Егор Летов, Омск, сентябрь 2004.
А популярность «ГО» тем временем натурально зашкаливала, стремительно нарастая, как снежный ком, как прорвавшаяся плотина, заполняя все вокруг. Вся эта партизанская война с инерцией и энтропией, развязанная Летовым, в мгновение ока привела к невиданным результатам, когда его известность встала вровень с самыми мощными и востребованными рок-героями. Но разница между ним и другими была как раз в том, что его отечественные предшественники в этой славе уже активно купались и грелись в ее лучах, а Егор всю эту благостную идиллию целенаправленно разрушал. Рок-движение, уже маленько пообвыкшееся в новых реалиях, увидело нового игрока, отчаянного и непримиримого, который не хотел вписываться в готовые схемы. Но и не признавать за ним огромного таланта и потрясающей силы было бы как-то глупо и самонадеянно. Окружение «Обороны», в которое и я сам без каких-либо размышлений немедленно влился, напоминало тогда чуть ли не религиозную секту, неистово переполнявшую друг друга все новыми парадоксальными идеями. Громко говоря, это и была та самая рок-революция, о которой до этого так много читалось и говорилось. И в ней, как и во всякой революции, не обошлось без потерь.
Первая настоящая трагедия у нашего поколения случилась в феврале 1988 года, когда в Питере трагически погиб Александр Башлачев, как теперь понятно – один из главных поэтов того времени, даже без всякой привязки к слову «рок». А весной уже 1989 года в возрасте 25 лет покончил с собой Дмитрий Селиванов, лидер новосибирской группы «Промышленная архитектура», выступавшей на том самом фестивале «СыРок-88», где состоялся московский дебют «ГО». Селиванов играл в раннем составе «Калинова Моста», сотрудничал с «Путти», выступал с «Обороной». От него осталось считаное количество записей, да и публичных концертов Селиванов дал совсем немного. И уход его был страшным потрясением для всех, кто его знал или хотя бы слышал. Ну а о концерте памяти Селиванова в начале июня 1989 года в Новосибирске уже достаточно много сказано и написано. Мы с моим коллегой по журналу «Контр Культ Ур’а» Левой Гончаровым были там и не меньше всей сибирской братии поразились дикости и неуместности этого действа, когда мемориал и дань памяти превращается в сабантуй в битком набитом зале. Уже тогда стало понятно, что все эти поминальники от лукавого, а за фразами «помним-скорбим» и под благими намерениями скрываются пляски на костях. «Памятник Башлачеву отправил вам запрос на добавление в друзья». «Мой друг повесился у вас на глазах, он сделал харакири у вас на крыльце, он истек надеждой и всем, чем мог, а все вы остались такими же
Конец ознакомительного фрагмента.