- Сколько можно? – Пит устало спускается с лестницы. Он, наверное, спал.
- Замолчите оба! – криком отвечает ментор.
Он шатается. Его вытянутая рука направлена в мою сторону.
Он всегда обращается к нам, когда мы находимся в одной комнате. И не важно говорил Пит или я… У ментора странная психология обращения.
Ментор делает вдох. Собирается что-то сказать, но не успевает. С ужасным грохотом Хеймитч падает на пол. И толи он отключается, толи засыпает…
Больше он ничего не говорит.
Откидываю голову на спинку дивана и прикрываю глаза. Почему я живу здесь? Не думала, что такая участь ждёт победительницу Голодных игр. Слышу шаги слева. Открыв один глаз, я вижу, как Пит подходит к Хеймитчу и трогает его пульс.
- Жив, - констатирует парень.
Я вновь прикрываю глаз.
Слушаю сильные удары капель дождя. Он барабанит по крыше. Грохот молнии.
Шарканье ботинок.
Моё тело слегка наклоняется направо.
Его запах.
Поворачиваю голову в сторону соседа по дивану и открываю глаза.
Пит спокойно сидит рядом, сложив руки на груди, и смотрит на неподвижное тело Хеймитча.
Ментор тем временем начинает храпеть.
Я тоже поднимаю голову и смотрю на лежащее тело.
- И что нам с ним делать? – спрашивает Пит. Может, этот вопрос предназначался не мне…
- Оставить, как есть… - без эмоций отвечаю я.
Пит потирает свой лоб.
Похоже, не только меня достали эти пьяные дебоши.
Подумав, Пит утвердительно качает головой.
Замечаю, что парень переводит взгляд на меня.
Я опускаю глаза, смотрю на свои ноги. Мои белые носки приобрели грязный оттенок. Я так торопилась посмотреть, что случилась! Даже тапочки не надела!
Я поворачиваю голову к Питу. Его взгляд, как и мой секундой ранее, тоже опущен вниз на мои ноги, на голые колени.
Ещё один громкий храп ментора, заставляет нас обоих посмотреть на него. Хеймитч лежит без изменений.
За окном начинает темнеть. Ещё чуть-чуть и будет совсем темно.
Пит молчит. Молчу и я.
Хочу узнать, что станет в конце книги.
Что толку играть в эту молчанку?
Поднимаюсь с дивана и прохожу мимо Пита, Хеймитча.
Забираюсь на лестницу. Чувствую на себе взгляд Пита, который провожает меня.
В своей комнате я всё же решаю умыться. Медленно расстегнув молнию платья, я стягиваю его. Освобождаюсь от бюстгальтера и беру со спинки стула свою майку. Обычно я в ней сплю.
Я такая расстроенная, что не смогла поговорить с Цинной. Мне его не хватает.
Мне многого не хватает…
Уже почти надела майку, как за спиной слышу скрип. Это моя дверь открылась.
И сразу две мысли:
пусть это будет сквозняк!
почему я не закрылась на ключ?
Быстро надеваю майку, прикрывая свою грудь.
Нужно быть спокойной…
Беру снятые вещи в руку и разворачиваюсь к шкафу с одеждой.
В дверях стоит Пит.
Он никогда не был в моей комнате, также как и я в его.
И сейчас он стоит прямо на пороге. Его отделяет несколько сантиметров от моего пространства. Он стоит не двигаясь. Может, не решается зайти, а может, удивлён, что я в таком виде (обтягивающая майка, трусики и сомнительной белизны носки).
Остановившись прямо напротив него, я восклицаю:
- Какого чёрта ты здесь делаешь? – мой тон грубый.
Точно не понимаю, но, скорее всего, я злюсь из-за того, что он пришёл в мою комнату. Это место только для меня. Посторонних я не хочу видеть в своей комнате. Она - моё защищённое место.
Выходит, я ошиблась…
И тут Пит делает два шага вперёд, а затем захлопывает дверь за своей спиной.
Я искривляю губы.
Сжимаю в руке платье.
Мой вопрос теряет весомость сам собой. Зачем пришёл Пит? За удовольствием.
Меня это выводит.
Знаю, я сама отношусь к этому непонятно. Я вроде не против.
Удовольствие без лишних слов. Но… Я злюсь именно сейчас.
Резко швыряю платье и бюстгальтер о закрытые двери шкафа.
