* * *
После выхода на экраны осенью 1908 года первого' русского игрового фильма "Стенька Разин, или Понизовая вольница" производство фильмов в России растет быстрыми темпами. В 1909 году было поставлено 23 картины, в 1911 -- 76, в 1913 -- 129. Хотя доля отечественных фильмов в русском прокате оставалась до первой мировой войны незначительной, не превышала 10 процентов, иностранные фирмы почувствовали для себя угрозу. Первой всполошилась французская фирма Пате, которая до 1908 года почти монопольно контролировала русский экран. С августа 1910 года она предприняла издание в России рекламного еженедельника "Синема-Пате". Примеру Пате последовали две другие французские фирмы -- Гомон и Эклер. Их небольшие журналы "Наша неделя" и "Эклер-журнал" (позднее был преобразован в "Вестник Эклер") в основном ограничивались рекламными объявлениями фирмы-издателя и статьями, проникнутыми скрытой рекламой.
В "Вестнике Эклер" (N 20, 1914) помещена рекламная шутка, раскрывающая смысл издания не только этого еженедельника, но и остальных подобных: владелец кинотеатра разочарованно смотрит на пустую кассу -- это до показа картин фирмы Эклер. Во время показа -- золото льется потоком к нему в руки. После показа -- его не узнать, он стал богачом!
К 1914 году развитие кино и в России и за границей привело к определенному изменению стилистики фильмов, повышению их художественного уровня. Но французские фирмы считали Россию отсталой страной, куда следует сбывать залежалый товар, и приемы рекламы во французских киноизданиях на русском языке отличались примитивной грубостью. Например, в "Нашей неделе" (N 2, 1913) помещено притворное осуждение, видимость критики фильма фирмы Гомон, где главный эпизод следующий: "Женщина борется с пантерой и, наконец, падает под ударами ее страшных лап, вся окровавленная". Журнал с деланным возмущением восклицает: "Как согласилась артистка на подобный ужас... Куда же мы идем?" На деле подобная "критика" -- форма замаскированной рекламы, рассчитанной на невзыскательный вкус.
Рекламность, проникшая в статьи, и дешевое шутовство присутствовали порой и в подобных журналах русских фирм. Но в них всегда можно было найти и серьезные проблемные и аналитические статьи, а в журналах французских фирм их не было.
С 1910 года создаются и первые журналы русских кинофирм. К этому времени фирмы стали крупнее, их владельцы поняли, что на средства, требовавшиеся на публикацию 5--6 страниц рекламных объявлений, можно выпустить номер собственного журнала. Для фирмы с годовым оборотом, превышающим миллион, расходы на издание журнала оказывались незначительными, а между тем открывалась возможность более активно воздействовать на выбор театровладельцев.
Самые крупные кинопромышленники дореволюционной России, Ханжонков, Ермольев и Харитонов, выпускали собственные журналы. Тот, кто своих изданий не имел, неизбежно проигрывал в борьбе. Именно это произошло с пионером русского игрового кино Дранковым. Он публиковал свои объявления в "Сине-фоно", "Кине-журнале", позднее в "Театре и искусстве", и здесь его картин не бранили. Зато их прямо-таки мешали с грязью журналы фирм-конкурентов, а защищаться от нападок, не имея своего журнала, Дранков не мог.
Обусловленное обострением конкурентной борьбы за кинорынок появление журналов фирм косвенно вело к повышению качества картин. Утверждая свою фирму, новые журналы не только нападали на ее конкурентов, они пытались выработать положительную программу: определить, в каком направлении должно кино воздействовать на зрителя, как лучше использовать арсенал выразительных средств, накопленных старыми искусствами до появления кино. Теперь внимательнее читались журналы конкурентов, пресса начинала влиять на творческий процесс.
