Существуют и другие косвенные данные, по которым можно судить о дате рождения царевны. Еще до захвата полуострова Морея турками и бегства оттуда семейства Палеологов, летом 1460 года, кардинал Исидор Сабинский пытался сосватать для Софьи сына маркиза мантуанского Людовика Гонзаго – Федерико. Это значит, что невесте к тому времени не могло быть менее 10–12 лет. Надо отметить, что этот кардинал в течение нескольких лет исполнял обязанности митрополита Киевского и всея Руси. В этой должности он участвовал в Ферраро-Флорентийском соборе 1437—1439 годов, где проявил себя как активный сторонник унии – объединения православной и католической церквей. Именно за это он был изгнан из Москвы. От папы римского он получил в награду звание кардинала Сабинского. Во многих источниках его называют Русским кардиналом. Исидор участвовал в обороне Константинополя, а после захвата города турками сумел бежать. Свадьба не состоялась из-за утраты отцом девочки своих владений, а значит, из-за бедности кандидатки, но сам факт сватовства также относит нас к вышеуказанной дате ее рождения: около 1449 года.
Родители Софьи Палеолог
Предки Софьи по отцовской линии хорошо известны – это императорский род Палеологов, который правил Византией на протяжении ста девяноста двух лет – с 1261 по 1453 год. Императорами Византии были Софьин дед Мануил II Палеолог (1391–1425) и двое ее родных дядьев: Иоанн VIII Палеолог (1425–1448) и Константин XI Палеолог Драгаш4 (1448–29 мая 1453). Ее отец, деспот Мореи Фома Палеолог, после смерти отца получил звание порфирородного5. Фома управлял Пелопоннесом вместе со своим братом Дмитрием, часть полуострова принадлежала итальянцам. После падения Византии и гибели последнего императора, деспот Фома был признан в Европе, в том числе и папой римским, претендентом на византийский престол, титульным императором Византии.
Что касается матери Софьи, то у меня есть веские основания не соглашаться с широко распространенным ныне мнением о ее происхождении.
Вот что рассказывает в своей «Хронике» Георгий Сфрандзи о бракосочетании родителей Софьи и о предках ее матери:
«В те же дни царевич кир6 Фома осадил Халандрицу7, крепость принцепса Кентуриона, впоследствии ставшего его тестем.» <…> «И в 38 году в месяце сентябре в Кратиках родные братья деспоты обручили царевича кир Фому с дочерью принцепса Кентуриона Асана Захарии. <…> А в январе месяце того же года царевич кир Фома обвенчался в Мистре с кирой Екатериной, дочерью упомянутого принцепса».8
В Византии, как и на Руси, летосчисление велось от Сотворения мира, отличаясь от современного на 5508 лет, год начинался с 1 сентября. Г. Сфрандзи, указывая год события, для облегчения письма отбрасывал первые две цифры, как это нередко делаем и мы. То есть его 38 год – это 6938-й. Значит, обручение родителей Софьи состоялось в сентябре 1429 года, а бракосочетание – в январе следующего, 1430 года.
Никаких других подлинных документов о предках матери Софьи и ее происхождении мы не имеем. «Хроника» Сфрандзи хоть и единственный, но достоверный источник, автор которого был заинтересован только в одном: оставить наиболее точные сведения о последних этапах жизни Византийской империи, свидетелем и участником которых он невольно оказался.
Таким образом, судя по записи Сфрандзи, дедом Софьи Палеолог и отцом ее матери Екатерины был Захария Асан, командующий военным гарнизоном (принцепс Кентуриона) крепости Халандрица на полуострове Пелопоннес.
Некоторые историки приписывают матери Софьи фамилию Цаккария и даже рисуют какие-то генеалогические схемы и древа этого якобы итальянского, в реальности же не существующего рода. Полагаю, фамилия Цаккария образовалась из-за ошибки при переписывании имени Захария с греческого алфавита на латиницу. Таким образом, имя деда Софьи в латинской транскрипции Zacharia превратилось в фамилию. Принадлежность невесты Фомы Екатерины Асаниной, а значит, и Софьи к популярному в Византии роду Асанов (Асеней) подтверждает и имя ее родного брата Иоанна Асана, которое упоминается в источниках.
