- Я воин Небес, - тихо прокомментировал Самандриэль, потерев предплечье чуть выше локтя и смущенно отводя взгляд в сторону. Мне даже показалось, что он обиженно поджал губы.
- Конечно, это для остальных ангелов и людей ты - воин Небес, а для меня ты – птенчик, так что, все. И не пререкайся, иначе не расскажу тебе, как рождаются дети.
Да-да, это небесное создание около недели назад спросило у меня, как рождаются дети. Это поставило меня в тупик, само собой, так как, по идее, все ангелы должны были в теории знать, как это происходит. Оказалось, что нет. Как поведать об этом столь пикантном процессе ангелу, который в данном случае напоминал мне ребенка, я понятия не имею. Ну не говорить же ему, что их «приносит аист» или что родители «достают их из капусты», верно? В итоге, в течение всей этой недели я обдумывала, как бы так помягче поведать пернатому о процессе создания на свет себе подобных у простых смертных.
Самое главное, чтобы Самандриэль, будучи особой любопытной, не пошел узнавать об этом на практике.
- Как скажешь, - ангел опустил голову.
Да, я знаю, на какие рычаги нужно давить, чтобы заставить кого-либо что-то сделать. И ангелы – не исключение. У всех свои слабости, в конце концов, как и недостатки.
- Вот и отлично, - довольно сказала я. – Пойдем, воин Небес, расскажу тебе о проблеме.
Когда мы завернули за стеллаж, где сидели братья, на нас тут же уставились вопросительные взгляды охотников. Конечно, я ожидала этого, впрочем, считала, что нет ничего такого, если у подопечной Люцифера за плечом летает еще один ангелок.
- Кто он? – спросил Сэм.
- Откуда он взялся? – не уступал ему Дин, после чего вдруг хитро заулыбался. – Твой бойфренд?
- Кто такой бойфренд? – тихонько спросил ничего не понявший Самандриэль, посмотрев на меня.
- Да, мой бойфренд, как и твой, которого Кастиэль зовут, - недовольно нахмурившись, ядовито ответила я.
- Ах ты маленькая!..
- Дин! – прикрикнул на старшего Сэм.
Мне было неприятно, что моего единственного друга посчитали «другом сердца». Признаюсь, Самандриэль был мне глубоко симпатичен, но точно не как мужчина. В конце концов, какие могут быть союзы между ангелом и земной девчонкой, которая, мало того, освободила Люцифера и теперь находится под его абсолютной защитой?
Лучше я не буду говорить Самандриэлю значение слова «бойфренд», иначе он снова меня смутится и улетит непонятно куда и непонятно на сколько. Да и вряд ли после того он не будет мучиться мыслью, что его могли посчитать второй половинкой земной женщины, тем более – такой близкой, которую он так часто видит и к которой так близко всегда находится. Он станет элементарно меня бояться и стесняться. Такого я не хочу. Все-таки этот ангел очень чувствителен.
Про отношения Кастиэля к Винчестерам, особенно, к Дину я наслышана немало, и, хоть я и не считала их «голубками», но использовать такие сведения можно было для давления на старшего Винчестера, что так славился своей любвеобильностью к привлекательным девушкам.
- Это Самандриэль, мой близкий друг. Он ангел, - ответила я на оба их вопроса, перестав возмущаться. На этих идиотов нельзя долго злиться.
- Как-как? – нахмурился Дин, делая забавное лицо. Вряд ли он знал, насколько смешно сейчас выглядит. – Сама-что?
- Самандриэль, - спокойно повторил ангел, стоящий за моим плечом. За правым плечом. Как символично.
Хотя, как бы четко небожитель не произнес свое имя, Дин его все равно не запомнил и поэтому продолжал пялиться тупым взглядом на ангела. Сэм с упреком посмотрел на брата, я изобразила фейспалм.
- Зовите меня Альфи, - как-то печально вздохнул «Альфи».
- Альфи? – теперь Винчестеру хотелось захохотать во весь голос, это было видно по выражению его лица и задорным искоркам в зеленых глазах.
- Это имя сосуда Самандриэля, - холодно пояснила я, строго смотря на охотника. – И перестань ржать над моим другом, Дин, это невежливо. И тем более – над его двадцати двух летним сосудом, некогда работающим в закусочной, чтобы собрать деньги на лечение своего единственного родственника - дяди - от рака, который согласился стать сосудом, чтобы Самандриэль вылечил его старика. Кстати, Самандриэль, ты сдержал свое обещание?
