Луи, одетый в белый халат и марлевую повязку, шокированно смотрел на это светловолосое чудо в бахилах. Медсестры заинтересованно вскинули брови, но Скорпиус, быстро со всеми поздоровавшись, за локоть вывел друга из палаты и усадил на кушетку у двери.
- Ты не занят? – улыбнулся Скорпиус.
- Ну как тебе сказать? Сейчас мне нужно спасать мужика, у которого бильярдный шар застрял в прямой кишке, и даже не спрашивай, как он туда попал, – протянул Луи, сняв марлевую повязку.
- Мне нужна твоя помощь, – пропустив мимо ушей тираду про несчастного пациента, сказал Скорпиус.
- Я не буду перекапывать лес, – сразу сказал Луи.
- Нет, я по поводу Бонни…
- И моя дочь тоже не будет перекапывать лес. И вообще, во что ты хочешь втянуть мою дочь, а, массовик-затейник?
- Я хочу купить ей пони.
- Скорпиус!
- Я серьезно. За маленькую услугу я куплю ей пони. Ей же шесть, все маленькие девочки любят пони.
- Я сразу против, – холодно сказал Луи. – Не смей втягивать Бонни в свои аферы.
- Я уже договорился с твоей бывшей женой, что заберу Бонни на выходные, – невинно улыбнулся Скорпиус.
На лицо Луи набежала тучка.
- Скорпиус…
- Я же ее крестный!
- Скорпиус….
- Я же так ее люблю!
- Скорпиус!
- Верну в целости, сохранности и верхом на пони, – пообещал Скорпиус. – Ты согласен? Да? Отлично, я заберу Бонни на выходные.
- Я, как отец, против! – возразил Луи.
- Ты, как друг, только за. Хочешь, я потом привезу ее на Шафтсбери-авеню и она погостит у тебя? Твоя бывшая, насколько я помню, запрещает тебе видеться с Бонни…
Луи недовольно поджал губы, а Скорпиус начал хлопать глазами, да так, что кот из «Шрека» нервно закурил в углу.
- Как ты вообще уговорил Джейд? – пробухтел Луи, скрестив руки на груди.
- Твоя бывшая – замечательная женщина, но тебя ненавидит, – признался Скорпиус. – Я же просто с ней поговорил, и она растаяла от умиления… Джейд не так плоха, как для слизеринки.
- В семь вечера в воскресенье Бонни должна быть на Шафтсбери-авеню, – прошипел Луи. – Ни минутой позже…
- Спасибо! – обрадовался Скорпиус, крепко обняв друга.
- …если хоть что-то в твоем плане пойдет не так – я тебя похороню заживо, и я не шучу…
- …спасибо-спасибо!
- И если Джейд узнает лишнее….
Но Скорпиус уже умчался прочь, оставив Луи разрываться между сожалением и неконтролируемым ужасом.
* *
- Бонни, солнышко, а сколько тебе лет? – улыбнулся Скорпиус, присев на корточки перед рыжеволосой девочкой, одетой в премиленькое платьице персикового цвета.
- Шесть, отправить меня в магазин за пивом не выйдет, – отозвалась Бонни, в голосе которой отчетливо звучали нотки настороженности, унаследованные от папы.
- Сейчас мы пойдем к одному очень странному мужчине и скажем, что тебе девять, – заплетая волосы крестницы в два хвостика, проворковал Скорпиус. – Потом еще кое-что, а потом я подарю тебе пони.
- И зефир.
- Зачем тебе зефир?
- Нет зефира – нет вранья.
Скорпиус умилительно погладил Бонни по голове и расплылся в улыбке.
- Такая маленькая и такая умная. В маму, наверное. Слушай дальше. Потом (в смысле совсем потом), я отведу тебя к папе, но маме ты ничего не скажешь.
- Мама говорит, что папа – неблагодарное чудовище.
- Твоя мать – мудрая женщина, Бонни, – кивнул Скорпиус. – Поэтому, слушай Скорпиуса, он плохому не научит.
Бонни прищурила огромные зеленые глаза, глядя на крестного, как полицейский на преступника.
- Ну ладно-ладно, – закатил глаза Скорпиус. – Не смотри на меня так.
Подняв Бонни на руки, Скорпиус трансгрессировал к воротам Малфой-мэнора, а Бонни, уткнувшись ему в шею, матернулась, явно повторив одно из высказываний своего крестного.
«У Луи растет маленький уголовник» – подумал Скорпиус.
