Саша имел уже в своих полевых снастях небольшую сковородочку. А в нашем офицерском скарбе роты был еще хороший чайник киргизских пастухов, заварку заваривали в банке из-под варенья.
Открыли три банки рисовой каши с мясом. У нас с Сашей был с собой кусок баранины и небольшой кусочек курдючного бараньего сала. Саша со знанием дела поставил сковородочку на печку, потом очень тонко нарезал и бросил на сковородку сало баранье, а затем и баранину. Я налил нам в кружки чай. Чай пока что для прикрытия, ведь в третью кружку я налил водку, спрятал бутылку, а саму кружку придвинул Саше. На тарелке у нас уже был порезанный лук и зелёный солёный (армейский) помидор.
– Твоё здоровье! – сказал Саша и первым отхлебнул.
Я забрал кружку и допил водку. Саша закусил луком, а я долькой помидора. Тонко нарезанное мясо быстро прожарилось и Сашка вывалил в сковородку кашу. Пошел вкусный запах.
В этот момент в палатку зашел Шейко.
– Ужинаем?
– Собираемся. Личный состав уложили, всё нормально. – ответил я.
Замполит придвинул к печке табуретку и начал греть ладони. Сейчас уже температура воздуха, вне палатки опустилась до пяти градусов мороза.
– Чай будете товарищ капитан? –спросил Саша.
– С удовольствием! – произнес Шейко и схватил кружку где только что была водка. Поднес кружку к носу, понюхал, на всякий случай и произнес:
– Вот бл..ь, потом удивляться будете почему солдаты пьют.
Мы молчали. Оправдываться бесполезно.
– Будете водку жрать – в партию только через мой труп вступите. Ясно?
– Так точно. – дружно ответили мы.
– Комбат что насчет водки говорил?
– Запретил. Что он ещё сказать может? – ответил Саша.
– Вот получит ваш Осадчий завтра от него по полной.
– За что? – спросил Саша.
– За то, что вы запрет комбата нарушили.
– А комбату кто доложит? – опять спросил Саша.
– А хоть бы и я? – со злобой в голосе ответил Шейко
– А вам это зачем?
– Затем что комбату надо же знать кто из офицеров и как к его приказам относится. Или не надо?
– Иногда не надо. – ответил Саша.
– А на хер вы так поступаете?
– Да что такого будет если два офицера выпьют по сто грамм, после отбоя?
– Если бы по сто. А то ведь у вас наверняка поллитровка, так?
– Так. – ответил я.
– Покажи, сколько выпили.
Я достал бутылку. Показал.
– Ну мало пока. Всё рано ведь допьете.
– Не допьем.
– Если бы по сто – это ещё полбеды, но разве вы остановитесь?
– Остановимся. – твердо ответил я.
– Как вам верить? Вы же врёте. Комбат запретил. Вы ему не ответили отказом, и решили обмануть – втихаря выпить. Так?
– Никто его не обманывал. – зло заметил Саша.
– Ну как же?
– Мы промолчали, но никто не говорил, что будет выполнять что он скажет.
– И в бою так же? – с возмущением произнёс замполит.
– Нет конечно. – с таким же возмущением произнёс Саша.
– Не знаю. Не уверен. Как вам верить? – продолжал замполит.
– Вы отлично знаете, что насчет водки всегда отдельный разговор. Тут совсем другое.
– Потом можно добавить, что насчет баб тоже отдельный разговор. Так Пархоменко?
– Так точно товарищ капитан. Вам решать докладывать комбату или не докладывать.
– Ладно. Поверю. Пархоменко ты же сегодня ответственный?
– Так точно.
– Давай так. Я не зверь. Поэтому – по сто-сто пятьдесят грамм и спать. Макаров – вообще к личному составу не походит. Договорились?
– Слово! – глухо произнес Саша.
– Ладно. Останется это между нами. Чаем-то напоите?
– Конечно! – воскликнул я.
– Давайте с нами каши с мясом.
– Нет. У вас у самих мало. Ешьте. Я сейчас чаю выпью и пойду пройдусь. Посмотрю, как там личный состав, как наряд.
– Нам хватит, давайте с нами, товарищ капитан.
– Нет. Нормально я поел. Кушайте и заканчивайте с водярой.