Однако "Сине-фоно" и отчасти "Кине-журнал" создали традицию "независимости" отраслевой прессы. Считалось хорошим тоном связь с фирмой маскировать. Только один журнал "Кинематографический театр" открыто с самого начала признавал, что его издателем является петербургский торговый дом "Продафильм". Остальные, особенно на первом этапе своего существования, пытались выдавать себя за "независимые".
Ханжонков, прежде чем предпринять в Москве издание крупного, поставленного на широкую ногу журнала своей фирмы "Вестник кинематографии", провел эксперимент. Он выпустил в мае 1910 года в Ростове, где у него была прокатная контора, филиал московской, под видом "независимого" один номер журнала "Экран и сцена". Связь журнала с фирмой обнаружить легко: на десяти страницах текста три положительных упоминания фирмы Ханжонкова -- о ней анонимный автор пишет подобострастно, о других говорится лишь с презрением. В очерке "Синематограф в текущем моменте" о "первой в России фабрике Дранкова" сказано, что она "неглижирует исполнением и побивает рекорд небрежности".
Ханжонков, по-видимому, хотел определить реакцию как общей, так и отраслевой печати на неприкрыто завербованный журнал. Он опасался нападок или, хуже того, насмешек. Но этого не произошло.
Тогда с конца 1910 года формально не связанные с его фирмой сначала А.И. Иванов, затем Г.А. Леонов выпускают "Вестник кинематографии", "журнал беспристрастный и независимый". Примерно в течение года, стремясь завоевать новому изданию авторитет, Ханжонков действительно избегает в нем саморекламы. Но затем с 1912 года в "Вестнике кинематографии" появляется та же самореклама фирмы, что и в его ростовском собрате.
По любому поводу печатаются фотографии Ханжонкова. "Вестник" усердствовал, превознося даже самые заурядные фильмы фирмы. Лента "В морской пучине" охарактеризована как производящая "потрясающее впечатление как замыслом, так и выполнением задачи", а другая, "Сердце не выдержало", названа "великолепной картиной большой внутренней силы" (N 28, 1912). Как важную новость журнал сообщал, что Ханжонков "имел счастье" поднести великой княгине снимки финансированных им богоугодных заведений (N 1, 1914) и т. д.
Когда и фирма и журнал упрочили свое положение, секрет полишинеля раскрылся. N 41 (1912) подзаголовок "журнал беспристрастный и независимый" исчез, и через несколько номеров появился новый гриф: "Издатель -- правление акционерного общества "А. Ханжонков и К°".
Ханжонков рассказывает в воспоминаниях: "С декабря 1910 года к двум кинематографическим журналам присоединился еще один. Это был двухнедельный журнал "Вестник кинематографии", в рождении которого повинен я. К мысли издать свой журнал я пришел, видя, что обороты фирмы "А. Ханжонков и К°" возрастают, функции ее расширяются до всероссийских масштабов, а существующие журналы "Сине-фоно" и "Кине-журнал" недооценивают значения фирмы".
Вскоре главный конкурент Ханжонкова в Ростове прокатное объединение "Ермольев, Зархин и Сегель" также под видом "независимого" журнала начинает выпускать "Живой экран". Ростов становится центром кинопроката юга России, включая Кавказ. Ханжонков, чтобы укрепить свои позиции на юге, также открывает в Ростове -- снова якобы "независимый" -- журнал "Синема". Через несколько месяцев он переименовывает его в "Кинема" и, подсказывая читателю, что этот журнал и "Вестник кинематографии" тесно связаны, вводит одинаковое шрифтовое оформление их обложек.
"Кинема" откровенно бесцветен и отражает бездарность своего редактора А.М. Барлинского, выступавшего с графоманскими стихами. Совсем иное дело -- "Вестник кинематографии", им фирма не без основания гордилась.
О яркой, противоречивой личности Александра Алексеевича Ханжонкова написано немало. Историки кино его сравнивают с такими магнатами-самородками, как Мамонтов, Морозов, Третьяков. Расчетливый фабрикант, ворочавший миллионами, безжалостный к конкурентам, и в то же время человек широкого кругозора, одним из первых в России увидевший огромные возможности кино, не жалевший средств для поднятия его художественного уровня, -- таким стал этот отставной есаул.