Трансгрессия закончилась очередным рывком и Скорпиус, еще раз пригладив платьице девочки, поправив бантик на ее рыжей голове и зачем-то пригладив свои волосы, шепнул Бонни на ухо:
- Сколько тебе лет, согласно нашему маленькому обману?
- Зефир будет?
- Бля буду, будет тебе зефир. При родителях не повторяй.
- Мне девять лет, – твердо сказала Бонни.
Скорпиус одобряюще кивнул и опустил девочку на землю.
- Ну, с Богом, – вздохнул он, толкая кованные ворота.
Засмотревшись на павлинов, гордо расхаживающих в вольере, Бонни явно не заметила, что крестный привел ее прямиком к огромному величественному особняку и, открыв ключом двери, затащил ее в холл.
Драко Малфой, корпевший над бумагами, обернулся на скрип двери и хотел было что-то сказать, как взгляд его опустился к миленькой рыжеволосой девочке, одетой в платье с рюшами, маленькие туфельки и меховую накидочку.
- Ой, это кто тут такой маленький? – проворковал Драко, приблизившись к сыну и девочке. – Это кто тут такой хорошенький?
- Бонни! – взвизгнула девочка, хлопая глазками.
- И сколько тебе лет, манюнечка?
- Девять! – Скорпиус довольно улыбнулся, когда девочка согласилась немного подоврать.
Несмотря на то, что вид сурового Драко Малфоя, сюсюкавшегося с чужим, пусть и очень милым ребенком, немного взбесил Скорпиуса, это не помешало ему вновь поднять Бонни на руки, прижать к себе и взглянуть на отца самым проникновенным своим взглядом.
- Знакомься, папа, с внучкой, – произнес Скорпиус, не забывая про слезливые нотки в голосе. – Единственная моя радость, после того, как Доминик….
Драко Малфой оторопело глядел то на сына, то на «внучку», проводя логическую параллель между ними. Скорпиус крепче прижал к себе Бонни и прикрыл глаза.
Спустя минуту тишины, которую разбавлял лишь треск поленьев в камине, Драко Малфой, крепкий и взрослый мужчина, упал в глубочайший обморок, по-своему приняв роль «дедули Драко».
====== Местный сказочник ======
- Папа, – перепуганно позвал Скорпиус, обмахивая у бледного лица Драко журналом. – Пап, ну хватит уже. У тебя же всегда были крепкие нервы. Ну пап!
Брызнув отцу в лицо воды из пульверизатора, Скорпиус сам чуть в обморок не упал, когда Драко даже не вздрогнул.
- Все они мужики одинаковые, – сообщила Бонни, невозмутимо почесывая худую черную кошку за ухом. – Как узнают, что судьба подготовила им ребенка – глазки в кучку, а потом обморок, крики, развод и мать-одиночка.
Скорпиус медленно обернулся к этому «шестилетнему Фрейду» и шокированно вскинул брови.
- Мама так говорит, – пояснила Бонни.
Драко наконец-то открыл глаза и начал подавать признаки жизни, видимо голос девочки вывел его из полукоматозного состояния. Волна облегчения чуть не сбила Скорпиуса с ног, и тот, глубоко вздохнув, глотнул сразу восемь таблеток успокоительного, заел их лекарствами от болей в сердце, на всякий случай сделал огромный глоток прямо из пузырька с микстурой, нормализующей давление, и быстро запил все коньяком.
- Мне показалось? – простонал Драко. – Мне ведь показалось, правда?
- Какого хрена ты меня так пугаешь? – возмутился Скорпиус, засунув в рот жменю активированного угля. – А если бы я тут помер?
- Проходили уже, – выдохнул Драко, с трудом сев.
Все еще мутный взгляд Драко скользнул куда-то вдаль, и, на его беду, милая девочка в платьице, улыбнулась и помахала ему маленькой ручкой.
- Папа, не смей! – крикнул Скорпиус, поняв, что Драко сейчас опять рухнет. – Ну что такого страшного случилось, а?
- Это…это дочка твоя? – хрипло спросил Драко, отобрав у Скорпиуса коньяк.
- На маму свою похожа, да? – нервно улыбнулся Скорпиус, отсыпав себе таблеток от головной боли и съев сразу шестнадцать штук.
- Скорпиус, – взвыл Драко. – Как ты мог?!
- Папа, я не специально. – Скорпиус так увлекся глотанием таблеток, что не заметил, как умял почти пачку противозачаточного. – Бонни девять лет, согласись, аборт делать поздно.
- Эй, я все еще здесь, – возмутилась Бонни. – Эх, мужики-мужики!