Замполит встал, допил крепкий чай и вышел из палатки.
– Не можем мы с тобой без залёта. – хмуро произнес Саша.
Я наполнил кружку водкой, мы выпили и принялись поедать кашу с мясом.
Нормально поужинали. Водку не допили. Закурили.
Опять вошел Шейко.
– Доели, допили?
– Так точно. – ответил я.
– Чаем ещё угостите?
– Конечно. – произнёс Саша и налил в кружку крутой заварки.
Замполит отхлебнул, со смаком. Поставил кружку на край печки и закурил.
– Ложитесь спать оба. Я всё равно спать не буду.
– А вы товарищ капитан откуда родом? – задал вопрос я.
– Из Ивано-Франковска. – глухо ответил замполит.
– Выходит служили вы в бердичевской учебке, рядом с домом? – заметил Саша.
– Повезло сильно. Очень повезло.
– А семья где? – спросил Саша.
– В Бердичеве пока что. Я же там квартиру успел получить. Жена перед Новым годом поедет в Ивано-Франковск, к моим родителям, там после Нового года рожать будет. Вот жду первенца.
– Как там на Украине?
– Там хорошо. Только не знаю я теперь, когда туда вернусь, может уже после дембеля только, ну это не считая отпусков. Широка страна моя родная! Пархоменко ты мне лучше скажи в партию вступать думаешь?
– А что тут думать? – огрызнулся Саша.
– Как что? Вот с водкой надо завязывать. Жениться. Вступить в партию. После этого роту получить. Сделать роту отличной. Мы же с тобой земляки почти, а ты что-то совсем расслабился. А то я ведь не посмотрю, что ты мой земляк и живо организую тебе персональное дело на комитете комсомола полка.
– Ух, товарищ капитан умеете вы поддержать.
Я отвлёкся от их разговора на свои мысли и думал о своей студентке.
Вскоре замполит ушёл, я почистил зубы, и завалился спать. Предварительно вызвал истопника Ивана, по прозвищу «Гуцул».
14 декабря в 5 часов 30 минут поступила команда о приведении полка в боевую готовность «Повышенная».
Наш батальон со всей своей техникой уже на полигоне. Для офицеров полка это означало переход на казарменное положение. Примерно в 6 часов 30 минут все офицеры батальона уже были на полигоне. В девять утра почти все офицеры батальона, прихватив с собой по пять человек с каждой роты, поехали в полк получать оружие по штату военного времени. Прошло это дело очень организованно и быстро. Сначала разобрали оружие из единой оружейной комнаты всего батальона на личный состав по списку, потом на складе РАВ получили давно прономерованные и проштампованные ящики с оружием роты по штату военного времени. Погрузили всё оружие в выделенные роте два Зил-131 и поехали на полигон. Правда, Сашка отпросился у Васи сбегать в магазин, я нормально за него отработал.
Приехали на полигон перед обедом. Сашка успел даже на рынок и купил баранины, риса, лук и морковь. Кроме этого, принес большой, старый казан. И самое главное принёс нам по пять бутылок водки. Расходы мы с ним разделили пополам.
Всё оружие еще раз перепроверили и выставили вооруженный наряд по роте. С оружием шутки в сторону.
Личный состав питался сухим пайком. Мы тоже были поставлены на довольствие, но выданные сухие пайки убрали в свои вещевые мешки. Заначка будет. Начали жарить баранину. Сашка задумал впервые в жизни нам с ним приготовить плов, в крайнем случае кашу рисовую с мясом.
У Васи с Виктором были домашние припасы. Разумеется, всё пошло на общий стол, на обед. Но выпивать Вася до отбоя категорически запретил. Шейко ничего про водку комбату не доложил, ну и мы не стали Васе говорить о нашем происшествии.
После обеда рота материального обеспечения полка привезла палатки на весь личный состав роты по штату военного времени. Вроде бы и дело не сложное, но едва до отбоя успели с оборудованием полноценного лагеря полнокровной мотострелковой роты. Все работали очень хорошо, можно сказать дружно. Лесников неоднократно приходил, но не орал, наоборот многое подсказывал. Нормально.
Эту ночь уже все четыре офицера роты ночевали в лагере. Вася, сам лично, затеял ужин офицеров и его организацию. Он был не только очень хозяйственным и домовитым, он ещё и быт любил хороший. А насчет вкусно поесть ему равным в роте не было.
