Он резко пересадил Хинату к себе на колени, не обращая внимания на боль в раненом боку. Его руки скользнули с ее талии выше, к плечам. Он медленно, дразнящим движением расстегнул несколько верхних пуговок и стянул ворот рубашки с ее плеч, обнажив одну молочно-белую грудь. Хината вскрикнула и попыталась отодвинуться, но руки Неджи крепко держали ее. Одна его ладонь подхватила обнажившуюся грудь, и Неджи чуть не застонал от удовольствия, такая она была полная и упругая.
— Неджи… пожалуйста не делай этого, — пискнула Хината, но, кажется, ее брат себя уже абсолютно не контролировал.
Снова глубокий обжигающий поцелуй, и Хината задохнулась от порочного наслаждения, охватившего ее тело. Она выгнулась навстречу его руке, уже ласкавшей маленькую упругую горошину соска, не в силах оказать сопротивление опытным ласкам Неджи. Хината почувствовала, что между ног у нее стало горячо и влажно, она в панике задергалась в объятиях Неджи, в последней отчаянной попытке вырваться. Страх и наслаждение смешались воедино, едва она почувствовала, как вторая его рука скользнула по ее обнаженному бедру вверх. Она задрожала и выгнулась дугой, пронзительно, почти с мольбой закричав:
— Неееджи!
И непонятно было, о чем она молит, о продолжении или о пощаде. Она и сама не понимала. В ее невинной головке никак не укладывалось то, что сейчас Неджи, годами игнорировавший ее и относившийся к ней с презрением, делал с ней на этой самой кровати в своей же спальне. Наслаждение, паника, страх, любовь к брату, испуг – все смешалось в одно единое целое, и Хината чуть снова не сорвалась в темную пропасть обморока, что с ней случалось довольно часто. Она взглянула в глаза брата с тихой отчаянной мольбой о помощи, и Неджи, внезапно остановился, когда думал, что уже ничто не в силах его остановить и оторвать от юного красивого тела Хинаты. Но эта мольба в ее прозрачных глазах сделала это.
Он собрал в кулак всю свою волю, сконцентрировался на своей чакре, силком заставляя ее течь медленней и спокойней, и глубоко вдохнул.
Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.
Зверский сексуальный голод отступил на задний план, но совсем ненадолго. Неджи с превеликим трудом заставил себя разжать руки и позволить телу Хинаты соскользнуть с его колен на пол. И вот она снова сидела перед ним на полу, со спущенной на плечах рубашкой, широко раскрытыми испуганными глазами, чуть приоткрытым соблазнительным ротиком и растрепанными иссиня-черными волосами. Возмутительно соблазнительная и ослепляющая в своей невинности…
— Уходи, — прохрипел Неджи, судорожно сжимая и разжимая кулаки. – Выйди из этой комнаты, Хината. И больше никогда сюда не смей входить.
Внезапно резкий, снова похолодевший на сто градусов голос больно резанул по нежному сердечку девушки. Она всхлипнула, вскочила с пола и выбежала из его комнаты.
Неджи судорожно вздохнул. Вот. Снова он причинил ей боль. Но теперь он еще и унизил ее. Холодный, бессердечный, озабоченный ублюдок.
«Ну признайся себе, скотина, что афродизиак был лишь поводом для того, чтобы распустить руки!» — мучил себя Неджи, лежа на кровати и пытаясь подавить снова начавшее подступать желание.
Чтоб ему гореть в аду вечным пламенем. И целая ночь мучений от неудовлетворенного желания, усиленного афродизиаком послужит ему хорошим наказанием за всю ту боль, что он причинил той, которую поклялся защищать ценой своей жизни еще в детстве.
========== глава 5 ==========
Утро Неджи встретил с ужасной головной болью. А во рту было суше чем в пустынях Суны. И вдобавок, целых пять минут он не мог вспомнить ничего из вчерашних событий. А когда вспомнил, похолодел так, что стал бледнее Сая. Черт, черт, черт!!! Что же он наделал!! Неджи сел на кровати, свесив босые ноги и обхватив голову обеими руками, начал качаться из стороны в сторону, словно маленький ребенок. Сердце внезапно застучало как бешенное, а телу стало жарко, только уже не так, как вчера, от действия афродизиака, а от ужаса того, что он вчера наделал. Ладони покрылись противным, липким потом, и Неджи раздраженно отнял их от лица.