Я подхожу к молчащему Питу и ударяю его двумя руками в грудь.
- Уходи! – громко говорю я.
Пит вынужден отойти назад, от чего слегка ударяется о закрытую дверь.
- Уходи! – настойчивее повторяю.
Пит поднимает взгляд на меня, а потом проводит рукой по своей груди, по тем местам, куда я ударила. Он словно проверяет, нет ли там дырок.
Убедившись, что на груди всё в порядке, он начинает улыбаться.
Я отступаю назад.
- Успокойся, - произносит он почти не заметно. – Это всего лишь я.
Делаю ещё шаг назад.
Это Пит.
Не хочу.
Я хочу побыть одна. Это моя комната!
Не сейчас.
Я ёжусь от холода. Отвожу взгляд от Пита.
- Пожалуйста, уходи, - я практически умоляю его.
Я не боюсь его обидеть, но и не хочу провоцировать.
И Пит вроде понимает. Он согласно кивает и уходит.
Я забиваюсь в угол и тихо смотрю перед собой.
Я устала.
Мне всё надоело.
И самое страшное, что я не вижу выхода.
***
Ещё несколько безразличных дней проходят мимо.
Мы с Питом делаем вид, что не замечаем друг друга.
Нас всё устраивает.
Только вот сегодня меня посетила тоска.
Я виделась с Гейлом.
Мама сказала, что он заходил и сказал, что будет ждать меня около своего дома.
Я не отказалась. Я хотела его видеть.
Когда шла, даже промелькнула надежда, что мы сможем стать друзьями, как прежде.
Только вновь разочарование…
- Зачем ты живёшь? – спросил меня Гейл. Мы шли из Шлака. Просто гуляли. Старались не привлекать внимание к себе.
Я молчала. У меня не было ответа. И сейчас нет. Я смотрела под свои ноги.
Зачем живу? В чём смысл?
Гейлу наверно и не нужен был ответ именно на этот вопрос.
- Ты с Питом? – задавая этот вопрос, голос Гейла дрогнул.
И тогда ему точно нужен был ответ.
Но я вновь молчала.
И на этот вопрос не было у меня ответа.
Но, видимо, я молчала по-иному…
Гейл презрительно кинул недовольный взгляд на меня и ушёл в противоположную сторону, не сказав «пока»…
Я не обиделась.
Гейл прав.
Зачем всё это?
Прим будет жива. Это отлично, это замечательно.
А я? Что будет со мной?
Утешая себя одной надеждой, я забыла про всё остальное. Желание осуществилось, а вместе с ним пришла пустота.
По дороге в дом, я не захожу к маме и Прим. Не хочу портить им настроение. Я не смогу скрыть от них свои грустные глаза.
Захожу в дом Хеймитча и с облегчением замечаю, что сегодня день уборки.
Всё чисто.
Никого нет.
Люблю, когда всё лежит на своих местах.
Поднявшись в свою комнату, принимаю душ.
Тщательно расчёсываю свои волосы. Надеваю майку, свободные шорты, аккуратно натягиваю гольфы. Мне нравится носить гольфы. Они напоминают мне о детстве. Младшая школа. Мир без забот. Папа рядом.
Смотрю на свою книгу. Я её так и не дочитала. Как будто кто-то сказал: «Ещё не время…»
Глубоко вздыхаю и опять вспоминаю Гейла.
В чём смысл?
Я победитель. Я богата. Ношу гольфы (опускаю глаза на ноги). Смотрю мультики. Улыбаюсь для Сноу… Спала с Питом.
Смысл? Его нет.
Голова начинает болеть от этих раздумий.
Смотрю на балкон через прозрачную штору. Мысль о самоубийстве посещает мой разум уже во второй раз.
Нельзя…
Я принесу много горя и печали маме и Прим, если умру. Тем более по собственному желанию.
Нужно им позвонить. Сказать, что я не приду.
Для этого нужно спуститься вниз. Я передумываю. Но потом решаюсь.
Мама будет волноваться.
Шаркая ногами по чистому полу, я спускаюсь к телефону. За чистым столом гостиной сидит Пит.
А где же Хеймитч?
Парень пьёт сок и смотрит в окно.
Мы всё ещё не замечаем друг друга.
Я набираю номер телефона маминого дома.
- Я не смогу прийти, - говорю спокойно, когда слышу мамин голос.
Она расстраивается, но не допытывается, в чём причина.
