Военное образование
Любовь к военному делу, как у большинства членов Дома Романовых, была у Императора Николая II, говорится, «в крови». В детстве у него, как и у его пращура Петра Великого, были свои «потешные» солдаты, с которыми будущий Император участвовал в «учениях и боях» в Аничковом саду[151].
Военным образованием Цесаревича Николая Александровича руководили известные военные теоретики: генерал от инфантерии М.И. Драгомиров (боевая подготовка войск), Генерального штаба генерал от инфантерии Г.А. Леер (стратегия и военная история), генерал от артиллерии Н.А. Демьяненков (артиллерия), П.Л. Лобко (военная администрация), Генерального штаба генерал от инфантерии Н.Н. Обручев (военная статистика), Генерального штаба генерал от инфантерии О.Э. Штубендорф (геодезия и топография), Генерального штаба генерал от инфантерии П.К. Гудим-Левкович (тактика), Генерального штаба генерал-майор Ц.А. Кюи (фортификация), генерал-лейтенант А.К. Пузыревский (история военного искусства), вице-адмирал В.Г. Басаргин и генерал-адмирал Н.Н. Ломен (военно-морское дело). Генерал Н.Н. Обручев с «восторгом отзывался об уме и прекрасных душевных качествах своего Ученика и неоднократно рассказывал о способностях Наследника Цесаревича быстро схватывать суть излагаемого предмета и о его феноменальной памяти»[152].
В ГА РФ в фонде Николая II имеются документы, посвященные военным занятиям Наследника Цесаревича Николая Александровича, позволяющие дать представление о полученном им военном образовании: вычисления по морским навигационным приборам[153], ученические тетради по фортификации[154], конспект курса артиллерии, записи по курсу военной администрации, учебные записи по военному делу, конспект курса «военно-уголовного права», учебные пособия по изучению военного дела.
Тем не менее некоторые современники Николая II считали его военное образование недостаточным. Так, генерал от инфантерии Н.А. Епанчин полагал, что в военно-научном образовании Цесаревича «были немалые пробелы»[155]. Адмирал А.Д. Бубнов, никогда, впрочем, не руководивший крупными военными соединениями, считал, что уровень военных знаний Николая II «соответствовал образованию гвардейского офицера»[156]. Военную службу Николай Александрович очень любил и окончание военных манёвров всегда переживал с горечью, сразу начиная «думать о лагере и о службе в войсках!»[157]
6 мая 1884 г. Цесаревичу Николаю Александровичу исполнилось 16 лет. Этот возраст для Наследника престола считался совершеннолетием, в день которого им приносились две присяги – гражданская и военная на верность Государю Императору и Отечеству[158]. Великий Князь Константин Константинович делился в дневнике своими впечатлениями: «Торжество было в высшей степени умилительное и трогательное. Наследник – с виду ещё совсем ребенок и очень невелик ростом. Прочитал он присягу, в особенности первую, в церкви детским, но прочувствованным голосом; заметно было, что он вник в каждое слово и произносил свою клятву осмысленно, растроганно, но совершенно спокойно. Слёзы слышались в его детском голосе. Государь, Императрица, многие окружающие, и я в том числе, не могли удержать слёз»[159].
В августе 1884 г. Наследник получил звание поручика. Он провёл в должности ротного командира два лагерных сбора в рядах Лейб-гвардии Преображенского полка. В марте 1889 г. будущий Император писал: «Я проделал уже два лагеря в Преображенском полку, страшно сроднился и полюбил службу!»[160]
В учениях Наследник принимал участие как простой офицер. «Выступили в 7 часов, – писал он в своём дневнике в мае 1889 г. – Принимал штандарт с 1 взводом. Дождь шёл с самого начала. На военном поле было учение дивизии с обозначенным противником. Делали две атаки на него»[161]. 23 августа 1892 г. Цесаревич писал Великому Князю Константину Константиновичу: «Дорогой Костя. Спешу разделить с Тобой мою искреннюю радость. У меня только что произошёл с Папа́ разговор, содержание которого так давно волновало меня! Мой милый, дорогой Папа́ согласился, как прежде, охотно и разрешил мне начать строевую службу с зимы! <…> Итак, я буду командовать 1-м батальоном под Твоим начальством. Целую крепко нового отца-командира. Твой, Ники»[162].
Цесаревич с радостью участвовал в учебных боях, переходах, очень дорожил боевым товариществом. Великий Князь Константин Константинович отмечал: «Ники держит себя в полку с удивительной ровностью; ни один офицер не может похвастаться, что был приближён к Цесаревичу более другого. Ники со всеми одинаково учтив, любезен и приветлив; сдержанность, которая у него в нраве, выручает его»[163].
Генерал А.А. Зуров, сослуживец Николая II по Лейб-гвардии Преображенскому полку, вспоминал: «Наследник Цесаревич был образцовым офицером и командиром. <…> Солдат он любил всем своим русским сердцем; его влекла к ним их бесхитростная простота, что было основной чертой его собственного характера. Наследник Цесаревич не только интересовался их питанием и условиями их казарменной жизни, но и домашними делами, жизнью и нуждами их семей и помогал их нужде»[164].