- Неужели нельзя было этого избежать?! – Драко перешел с воя на крик. – Да прекрати ты жрать таблетки, я ж тебя потом не откачаю!
Скорпиус нервно кивнул, запил очередную порцию коньяком и, еще более нервно икая, уже чуть-чуть пожалел о своем гениальном плане.
- Я ж не для себя над камнем-то чахну, – всхлипнул Скорпиус, начав тактику жалости. – Бонни так по маме скучает….
- Скучаю, – подтвердила Бонни. – Хоть она и говорила, что ты – безумный пидо….
- Господи, солнышко ты мое, как же ты без мамы?! – прорыдал Скорпиус, прижав к груди разговорившуюся крестницу. – Сирота ты моя, неприкаянная….
- Скорпиус, – осторожно позвал Драко.
- ….ни кола, ни двора, лишь папка твой воскресший, да дядька-оборотень…
- Скорпиус, пожалуйста…
- …если рыжая, то все, не Малфой, приговор.
Драко вздохнул и поджал губы, а Скорпиус, поняв, что слезливая байка подействовала на отца, как сплетни на бабульку, утер слезы и выпустил Бонни из объятий.
- Вот такой вот пирожок, – всхлипнул напоследок Скорпиус.
- Ты прятал дочку все это время, а сейчас что-то в тебе екнуло и ты решил нас познакомить? – Драко идиотом отнюдь не был, тем более, что являлся родителем этого «местного сказочника».
- Ну просто Бонни очень хотела дедушку увидеть.
- Я? – опешила девочка.
- Да, – скорбно кивнул Скорпиус. – А ты, папа, мог бы и понять мое стремление к философскому камню. Я не хочу, чтоб Бонни росла без матери, а то будет такой, как я…
- Боже упаси, – протянула Бонни.
Драко сделал очень большой глоток коньяка, уничтожающе глядя на своего сына, которого, судя по всему, слегка подташнивало от проглоченных лекарств.
- Сейчас тебе двадцать семь, – произнес Драко. – Девочке – девять. Если учитывать девять месяцев с момента зачатия, то выходит, что ты в семнадцать лет стал отцом?
- Да, стресс перед Ж.А.Б.А., Выручай-комната, сливочное пиво, – пролепетал Скорпиус.
Драко закрыл лицо руками, а Бонни повертела пальцем у виска. Скорпиус откинулся на спинку кресла и не сдержал хитрой усмешки.
* *
- Луи, открывай! – потребовал Скорпиус, барабаня в дверь. – Это я.
- Да понятно, что ты, кто еще в два часа ночи может ломиться в двери, крича таким противным голосом, – пробурчал Луи, открыл двери и замер на месте.
Первое, что он увидел, были даже не сонная Бонни и не развеселый Скорпиус. В подъезде, позади них, гарцевал белый пони, недовольно фырча, видимо ему не нравилась широкая розовая лента, повязанная на его широкой шее.
- Это что такое? – прошептал Луи, подняв Бонни на руки.
- Пони, – пояснил Скорпиус. – Пони, заходи, располагайся. Милости прошу на балкон.
Пораженно глядя, как друг тащит пони через всю квартиру на балкон, Луи переглянулся с дочерью, которая закатив заспанные глаза, пожала плечами.
- Маме не говори, что мы виделись, – шепнул Луи.
Бонни рассеянно кивнула.
- А зачем Скорпиус сказал своему папе, что он мой папа? – поинтересовалась Бонни.
Луи застыл на месте, удивившись этому еще больше, чем при виде пони.
С трудом уложив дочь спать, при этом трижды перечитав ей все сказки барда Бидля, Луи укрыл ее одеялом и, потушив в комнате свет, бесшумно вышел в коридор, учинять кровавую расправу над другом.
- Скорпиус, что это было? – спустившись вниз, спросил Луи, чувствуя, что от злости у него дергается глаз.
- Пони, не волнуйся, я его накормил и он не будет орать полночи.
- Ты какого черта втянул Бонни в очередной дебилизм?!
- А, Бонни уже проговорилась, – занервничал Скорпиус. – Я все объясню.
- Я жду, – сверкнув глазами, прорычал Луи.
Скорпиус на всякий случай отошел подальше и улыбнулся.
- Ну ничего же страшного…
- Скорпиус!!!
- Это секретная информация, – вдруг совершенно другим тоном сказал Скорпиус. – Которая касается только меня и американских федералов.
