Отработка движений заняла много времени, но справился. Силы не хватало, гибкости тоже, но если нужно просто подержаться за выпуклости Миу – найдутся. На морально-волевых, но найдутся!
Я вышел из подсознания, вобрав в себя всю разлитую в пространстве ки и выдохнув её облачком пара. Открыл глаза – после наполнения тела таким количеством энергии темнота казалась не такой уж, скорее сумрак, а звуки – это вообще сказка. Слышу даже дыхание Миу. Как раз очень взволнованное дыхание. Я встал наконец с холодной земли и посмотрел на девушку, которая теперь выглядела куда как менее уверенной. Понимаю – вид медитации тройного цветения может впечатлить даже видавшего вида человека – ки просто хлещет во все стороны…
– Миу? – улыбнулся я, – Миииу! – сказал я мяукающим тоном. Она на момент приняла умилительный вид, но тут же тряхнула головой и с круглыми глазами спросила:
– Что это было? Это…
– Медитация тройного цветения.
– Выглядит… – Миу хотела сказать что-то вроде «впечатляюще», но, кажется, смутилась.
– Понимаю. Твои движения тоже… – ухмыльнулся я, – на чём мы остановились?
Миу не решилась повторить фразу с просьбой полапать её, но просто встала напротив меня, приняв стойку из карате. Или не карате – я не разбираюсь.
Пришлось выдыхать и готовить ки к быстрому движению. Ми уходит вправо или влево, но движение начинает с плеча, так что узнать, в какой стороне она будет – не проблема. Зрение ки на максимум – так видно намного больше в плане быстрых движений, и ускоряемся, ускоряемся. Я тянусь левой рукой к груди и… вот оно, Миу делает быстрый шаг снаружи внутрь, быстро смещая корпус и тут то я её ловлю – делаю абсолютно аналогичный шаг, правой рукой схватив её за талию, что бы уравновесить, и после небольшого «танца» с оборотом вокруг общей оси, мы оказываемся близко… я, можно сказать, приблизился на миллиметр к её лицу… посторонний подумал бы, что сейчас будет смачный поцелуй, но он бы ошибся – Миу смотрела, как я, вместо того что бы остаться ловить исчезнувшую её, не изменил своего положения по отношению к ней ни на йоту, только приблизился, прижавшись к ней… Через пару секунд удивления она пыхнула смущением, как маков цвет. Японцы очень дорожат личным пространством, поэтому так приближаться – уже что-то немного интимное с точки зрения их морали. Я же чувствую кожей как раскалилось её лицо.
– Интересная техника… шёпотом сказал я, не отпускал её талии, – движение тоже интересное, но слишком предсказуемое. Начинается задолго до выхода в слепую зону, с плеча, поэтому этой задержки хватает, что бы предугадать и направление, и траекторию… – я по прежнему прижимался к Миу, шепча ей на ухо. – Но спасибо. Против таких идиотов как Даймондзи должно сработать.
– Кеничи… – ещё более смутилась она, – что ты делаешь?
А что я делал? Обнял её за талию и склонился к уху, шепча так, что бы дыхание щекотало ушко, но не более того. Да, я коварен.
– Просто говорю «спасибо», – улыбнулся я, отстранившись. Миу, казалось бы, совсем смутилась, покраснев ещё больше. Ох, какие же эти японцы странные! То они пуритане, которые от одного приближения стесняются, то такие извращенцы, что просто оторопь берёт. А может, это две части одного целого? Я ещё не разобрался. Но всё равно, как заядлый любитель прекрасного пола, наслаждался смущением Миу, которая наконец пришла в себя.
– Извини, Кеничи-сан, – быстро протараторила она, – я просто хотела показать тебе приём, спасибо за внимание, уже поздно, мне пора, пока!
Я остался удивлённо хлопать глазами. Что на неё нашло? И ведь на одном дыхании протараторила такую длинную фразу и сбежала. Странно. Может… Да ну нафиг!
========== 3. Рёдзанпаку ==========
Сирахама Кенчи. На следующий день.
