- На него тоже. Даша, успокойся. Джереми джентльмен и ничего плохого Алисе не сделает, – ободряюще улыбнувшись, Том протянул мне руку. – Поехали дальше? Я знаю место, где пекут потрясающие русские блины. И мне всегда было интересно, соответствуют они оригиналу или нет?
Я грустно улыбнулась, принимая его руку. Стоило его пальцам коснуться моих, как все беспокойство куда-то улетучилось, уступив место ощущению ожидания и легкого волнения. Кажется, находясь рядом с Томом, невозможно не волноваться. Не о том, как ты выглядишь, или что говоришь. Просто оттого, что он рядом.
Мы пересекли набережную и направились в сторону заждавшейся нас Тени.
====== 7. Наши девушки могут все! ======
Ресторанчик оказался маленьким и очень уютным. По всему пространству зала были расставлены круглые деревянные столики, которые окружали стулья с высокими спинками. На стенах были закреплены стилизованные окошки с расписными наличниками и картинами природы “за стеклом”, что придавало помещению чуть комичный, но очень притягательный вид.
Тома встретили тут, как родного, и тут же проводили за столик в углу, отгороженный от остального пространства тонкими деревянными решетками, увитыми каким-то подобием плюща. Вокруг потрясающе пахло свежей выпечкой, и я невольно сглотнула слюну. Даже будучи сытым, невозможно не захотеть есть от таких ароматов.
Меню было написано на русском языке с английским переводом. Прочитав название блюд, я искренне захихикала и тут же захотела узнать, что же за такое “сибирское народное блюдо” тут подают. Подошедший официант попытался нам что-то рассказать о маленьких пирожках с олениной, привезенной самолетом аж из-под Новосибирска, чем вызвал у меня бурю эмоций, выразившихся в истерическом хохоте. Сообщив ему, что как раз из Новосибирска я и приехала, и олени у нас не водятся, разве что только двуногие, я попросила честно сказать, что за мясо. Оказалось – обыкновенная телятина. Рассказав парню, что называется это блюдо “пельмени”, и что сибирским народным оно не является, потому как народа такого попросту нет, я окончательно сломала его картину представлений в отношении России. Да, медведи у нас только в зоопарке и в тайге. Вокруг Новосибирска тайги нет. Точно нет. Да правду я говорю!
Том наблюдал за просветительской миссией в моем исполнении с нескрываемым удовольствием. Еще бы, такой аттракцион! Коренная сибирячка в лондонском русском ресторане просвещает местных жителей об оленях, медведях и пельменях.
Закончив мучить мозг бедного парня, мы заказали блюдо с говорящим названием “Масленица” и чай с лимоном, дабы не скучать, пока еду готовят.
- Даша, а почему ты выбрала такую профессию? Ведь археология – вещь достаточно экстремальная. А ты... хрупкая девушка, – Том взял в руки чайник и наполнил две расписанные под гжель чашки.
- А так исторически сложилось. Мне само мое имя велело историком быть, – я приняла чашку, невольно соприкоснувшись своими пальцами с его. Теплые...
- Имя? А при чем тут имя? – он недоумённо посмотрел на меня, отпуская чашку.
- Мое полное имя – Дарья Сергеевна Лихачева. Был такой русский историк, Дмитрий Сергеевич Лихачев. Один из величайших мировых лингвистов и историков, его работы на большинство языков мира переведены. Именно он первым систематизировал и провел глубокий историко-культурный анализ русских летописей. Ну, летопись – это то же самое, что и хроника…
- Я понял, – Том с интересом наблюдал за тем, как я бросаю в чашку кусочек лимона. – Ты говорила про имя.
- Так вот. Если взять инициалы, то мы с ним полные тезки. С той только разницей, что я женского пола. А если серьезно, то классе в седьмом средней школы мне в руки попала книга Курта Керама “Боги, гробницы, ученые: роман археологии”. Я ее прочитала и стала заглатывать исторические книги, как киты планктон. Научные, художественные – какие попадались. Потом не на шутку увлеклась историей Второй Мировой войны и стала изучать историю своей семьи. Восемь наших родных ушли на фронт, вернулись четверо. Двое официально считаются погибшими, а о двух братьях моего прадеда ничего не известно было – почти шестьдесят лет считались пропавшими без вести. Одного я смогла найти. Погиб под Сталинградом, похоронили в братской могиле в небольшой деревне... Мы туда ездили с бабушкой... – я тряхнула головой, отгоняя воспоминания о той поездке. Тяжело было. Очень тяжело... – После школы поступила в университет, училась, что называется, запоем. На втором курсе решила, что в аспирантуру пойду обязательно. Окончила университет с отличием, несколько месяцев назад защитила диссертацию и получила научную степень по археологии. Отдохну годик – и за докторскую возьмусь. Вот так.