Что теперь делать? Как смотреть в глаза Хинате? Что она теперь о нем думает? Как он снова сможет добиться восторженного наивного восхищения в ее больших невинных глазах? Да, теперь Неджи мог честно себе признаться, что это самое восторженное восхищение, которое он каждый день читал в ее глазах, было для него как бальзам на душу, раз уж он не имел права любить ее не как сестру. И теперь она, наверняка, презирает его за вчерашнее. Она и на километр к нему не подойдет…
Боль сжала сердце, и Неджи устало откинулся назад, на постель. Он не знал, что ему теперь делать. Наверное, нужно попросить у Хокаге-сама длительную миссию и убраться подальше от Хинаты, к чертовой матери. И поскорее стать АНБУ, чтобы скрыть свое порочное лицо… Чтобы Хината больше не видела того, кто чуть ее не изнасиловал… Смягчающее его вину обстоятельство – возбуждающий афродизиак – он не считал таковым. Всю вину за происшедшее вчерашней ночью в его спальне, он предпочел взять на себя.
Неджи прекратил свое самобичевание, — не в его это стиле было долго убиваться из-за собственных ошибок, — и вышел в коридор в одних белых штанах, в которых был вчера и уже в заново пропитавшейся за ночь кровью повязке. Почти сразу же за дверью он обнаружил лежавшую на полу, чисто выстиранную и выглаженную свою белую рубашку, аккуратно и заботливо сложенную. А поверх нее чистые бинты. И записку с одним единственным словом: «Прости».
Неджи чертыхнулся и злобно ударил кулаком в стену. В этот момент он стал ненавидеть себя еще больше. Хината… черт. Она снова решила взять всю его вину на себя, не смотря на то, что он вчера ее ужасно обидел. Хьюга прислонился к стене, держа в руках злосчастную бумажку, и бессильно сполз по ней вниз.
— Хината, Хината, что же ты со мной делаешь? – процедил он едва слышно.
Она опять умудрилась взять всю его вину на себя и одновременно заставить его чувствовать себя виноватым вдвойне. Только она так и умела…
Неджи вышел из своего ступора, резким движением накинул на себя свежую рубашку поверх пропитанных кровью бинтов, и даже не запахнувшись, с обнаженным торсом, спустился на первый этаж, откуда уже соблазнительно пахло пирожками с мясом.
В кухне стояла молоденькая девушка, дочь их служанки. Звали эту девушку Сери. Она стояла у плиты и жарила пирожки. Она часто заигрывала с ним и пыталась флиртовать, но Неджи успешно игнорировал ее кокетство.
— О, Неджи-сама, а у меня уже почти все готово! – бодро воскликнула Сери, но тут же прикусила язык, заметив, что взгляд Неджи зол, а лоб страшно нахмурен.
«Да он же в ярости!» — с ужасом подумала девушка, однако не преминула отметить, какое красивое у него тело, пускай и скрытое немного окровавленными бинтами. Не желая упускать свой шанс, служанка рискнула своим положением и робко предложила:
— Давайте я вас перебинтую, Неджи-сама?
— Где госпожа Хината? – проигнорировав ее предложение, перебил ее Неджи.
— Не знаю, она спустилась рано утром и даже не позавтракала. Куда-то ушла. Ни о чем не предупреждала.
— Она ничего не сказала?
— Н-нет…
— А настроение?
— П-простите? – Сери не привыкла, чтобы господин Неджи интересовался чьим-нибудь настроением, пускай оно и принадлежало Хинате-сама.
— В каком настроении она была? – рявкнул Неджи нетерпеливо.
— Кажется, в обыкновенном, — пробормотала Сери, наполовину мертвая от ужаса.
Неджи понял, что ничего толкового от девушки не добьется и пулей вылетел из дома. Он хотел срочно найти Хинату, извиниться перед ней, а потом… А потом исчезнуть из ее поля зрения на ближайшие несколько месяцев. Как какой-нибудь презренный трус. Именно поэтому, Наруто подходил Хинате очень хорошо во всех отношениях, и Неджи понимал и принимал это, хотя и с горечью. Наруто мог и защитить ее от опасности, и взбодрить, и рассмешить и подарить любовь. Такую, какую она заслуживала… Не то что он, Неджи, который мог причинять нежной, доброй и хрупкой Хинате одну только боль.