Даймондзи – редкостный козёл. Бьёт тех, кто младше и слабее его, без зазрения совести. Хотя, как говорили мудрые, мудак не должен стесняться того, что он мудак. Про этого тоже самое: сила есть – ума не надо. Мышцы накачал, ряху отъел, а как был задиристым мальчишкой, так им и остался. Некоторых людей жизнь ничему не учит и они остаются такими же, какими были в детстве, только внешне изменяясь. Набить такому морду? Вчера я думал, что это нереально, но благодаря тому, что мне показала Миу и паре просмотренных в клубе карате спаррингов Даймондзи, теперь у меня есть материал для тренировок. Конечно, этого маловато будет, но за неимением гербовой, пишут на туалетной…
Я уединился в своей комнате, запер дверь, задёрнул тяжёлые шторы и сел на кровати в позе лотоса. Медитация в парке – только начало. Мне следовало взять как можно больше у этой Миу – особенно её движения, прыжки, быстрые удары. Нет, попытка повторить такое в реальности столкнулась с тем, что у меня ныла вся рука, как будто всю ночь вагоны разгружал одной рукой. Чуть не отсушил одним, мать его, движением. Зарекшись больше махать приёмами с ки я сел за медитации. Мне нужно было оружие, вернее приём, основанный не на силе, а на использовании Ки.
В мир своего подсознания я провалился быстро – и тут же начал думать над процессом вваливания люлей Даймондзи-тяну. Прыжки Миу-сан я уже опробовал и спустя небольшую реальную практику оказалось, могу прыгнуть не хуже, только нужна была практика в приземлении на нужную точку и правильного расчёта прыжка. Сознательно это сделать невозможно, осталось «на глазок», то есть задействуя интуицию. Бедная интуиция – как я её только не вертел и к каким делам не приспосабливал!
Зато я понял, что именно случилось с Миу-сан в парке. Я смоделировал эту ситуацию и изучил её ещё разочек, подробно. Если коротко – то после медитации я не закрыл ограничители Ки, поэтому к моменту сближения с Миу просто фонтанировал жизненной энергией. Как это она почувствовала? Хрен её знает, но наверняка не как ласковые объятья моей ки. Скорее всего я навалился на неё всей своей энергией, а переизбыток ки ведёт к обострению слуха и тактильных ощущений, сексуальной возбудимости, обострении обоняния… а чем пахнет самец, всем известно… Я даже хихикнул, чуть не вылетев из подсознания – теперь ситуация казалась намного более интимной, чем выглядела. Бедная девочка, нельзя же так… но я могу честно сказать, что не знал.
На такой весёлой ноте я и приступил к тренингу боя с Даймондзи. Прорисовать его перед собой не доставило проблем, а дальше… нападения, прямые и сильные, подкаты, прыжки, подножки с моей стороны. Жаль, покатать его по матам я не могу – слишком уж он огромный, а я – хлюпик. Здоровый, правда, но всё же по сравнению с большинством в клубе карате – хлюпик тот ещё.
Процесс тренировки растянулся на несколько субъективных дней – Даймондзи постепенно перешёл на новый уровень и стал двигаться быстрее, я начал отставать и использовал ки намного чаще, нанося в основном удары по голове пятками и уходя от его рук-молотов.
Не заметил даже, как медитация перешла в сон, а иллюзорные противники – в обычное сновидение. Ведь эта техника медитации очень близка к обычному сну, только управляемому и используемому с толком.
Время пронеслось быстро. На этот раз я-таки обнаружил утром своего коня в конюшне.
После этого жизнь показалась не такой унылой. В первый день в школу на нём ехать я не решился, хотя старшеклассники не стесняются. Просто незачем дразнить одноклассников. Япония – богатая на мотоциклы страна, поэтому это не было чем-то фантастическим. Правда, мой «малыш» за два миллиона йен, к тому же, в Японии встретить мотоциклы BMW – умопомрачительная редкость.
На всякий случай я плотно позавтракал. Хонока присоединилась к нам.
– Сегодня ты выглядишь обеспокоенным, – улыбнулась мама, протягивая чай, – что-то случилось?
– Да так, мам, мелочи. Всего-то познакомился с одной очень красивой девушкой… – улыбнулся я в стакан и выпил залпом. Мама рассмеялась, а Хонока надулась от обиды. Ещё бы – старший братик и вдруг нашёл себе какую-то фифу! Я посмеявшись в стакан с чаем, потянулся за пирожными.