Мама спрашивает про встречу с Гейлом. На что я отвечаю:
- Да, виделись.
И больше ничего. Сейчас не лучшее время для рассказа. Я смотрю на Пита. Его стакан уже пуст.
Свободной рукой я включаю телеэкран.
Начинаю щёлкать каналы. Может, есть какой-нибудь мультик.
- Я люблю вас, мам, - говорю я на прощание в трубку телефона.
Мультик!
Кладу трубку и прохожу к дивану. Горничная передвинула маленький стол к нему. Я сажусь на мягкую поверхность и задираю ноги на стол.
Почему я люблю мультики?
В них всегда всё будет хорошо в конце. Можно мечтать. Бывает смешно.
Пит встаёт со стула.
Я опираюсь головой на спинку. Это как защита. Так я показываю своё безразличие к нему.
Пусть не думает, что я сожалею…
- Опять мультик? – неожиданно спрашивает он. Он вроде собирался пройти мимо, но останавливается рядом и смотрит на экран.
- Угу, – мычу я, не смотря на него.
Тогда Пит быстро и с силой садится на диван, я даже подпрыгиваю на месте.
На экране рассеянный утёнок ищет своего друга пса. В мультиках всегда показывают дружбу между, казалось бы, не дружными зверями. Так детям показывают, что все равны. В жизни всё иначе…
Пит тоже закидывает ноги на стол.
Я смотрю на наши ноги, которые находятся очень близко. Моя левая нога почти касается правой ноги Пита.
Это природа! Дурацкая природа, которая заставляет меня думать о Пите, как о любовнике…
Я плотно стискиваю губы и двигаю ими из стороны в сторону. Мерзкий скрип моих зубов.
- Прекрати, - просит меня Пит.
Может, я сама того не понимая привлекала так его внимание?
Развернув голову к нему, я не прекращаю скрипеть зубами. Пит недовольно косится на меня. Я с видом детской наивности приоткрываю губы и разжимаю зубы. Натянуто ему улыбаюсь и продолжаю смотреть мультик.
И теперь очередь Пита привлекать моё внимание!
Я не понимаю смысл мультика, я просто не слушаю. Смотрю на картинку, но не запоминаю её.
Пит легонько касается своей левой ногой свою правую ногу. От чего его правая нога задевает мою.
Я не обращаю внимание. Пусть он так думает.
Хотя внизу живота закрепилась волна безумного желания, которое моё тело собирается удовлетворить.
Я притягиваю свои ноги к груди и останавливаю подушечки пальцев ног на углу столешницы. Сжимая угол пальцами, я сильнее откидываюсь назад.
Делаю глубокий вдох, из-за которого моя грудь поднимается, делается объёмнее, и вновь опускается.
Пит это видит.
Он делает совсем маленькое движение в мою сторону и теперь его бедро касается моего, как и плечо, и колено, и рука.
Я не собираюсь отстраняться.
Думаю, Пит и так уже понял, что я не против.
Небрежно положив свою руку на моё колено, Пит его медленно сжимает. Опускает руки к моему гольфу и поправляет резинку белой ткани. Затем проскальзывает указательным пальцем вверх по моей ноге. Я выпрямляю ноги, давая Питу возможность затронуть желаемые места моей ноги.
Его большому пальцу ничто не мешает добраться до горячей впадины моего тела…
И мы смотрим мультик.
Я блаженно ухмыляюсь, когда его рука отстранила тонкую ткань моего белья.
И тогда же я вспоминаю, что было в прошлый раз. Хеймитч почти застал нас. А если сегодня он придёт раньше?
Подождав ещё минуту (я не могла сказать ему сразу «нет»), убираю его руку от себя. Пит сжимает свою ладонь в кулак.
Я, не поворачиваясь к нему, встаю с дивана и перешагиваю через ноги Пита.
Замечаю руку Пита, которая хочет поймать мою. Эта заставляет меня ускорить шаг и быстро подняться по лестнице.
И я уверена, что Пит пойдёт следом.
Он догоняет меня около арки, которая расположена вначале коридора второго этажа. Пит хватает меня в свои объятия, прижимая спиной к своей груди. Я улыбаюсь такому детскому объятию.
Пит целует мою шею. Его рука останавливается на моей груди. Вторая проводит по внутренней части моего бедра. Я прикусываю свою щёку.
И тогда я поворачиваюсь к Питу лицом и буквально влипаю в его объятия.