- Сразу же, как только вселился в сосуд.
- Молодец, - похвалила я ангела и села за столик с братьями.
Самандриэль рассказывал мне о том парне, в которого он залез. Когда я услышала его историю, то сразу же зауважала и этого Альфи, и Самандриэля. Также я узнала от него, что человек, в тело которого вселится ангел, находится в сознании и все видит и слышит, только не может управлять своим телом. Впрочем, быть ему наблюдателем или нет – решает ангел. Самандриэль же решил, что Альфи должен быть в сознании. И тогда он сказал мне, что этот Альфи считает меня жутко странной, хоть я и выгляжу милой безобидной простушкой с виду. А еще он поведал, что его сосуд никогда бы не подумал о наличии в моей голове таких страшных мыслей типа видов пыток в эпоху Средневековья, а в моей душе – о таком количестве презрения к людям. Тогда я просто ответила ему, что «внешность обманчива».
Ангел сел рядом со мной.
- В общем, мы откопали среди всей этой древней и бесценной макулатуры свиток, в котором, скорее всего, говорится о левиафанах, - начала рассказывать я. – Но суть проблемы в том, что написан он на языке шумеров, а самое странное – это не клинопись, а чернила на пергаменте, типа тех, что были в Древнем Египте. Выглядит он очень старым.
- Я могу взглянуть? – спросил Самандриэль.
Сэм кивнул и протянул ему свиток. Ангел осторожно принял его, так как видел, что пергамент долго не протянет и может вот-вот рассыпаться.
Небожитель начал внимательно рассматривать содержание свитка, и по его глазам я убедилась, что он понимает, о чем там написано.
- Этот свиток написал пророк Моисей, - после пятиминутной тишины вдруг сказал парень. – Я знаю, как и зачем он был написан. Гавриил приказал пророку написать его. Я не знаю, почему он написан на шумерском, и сомневаюсь, что Моисей знал этот язык, так как его не знает никто среди людей, но думаю, что Гавриил просто поместил все знания в его голову, - ангел выждал паузу, откладывая свиток и посмотрев на нас. – Вряд ли пророк вообще знал, о чем пишет.
- Возможно, Гавриил сделал это специально, чтобы никто не смог прочесть свиток, верно? – предположила я.
- Верно, но, в таком случае, зачем он вообще нужен, если никто не может его прочесть? – продолжил Сэм мою мысль.
- Я могу прочесть его, - сказал ангел, поднимая на Сэма глаза.
- Ну и какого черта ты ждешь? – возмутился Дин, не заметив, как повысил тон.
- Не смей повышать голос на моего ангела, Винчестер! – строго сказала я. – Это могу делать только я!
Самандриэль сидел в растерянности, хлопая глазами и бросая непонимающие взгляды то на меня, то на Дина.
Конечно, я не собиралась кричать на охотника. Я вообще не люблю это делать, но я также не собираюсь терпеть, как какой-то жалкий человечишка так неуважительно говорит с моими друзьями.
- Заткнитесь! – рявкнул Сэм своим громовым басом. Мы тут же сели на свои места. – Самандриэль, читай, что там написано.
И ангел начал переводить нам текст.
В нем говорилось, что левиафаны были одним из первых экспериментов Господа, который, к слову, не удался. Они были созданы раньше ангелов и значительно превосходили их по силе. Тогда Создатель, поняв, что эти проглоты просто сожрут все его будущие творения, вместе с архангелом Гавриилом создал измерение под названием Чистилище, в которое и скинул левиафанов. Только после этого Чистилище стало свалкой для душ других монстров.
Также в свитке говорилось, что убить левиафанов можно только одним способ, но он не был описан.
- Скорее всего, Гавриил и сам не знал, как уничтожить их, - вздохнул Самандриэль, дочитав пергамент. Вдруг он нахмурился. – Подождите, здесь есть еще кое-что… - он посмотрел на какие-то неизвестные и невидимые нам слова. – Существует скрижаль о левиафанах, которую написал Метатрон – писарь Божий. В ней и будет рассказано о них больше.
