Женщины, которые постят себя в выходные в Аршане, Листвянке, суко, на Колыме и так далее, у меня только один вопрос – когда вы, блядь, УБИРАЕТЕСЬ? Трусы вы свои когда стираете? Ногти, там, пилите, не знаю. Я, например, в пятницу в 18 села в такси и поехала на дачу. Там впахивала как рота солдат. Вернулась в 20:30 в субботу едва живая. Сегодня с утра я как енот-полоскун драю-чищу-убираю. Сука, когда вы-то это делаете??? У вас там у всех домработницы, штоле??? Капец. Время 19:20, а я только притащила ингредиенты для салата на диван и начала крошить. Потому что жрать и ходить в магазины мне сегодня было некогда.
Блядь, маховик времени у вас там всех, как у Гермионы, что ли…
Который день ложусь в 2 ночи. Работы море. Сегодня я уже поработала четыре часа дома, сижу с одним закрытым глазом (он спит) и думаю: не послать ли всё нахер? Я же вам не Яра Грейджой. В смысле, не железная.
Будни работающей женщины – 3
Я очень люблю напоминалки. Потому что у меня хреновая память. Бывшие коллеги не дадут соврать, как я выжрала им мозг с календарём в аутлуке или где-нибудь ещё, чтобы оно само выскакивало и напоминалось. Кого-то удалось приучить, кого-то нет. Когда я пришла на нынешнее место, то по привычке установила аутлук и напихала в него сто первых заданий.
Первые пару месяцев я честно пыталась работать в привычном режиме: переносить, откладывать, закрывать сделанное. Потом напоминалки стали висеть списком: от 10 до 30 дел. Потом я отчаялась и в принципе перестала на них обращать внимание, потому что новые задания всё валились и валились, старые висели в окне со статусом «просрочено на 8 недель», я психовала и плохо спала.
Потом я решила, что технологии идут вперёд и надо пользоваться другими напоминалками. И стала писать себе в яндекс.календарь (потому что у меня яндекс.почта, в которой я сижу с ногами весь день с перерывом на пописать). Но этот фокус не прошёл. Теперь куча непрочитанных писем увеличилась ещё кучей непрочитанных напоминалок. Я опять начала психовать и плохо спать.
Потом я вспомнила, что у меня же теперь есть айфон. И даже починенный! И стала пихать напоминалки в него. А он же гудит у меня, когда напоминает. То есть я хотя бы вижу, что где-то что-то пытается до меня достучаться. Если айфон лежит закопанным в бумагах, тогда, конечно, жопа. Но в общем-то иногда из-под всей этой целлюлозы я слышу звук рожка, напоминающий мне о чём-то там где-то там.
Только и эта система не работает. Потому что задания-то валиться никак не перестают. И теперь этот список из дел висит уже у меня в айфоне, чем жутко меня нервирует. Потому что я всю жизнь работаю по таймингу-шмаймингу и прочим оптимизирующим херням. Угадайте, что я напишу дальше? Правильно, я начала психовать и плохо спать. А так как спать у меня вообще чрезвычайно мало, то спать мало и плохо – чревато вдвойне.
На этом всё. Берегите себя и своих близких. С вами был Андрей Малахов.
Сегодня был насыщенный день. С утра я пришла в офис и стала раскладывать по пакетам новые буклеты и сувенирку для саммита гильдии управляющих, девелоперов и кого-то там ещё. Увезти, кроме такси, оказалось некому, и когда я оказалась в осьмнадцатью сумками на Нижней Набережной у Сбера, у меня не было ни малейшего понятия, куда идти и как это всё нести. Но я понесла. Я ж баба-рыцарь. Конечно же, принесла не туда. Охрана доблестного Сбера (дальше будет рассказ о сервисе) чуть не визжала, так хотела, чтобы я удалилась со своими пакетами прочь. «Саммит с другой стороны» – вопила мне какая-то девица. На вопрос, можно ли пройти ВНУТРИ здания, они сказали, что конечно же нет, что никаких пройти и никаких внутри.