- Здорово... Получается, у тебя увлечение историей в крови! – Том откинулся на спинку стула, прихлёбывая чай. – А что сподвигло тебя сесть на мотоцикл?
- Не поверишь, это тоже в крови, – я повторила его движение и сделала глоток чая. – У моего деда был мотоцикл, сколько я себя помню. Потом мама вышла замуж за батю, и к нам домой стали приходить его друзья. Батя – старый байкер. Сейчас не катается, но стоило мне купить мотоцикл – периодически отбирает у меня ключи и выезжает. Я на права-то сдала по его инициативе.
- Твой отец тебе не родной? – он осёкся, поставил чашку и виновато глянул на меня. – Да что ж я так сегодня, а... Даша, извини, пожалуйста...
- Да за что? Том, все отлично. Да, не родной. Мне десять лет было, кода они с мамой поженились. Разом и отца и сестру приобрела, Лену. Общих детей у них с мамой не получилось, только мы вдвоем. Знаешь, я считаю, что отец тот, кто вырастил. А вырастил меня батя, и его фамилию я ношу. Он потрясающий человек. Настоящий мужчина. Полжизни отдал армии, сейчас полковник запаса, – я ободряюще улыбнулась виноватой физиономии, казавшейся еще более обаятельной, чем обычно.
- Твой отец – военный? Ничего себе!..
- Военный. Служил в воздушно-десантных войсках. Ну, в “летающей пехоте”. Успел повоевать и в Афганистане, и в Чечне в девяносто четвертом. Я очень им горжусь, – я прикрыла глаза и улыбнулась всплывшей перед глазами картинке: батя в форме на параде в честь девятого мая. И мама рядом с ним. И мы с Ленкой. Идем по улице, едим мороженое и смеемся. Блин, как же я соскучилась по ним за этот месяц...
Нам, наконец, принесли блюдо блинов, которое мы с увлечением принялись разорять. Вишневое варенье и нежная сметана, поданные к ним, оказались выше всяких похвал. Блины были чуть толстоваты, с хрустящим краем, хорошо сдобрены сливочным маслом и кушались ну очень вкусно.
- Ну, как? – Том окинул взглядом стол и потянулся за салфетками.
- Вкусно. Очень. Только я привыкла к слегка другим блинам, – я запихнула последний кусочек в рот и с наслаждением его проглотила.
- Это к каким? – он смерил меня хитрым взглядом, пальцами мучая салфетку.
- У нас их пекут раза в два тоньше и сильнее зажаривают, чтобы белых мест почти не оставалось.
- А ты умеешь? – ко взгляду добавилась улыбка, от которой мне захотелось то ли растечься от удовольствия, то ли спрятаться под стол.
- Умею, – я наградила Тома ухмылочкой в стиле “а мне не слабо”.
- Хочу попробовать! – он протянул мне руку в приглашающем жесте, наклонившись вперед и чуть сузив глаза.
- Легко! Но я сомневаюсь, что меня здесь пустят на кухню! – я рассмеялась его улыбке, просчитывая в голове, что же будет дальше. Ты смотри, блинов ему моих захотелось!
- Я с удовольствием пущу тебя на свою кухню! – Том с нескрываемым удовольствием наблюдал за моим выражением лица, меняющимся с ехидного на обалдевше-удивленное. – В супермаркет можно заехать по дороге.
- Мистер Хидллстон, вы приглашаете меня к себе домой? – я приподняла бровь, стараясь, чтобы голос звучал ровно. Сердце зашлось, как сумасшедшее, бросив кровь к лицу. Хорошо, что тут неяркий свет – не так видно.
- Приглашаю. На блины, – он расхохотался, отбросив салфетку. – Я же говорил, что я бог Локи?
- Том, это поистине божественная наглость! – я расхохоталась в ответ, хлопнув ладонью по столу, и наткнулась на насмешливый взгляд Тома. – Думаешь, мне слабо? А поехали! Будут тебе блины!
- Ура! – Том жестом подозвал официанта, расплатился, и мы покинули ресторан.