Генерал Н.А. Епанчин, в ту пору офицер Преображенского полка, полагал: «Цесаревич <…> имел возможность изучить строевую полевую службу, познать войсковой быт, мог наблюдать работу офицеров и солдат, сойтись с ними, узнать русского человека, особенно простолюдина, в его работе. Всё это было для него крайне необходимо, особенно для его будущего предназначения как Монарха»[165].
Житейская обстановка Цесаревича в полку ничем не отличалась от условий жизни остальных офицеров – была проста, безо всяких излишеств. Это, разумеется, производило большое впечатление на унтер-офицеров и на всех солдат полка.
Два летних сезона Цесаревич посвятил кавалерийской службе в рядах Лейб-гвардии Гусарского полка от взводного до эскадронного командира. Следует сказать, что верховую езду Цесаревич любил с детства. Начальник офицерской кавалерийской школы, где Николай Александрович проходил обучение, полковник В.А. Сухомлинов (будущий генерал и военный министр) вспоминал: «Цесаревич очень аккуратно посещал занятия эскадрона школы и прошел все уставное обучение кавалериста, до эскадронного учения включительно. Чрезвычайно внимательно относился ко всем указаниям, разъяснениям и перед эскадроном произносил команды отчетливо, уверенно»[166].
После прохождения многолетнего курса военной подготовки Великому Князю Николаю Александровичу было присвоено звание Лейб-гвардии полковника, и вплоть до восшествия на престол он командовал батальоном Преображенского полка. Звание полковника он сохранил за собой на всю жизнь. Когда Великий Князь Николай Михайлович в шутку спросил Императора Николая II: «А когда же Ты сделаешь себя генералом?” Государь недовольным тоном ответил ему: «Русскому Царю чины не нужны. В Бозе почивший отец мой дал мне чин, который я сохраню на престоле”»[167]. Однако следует помнить, что гвардейское звание было на ранг выше армейского, поэтому званию гвардейского полковника соответствовало звание генерал-майора в армии.
6 января 1894 г. Великий Князь Константин Константинович в ознаменование годовщины службы Наследника Цесаревича в рядах Лейб-гвардии Преображенского полка от его имени подарил Цесаревичу памятный портсигар, сказав: «Прими это воспоминание от Преображенской семьи и верь, что любовь ее, самая задушевная, беззаветная и горячая, принадлежит Тебе не только как потомку нашего великого Основателя, как сыну нашего Царя и Наследнику его Престола, но как нашему доброму, милому, дорогому и бесценному товарищу»[168].
Уровень общего образования Императора Николая II
К.П. Победоносцев, говоря о своих занятиях с Цесаревичем, хвалил «способности молодого человека» и лишь сетовал, «что ему не позволяют путешествовать»[169]. Преподаватель Наследника по тактике генерал П.К. Гудим-Левкович жаловался, что Данилович делает «из своего Питомца умеренного, аккуратного старичка, а не бойкого юношу»[170]. Но как показало будущее, именно те качества, которые генерал Данилович заложил в Николая II, позволили ему в течение долгих лет царствования сохранять хладнокровие в сочетании с глубокой аналитикой.
Протопресвитер Георгий Шавельский признавал: «Когда вопросы касались истории, археологии и литературы, Государь обнаруживал очень солидные познания в этих областях. <…> В истории церковной он был достаточно силен, как и в отношении разных установлений и обрядов Церкви»[171].
Следует сказать, что образование Цесаревича было весьма разнообразным. 11 сентября 1882 г. он посетил Третьяковскую галерею, где осматривал её картины[172], а через месяц, 11 октября, был слушателем «маленькой лекции Миклухо-Маклая. Он рассказывал о своём 12-летнем проживании в Новой Гвинее и показывал свои рисунки»[173].
Особое значение в жизни Наследника сыграло его общение с великим русским путешественником генерал-майором Н.М. Пржевальским. Николай Александрович зачитывался письмами Пржевальского с рассказами о его путешествиях по Азии, которые тот регулярно присылал Цесаревичу[174]. Общение с Н.М. Пржевальским стало для Цесаревича Николая «одним из звеньев длинной цепи событий и влияний», внушивших ему «глубокий интерес к Азии»[175].
Общее образование Наследника закончилось в 1890 г. Николай II получил гармоничное образование, включавшее в себя не только основы юридического, экономического и гуманитарного образования, но и основательное знание военного дела. Он был высокообразованным и эрудированным человеком, о чем единодушно пишут мемуаристы[176].
Н.Д. Тальберг свидетельствовал: «Обладая основательными познаниями, Государь всю жизнь пополнял их, поражая своею осведомленностью тех, кто имел с ним дело. Вспоминаю то впечатление, которое он произвёл на министра путей сообщения Клавдия Семёновича Немешаева. Последний управлял долгое время обширной и образцовой Юго-Западной железной дорогой, был большим знатоком своего дела. Он рассказывал мне, как поражён был знаниями Государя в этой области. Приходилось слышать же и от других лиц»[177].