Стол преобразился. Васе жена сложила два украинских полотенца с красными национальными орнаментами, которые он называл «рушнык». Эти полотенца сразу преобразили убранство нашего стола, вообще в палатке стало очень уютно: горячая печка, вкусный запах жареного мяса, тепло очень и ещё эти два полотенца.
Личный состав уже отдыхает, у нас всё готово. В тамбуре палатки припрятаны и охлаждаются две бутылки водки. Начали рассаживаться.
Прозвучала команда дневального по роте: «Дежурный по роте на выход!». Вася вскочил и со словами:
– Кого там принесло? – выскочил из палатки.
Через пару минут в палатку вошел комбат и Якушевский, а за ними Осадчий.
Мы вскочили.
– Так! Что Осадчий решили водки попить? – сходу спросил Лесников.
– По сто грамм, товарищ капитан, если вы не возражаете. – смело ответил Вася.
– Понятно. – с угрозой в голосе ответил комбат.
– А что нам не нальёшь? – спросил Якушевский.
– С удовольствием! – мгновенно ответил Вася.
– Как вкусно у вас тут пахнет! – протяжно произнёс комбат.
– Товарищ капитан присаживайтесь, поужинайте с нами. – ответил Вася.
Комбат вопросительно посмотрел на Якушевского.
– Александр Владимирович, давайте посидим. Что-то я аппетит нагулял, промёрз. Да и выпить хочется. Так в пределах разумного. – ответил Якушевский.
Комбат как будто именно такого ждал ответа.
– Уговорил. – ответил комбат.
Начали рассаживаться. Виктор достал бутылку и открыл её.
Капитан Лесников, мой командир батальона, год назад женился и у него только-только родился сын. Он очень старался вечером как можно раньше уйти домой, так как его жена коренная ленинградка, немного избалованная женщина (такие слухи до нас дошли) с большим трудом справлялась с бытовыми проблемами, а никаких родственников у Лесникова здесь не было, естественно. Закончил он Ленинградское ВОКУ в 1972 году, в августе получил должность комбата. Поговаривали что у него есть «волосатая рука», что его дядя генерал-лейтенант служит в управлении нашего САВО. В любом случае назначение на подполковничью должность капитана, дело совсем не обычное, хотя и не такое уж редкое. Но его уверенное, иной раз переходящее в самоуверенность поведение подпитывало эти слухи. Тем не менее, знания комбата были очень хорошие и поэтому у нас оставались сомнения в правдивости слухов, считали, что могли его назначить и просто за дело. Кроме того, так получилось, что в нашем полку все три командира мотострелковых батальонов были капитанами, капитан был и командир танкового батальона и только командир дивизиона был майором. В целом такое омоложение офицеров полка произошло потому что только этим летом закончилось перевооружение полка на БМП-1, вместо БТР-60ПБ. Полным ходом шло перевооружение всего полка, оставалось перевооружить ТБ и артиллерийский дивизион (АДН).
Ужин шёл своим чередом. Как в какой-то момент в палатку зашёл Шейко.
– А я вас ищу по всему батальону. – обратился замполит к комбату.
– А что меня искать? Дежурный по батальону в курсе где я. Что случилось?
– Всё нормально. – ответил замполит, стоя у входа.
Было заметно, что Шейко несколько смутился от увиденного, скорее всего он хотел немедленно уйти.
– Проходи замполит, присаживайся. Перекуси. – спокойно произнёс комбат.
– Я пойду, надо еще в 7-ю роту сходить.
– Никуда она не денется. Садись я тебе говорю. Давай по пять капель. – уже твердо произнёс комбат.
– Я чуть позже зайду. Сначала схожу в 7-ю роту. – стоял на своём Шейко.
– Успеется. Давай, не крути. Как говорят? Когда в пьянке участвует замполит, то это уже вовсе не пьянка, а мероприятие.
– Серёга, давай заканчивай, садись рядом со мной. – это уже произнёс Якушевский.
Замполит неохотно двинулся к столу. Я метнулся за табуреткой и поставил её рядом с Якушевским.
– Ладно. Можно и после сходить. – согласился Шейко.