Мы разделяем один вкус слюны.
Поцелуй такой долгий, что мои челюсти начинают болеть.
Пит прижимает меня к стене. Ладонь проскальзывает по моим бёдрам. Я горячая, он горячий… Так жарко.
Отстранившись от него, я смотрю по сторонам. Мы в коридоре.
Пита это не волнует. Он продолжает целовать мою шею, спускаясь ниже к груди.
А потом снова целует, впиваясь в мои губы мелкими глотками.
Делаю несколько вдохов и произношу:
- Пит, - я собираюсь сказать ему, что нужно уйти отсюда, но он опережает.
- Мне нравится, когда ты произносишь моё имя, - Пит смотрит прямо в мои глаза.
Я медленно растягиваю губы, превращая их в улыбку.
Заглянув за его спину, наблюдаю дверь в комнату. Это одна из комнат, в которых никто не бывает (кроме горничной). На втором этаже их несколько (включаю комнату ментора). Я отталкиваю плечом Пита и иду к двери.
Мой союзник не отступает от меня. Хватает мои руки, трогает бёдра, цепляется за майку…
Я тяну за ручку и открываю дверь. Содержимое комнаты я не успеваю рассмотреть. Пит громко хлопает дверью и притягивает меня к себе.
Бешеный стук сердца. Бешеное желание. Бешеные мы.
Пит валит меня на что-то, напоминающее кровать.
Я издаю резкий стон. Это удовольствие или осознание происходящего, но стон говорит о моём положительном ответе на всё, что собирается сделать Пит.
Мой любовник нежно снимает с меня мешающие вещи, раздвигает ноги…
Я запускаю свои руки под его майку. Тяну её вверх. Пит помогает мне снять майку и с меня.
Расстегивая пуговицу на штанах Пита, я ищу его губы своими.
Пит целует меня.
Я чувствую его тёплые ладони на своей груди, шее, а вместе с ладонями чувствую и ещё кое-что…
То, что заставляет меня выгнуться под ним, закусывать губы и учащённо дышать.
Словно зыбкий песок тянет меня на неизвестное дно, которого может и нет… Но я не буду сопротивляеться. Я хочу потонуть.
Пит нежен. И он не торопится.
Он позволяет мне насладиться блаженными минутами нашей забавы.
Его горячее дыхание по всему телу. Мои протяжные стоны всё это время.
Оглушительный взрыв, горячая волна непонятно чего разливается по моей крови. Сладострастие. Запредельное удовольствие, которое я получаю и от финальной реакции Пита.
Бессилие.
Пит лежит рядом, смотря наверх. В этой комнате красивый потолок. Много узоров, на стенах картины. Старинные вазы на каждом столе. Даже не верится, что это дом Хеймитча.
От разглядывания комнаты меня отвлекает Пит. Его влажные пальцы спускаются от моей груди до живота, цепляя выступы моего тела.
Его указательный палец останавливается около моего пупка, затем Пит погружает его в маленькое отверстие тела…
Я улыбаюсь.
И я уже начинаю думать, что смогу остаться в этой комнате на следующие полчаса…
Но мы слышим:
- Дети! – крик снизу.
Мы с Питом подскакиваем с кровати.
Я не разбираю происходящего вокруг и на автомате надеваю свои вещи, которые выдёргиваю из-под Пита. Мной движет страх. Я боюсь, что Хеймитч узнает. Это как-то неправильно. Сама не пойму…
Пит надевает штаны, я быстро натягиваю на себя майку.
- А где моя? – спрашивает Пит у меня.
Я оглядываюсь по сторонам. Куда я её дела?
Ложусь на пол и заглядываю под кровать. Майка Пита комком лежит у противоположного края кровати на полу. Я встаю на колени и подползаю к нужному краю.
- Нашла, - тяжело выдыхаю я.
Пит подходит ко мне, когда я добираюсь рукой до майки.
Ладонью он проводит по моим ногам, бёдрам. Потом берёт за руку и помогает встать.
Я отдаю ему майку и быстрее направляюсь к выходу.
Страх совсем меня подчинил. Руки начинают трястись. Дышать невыносимо тяжело.
У самой двери мой страх отступает из-за Пита, который прижимает меня к себе и целует ещё раз. Грубый, желанный поцелуй, который протестует. Нас прервали.
Пит целует так, словно выйдя отсюда, он больше не сможет меня поцеловать…