И.Л. Солоневич дал наиболее точное определение уровню и значению образования Императора Николая II, указав, что ему «преподавали лучшие русские научные силы – и историю, и право, и стратегию, и экономику. За Ним стояла традиция веков и практика десятилетий»[178].
Глава 4. Путешествие на Восток. 1890–1891 гг.
По сложившейся в русском Императорском Доме традиции, образование Наследника престола завершалось большим заграничным путешествием. Как правило, это были ведущие европейские государства. Однако Император Александр III решил отправить Цесаревича в большое путешествие на Восток, который ранее не посещал ни один русский престолонаследник. За девять месяцев Николай Александрович должен был морским путём посетить Египет, Индию, Цейлон, Сингапур, Яву, Китай, Японию, а далее сухим путем вернуться в Петербург через Сибирь. Государственный секретарь А.А. Половцов убеждал Цесаревича вернуться через Соединённые Штаты, но тот заявил, что хочет непременно увидеть Сибирь, а Америку повидает «когда-нибудь потом»[179]. Предстоящему путешествию Наследника придавалось большое государственное значение: Россия заявляла о своих интересах в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
Передвижение по морю Цесаревич осуществлял главным образом на броненосном фрегате «Память Азова», которым командовал капитан 1-го ранга Н.Н. Ломан (с 5 мая 1891 г. капитан 1-го ранга Г.П. Чухнин). Главным руководителем путешествия был Свиты генерал-майор князь В.А. Барятинский. Спутниками Цесаревича были: флигель-адъютант князь Н.Д. Оболенский, князь В.С. Кочубей, князь Э.Э. Ухтомский, а также мичман В.Д. Менделеев, сын великого ученого Д.И. Менделеева. Кроме того, Цесаревича сопровождал военно-морской врач В.К. фон Рамбах.
23 октября 1890 г. Император Александр III и Императрица Мария Феодоровна на поезде проводили сына из Гатчины до ближайшей остановки – станции Сиверской[180]. 24 октября Наследник прибыл в Вену, где его радушно приветствовал император Франц Иосиф. 25 октября 1890 г. в Триесте к Цесаревичу присоединился Великий Князь Георгий Александрович, а в Греции – принц Георгий. В Патрасе Цесаревич благоговейно поклонился мощам святого Апостола Андрея Первозванного[181]. Первоначально предполагалось, что Цесаревич посетит Константинополь (Стамбул) и Святую Землю. Однако из-за конфликта между султанским правительством и православным греческим духовенством эта поездка не состоялась[182].
В начале ноября русская эскадра отправилась к берегам Африки, в Египет. Пока корабли шли по Суэцкому каналу, Цесаревич со своей свитой совершил поездку по Нилу, осматривая памятники Древнего Египта[183]. 13 ноября он совершил восхождение на знаменитую пирамиду Хеопса.
11 декабря 1890 г. «Память Азова» достиг Индии – «коронного» владения Великобритании на Востоке. «В 8 ч. утра вошли всем отрядом на Бомбейский рейд, – писал Цесаревич в дневнике, – и бросили якорь. Был чудный день. В полной гусарской форме съехал на берег с греч[еским] Джорджи. Торжественная встреча англичан. Живём в летней резиденции губернатора – очень хорошо»[184].
Однако за этими фразами скрывалась глубокая неприязнь Наследника к «Владычице морей», которую вполне разделял и его отец – Император Александр III. В письме он предупреждал сына: «Конечно, англичане Тебя будут везде встречать с почётом и даже весьма любезно, но увлекаться этому не следует и в Англии Твоя поездка по Индии далеко многим не по нутру!»[185]
Николай Александрович воспринимал Великобританию как врага и соперника России: «Досадно видеть, – писал он отцу из Каира, – как англичане разгуливают в мундирах по городу, как будто в Лондоне»[186]. В другом письме Наследник замечает: «Англичане думают и стараются только для себя и своей выгоды»[187]. Посетив Каунпор, центр восстания сипаев в 1857 г., и выслушав рассказ сопровождавшего его английского офицера о зверствах, творимых индийцами, Цесаревич «не удержался и напомнил англичанам о тех же мерах, какими они сами пользовались после подавления мятежа – расстреливая бунтовщиков у дула орудий»[188]. В Бенаресе Цесаревича возмутило поведение английского наместника, который, встречая его, оставил за спиной местного индийского князька. Для Николая Александровича было совершенно неважно, что этот магараджа «владеет небольшим клочком», так как это обстоятельство нисколько не позволяло английскому чиновнику проявлять такую «непочтительность к туземному князю»[189]. Впечатления от английского колониализма ещё больше утвердили будущего Императора в мысли, что «мы должны быть сильнее англичан в Тихом океане»[190].