Попёрлась в обходняк. Прекрасные мущщины у нас в городе. Я сделала три рейса, нагруженная каталогами по самые помидоры, но ни один, блядь, ни-о-дин не остановил меня словами «девушка, вам помочь?». Хорошо, в тот момент я была согласна даже на «женщина, вам помочь?». Но все шли мимо, чудесные, милые люди. Обошла, короче, этот сбер, уже к тому моменту ненавидимый мною всеми фибрами души. Внутри суровый охранник спросил, а где же это все мои мужчины. На что я утёрла уже не пот, а воду и сказала – вот, блядь, хороший вопрос, скажите мне, мужчина, где все мужчины?
Видать, видок у меня был слишком грозный. Он вызвал по рации Серёгу, а тот организовал двоих носильников. Потому что зал, куда я пёрлась, находился на втором этаже без лифта. Дайбохздоровья тому архитектору. Потому что ума он ему уже не дал, пускай хотя бы будет здоров.
Потом я полчаса ставила падающий мобильный стенд, который в дальнейшем трижды поменял дислокацию. Потом я таскалась с пакетами по холлу и организаторы саммита просили меня убрать их и отсюда, и отсюда, и вот оттуда тоже уберите. Но куда их положить, говорить не хотели. Видимо, то была военная девелоперская тайна. В итоге, когда я наконец приблизилась к месту выкладки продукции и услышала, что всё из пакетов надо выложить на стол, я просто неимоверным усилием воли постаралась никого не убить. Потому что внизу же охранник и его друг Серёга, мало ли чо.
Зная, какой у меня будет день (полный физических нагрузок), я знала, что никакая рексона этого не выдержит. И приклеила, простите за подробности, к блузке прокладки для подмышек (да, есть и такие). Так вот, когда я уходила из сбера, прокладки были мокрые насквозь, и подмышки, соответственно, тоже. Я вам больше скажу, трусы тоже были мокрые насквозь и вовсе, блядь, не от удовольствия. Ух, какая я была злая.
Если ко всем моим злоключениям добавить духоту в залах Сбера и надменные взгляды его сотрудников, шлындрающих мимо меня и организаторов саммита, то настроение у меня было будь здоров. В общем, когда ко мне подошёл наконец-то мужчина и предложил помощь, я была готова убивать без оружия. А я никого не убила. Так что спасибо говорите ему.
Потом я приехала домой и увидела на балконе снова гибридную петунию. Так до сих пор и не понятно, кто это там прополз такой фиолетовый, что зацепил мою белоснежную петунию. Цветы прут, погоды стоят для них благоприятные – в солнечные они моментально вянут, т.к. в горшке, сколько ни поливай, воды всё же всем не хватает.
Потом я уехала в Версаль и купила сестре картину по номерам. Она давно хотела начать рисовать, но я однажды пригвоздила её какой-то хлёсткой фразой (ну как я умею, вы знаете), и желание у неё отпало. В общем, заглаживала многолетнюю вину. А потом я ползла домой. Теперь я задрала ноги на стул и пишу вот это вот всё. Мне надо поработать или хотя бы позырить следующую серию фильма. Но я ленюсь и хочу спать…
Вчера по дороге на дачу я купила две плошки обабков. Они были такие красивые, что мы обе решили их сфотать. Опомнились, правда, когда уже доедали. Готовлю в нашей семье по традиции я, и если красиво у меня получается не всегда, то вкусно – каждый раз.
Вспоминали, когда ели грибы крайний раз. Машка в прошлом году, а я так и не довспоминала. Мама была грибником и пока ходили ноги, бегала (и ползала, иногда и тайком) в лес, за забор. Мы вот с Машкой ваще не грибники. Я вообще не понимаю удовольствия ходьбы в лесу и высматривания одних коричневых пятен на других коричневых пятнах. А мама была прям охотница. Её аж трясло, когда ей говорили – Саша, опята пошли. И Саша наша неслась с пакетом туда, по грибы. Батя ходил по грибы с коробом. А мы вот только жрать…
Сожрала сырую сардельку. На всякий случай прощайте
В пятом классе я однажды не поехала на олимпиаду по русскому, хотя была постоянным представителем. Не поехала, потому что не захотела: мест я не занимала, а «представлять честь» без победы мне было тошно. И мама сказала, ну, не хочешь – не езди. В понедельник на первом же уроке меня подняла завуч и спросила: Савкина, ты почему не была на олимпиаде, заболела? (с нажимом на слово «заболела», как бы подсказывая). Я вздохнула кажется на весь класс и ответила: нет, просто не захотела.
