут?
— Талли сделает, — смиренно кивнул эльф.
— Молодец! — сказал Гарри и аппарировал по координатам.
Первым, что он увидел, завершив аппарацию, был прущий прямо на него инфери. Но не это оказалось самым страшным. В расчерченной сполохами пламени и вспышками заклинаний тьме, над мельтешением мантий волшебников и бледных тел инфери раскатывался пронзительный безумный хохот Беллатрикс Лестрейндж. На несколько секунд Гарри всерьез поверил, что лордовы заигрывания с бессмертием не прошли даром и для его сторонников тоже. Он успел даже вскинуть палочку на голос, прежде чем увидел ее — фурию, беснующуюся в самой гуще боя и при этом словно бы отдельно ото всех — и разглядел белые, кажется, даже светящиеся во тьме волосы. В то же мгновение Нарцисса словно почувствовала его появление, развернулась, шаря взглядом между сражающимися, и метнулась к нему, налету играючи отклонив несколько направленных в нее лучей. Через секунду она была уже рядом с Гарри и небрежным движением левой — без палочки — руки накрыла их обоих защитным куполом. Снова коротко расхохоталась, когда об этот купол разбились несколько заклинаний, и немедленно ответила — ее собственные атаки защита пропускала без видимых затруднений. На направленную теперь ей в бок палочку Гарри она взглянула лишь мельком.