Однажды Е. Г. не поехала даже на рождественские каникулы домой, в Ольховку, чтобы устроить для них к школе ёлку. Подготовка началась задолго до ёлки: золотили орехи, клеили коробочки с цветами под конфеты, делали цветные гирлянды. Е. Г. мобилизовала всех и всё: заставила теченского купца А. Л. Новикова раскошелиться на пряники и конфеты, свечи и серебряный дождь. Накупили хлопушек, флажки. Наконец, торжественной толпой стояли в меньшей комнате перед дверью в большую комнату, где уже зажигались свечи на ёлке. Дверь открылась и пред ними предстала она в первый раз в жизни во всей своей красоте. Пение, игры и подарки навсегда остались в памяти школьников.
Весной, когда уже устанавливалась тёплая погода и земля покрывалась зеленью, Е. Г. устраивала экскурсии в бор со школьниками. Ребятам приходилось довольно часто бывать в бору и одним в компании своих товарищей и с кем-либо из родных, но эта прогулка для них имела особое значение: они шли как организация, как школьники, и с учителями. В бору их излюбленным лакомством были крупянки и пестики на соснах. Они бегали, играли, и этот день в их памяти сохранялся, как особый отличный от других.
В один из голодных годов из школьников составлена была бригада для борьбы с саранчой. Саранча шла по полям и пожирала всё на своём пути. Для ловли её была сделана «машина»: тележка, у которой на оси были укреплены лопасти, а сзади приделан сшитый в мешок полог. Когда эту тележку волочили по траве, то лопасти забивали в полог саранчу, а потом её сжигали. Этим занимались школьники под наблюдением Е. Г.
Е. Г. приходилось учить школьников читать на клиросе в церкви псалом «Благословлю Господа». В Великом посте иногда устраивали говение для школьников, и они в рядах ходили в церковь на богослужения под руководством Е. Г. В зимнее время в школе устраивались по воскресеньям «воскресные чтения» и обучение взрослых безграмотных. Е. Г. принимала в них участие.
Не было ни одного какого-либо общественного мероприятия, в котором бы Е. Г. не принимала участия. Она интересовалась, как её ученики учатся дальше в средней школе, и они, когда приезжали на каникулы, навещали школу в качестве уже знатных гостей.
Е. Г. родом была из села Ольховского Шадринского уезда. Отец у неё был какой-то мелкий чиновник. Она кончила женскую гимназию и посвятила себя учительской деятельности. Её мечтой было дать среднее образование своему брату – Ивану. Ради этого, очевидно, и осталась одинокой. Дать брату законченное среднее образование, кажется, не удалось. В 1898 или в 1899 г. она уехала на рождественские каникулы в свою Ольховку и не вернулась. Смерть её была большой утратой не только для школьников, но и для всего Теченского общества, которое потеряло в лице её сердечного культурного человека, активного участника во всех, хотя и маленьких, мероприятиях сельской общественной жизни.
После неё учительницами были большей частью гастролёры, которые задерживались в Тече на год, два.
Теперь прошло уже более шестидесяти пяти лет, как автор сего учился у Елизаветы Григорьевны Тюшняковой, но светлую память о ней он чтит до сих пор.
ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 711. Л. 462–468 об.
Публикуется только по «пермской коллекции» воспоминаний автора. В «свердловской коллекции» имеется очерк «Сельская учительница» в составе «Очерков по истории села Русская Теча Шадринского уезда Пермской губернии». Часть II. (1965 г.). (ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 379).
Помощницы учительницы в Тече
[1961 г. ]
1. Шерстобитова Елена Степановна. Работала только один год. Очень молодая, почти девочка, она не умела держать дисциплину, что очень огорчало Елизавету Григорьевну. В III-м классе у двери, по левую сторону сидел шалун Федька Кунгурцев, который иногда проделывал такую шалость: упрётся в дверь, когда Ел[ена] Ст[епановна] её открывает, а потом отскочит и под парту, а она влетит в комнату под общий смех. Это являлось свидетельством и того, что она не пользовалась авторитетом, а также и того, что дисциплина в школе была недостаточная.
2. Мухина Любовь Александровна,
3. Мухина Надежда Александровна – дочери священника Нижне-Петропавловского села, работали только по году.
Помощницы учительницы получали в месяц зарплаты – 15 рублей, а поэтому всегда стремились перейти на другую работу.
ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 711. Л. 473 об.-474.
Находится только в «пермской коллекции» воспоминаний автора. В «свердловской коллекции» отсутствует.
Учительница Мария Ильинична [Селиванова]
[1961 г. ]
Она работала в Тече полтора года. Кончила Пермскую Мариинскую женскую гимназию. Страстная поклонница известного тогда в Перми тенора Хлюстина и имела с него фотокарточку, якобы, с автографом его. Фамилия у ней была – Селиванова. Родиной она была откуда-то из-под Шадринска. У ней была сестра, которая училась на Высших женских медицинских курсах в Петербурге. В это же время в Тече работал псаломщиком только что кончивший Пермскую дух[овную] семинарию Спасский … В январе или феврале 1904 г. по чьему-то доносу [они] были арестованы и увезены в Шадринск. Дальнейшая судьба их осталась не выясненной.
ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 711. Л. 474–474 об.
Находится только в «пермской коллекции» воспоминаний автора. В «свердловской коллекции» отсутствует.
[Места гуляний, песни и танцы]
«Штатское место»
[1965 г. ]
«Штатским местом» в кругу нашей молодёжи называлась та часть высокого берега реки Течи, которая находится против черепановской поскотины.
Оно было излюбленным местом встреч наших кавалеров и барышень из семейств сельского духовенства. Остаётся поэтому загадочным, почему у него было название «Штатское», когда частыми посетителями его были представители духовного сословия, а не представители светского общества, скажем, каких-либо чиновников. Очевидно, изобретатель этого названия хотел как-то оградить себя от причисления к духовному сословию. Позднее, немного выше на высоком тоже берегу облюбовано было удобное место для пикников духовенства, которое так и названо по принадлежности, «Поповским».
Конец ознакомительного фрагмента.