- Божий писарь был роботом-трансформером? – Дин нахмурился, совершенно не в тему задавая этот вопрос.
Моя ладонь снова встретилась с лицом.
- Кем был Метатрон? – не понял Самандриэль, обращаясь ко мне.
- Дин, трансформера звали Мегатрон, - устало произнес Сэм, сделав акцент на начале имени робота из фильма.
- Ладно, не важно! – махнул рукой старший Винчестер. – Где нам надыбать эту скрижаль?
- Я не знаю, - ангел пожал плечами. – Она закопана глубоко в земле, нужно время, чтобы найти ее.
- Селестия, вот мой номер, - Сэм протянул мне бумажку, вставая со стула. – Как только что-нибудь узнаете – позвони мне, хорошо?
Я кивнула, взяв визитку.
Мы вернулись обратно в зал, после чего братья покинули особняк.
Я закрыла за ними ворота и вдруг почувствовала, как меня робко подергали за рукав.
- Селестия, ты обещала рассказать мне, как у людей появляются дети.
- Ох… - вздохнула я. – Пойдем в дом.
Мы вернулись в дом, и в зале я села на диван по-турецки. Самандриэль сел рядом, сложив руки на колени, и выжидающе уставился на меня.
С чего начать? Как правильно все объяснить, чтобы не смутить его? А может, найти ему какое-нибудь порно? Так, нет! Еще не хватало человеческому подростку, который только-только достиг половой зрелости, смотреть порнуху с ангелами! А потом меня будут упрекать, что я развращаю небожителей! В конце концов, что скажет мама??
Ангел все так же терпеливо сидел и молчал, внимательно глядя на меня и хлопая своими невинными голубыми глазками.
- Ладно, начнем с самого начала, - сказала я самой себе и прокашлялась. – В общем, само зачатие ребенка – дело простое и, в большинстве случаев, приятное. Насколько я знаю, даже очень. Сначала мужчина и женщина…
Так и начался мой увлекательный рассказ. Хоть я пыталась объяснить все понятно, но не слишком «извращенно», получалось у меня, мягко говоря, не очень. И доказательством этому было краснеющее с каждым моим словом лицо Самандриэля. О Господи, спасибо тебе за то, что Дина здесь нет!
В общем, к концу повествования я сидела с третьим за день глубоким фейспалмом, а ангел – краснее любого томата. Я очень надеюсь, что один только рассказ не заставил природу и гормоны его сосуда проснуться и взять свое. И я не хочу узнавать! Моя извращенная фантазия шептала мне отлепить ладонь от лица и посмотреть на его штаны, но я, пригрозив Люцифером, быстро ее заткнула.
- Селестия? – как-то неловко позвал меня ангел.
- Мм? – буркнула я, не поднимая глаз.
- Ты сказала, что это приятно, - произнес он, а я не захотела догадываться, к чему он клонит. – Мы можем попробовать?
Сначала у меня задергался глаз. Потом перехватило дыхание. После чего вся скромная женская природа начала кричать о непристойности. А вот фантазия горячим шепотом пыталась заставить меня согласиться.
Черт побери. Докатилась. Ангел предлагает мне совершить акт совокупления.
- Нет, - переборов все свои чувства, твердо сказала я. – И никогда не предлагай это кому-либо еще.
- Хорошо, - без лишних вопросов грустно ответил ангел.
Вот поэтому мне жаль этих созданий. Хоть и немногие из них, например, тот же Самандриэль, сидящий передо мной, могут испытывать эмоции, но все прелести человеческой жизни им понять не дано.
- Селестия, я должен уйти, - тревожно сказал парень, вскакивая с места. – Люцифер возвращается.
- Поторопись.
- До встречи, Селестия.
- Осторожнее там.
Самандриэль кивнул и тут же исчез.
Буквально через минуту посреди зала появился Люцифер. Он стоял, сложив руки на груди, и подозрительным взглядом смотрел на меня.
- Мой младший брат снова был здесь? – каким-то пугающим меня тоном спросил архангел.
- Ты сам разрешил ему приходить, - тихо ответила я, не боясь смотреть в глаза.
- Верно, - согласился Падший. – Только вот он что-то зачастил.
Я не стала говорить что-либо в ответ. Конечно, я могла бы сказать, что Самандриэль – мой друг и дорог мне, но какое ему, Люциферу, до этого дело? Лучше ничего не говорить.
