Хаято Гокудера с сигаретой в зубах прогуливался по центральному парку Намимори. На телевизионном канале отказались давать информацию о своих сотрудниках. Снова искать Тсуну практически вручную. Радовало обстоятельство, что теперь они знают, откуда начинать слежку. Один из них всегда будет крутиться возле телестудии, чтобы перехватить девушку, когда она будет выходить с работы.
Не хотелось признавать, что эти десять лет дались ему нелегко. Когда все вокруг боевики, а ты единственный аналитик, приходится тащить на себе планирование, составление бумаг и прочее. Брать на себя колоссальную ответственность. И как бы он ни шпынял остальных, товарищи мало помогали ему в этом в силу того, что попросту не разбирались в деловых нюансах. Оперативники, но не дипломаты.
Частенько, засиживаясь до самого утра, он подумывал, что Тсуна не позволила бы случиться подобному. Протянула бы руку, помогла. Он старался открещиваться от таких мыслей. Савада была слишком слабой, неприспособленной к миру мафии, она не справилась бы с ответственностью. Ведь сколько раз вопила, что не хочет становиться боссом.
Но босс им катастрофически нужен, хотя бы на время. До появления наследника. Девятый может стать регентом при младенце, почему бы и нет. Только все нужно сделать по правилам, чтобы Альянс не мог придраться.
Задумавшись, он не сразу заметил, как оказался возле фонтана в центральной части парка. Обычно людное место, сейчас оно пустовало. И не удивительно, ранний вечер. Люди либо еще на работе, либо возвращаются уставшие. А дети заняты уроками и в детских садах.
Внимание привлекла одиноко сидящая на скамейке девушка. Она вытянула ноги, и вокруг нее собралась стая голубей. Девушка жевала печенье и иногда подкармливала птиц, которые важно ворковали, кивали, хлопали крыльями. А она улыбалась.
Гокудера не сразу поверил своим глазам. Перед ним сидела та, кого они так долго искали, та, кого видели в вечернем выпуске новостей.
Савада Тсунаеши собственной персоной. В легких брючках, розоватой тунике под грудь, с коротким рукавом. Новая прическа делала ее визуально старше, но не скрывала нежности и гладкости кожи, подчеркивала разрез выразительных глаз.
Гокудера отбросил сигарету, подошел к скамейке.
- Тсу... Тсунаеши?
Девушка подняла глаза, на миг в них отразилось непонимание. Но затем оно сменилось узнаванием, отголоском сомнения.
- Гокудера-кун?
Ураган молча кивнул.
Девушка поднялась, отряхнула брюки от крошек.
- Что ты здесь делаешь?
Хаято судорожно сглотнул, уставился на тело своего бывшего босса, как будто видел его впервые.
Даже широкая туника не скрывала выступающего вперед, округлого животика.
Савада Тсунаеши была беременна.
Глава 2
- Значит, у вас отпуск? И вы все вместе приехали в Намимори? Здорово, - Тсунаеши улыбалась. - Только встреча выпускников прошла, обидно, что вас не было. Бейсболисты хотели увидеть Ямамото....
Гокудера скосил глаза на идущую рядом Тсунаеши. Беззаботно болтающая о том, кем стали их бывшие одноклассники, о школьных днях. Милая, естественная и такая женственная. Округлый животик только подчеркивал ее привлекательность. Удивительно, как пацанка, бегающая в трусах, стала... стала такой. Определенно, материнство шло ей. Теперь она неуловимо чем-то напоминала жену Внешнего Советника.
Она не упоминала об их отъезде, легко согласилась на то, чтобы он проводил ее. И можно было бы посчитать это наивностью, которой славилась Савада в прошлом, если бы не интуиция. Гокудера достаточно покрутился в мире мафии, научился приглядываться, анализировать. Тсунаеши изменилась не только внешне. Она... повзрослела.
- Давай зайдем сюда, мне нужно купить сладостей к чаю, - Тсуна рассмеялась, приложив ладошку к щеке, и стала еще больше похожей на Нану.
Уютная кондитерская, наполненная ароматами карамели и теплого варенья.
- А, Тсуна-сан! - пожилой кондитер обрадовался молодой женщине, как родной. - Вам как всегда?
- Да, Такаши-сан. И заверните еще тех восхитительных корзиночек, - Тсунаеши сложила руки, прикусила губу. - Они очень понравились мужу в прошлый раз.
- Конечно, - закивал продавец. - Передавайте ему привет.
- Обязательно передам, спасибо.
Сияющая, улыбающаяся, она стояла у прилавка, тыкала тонким пальчиком в то или иное изделие и обсуждала его достоинства, начинку и даже некоторых соседей, которые купили недавно по парочке пирожков. Даже не верилось, что это та самая девушка, что не могла два слова связать, чтобы не заикнуться.