Фамилия Асан относится к болгарской царской династии Асеней, чьи представители породнились с Палеологами. Она часто мелькает на страницах византийских и других хроник. Многие Асаны входили в круг высшей знати Пелопоннеса, являлись управляющими городов и крепостей. Кстати, брат Фомы Дмитрий, правивший вместе с ним в Морее, тоже был женат на представительнице этого болгарского рода – Феодоре Асаниной, дочери известного константинопольского придворного Павла Асана. Встречались Асаны (Асени) и среди прямых предков Софьи по отцовской линии. Например, бабкой императора Мануила II Палеолога, деда Софьи, была Ирина Асень, супруга императора Иоанна VI Кантакузина (1347 —1354).
Так что, скорее всего мать Софьи Палеолог Екатерина происходила из древнего рода болгарских царей Асанов (Асеней). Возможно, именно поэтому опытный царедворец Сфрандзи, даже в изгнании и в бедности, величает в своей «Хронике» Екатерину василиссой (царицей, императрицей), в то время как ее мужа Фому Палеолога – всего лишь деспотом.
Старшая сестра Софьи Палеолог Елена
Следующее сообщение Сфрандзи о семье Софьи уже касается замужества ее старшей сестры Елены в 1446 году:
«А в октябре того же года дочь деспота кир Фомы кира Елена выехала из Гларенцы, чтобы отправиться в Сербию и выйти замуж за Лазаря, сына деспота кир Георгия, что и произошло».9
Таким образом, старшая сестра Софьи, которой не исполнилось и пятнадцати лет, была выдана замуж за Лазаря, сына правителя Рашки (Сербия) Георгия Бранковича (Вуковича) (правил в 1427–1456 годах) и отправилась на родину к своему мужу.
Судьба ее сложилась печально. Она попала в Сербию не в лучшее время. Страна находилась в вассальной зависимости от Турции, мало того, постоянно подвергалась угрозе и нападениям со стороны Венгрии. Свекор Елены, старый опытный правитель Георгий Бранкович с трудом балансировал на грани войны и мира. Его дочь Мара, ради сохранения хотя бы относительной независимости, была выдана замуж за турецкого султана Мурада II, оказавшись в его гареме. Два ее брата были ослеплены по приказу этого же султана. Страна жила в постоянном страхе ожидания вражеских нашествий.
После смерти Георгия престол достался мужу Елены Палеолог Лазарю III. Продержавшись на престоле менее двух лет, в январе 1458 года Лазарь скончался, оставив спорное наследство, ибо у Лазаря и Елены родились три дочери, но не было сына. В стране начались беспорядки, междоусобицы. Несмотря на огромные проблемы в стране, Елена вскоре после смерти мужа, в 1459 году, выдала замуж свою старшую дочь Марию, которой не могло быть более двенадцати лет, за короля Боснии Стефана Томашевича. И в том же году турецкая армия вторглась в Сербию, захватив ее в течение нескольких недель. Лишь Белград до 1521 года еще оставался в руках венгров.
Елена Палеолог-Бранкович с двумя младшими дочерьми сумела бежать в Боснию к старшей дочери, королеве Марии, и к зятю. Но и там они не нашли покоя, потому что вскоре, в 1463 году, турки завоевали и Боснию. Король Стефан был обезглавлен, а королева Мария попала в гарем одного из турецких военачальников.
Вдове сербского деспота с двумя младшими дочерьми вновь удалось бежать, на этот раз, на остров Левкас. Там в 1464 году она выдала дочь Милицу замуж за властителя Кефаллонии и Левкаса Леонарда III Токко. Родив сына, Милица умерла.
Есть сведения, что третью дочь Ирину сестра Софьи обвенчала с Иоанном Кастриотом, сыном знаменитого полководца и правителя Албании Георгия Кастриота Скандерберга (1443 – 1468)10. После смерти Скандерберга в 1468 году его семья бежала от турок в Апулию, поселившись на земле, подаренной покойному герою неаполитанским королем Фердинандом. Там Иоанн Кастриот прожил до конца своих дней (умер в 1514 году), оставив после себя трех сыновей. Если эти данные точны, то внуки Скандерберга были также и внучатыми племянниками Софьи Палеолог, а потомки императорской семьи Палеологов по женской линии до сих пор проживают где-то на юге Италии.