– Ты не опоздаешь?
– Нет, мам. Наш оболтус не стал сегодня угонять мой мотоцикл, – пожал я плечами, – так что успею.
– Ну как знаешь, – недовольно поджала губы мама. Оно и понятно – к идее автотранспорта она относилась нормально, но вот мотоцикл вызывал у неё опасения незащищённостью от аварий. Про папу ничего не скажу – спал на диване, когда впервые угнал на моём байке. Слава богу, ещё у нас две гостиных, большая и малая, и восемь спален – иначе ему пришлось бы помучаться.
Я взял своего коня, одевшись сверху в тонкую кожанку – иначе одежда быстро превратится в пылесборник, да и замёрзнуть немудрено – утром та ещё погодка. Слава богу, в школе у всех были свои шкафчики. Стоянка для транспорта тоже была – мопёды-дырчики можно было водить с тринадцати лет, а мотоциклы – с пятнадцати. Автомобили – с шестнадцати, но только легковую категорию, с объёмом двигателя меньше семи десятых литра, и с ограничениями по мощности, а с двадцати одного – без ограничений. Довольно продуманная система, если подумать, только она не учитывает, что мой скромный мотоцикл имеет больше литра объёма и сто шестьдесят лошадок… Хотя, если подумать, кому в голову придёт, что пятнадцатилетний ребятёнок купит такую прелесть? К тому же у меня была богатая на двухколёсный транспорт биография, а начинал я ещё при советской власти, на стареньком, но очень даже резвом ИЖ планета-спорт. Не от хорошей жизни – это сейчас мотоцикл это предмет роскоши и культа, а когда-то он был просто дешёвой заменой автомобилю.
Прибыл я как раз минут за пять до звонка – поставил байк под школьными окнами. Времени едва хватило что бы запихать всю мотоциклетную амуницию в шкафчик, переобуться и добежать до класса. И началось…
Во время уроков, как ни странно, Миу со мной не общалась, зато сразу после – подошла. Уже вселяет надежду.
– Эм… Кенчи-кун, извини, – начала она разговор.
– За что? – я не понял.
– Ну, за вчерашнее, просто…
– А, ты об этом? Не обращай внимание, – отмахнулся я.
Окружающие слушали наш разговор, причём очень внимательно. Интересно, в своей незамутнённой непогрешимости Миу насколько далеко зайдёт? И как скоро сплетни достигнут орбиты Плутона? Судя по их масштабу, очень скоро!
– И всё равно, я не должна была делать таких предложений! – возмутилась Миу.
– Ничего, – улыбнулся я, – для меня было одно удовольствие.
Миу густо покраснела, а окружающие нас школьники впали в прострацию. Пара девочек даже покраснела сильнее чем Миу. Оно и понятно…
– В качестве извинений, – продолжил я, – предлагаю сегодня ужин сразу после школы.
– Да, конечно! – улыбнулась Миу, чем окончательно добила класс. Хотя она этого и не поняла. Это было забавно. Кажется, что-то наклёвывается. Хотя пока ещё не поздно сдать назад – романтических предложений я не делал и не собираюсь.
Дальше наш класс превратился в обитель сплетен, которые крутились вокруг меня и Миу-сан. Девушка не замечала косых взглядов, или трактовала их по-своему, так как если меня стеснялась, то должна понимать, какие теперь предположения строят остальные. Спустя пару уроков я спешно ретировался и побежал искать одного человека. Очень понадобилось!
– Приветствую тебя, мистер Спок! – я поднял руку с разведёнными в приветствии из «звёздного пути» пальцами. Мистером Споком у нас на полставки работает Ниидзима Харуо, он же, на вторую половину, экстрасенсом подрабатывает.
– А, Кенчи, – обернулся он, – что новенького принёс? Молчи-молчи, у тебя новый байк? BMW K1200R, редкая модель! Особенно у нас.
– Без тебя знаю, – отмахнулся я, – мне нужны сплетни которые ходят вокруг меня и Миу.
– Ах, да, – кивнул Спок, – сейчас… – и полез в свой наладонник. Через пару секунд мне надоело ждать:
– За тебя что, наладонник думает?