Неджи пустился на поиски Хинаты. Нашел он ее очень быстро, не без помощи бьякугана, конечно. Девушка сидела на берегу ручья в лесу и бросала камешки в воду. И она была не одна. Тут же, рядом с ней, за ее спиной, стоял Наруто и что-то ей втолковывал. Не медля, Неджи направился туда.
При виде него глаза Наруто злобно сверкнули.
— Неджи! Ну ты и козел! – заорал он на него, не успел Неджи спрыгнуть с дерева.
— Уйди, Наруто, мне нужно извиниться перед Хинатой. – сказал Хьюга.
— Ах, тебе нужно?! А что, если Хинате это не нужно? Ты об этом не подумал? Оставь ее в покое!! – Наруто встал так, что заслонил Неджи путь к девушке своей грудью, отчего стал похож на распетушившегося драчуна.
— Наруто, прошу тебя, — устало произнес Хьюга.
— Да иди ты, даттебайо! – заорал Узумаки. – Я тебя к Хинате и на сто шагов не подпущу!
— Наруто-кун! – окликнула его девушка, медленно поднимаясь с земли. – Успокойся. Со мной все в порядке. Дай нам с Неджи-саном поговорить. Я прошу тебя.
Наруто что-то недовольно пробурчал и злобно глянул на Неджи, словно бы предупреждая, что следит за ним. Затем он все же отошел за деревья. Убедившись бьякуганом, что он отошел достаточно далеко и не слышит их, Неджи повернулся к Хинате. Она стояла неподвижно, не шарахалась от него, как он ожидал, не кидалась с обвинениями, просто стояла, молча уставившись себе под ноги и отчаянно краснея. Это было так похоже на Хинату. Неджи нестерпимо захотелось погладить ее нежную алую щечку и прижать ее к себе. Вот только он теперь никогда не прикоснется к ней… Без особой на то необходимости.
— Хината-сама… – начал он, и она одновременно с ним проговорила:
— Неджи-сан…
— Хината, прости, — продолжил Неджи тихо. – Я вел себя непростительно предыдущей ночью. Обещаю, что этого больше никогда не повторится. И я не стану смущать вас своим видом. Вы можете проходить свои тренировки с Наруто. Я ухожу.
Он проговорил это все ровным безэмоциональным тоном, не глядя ей в глаза, а затем развернулся и пошел прочь.
Минуту Хината стояла в ступоре, а потом вдруг закричала неожиданно и для него и для себя:
— Неджиии!
Он резко обернулся, и его растрепанные, не собранные волосы взвились в воздух и хлестнули его по плечу.
— Неджи-сан… Неджи, пожалуйста, не надо! Не уходи…
Он непонимающе моргнул.
— Что?
— Не уходи, Неджи, — Хината всхлипнула и по ее щекам потекли слезы. – Ты ведь уходишь из-за меня? Пожалуйста, не делай этого! Я обещаю, что больше никогда-никогда не зайду в твою комнату, — тут она покраснела еще гуще, — и я сделаю все, что ты захочешь, только не покидай деревню из-за меня!
Она упала на колени и заплакала.
Неджи минуту ошеломленно смотрел на нее, а потом тихо пробормотал:
— Но, Хината, я не собирался покидать деревню.
— Но ты же сказал, что уходишь? – всхлипнула девушка.
— Да, на миссию. Собираюсь попросить Цунаде-сама позволить мне возглавить отряд, направленный в страну Снегов.
— Но ведь ты вернешься, Неджи? – Хината утерла слезы и внимательно посмотрела на него.
— Разумеется, — ответил он сдержанно.
Но в следующую секунду, не сумев сдержать своего порыва, Неджи подошел к девушке и, заглянув в ее глаза, полные слез, осторожно обнял ее за хрупкие плечи. Хината ошеломленно расширила глаза. Ведь сегодня Неджи не находился под действием каких-то вражеских зелий. Однако он обнимал ее… Это было невероятно. Она пробыла в объятиях брата целую минуту, а потом Неджи еще и поцеловал ее в макушку, и только тогда отстранился.
— Увидимся, — пробормотал он, смущенный своей сентиментальностью.
Развернулся и пошел прочь. Это был последний раз, когда Хината видела его. Он удалялся от нее размашистой сдержанной походкой, его белая рубашка и черные волосы, резко контрастирующие друг с другом, развевались по ветру, и иногда она могла видеть красные размытые пятна крови на бинтах вокруг его торса. Эта картина навсегда врезалась в ее память.