Сидя за спиной Тома на мотоцикле, петляющем по ночным улицам залитого разноцветными огнями города, я не могла отделаться от ощущения, что это все как-то нереально и происходит не со мной. Одна часть моего мозга истошно вопила о том, что надо прекращать это все, разворачивать мотоцикл и ехать в гостиницу, а вторая судорожно вспоминала бабушкины уроки блинопечения и список необходимых продуктов.
Мы резко затормозили, и я влетела в спину Тома, чуть не столкнувшись шлемом с его головой. Думаю, ему бы не понравилось...
- Чего задумалась? – он обернулся ко мне, сверкая улыбкой. Мы стояли на парковке возле Теско, здоровенного супермаркета.
- Вспоминала, что нам нужно для исполнения коварного замысла, – я улыбнулась и спрыгнула с мотоцикла. Раз уж начала, надо идти дальше. Иначе какого черта ты сюда ехала, милая?!
По магазину мы пронеслись, словно тайфун. Я долго соображала, где ж тут взять пищевую соду, и в итоге обнаружила ее в разделе детского питания. Интересно у них тут деток кормят...
- Так, вроде все. Случай, а у тебя сковородки какие дома? – я подняла глаза на Тома и снова почувствовала себя кнопкой. Чего ж ты такой высокий-то, а? Интересно, как бы ты смотрелся пассажиром на моем мотоцикле? Смешно, наверное... А если еще и шлем мой надеть!
- Даша, откуда я знаю, какие у меня там сковородки?! Обычные, наверное! – Том захохотал, глядя на мою растерянную физиономию. Правильно, додумалась, о чем спросить. – Выбери какую надо сковородку, и все!
Я ухмыльнулась картинке, нарисованной воображением, и отправилась в нужный отдел. Какая прелесть: я, Том и сковородки.
Добравшись до мотоцикла, мы остановились: пакет получился объемистый, а я по недомыслию отстегнула и оставила в гостинице кофры. Ладно, еще и не так ездили! Я водрузила пакет себе на колени, уцепилась за Тома одной рукой, и мы тронулись. В жизни не видела, чтобы человек так аккуратно управлял мотоциклом. Меня не напрягало даже в поворотах, пакет не делал даже малейших попыток свалиться со своего места.
Мы еще немного попетляли по улицам и наконец свернули в довольно респектабельный район. Машин почти не было, и мы полетели по прямой улице, остановившись почти в самом ее конце, у небольшого трехэтажного особняка. Его темные окна смотрели на нас молча, словно изучая неожиданную гостью.
- Пошли? – Том отобрал у меня пакет, и мы двинулись к высокому крыльцу, украшенному вазонами с какими-то цветами, идентифицировать которые я не смогла.
Поднявшись на второй этаж, мы ввалились в квартиру. Прихожая оказалось светлой, отделанной деревом и обставленной мебелью в классическом стиле. Ничего лишнего – прямые линии, светлые тона... Том унесся вглубь, унося с собой пакет. Я оглянулась в поисках крючков или полки, куда можно пристроить шлем и куртку.
- Давай! – вернувшийся Том забрал у меня вещи и отправил их в шкаф.
Я сняла боты, пристроив их у порога, и перекатилась с пятки на носок. Знаю, что тут не принято разуваться, но я больше не могу ходить в жестких мотоциклетных сапогах. Ноги устают, да и жарко.
- Что такое? Ноги устали? – Том с интересом наблюдал за моими манипуляциями с обувью.
- Есть немного. Ботинки жесткие. Я ж рассчитывала, что я буду тебя возить, – я разогнулась и улыбнулась ему. – Так, где кухня? Я готова к изготовлению блинов!
Том увлек меня вглубь квартиры, приведя в большую, по российским меркам, кухню. Оформленное в серо-зеленых тонах пространство казалось еще шире за счет светлого пола и стеклянного круглого стола, расположившегося в середине комнаты. Здесь же стоял наш пакет, из которого вызывающе торчала ручка сковородки. Прелестно, просто прелестно.
Попросив у Тома большую чашку, поварешку и две вилки, я взялась за дело. На вопрос, зачем мне именно две вилки, я ухмыльнулась и пообещала, что ему понравится. Меня бабушка так готовить учила, а бабушкины заветы – это святое! Да и не знаю я, как по-английски будет «венчик».
Через полчаса кухня наполнилась запахом свежеприготовленных блинов. Первый блин, естественно, получившийся комом, я слопала сама, несмотря на протестующие вопли хозяина. Должна же я убедиться, что это вообще съедобно?! А ничего, кстати, получилось...