Оставшись совсем одна, сестра Софьи Елена Палеолог какое-то время продолжала проживать при дворе своего зятя на Левкасе, воспитывая внука, но потом постриглась в монахини и умерла в 1474 году.
До Софьи доходили отдельные сведения о судьбе сестры. О ней могли рассказать дважды приезжавший из Рима в Москву брат царевны деспот Андрей Палеолог, другие греки, послы. Вероятнее всего, именно в честь покойной сестры Софья трижды называла своих дочерей Еленами. Позже государыня неоднократно пыталась разыскать потомков сестры, узнать об их судьбе. Об этом сохранились сведения в посольских книгах, в грамотах Иоанна дочери Елене в Литву, где он просил узнать о судьбе потомков сербских деспотов. Результаты этих поисков нам неизвестны.
Брат Софьи Андрей Палеолог
Так сложилось, что пять старших сыновей императора византийского Мануила II Палеолога, деда Софьи, не имели потомства по мужской линии. Ни старший его сын Иоанн VIII, который занял после смерти отца императорский престол, ни сменивший его Константин XI, несмотря на неоднократные бракосочетания, наследников не обрели.
Кстати, первым браком Иоанн VIII был женат на внучке великого князя московского Дмитрия Донского, дочери великого князя Василия I – Анне, которая была выдана замуж в Константинополь в 1411 году, а в августе 1418 года умерла там от чумы.
Не было детей у второго сына императора Мануила, правителя Салоник Андроника, умершего молодым в 1429 году. Не оставил после себя сына и скончавшийся в 1448 году третий сын императора Феодор. Его единственная дочь Елена была выдана замуж за короля Кипра. Лишь дочери рождались и у двух младших сыновей Мануила – Дмитрия и Фомы, которым уже перевалило за сорок. Словно злой рок витал над потомками императорского рода. Наконец, в начале 1453 года счастье улыбнулось Палеологам: у самого младшего отпрыска – Фомы в сорок четыре года родился первый наследник:
«И 17 января того же года родился наследник и преемник рода Палеологов кир Андрей Палеолог».11
Однако радость многочисленного семейства омрачалась нависшей над Константинополем смертельной опасностью. В начале 1451 года на турецкий трон взошел молодой султан Мехмед II, которому не терпелось укрепиться на престоле военными успехами. Он начал активные приготовления к штурму Константинополя. 4 апреля 1453 года султан осадил его. Жители города оборонялись героически. Они гордо называли себя ромеями, ибо были потомками и итальянцев, и греков, хотя их государственным языком был греческий. Это была удивительная нация.
Обороняться ромеям помогали немногочисленные добровольцы из Италии, в первую очередь моряки из Венеции и Генуи, прибывшие к Константинополю на своих кораблях. Однако они не могли противостоять огромной массе беспрерывно атакующих турок. 29 мая 1453 года город пал. Защищая родину, погиб и император Константин XI Палеолог, не пожелавший ни бежать, ни сдаться. Большая часть населения погибла в сражениях или была убита турками. Оставшиеся уведены в плен, проданы в рабство. Город был разграблен.
Удивительная нация византийских ромеев исчезла.
Бегство
Отец Софьи Фома Палеолог с семьей в момент падения Константинополя в 1453 году продолжает находиться в Морее (Пелопоннесе). Вскоре они узнают о беде во всех подробностях, ибо сюда, на свободный еще остров, устремляются византийцы, сумевшие спастись из погибающего города. Кто-то смог уплыть на кораблях венецианцев и генуэзцев, кто-то был выкуплен земляками из плена. Среди беженцев, посетивших Фому, – кардинал Исидор Сабинский (Русский), получивший, как уже упоминалось, свое прозвище за то, что в 1437–1441 годах носил титул митрополита Киевского и всея Руси. Он был участником обороны Константинополя, позже, в Риме, он станет другом и помощником деспота Фомы.