- Разве твой муж не готовит? - Гокудера взял пакеты с фирменным логотипом, когда женщина вышла из кондитерской, помахав на прощание рукой владельцу.
- Ано? - та повернулась, похлопала глазами, видимо, отвлеклась и чуть не прослушала. Затем покраснела, посмотрела на пакеты чуть мечтательно, немного застенчиво. - Первое время обходилась полуфабрикатами, но когда вышла замуж, решила научиться готовить. Несмотря на это, мой муж все равно куда лучший кулинар, - она смущенно засмеялась.
Гокудера отвернулся, чтобы не видеть затаенной нежности в глазах женщины. Савада... как же она изменилась!
Хотелось курить, но рядом с будущей матерью нельзя.
- О, вот мы и пришли! - Тсуна остановилась у ворот дома. - Спасибо, что проводил меня, Гокудера-кун, и помог с сумками. Зайдешь на чашечку чая?
- С удовольствием.
Новое жилище Савады нельзя было назвать особняком, но все равно дом был куда больше их прежнего, где они жили с Наной. Двухэтажный, широкий, оформленный в пастельных тонах, в окружении клумб с простыми цветами. Колокольчики и паслен.
- Сначала я хотела посадить розы, - хозяйка заметила удивление гостя, - но ребенку опасно гулять среди шипов, поэтому с мужем остановились на таком выборе. Нам обоим очень нравятся эти цветы, - улыбнулась, сорвала несколько веточек. - Поставлю в вазу.
В доме Тсунаеши сразу же прошла на кухню, где можно помыть руки. Типичное жилище и в то же время... оно носило оттенок индивидуальности. Мебель и стены теплых пастельных, бежевых и ореховых тонов, натертые до блеска полы. На стенах - фотографии в рамках и картины с пейзажами со всего света. Не вычурными, но удивительно красочными, будто живыми.
Гокудера не стал отвлекаться, хотя хотелось узнать, кто изображен на фотографиях. Он сдержал порыв. Несмотря ни на что, гиперинтуиция у Тсуны сохранилась. И настраивать ее против себя сейчас не имело смысла.
На кухне их ждал сидящий за столом парень в обычной черной кофте и джинсах. Широко распахнутые наивные глаза, простое лицо. Таких еще называют ботаниками или лопухами. Он слегка покраснел, когда хозяйка дома вошла в помещение. Гокудера отметил, что Тсуна совершенно не удивилась, как будто неожиданные гости были в порядке вещей.
- Микадо-кун, здравствуй, - она тепло улыбнулась. - Решил заглянуть на огонек? Позволь представить, Гокудера Хаято, мой бывший одноклассник. Мы учились вместе в Намимори.
- Рюгамине Микадо, - парень поднялся, поклонился. - Приятно познакомиться. Тсунаеши-сан одно время была моим семпаем, помогала осваиваться на новом месте жительства, когда я только переехал.
- Приятно познакомиться, - и вроде бы все в порядке, парень - типичный лопух. Но что-то в нем настораживало, заставляло держаться напряженно, просчитывать свои действия.
Парень беззаботно пил чай, отвечал на вопросы Тсуны односложно, коротко.
- Я пришел сообщить о вечеринке в честь помолвки Киды.
Тсуна удивленно округлила глаза.
- О, не прошло и полвека! Масаоми таки решился сделать ей предложение?
- Да, - Рюгамине покраснел. - Они поженятся сразу после окончания школы.
- Уже в этом году, кажется? - нахмурилась женщина, подсчитывая.
- Да, у нас последний год в Райре.
Микадо замолчал, вскоре попрощался и ушел.
Гокудера последовал за ним.
Ему было не о чем поговорить с Тсунаеши. Даже у этого мальчишки общих тем с ней гораздо больше.
- Значит, ты нашел Тсуну?
- Да, - Гокудера стоял у окна и курил. - И она...
Нет, он не мог сказать. В душе появилось какое-то садистское желание, чтобы Внешний Советник сам узнал новость. В конце концов, не верилось, что Тсуна забеременела и не позвонила Нане.
Хаято затянулся еще раз.
- Она... что она? - поторопил его нетерпеливо Емитсу.
- Она очень изменилась, - задумчиво произнес в ответ мужчина.
Савада Емитсу ненавидел быть от кого-то зависящим. Это чувство слабости, беспомощности перед кем-то раздражало. Как Внешний Советник он был равен Девятому по авторитету и почти - по власти. Всю свою жизнь он работал, поднимался с самых низов, чтобы не быть ни от кого зависимым. Чтобы иметь право принимать решения самостоятельно.