Люцифер подошел ко мне непозволительно близко и, слегка наклонив голову, посмотрел мне в глаза. Эти холодные голубые глаза смотрели таким пронзительным взглядом, что я не могла отвернуться. Было страшно. Дыхание стало дрожать. Но через несколько секунд Падший отвернулся и ушел в какую-то другую комнату. Не знаю, куда он пошел и зачем, но это стало облегчением для меня. И тут же меня поразила мысль: кажется, это была… ревность?
*Воробьиный сыч — очень маленькая сова, как и все представители рода воробьиных сычей. Длина его тела составляет 15—19 см, размах крыльев — 35—40 см, длина крыла — 9—11 см, вес — 55—80 г.
========== Глава 17. “Wish you were here” ==========
POV Селестия.
- Что это?
- Чай, - хором ответили я и Вельзевул.
- Зачем? – Люцифер подозрительно сощурил глаза.
- Чтобы пить, - просто сказала я.
- Мне не!..
- Но ты ведь даже не пробовал! – сразу же перебили его мы.
Конечно, заставить Люцифера пить чай «Ахмад» с бергамотом – задача не из легких, однако мы с ней справились, и теперь Падшему нравится чай. Он даже вызвался сам его заваривать, поэтому с недавних пор каждое утро ровно в десять до полудня и каждый день ровно в пять после полудня мы пьем свежий черный чай. Как правило, с бергамотом. Вельзевул, будучи демоном чистых английских повадок, был очень обрадован этим, и теперь у него всегда хорошее настроение. А если у этих двоих хорошее настроение – то и у меня, как следствие, оно всегда хорошее. Правда, есть один маленький, практически незаметный факт по имени Самандриэль, который тоже очень сильно влияет на мой настрой, и этот факт в последнее время по неизвестным причинам стал очень грустным. Почему – он говорить не желает.
По правде говоря, я до сих пор не могла понять, кто такой этот Кроули, но в вопросах конспирации он, по всей видимости, был очень хорош, так как даже такой невероятный Шерлок Холмс, как Люцифер, до сих пор не мог его найти. Хотя Ад уже давно встал перед ним на колени.
- И все-таки я не до конца понимаю, - я с любопытством осматривала ярко-алые большие бутоны только-только распустившихся роз, - зачем ты пришел в Эдем и искусил Еву?
По иронии судьбы, мне захотелось задать этот вопрос именно тогда, когда мы находились в саду. Конечно, садик нашего особняка не годился и в подметки Эдемскому, но все же здесь было очень красиво. В качестве оправдания еще можно было бы сказать, что выращивал его не сам Господь Бог, а всего лишь Вельзевул. Как ни крути, а лучший друг Люцифера был личностью странной: вроде бы, такой древний и мудрый грозный демон из круга Высших, а, помимо того, что стал наставником для смертной девчонки, так еще и чай пьет по расписанию и садовником подрабатывает. Хотя, ему за это не платили. Ему вообще не платят.
Люцифер, услышав мой вопрос, устало вздохнул. Лицо его сосуда выражало только одну-единственную мысль: «как же ты меня достала». Создавалось ощущение, будто я точно по расписанию с завидной регулярностью задаю ему этот вопрос каждый день в завтрак, обед и ужин. А еще прошу рассказать мне на ночь сказку о том, как «Змей злой искусил Еву невинную в саду Эдемском».
- Селестия, я – не Змей, - архангел посмотрел на меня очень выразительным взглядом, как бы намекая об отсутствии у меня серого вещества. – Змей – это совершенно отдельное существо, которое хоть и было уничтожено Михаилом, но продолжающее жить в качестве второй личности в сознании какой-то смертной женщины. По крайней мере, пока что он не доставляет неудобств.
- Тогда почему тебя заперли в Клетке, коли ты не совращал Еву? – сложив руки на груди, я вопросительно уставилась на Падшего.
- Потому что я подкинул Змею идею отправить вас, людишек, на путь греха.
- Значит, это все-таки из-за тебя я сейчас прозябаю лучшие годы своей жизни на жестокой смертной Земле, а не в Райских садах? – я нахмурилась. – Ну и черт с ним. Собственно, мне и после смерти в Рай не попасть.