Видимо, красивую стопку блинов мне напечь не удастся. Том сварил кофе и таскает их прямо у меня из-под носа, то есть с большой тарелки. И улыбается, как кот после поглощения блюда сметаны!
- Вкусно тебе? – я рассмеялась, глядя на его физиономию с надутыми от запиханного в рот блинчика щеками.
- Вкусно! Мне больше нравится, чем в ресторане! – он прожевал блин и потянулся за кофе.
- Ты мне льстишь! Куда! – я в шутку замахнулась на руку, потянувшуюся за очередным блинчиком. – Дай допечь, чуть-чуть осталось!
- Ты не устала? Уже почти два часа тут стоишь, – Том закинул ногу на ногу в своей фирменной манере, заставив меня шустро заинтересоваться происходящим на сковородке.
- Немного. Как-никак, четвертый час утра, – я подмигнула ему, складывая блинчик в тарелку и кладя сверху маленький кусочек сливочного масла. – Вот сейчас тебя докормлю и домой поеду. А ты – баиньки.
- Куда – домой? В гостиницу? – он встал со стула и подошел ко мне, уперев руку в каменную столешницу. – Никуда ты не поедешь! Ты не знаешь город, ты устала, а это значит, что тебе нельзя садиться за руль! Я тебя не пущу!
- Я вызову такси. Том, ну, правда, мне надо домой. Я не могу остаться у тебя, это...
- Это нормально! Я притащил тебя сюда среди ночи, ты кормишь меня потрясающими блинами и еще куда-то собираешься! – он наклонил голову, в упор глядя мне в глаза. – У меня есть гостевая комната, и ты остаешься тут.
- А твои соседи и вообще... – я чувствую, что снова краснею от близости этого потрясающего парня. Он предлагает мне остаться? Я такого даже представить себе не могла! Но блин, как же это неудобно... Он известный человек, его все знают...
- Моим соседям нет никакого дела до моих гостей. Даша, прекрати отпираться. Я тебя все равно никуда не пущу. Выспишься, утром я отвезу тебя в гостиницу, и мы поедем кататься дальше. Алису заодно заберем. Я же обещал показать тебе Лондон? – Том продолжает смотреть на меня, не отводя взгляда. Тебе невозможно отказать. Мне жутко стыдно, но это просто невозможно.
- Обещал. Том, я... – я отчаянно стараюсь подобрать английские слова из тучи мыслей, проносящихся в голове.
- Вот и отлично! Кофе сделать? А то ты все печешь, а не ешь! – его взгляд наконец отпускает меня, перемещаясь на кофеварку и давая вздохнуть. Оказывается, я даже забыла, как дышать.
- Давай! Я с удовольствием! – я улыбаюсь, отправляя на сковородку предпоследний блинчик.
Только усевшись за стол напротив Тома и вдохнув аромат кофе, я поняла, как устала. Столько событий за один день... Я, наверное, в жизни столько не улыбалась, как сегодня.
Блинчики мы уничтожили махом. Не успели оглянуться, как на тарелке остались два сиротливых треугольничка. Со смехом утащив себе по одному, мы допили кофе и поднялись из-за стола. Том отправил посуду в машину, не дав мне даже прикоснуться к грязным тарелкам, и, перехватив под локоть, повел прочь из кухни. Мы прошли мимо темной гостиной и остановились перед двумя совершенно одинаковыми дверьми.
- Проходи, это твоя комната, – он кивнул на левую дверь и распахнул ее передо мной. – Если что-то понадобится, моя комната напротив.
Я сделала шаг внутрь, и комната осветилась теплым желтым светом. Том стоял, прислонившись к косяку и убирая руку с выключателя. Я благодарно улыбнулась ему – он прав, я безумно устала и неизвестно, как бы искала дорогу в отель с навигатором телефона среди ночных улиц незнакомого города.
- Спокойной ночи, Даша.
- Спокойной ночи, Том.
Он подмигнул мне, закрывая дверь. Я услышала, как закрылась дверь в комнату напротив, и огляделась. Просторная комната с небольшим диванчиком, шкафом в углу просторной кроватью посередине. Все в тех же светлых, деревянных тонах, ласкающих взгляд. Я потянула ручку боковой двери и оказалась в ванной, где стянула с себя джинсы и бюстгальтер, оставшись в трусиках и майке. Буду спать в этой, другой у меня все равно нет.