– Секунду, Кенчи, – ответил Спок, – всё будет… так-так-так… сегодня утром она призналась, что делала тебе какое-то непристойное предложение вчера? Ох, ну и страсти! Кто-то уверяет, что вы тайно встречаетесь, а некоторые говорят, что девочка страдает от неразделённой любви…
– Ну это вряд ли, – покачал я головой, – только ты не добавляй хаоса, тут его и без тебя хватает…
– Хорошо-хорошо, – поднял руки инопланетянин, – не буду! И всё же, что у вас с Миу?
– Ниидзима… – прищурился я, – не вздумай распускать слухи! Я тебя знаю.
– Окей, – тут же согласился он. Ох, нужно держать ухо востро. – Точно, у тебя же сегодня бой с Даймондзи! Ты решил шикануть перед смертью! – улыбнулся он, но от брошенного в него учебника, увернулся.
– Поговори мне ещё! Ладно, я пойду.
Пришлось покидать чужой кабинет, так как перемена закончилась.
Время пролетело незаметно. С Миу я ещё не настолько плотно общался, поэтому мы не ходили парой – сразу после уроков я собрался и пошёл в сторону клуба карате, который разместился в спортзале.
Ещё на подходе встретил смеющихся громил, которые не скупились на насмешки в мой адрес. Ну ничего, посмотрим…
Даймондзи не утруждал себя каратистским приветствием – встал напротив меня в классическую стойку. Всё так же, как и в медитации. Всё отработано уже тысячи раз, поэтому какого-то уж совсем нереального страха не было – я просто мандражировал. Пришлось использовать ки, что бы видеть в другой скоростной категории. В этом виде движения казались не такими уж и быстрыми, но никакого буллет-тайм не было и в помине – просто мысли текли несколько быстрее и к моменту, когда он начал замах, я уже успел припомнить медитации и способы нейтрализации. А потом начал действовать – от обычного удара я увернулся в сторону. Даймондзи-тян только разозлился, набросившись ещё более тупым способом – прямым ударом в лицо. Ох, я, конечно, не занимаюсь боевыми искусствами, но и мне видно, что так бьют только дураки. От стремительного, для Даймондзи-тяна, удара в голову я увернулся, отведя его руку в сторону. Почувствовал появление двух ки за окном клуба, под потолком. Причём одна из них – Миу, а другая очень похожа на мою, только без ограничителей. И он очень хотел спрятаться – но против техники божественного ока ему не тягаться. Интересное кино! Кто-то пришёл посмотреть на бой. Потом у Миу обязательно выясню.
Даймондзи, между тем, зверел всё больше и больше.
– Что, Даймондзи-тян, бицепсы отрастил, а на мозги сил не осталось? – поддразнил я громилу. Ой, как его перекосило! Это надо видеть.
– Я убью тебя, урррод! – прорычал он и наконец сделал долгожданную ошибку – слишком сильный удар. Я, увернувшись уже знакомым движением, схватил его за руку и подставив подножку, потянул вперёд. Даймондзи, всем своим весом вложившись в удар, не удержался на ногах и полетел носом в пол. Это должно быть больно. Но он тут же встал, уже не в силах говорить, прорычал что-то невразумительное и снова бросился на меня. От его размашистых и глупых ударов я уходил легко – всего-то чуть отклониться в сторону. Нашлось время для лекции:
– Тот, кто вечно гонится за иллюзиями всегда теряет голову… – я пропустил его удар мимо себя, – ты злишься, зачем-то решил драться со мной, и что в итоге? Ты не можешь даже меня ударить… – тут он взревел особенно сильно и навалился на меня с градом ударов, но вместо скорости вкладывал в них силу. Уворачиваться не составляло труда – обычная школьная драка и то опасней.
– И ты злишься, потому что не хочешь видеть реальность такой, какая она есть. Если бы было так, ты бы не стал драться – ведь этим ты ничего не добился. Только испортил себе имидж среди других… Ты стал умнее? Ты стал сильнее? Ты изменился? Не вижу этого, ты такой же маленький ребёнок, которому нужно одобрение семпая, каким был десять лет назад… Который дерётся как животное и орёт как бабуин, – я отступил подальше, а Даймондзи, казалось, выдохся, но смотрел на меня волком.
– За кого ты меня принимаешь? – взревел он.