Вонгола стала его жизнью.
И теперь его жизнь зависела от "изменившейся" дочери. Взбалмошная, трусливая девчонка, полностью никчемная, как бы ни старался Реборн.
Кстати, бывшего репетитора он взял для большей убедительности. Возможно, тот сумеет еще раз повлиять на свою ученицу.
- Отец? Реборн? - стоящая на пороге Тсунаеши удивленно хлопала глазами.
А Емитсу ругал на чем свет стоит, самыми последними словами, Гокудеру. Ведь знал, мерзавец, и не предупредил. Не подготовил к... столь неожиданной новости.
- Проходите, - женщина посторонилась.
Внешний Советник с лучшим киллером прошли внутрь. Емитсу старался не коснуться округлого живота.
Это все так... непредвиденно. Он совсем не ожидал. А чего он, собственно, ждал? Емитсу не мог вспомнить, на что рассчитывал, когда поехал за дочерью. Мысли в голове путались. Одно дело - знать, что она, возможно, замужем. А, может, и нет. И совсем другое - видеть тому прямые доказательства. Хибари, ублюдок!
Их оставили в гостиной, пока Тсунаеши пошла готовить чай. Емитсу порадовался предоставленной возможности привести мысли и чувства в порядок. Беременность дочери стала полной неожиданностью, в план следовало внести коррективы. С одной стороны, такой босс Вонголы будет нереально уязвим для конкурентов и врагов, а после церемонии их попытки избавиться от Тсуны участятся. Но с другой, даже если там внутри девочка, она сможет стать следующим боссом. Даже не придется заморачиваться с поиском кандидатур на должность подходящего отца. Хибари силен, по крови - потомок первого Облака. Не самый плохой вариант, да и генофонд отличный. Емитсу помнил, как давал Орегано поручение собрать информацию на тогда еще будущих Хранителей.
- Прошу прощения за ожидание, - Тсунаеши внесла поднос, поставила его на стол, наполнила чашки и пододвинула корзинку с выпечкой. - Угощайтесь.
Движения точные, выверенные. Пока она шла, даже несмотря на беременность, центр ее тяжести не сместился ни разу. Она не ковыляла, как пингвин, не было одышки, свойственной женщинам в тягости. Можно сделать вывод, что тренировки она не забрасывала.
Реборн спрятал блеснувшие глаза под тенью от полей шляпы. Емитсу сдержал ухмылку. Да, киллер тоже понял.
Тсунаеши готова дать им отпор, хотя и сама не понимает этого. Или не подозревает пока что. Поза ее расслабленна, однако руки инстинктивно накрыли животик в защищающем жесте.
- Ты беременна, - как бы ни старался Емитсу успокоиться, новость изрядно выбила его из колеи.
- Правда? - приподняла бровь в ответ дочь. - Как ты догадался? Я же никому не говорила! Ох, что же мне теперь делать?
Сарказм лился из каждого слова. Выражение лица соответствовало - самое ехидное в мире. Неожиданно Тсунаеши успокоилась.
- Да, отец, беременна. Уже пятый месяц.
- Надеюсь, Хибари рад, - нейтрально заметил Емитсу.
Играть доброго папашку-шахтера не имело смысла, только не перед этой женщиной. Он потерял возможность на алиби еще когда раскрылся в первый раз. Тсунаеши ни за что не поверит в его искренность, как бы мастерски он ни изображал ее. Дочь никогда его не любила, даже презирала. И жалела мать. Но молчала из-за той же матери. Советник сделал глоток и чуть не подавился.
Тсунаеши оперлась щекой на костяшки пальцев, поставив руку на подлокотник дивана. И смотрела с непередаваемой гаммой чувств. Так смотрят ученые, когда подопытные образцы оправдывают их ожидания.
- Не понимаю, причем тут Хибари? - ласково спросила она.
Теперь подавился чаем и Реборн.
- Ты изменяешь мужу? - откашлявшись, киллер потрясенно взглянул на бывшую ученицу.
Такого он не ожидал, не от паиньки Савады. Та всегда была слишком уж благородной, даже по отношению к врагам. Как-то не сочеталась измена мужу с известным им образом.
- Нет, - она смеялась над ними, открыто, но со спокойным лицом. Исследовательский интерес. Она тоже что-то искала в их жестах и словах.
- Но как...
- Кея - не мой муж, если вы об этом. Не стоило делать преждевременные выводы, основываясь на недостаточной информации.
Емитсу прикрыл глаза, с трудом сдерживаясь, чтобы не дать пощечину. Тсунаеши снова опередила его, стала серьезной, из глаз исчезли последние намеки на насмешку.