– Наливай, что сидишь? Замполиту штрафную. – распорядился комбат и Вася мгновенно налил половину кружки водки замполиту.
– Куда столько? – возмутился Шейко.
– Давай, не скромничай. – приободрил его Лесников.
– Что скажешь Сергей? – обратился к Шейко Якушевский.
– Давайте за наш батальон!
– Давайте! Отличный тост. – произнёс комбат.
Все выпили. Якушевский посмотрел в кружку замполита и возмущенно произнёс:
– Серёга! Ты что не допил?
– Много! – отрезал Шейко.
– Нет, так не пойдет замполит. – отреагировал Лесников.
– Давай за батальон по полной. А там дальше смотри сам. – высказался Якушевский.
– Давай, давай замполит. – поддержал его Лесников.
Шейко допил и начал закусывать. Комбат вздохнул с облегчением.
– Вот это правильно. Смотри замполит. Если сделаем батальон отличным или хотя бы закончим год, следующий на «хорошо», я поеду поступать в академию имени Фрунзе, и у тебя замполит, нормальные будут шансы поступить в твою академию имени Ленина. Начальник штаба станет вместо меня комбатом, а его место займёт кто-то из командиров рот. Так Осадчий? – спросил комбат.
– Так точно товарищ капитан. Уж я постараюсь сделать свою роту отличной.
– Давай Вася, старайся.
Поговорили.
Все разговоры сводились к подготовке к войне с Китаем. Комбат многое знал о войне КНР с Вьетнамом. Рассказал нам о том, как он в должности начальника штаба батальона, служил в мотострелковой дивизии на границе с Китаем, о том, как они были в полной готовности пересечь монгольско-китайскую границу и вступить в бой с НОАК. Рассказал о том, как наш Главный военный советник во вьетнамской армии настоял на переброске вьетнамского армейского корпуса из Кампучии, где этот корпус уничтожил зверский прокитайский режим Пол Пота. Как вьетнамская армия уничтожала НОАК в основном за счёт правильного применения гаубиц, миномётов и орудий танков, прибегнув к очень продуманной тактике манёвренной обороны. Очень умная и несколько рискованная тактика, не предполагающая массированное использование вьетнамской пехоты. Как наша страна в течении трёх недель сумела сосредоточить на границе с Китаем в Приморье, Монголии и Забайкалье двадцать танковых полков и сорок два мотострелковых. То есть более трёх тысяч танков, не менее чем в два раза больше БМП и БТР, почти семьь тысяч РСЗО, орудий и миномётов, двадцать ракетных дивизионов оперативно-тактических ракет «Луна-М», около тысячи самолетов и целую эскадру боевых кораблей от Тихоокеанского флота. Сумели призвать из запаса более семидесяти тысяч человек, а общая численность наших войск на китайской граница составила около двухсот тысяч человек.
Рассказал он не очень много, но для нас это всё было совершенно новой информацией.
В тот момент я посмотрел на комбата совсем, с другой стороны. Если до этого разговора я думал, что мой комбат – это строевик, помешанный на Уставе, то сейчас я видел перед собой гораздо более глубокого человека. Причем я почувствовал, что комбат многое не договаривал, почувствовал, что у него есть критика по отношению к тем событиям, которые он пережил перед надвигающей войной с Китаем.
Для меня в какой-то момент стало важным узнать, как Лесников учился в училище. Какой он вообще человек. Ведь от этого человека, если будет война с китайцами зависит моя жизнь, напрямую. Очень остро это почувствовал.
Интересно как выглядит его оценочная ведомость, которая является приложением к диплому его Ленинградского ВОКУ? Оценочная ведомость во всех ВОКУ выглядит почти одинаково, только оценки там разные у каждого. Поэтому я хорошо понимал, что является для выпускника ВОКУ индикатором ума и способностей. Важно прежде всего, что у него по высшей математике, физике, химии, начертательной геометрии, теоретической механике, сопротивлению материалов, технологии металлов, детали машин и подъемного оборудования, электротехнике, термодинамике, гидравлике и гидравлическим машинам?
Это был не праздный вопрос. У меня по этим предметам часто были твердые тройки, не больше. А честно говоря, по двум их них (термех и сопромат) твердые двойки, по которым мне поставлены незаслуженные «удовлет».