На большой перемене меня вызвали в учительскую и орали вместе и попеременно. А все наши стояли под дверью и слушали – председатель совета отряда (если вы понимаете, о чём я) спятила и теперь упрямо молчит.
Они меня не сломали. И на олимпиады по русскому больше не отправляли. По алгебре и физике, правда, отправляли, но и это было победой.
Вспомнилось ещё как примерно в то же время очередь в школьную столовую уронила меня в дверях, а потом чуть не растоптала. Я инстинктивно закрывала голову и лицо руками, так как упала на бок, а по мне бежали сотни детских ног. Потом я, конечно, есть никуда не пошла, аппетит как-то пропал. И сейчас мне напоминает ситуацию, когда я ещё не упала, но вот-вот упаду и понимаю, что меня затопчут.
Какой-то блядь трагический конец вышел. Просто подумайте, вот я о чём, просто подумайте…
Почему-то все мои болезни в этом и без того не самом спокойном году связаны с болью. Самой, сука, что ни на есть физической болью. Сначала эта оперированная хрень на лбу, потом сучье вымя, сейчас невралгия обвила меня как змея. У меня болит всё: ключицы, плечо и рука, все до единого ребра, поясница и даже колено. Я не могу вздохнуть, как будто та змея мне сломала рёбра. Мне больно говорить, потому что натягивается кожа у ключиц (внезапное явление). Я не могу сидеть и лежать, потому что по ощущениям та змея зубами загнала мне в плечо пулю. Сука, какая-то адская боль. Ночью я не спала, потом под утро выпила обезболивающее и попыталась уснуть снова. Лишь однажды при всей череде моих радикулитов и невралгий был такой, когда я не могла дышать и орала на выдохе врачу – коли прямо в позвоночник! Коли прямо туда! Бля, щас даже крикнуть некому. Тогда я пролежала две недели. Мама приходила раз в сутки, переворачивала меня, кормила меня и кошку. Кошку она потом увезла, ибо нехуй мучить животное. Меня б увезла тоже, но я не влезла в сумку и всячески давала понять, что помирать буду здесь.
Я провалилась в сон на три часа, в которые у меня оказались два пропущенных, три смс и куча сообщений в ватсапе. Сейчас я сижу нараскоряку на диване и левой здоровой рукой набираю это сообщение. Вечером я думала, что это инфаркт, теперь я не знаю, что и думать.
Ходила сегодня на работу. Тулово болит, но температуры вроде нет. Вздыхаю теперь судорожно, по три раза, как маленькая умирающая собачка. Чихнуть и зевнуть не могу вообще. Зато пришёл кашель, нехороший, грудной. Подозреваю, это те воспаления в спине проникли в лёгкие. Вечером внезапно опять адски и истошно заболела рука. Точнее, плечо. В такси чуть не до потери сознания. Разгрызла ибупрофен и стонала на кочках. То ли где-то её повернула не так, то ли надуло из окна, которое закрыть анриал, т.к. офис в цоколе, дохрена человек в одном помещении и реально задыхашки.
В общем, стою я перед вами, простая русская баба. И до того мне чегой-то хуево, словами не передать
О здоровье и здравоохранении
Не знаю, соскучились ли вы по моему нытью, но даже если не соскучились, поздно – я здесь. Кто, как говорится, не спрятался…
Итак, в прошлый четверг случилась вторая часть марлезонского балета. Потому что первая была в позапрошлую пятницу. Я долго думала, что у меня невралгия (помните, да? сломанные рёбра, пуля в плече, вот это всё), но оказалось, не всё так просто. Во-первых, моя паническая сестра во всех болячках видит сразу смертельные и те, у которых агония пострашнее. Спасибо её медицинскому образованию. Она позвонила и сказала таким равнодушным голосом, представляешь, а при невралгии не бывает высокой температуры.