Слезы все еще стояли в ее глазах, но и они уже высыхали.
Ведь он сказал, что вернется. Он обещал.
========== глава 6 ==========
Неджи шел впереди всех, думая о том, что он оставлял позади себя. Верный своему обещанию, Неджи взял под свое командование отряд, направленный в страну Снегов. Он сам набрал себе команду. Не заморачиваясь особо, он решил взять свою старую – Ли и Тен. А Шикамару подбросила Хокаге, сказала, что его мозги им пригодятся на миссии.
Теперь, шесть месяцев вдали от Хинаты ему обеспечено… Если не больше. Смотря как все пройдет. Может быть за это время, ведь шесть месяцев довольно долгий срок, он излечится от своей ненормальной любви к Хинате? Может быть, ему удастся встретить там, в этой холодной чужой стране какую-нибудь девушку, которая отогрела бы его сердце хотя бы ненадолго и заставила забыть большие невинные глаза Хинаты? Он вздохнул и немного ссутулился.
Невероятно, но мягкосердечная Хината снова его простила. Почему же она не стала избегать его после того, что он сотворил с ней ночью? Ведь это было бы так на нее похоже… Неужели она настолько сильно любит его как брата, что готова простить ему все что угодно? Все что угодно…
«И я сделаю все, что ты захочешь…» — вспомнились ему слова Хинаты перед его уходом. Он вздохнул и закрыл глаза. О, он многого бы хотел. Но ничего из того, что он так страстно желал, он не сможет получить никогда. Ну и поделом ему! Нужно отвлечься от мыслей о Хинате. Неджи активировал бьякуган и осмотрел местность. Ли и Тен-Тен отстали, о чем-то яростно дискутируя, а Шикамару плелся позади него с унылым видом.
— Шикамару, — негромко позвал его Неджи.
— Что? – буркнул тот в ответ.
— Ты уже подумал, что мы будем делать в стране Снегов?
— Нет, — ответил Шикамару неохотно. Было видно, что он явно думает о чем-то своем, и эти мысли, неприятные мысли, гложут его.
— А надо бы, — заметил Неджи. – Все в порядке?
Может попробовать вникнуть в чужие проблемы? Чтобы отвлечься от своих собственных? Легкая ухмылка коснулась его губ.
— Нет, — снова пробурчал теневой гений и зевнул, словно бы давая понять, что не хочет сейчас говорить о чем-либо.
— Что-то не так, Шикамару? – спросил Неджи.
— Обычно ты не лезешь в чужие дела, Неджи, — безразлично бросил Шикамару, не глядя на него.
— Сейчас твое настроение тревожит меня, — просто отозвался Хьюга.
— Мы еще не дошли до цели, так что ни к чему тревожиться за меня. Я не провалю миссию.
— Я знаю, — вздохнул Хьюга. – Ты умный человек, Шикамару. Я просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке.
— Со мной все в порядке, — повторил чунин, давай понять, что разговор окончен.
— Хорошо, — спокойно отозвался Неджи, не желая настаивать на продолжении беседы. – Надеюсь на это.
Ближе к вечеру они пришли к какой-то небольшой деревеньке и сняли номера в местной гостинице. Поужинав, Неджи сразу же лег на свой футон, не вдаваясь в разговоры. Ли и Тен все еще продолжали спорить. Неджи вообще стал замечать, что он, отдаляясь от своих товарищей по команде, невольно заставлял их сблизиться. Тен и Ли могли подолгу о чем-то спорить, потом Тен разъярялась и начинала колошматить Ли, после чего они, наконец, затихали и болтали как ни в чем не бывало. А потом… Потом Неджи заметил, что Тен к Ли неровно дышит. Она на него постоянно такими влюбленными глазами смотрела. Вряд ли бы Неджи заметил это, если бы не был сам влюблен. Глубоко и безнадежно…
Вскоре Ли улегся у стенки и захрапел. А Тен-Тен ушла в свою комнату. Шикамару устроился на подоконнике вместе с подушкой, и уставился на небо. Что он там надеялся увидеть, Неджи не знал, да и не хотел знать. Его самого мучила вина и тоска. На душе было ужасно гадко, а перед глазами все стояло милое личико Хинаты.
Наконец, понимая, что он не сможет уснуть, Неджи решил заговорить с Шикамару, поскольку тот тоже все еще бодрствовал.