Несколько лет служил Фоме Палеологу и его семье и другой именитый участник обороны Константинополя, побывавший в турецком плену, автор «Хроники», друг и приближенный (архонт) погибшего императора Константина XI Георгий Сфрандзи.
«Я же, несчастный, был схвачен и пережил все несчастья и беды плена. Наконец, 1 сентября 62 года12 я откупился и приехал в Мистру. А жена и дети мои были захвачены <…> султан забрал их, дав мерахуру несколько тысяч аспров. А несчастная мать осталась одна, с одной только своей воспитанницей, остальные же были распроданы. <…> В том же декабре я прибыл в Леондари и поклонился порфирородному деспоту кир Фоме. И он принял меня к себе на службу и аргировулом13 пожаловал мне местечко Кертези».14
Турецкие войска уже стоят на полуострове Пелопоннес, а султан требует дополнительной дани. Отныне вся семья Фомы живет в страхе перед нашествием турок. Маленькая Софья, очевидно, растет в атмосфере тревоги и неуверенности в завтрашнем дне. И первые ее детские впечатления связаны с ощущением беды.
А ее отец тем временем, несмотря на нависшую над всеми ромеями опасность, без конца враждует и воюет с родным братом Дмитрием.
Сфрандзи даже горько иронизирует в своей «Хронике» по поводу этих войн:
«… они не ведали, что творят, но как рыбы в неводе, которые не знают, что их всех вместе вытаскивают на сушу, пока это происходит, преследуют и преследуются, схватываются и более мелкие пожираются более крупными. Так и они».15
2 января 1455 года немолодая уже супруга Фомы рожает второго сына – Мануила. Теперь у Палеологов два наследника. Только вскоре оказывается, что наследовать уже нечего. У султана Мехмеда II дошла очередь и до Пелопоннеса. В мае 1460 года он с войском захватывает часть полуострова, принадлежащую деспоту Дмитрию. Тот сдается добровольно вместе с семьей в плен. Его единственная дочь Елена, двоюродная сестра Софьи, отправляется в султанский гарем.
Фома со своей семьей, как пишет Г. Сфрандзи, бежит «на заранее приготовленных каких-то суденышках» на остров Корфу. Следом отправляется и автор «Хроники». Он единственный, кто оставил свидетельство о том, как жилось беженцам в изгнании.
Почему Фома выбрал именно Корфу? В то время этот остров принадлежал Венеции. Документы венецианского архива сообщают, что вскоре после падения Константинополя, еще в 1454 году, могучая в то время Венецианская республика, предвидя угрозу Пелопоннесу со стороны османов, предлагала Фоме продать его владения. Взамен ему были обещаны земли в Италии и пожизненная пенсия до десяти тысяч дукатов. Фома, наверное, был уверен в своих силах и отказался от предложения. Прибыв с семьей на Корфу, он рассчитывал, что Венеция вернется к переговорам и, возможно, ему удастся, каким-то образом, достойно устроиться под ее крылом. Только не тут-то было. Воевать с османами за владения деспота теперь желающих не было.
Ожидая посланника и каких-либо предложений Венецианской республики, Фома Палеолог со своей семьей и свитой остановился в крепости Корфу, где особого гостеприимства ему не оказали. Вскоре, опасаясь чумы, а возможно и из-за отсутствия средств, он был вынужден переселиться в деревню Хломос. Никаких предложений от Венеции деспот так и не дождался. Мало того, вскоре он получил предписание сената от 23 августа 1460 года отправляться в Рим, к папе. Мол, тот непременно примет его, как и других.
Попытался Фома достичь каких-то приемлемых договоренностей и с султаном, который через посредников требовал, чтобы деспот прибыл к нему или прислал сыновей. Он послал к султану своих архонтов, которые претерпели у турок всяческие унижения: их связали и заковали в железо. В итоге они были отпущены, но ничего определенного не добились.
Фоме не оставалось ничего другого, как отправиться на поклон к папе римскому. 16 ноября 1460 года он со своими архонтами уезжает за помощью в Рим, «к папе, к миланскому дуке и другие места». Свою семью Фома Палеолог оставляет на Корфу.