Если бы Скорпиус был достаточно умен для того, чтоб понимать смысл пословицы «язык мой – враг мой», многих казусов он мог бы просто избежать. Но язык был лучшим другом Скорпиуса, который порой жил своей жизнью и ляпал такие перлы, которые потом фантазия и честный взгляд переделывали в довольно правдоподобные рассказы. Обманывать людей – вот он истинный дар Скорпиуса Малфоя. Часто он даже сам верил в свои бредни, наверное, поэтому и люди воспринимали его всерьез.
Вот и сейчас, несмотря на то, что Луи – лучший друг, который знает уловку Скорпиуса, заговаривать зубы покруче любой привокзальной цыганки, очередная легенда зрела в белобрысой голове.
- Какие федералы, придурок? – прошипел Луи, боясь, что его крики разбудят Бонни.
- Аккуратней, дятел, не факт, что в этой комнате нет прослушки, – шикнул Скорпиус.
- Я жду объяснений.
- Тогда присядь.
Луи послушно опустился на стул, а Скорпиус, вдохнув полные легкие воздуха, начал свой только что придуманный рассказ.
- Давно это было, когда я только в Йель поступил. Специальность-то у меня сложная, не подниматель пингвинов, а прикладная математика, а там дураков не держат, вот и пришлось мне под умника косить. Доклады, презентации, целые груды тетрадей, и это при том, что единственное, что я знал – теорема Пифагора и то, лишь формулу….
- Причем здесь федералы?
- Да слушай же, я ж рассказываю! – возмутился Скорпиус. – Так вот, проучился я месяц, уже подумывал бросить Йель, тяжело ведь очень было, как случайно заметил, что за мной следят.
Луи напрягся, ложь вливалась в него светлой рекой из уст Скорпиуса Малфоя.
- Две недели за мной ходили, – закурив, сообщил Скорпиус. – Я уже бежать хотел, мало ли, может это киллеры. И был почти прав. Мужики здоровые, плечи – как шкаф по ширине, в костюмах, как дирижеры, да только что-то мне подсказывало, что это не дирижеры. Выражения лиц у них было не сильно-то одухотворенное, да и пистолеты дирижеры тоже не носят.
- Это и были федералы? – поинтересовался Луи.
Скорпиус кивнул.
- Прижали меня как-то в коридоре, в пустую аудиторию завели, двери закрыли. Я уж думал, прибьют меня, как тут началось. Сказали, мол, знают, что я – мертвец по сути. Я им говорю: «А как вы догадались?». А они мне: «Так мы тебе в голову три раза стреляли, а ты не заметил».
- Да ладно, что ты чешешь?
- У меня пули в голове, Луи! Я сейчас могу тебя застрелить! – пригрозил Скорпиус. – Ну ты дальше слушай. Оказалось, хотят там они у себя в США какое-то биологическое оружие создать, ну типа, супер-солдата, Капитана Америку, так сказать. А для полной работы системы им моя ДНК понадобилось. Так и сказали, что без меня не уйдут, и мне лучше бы их слушать, а то русские придут, а у них разговор короткий – шапку на голову, балалайку в руки, водку вовнутрь, на медведя посадят и увезут к себе в лабораторию.
- А ты что? – ужаснулся Луи.
- Согласился, выбора-то не было. И давай они кровь на анализ по десять раз на день брать, таблетки на мне испытывать и графики у меня перед глазами малевать…
- Хорошо, но Бонни тут причем?
- А…- Скорпиус явно увлекся и позабыл собственно всю суть своей байки. – Тут такое дело…я говорю ученым, что я – сын аристократа, меня искать будут и все такое. Так американцы папе письмо якобы от моего имени отправили, а в письме такой бред – типа я женился, у меня ребенок будет, домой не вернусь, к Рождеству не ждать.
Луи от удивления рот раскрыл.
- В итоге, провалился эксперимент американский, что-то им в моей ДНК не понравилось, – протянул Скорпиус. – Меня и отпустили, но я кучу бумажек о неразглашении подписал. Поэтому и не говорил об этом никому.
А недавно папа загорелся желанием увидеть внука, а что мне делать-то? Мне федералы сразу сказали, что если кто узнает, то они мне такой экшн устроят, что хоронить по частям будут. Вот я про Бонни и вспомнил.
Луи встревожено смотрел на друга, не зная, верить или нет. Скорпиус опустил окурок в пепельницу и тяжело вздохнул.
- Вот такая вот загогулина получилась, – сказал он. – Только, Луи, это очень большой секрет.
Луи заторможенно кивнул, невольно воспринимая бред Скорпиуса за правду. А сам виртуоз, мысленно вручив себе очередной «Оскар» за «лучшую мужскую роль первого плана», вышел на балкон, кормить и без того упитанного пони.