Блиаааааааааадь….., подумала я. И Машка стала намекать на вызов доктора, или скорой, или кого-нибудь с красным крестом на колпаке. После часу переговоров (о причинах столь длительных переговоров чуть ниже) я сдалась. Сначала был бой с регистратурой, почему не вызвали скорую ночью при 38.5 и острой боли, вот идите, мол, и вызывайте! Потом был бой с нею же насчет прописки и фактического адреса проживания, хотя и тот и другой относятся к одной поликлинике. Потом я вспомнила, что придёт та самая врач, которая проигнорила маму с пневмонией (участок-то один), и если мы не схватимся прямо в коридоре, тогда я просто не дочь своих родителей. (Не в том смысле, что родители драчливые, а в том, учили отстаивать честь своих родных).
Так и не поняв, придёт врач или нет, я предложила вызвать ещё и платного. Всего-то ха-ха за 2520 рублей. А знаете, что самое смешное? Нет, не то, что туда мы висели на линии больше десяти минут, а то, что заявки они принимают до 11 утра (а был уже обед). И вот тут капиталистическая матрица ещё одной организации рассыпалась в моей голове. Сука, да за такие деньги вы должны ездить круглосуточно.
Потом пришла врач из поликлиники. Чудесная милая женщина-пенсионер, которая работает только на вызовах. Сказала мне «уж не девочка, беречь себя надо» (как будто в это время меня загнали с катка, кашляющую и в мокрой куртке, а не лежащую пластом на диване), послушала лёгкие, сказала «э-э-э, да тут воспаление», выписала кучу анализов и флюру и убежала дальше по пациентам.
До анализов и флюры я добралась только сегодня. Все три дня в периоды, когда температуры не было, я лежала настолько мокрая и настолько слабая, что сама себе напоминала дохлую медузу, хотя в жизни их никогда не видела. Смена маек не помогала, сухое промокало тут же, минут за 15. На подушке лежали мокрые полотенца, мокрое одеяло пыталось согреть моё мокрое тело, короче, невъебическое спа, я вам скажу. Как только я подсыхала и у меня появлялась мысль, ну что, может начать одеваться, тут же температура скакала градуса на два, а то и на три, и карусель с потением повторялась опять. С учетом того, что отопление дали только сегодня вечером, лежать ночами мокрой и в мокром, как вы понимаете, было не слишком комфортно. Потому что я иней прямо физически ощущала на всём, что меня окружает. Сложно лечить «э-э, да тут воспаление», когда такая обстановка. К воскресенью я допетрила кутаться в шали (тонкие и из чистой шерсти) и лежать стала хотя бы в тёплой мокроте.
Самые популярные вопросы за эти дни – почему ты не в больнице и почему ты не вызываешь скорую?! Отвечаю. Скажите мне, люди мира, вообще и те, кто конкретно задавал эти вопросы, вы давно ездили в скорой? Я вот за последние два года накаталась столько, что могу описать экскурсию по машине с закрытыми глазами. Так вот, в скорой хочется сдохнуть даже здоровому, крепкому человеку. Потому что вонь бензина, как в «Москвиче» в 1978 году, дребезжащие сидения и лежак, когда тебя подкидывает даже на ровной дороге, не то что уж на кочках, когда ты смотришь в заднее окно и думаешь, блядь, суки, мы же с мигалкой и сиреной, а проехали только 10 метров, ну пропустите же нас! Когда из лекарств кислородная подушка (и та – не во всех), когда в спикерфоне переговоры «33, прием, мужчине плохо с сердцем возле магазина такого-то» (и так минут 30, пока мы стоим где-нибудь в пробке), а потом таким же равнодушным голосом «33, прием, смерть до прибытия». Но при этом люди в скорой – да – люди чудесные. Это не сарказм. Я не забуду тех крошечных фельдшеров, которые в последний мамин день метались возле стула, на котором планировали её везти и причитали, мы же не поднимем, мы же не поднимем!
Так вот, вызвать для меня скорую можно в одном случае: я уже не контролирую ситуацию (тьфу тьфу тьфу) и не могу отобрать телефон. Во всех остальных случаях я предпочитаю болеть по пословице «дома и стены помогают».
Дальше, про больницу. Как вы могли заметить, меня туда никто не приглашал, не звал и не заманивал. То есть не было такого, стоит красивая больница, а напротив умная, и обе тянут руки – Олечка, ну что же ты, приходи, мы тебя вылечим. Какбэ нет. А с учетом того, что оба моих родителя умерли от врачебных ошибок, сами понимаете, какой эффект антиплацебо будет работать у меня в голове. Поэтому оба вопроса снимаем, да?