Его фирма создала первый в мире полнометражный фильм "Оборона Севастополя" (1911), добилась крупных успехов в области объемной мультипликации, проводила многочисленные эксперименты по внедрению в кино цвета и звука. Ханжонков проявил себя и как одаренный творческий работник, режиссер, позднее сценарист.
Его серьезное любовное отношение к кино было в среде кинопромышленников явлением исключительным. К нему тянулись лучшие творческие кадры -- автор "сценариуса" "Понизовой вольницы" В. Гончаров, режиссеры Е. Бауэр и П. Чардынин, пионер русской мультипликации В. Старевич, "звезда" дооктябрьского кино И. Мозжухин. Некоторые позднее покинули фирму, перешли к конкурентам, но Ханжонков продолжал находить таланты.
В журналистике противоречивость личности Ханжонкова проявилась с особой наглядностью: он требовал от "Вестника кинематографии" аляповатой, примитивной рекламы подряд всех своих картин (возможно, такая реклама соответствовала неразвитому вкусу читателей). Одновременно его журнал печатал глубокие теоретические статьи, взял курс на создание русского национального кинорепертуара, стал требовать не только уважительного отношения к кинозрителю, но и воспитания зрительского вкуса, наконец, первым в России начал уделять регулярное внимание неприбыльным научному и учебному кино.
Косвенное признание заслуг журнала подтверждается единственным в своем роде фактом: с начала 1913 года "Вестник кинематографии" и "Сине-фоно" по договоренности редакций чередуют свои двухнедельные выпуски. Тем самым журнал фирмы приравнивался по значению к "независимому" старшему собрату.
* * *
Крупный петербургский кинотеатр перед первой мировой войной в течение только одного вечера вмещал вдвое больше зрителей, чем было подписчиков у любого из специальных журналов, например, у "Сине-фоно". Как превратить зрителя в читателя кинопрессы? Зритель, безусловно, нуждался в либретто: без него содержание несовершенного фильма могло остаться непонятным. Кинотеатрам, в свою очередь, требовались рекламные объявления, анонсы предстоящих программ.
Киножурналистика для зрителей появилась почти одновременно со специальной, адресованной фабрикантам, и сразу же оказалась стесненной предельно узкими рамками: фирмы не проявляли к ней интереса и не давали субсидий, а кинотеатры были бедны. Издания постоянно прогорали.
В октябре 1908 года посетителям нижегородских кинотеатров начали бесплатно вручать у входа крохотную газетку "Театральное либретто". Она выходила два раза в неделю и публиковала исключительно рекламные объявления кинотеатров и либретто фильмов.
В январе 1909 года вышел один номер киногазеты в Москве. "Электру" выпустил 15-летний гимназист, в будущем видный кинодеятель В. Чайковский. В брошюре "Младенческие годы русского кино" (Л., 1928) он подробно описал этот свой первый издательский опыт, сообщив, что газета была отпечатана тысячным тиражом и продавалась в фойе нескольких кинотеатров в течение месяца. Покупали ее, по-видимому, из любопытства, как новинку: либретто в ней относились к уже сошедшей программе. В номер были включены юмористическая сценка и крохотная рецензия: эти материалы свидетельствовали, что кино может стать темой газетных выступлений.
Между тем и издатель нижегородского "Театрального либретто" Вяч. Успенский решает свое издание реорганизовать: с января 1909 года начинает публиковать серию фельетонов под общим названием "Записки театрала", а затем делает издание платным и переименовывает его в "Театрал".
Программа одного сеанса состояла в эту пору, как правило, из пяти-шести короткометражных картин и менялась дважды в неделю. Чтобы издания не превращались в скучные гроссбухи либретто, их нужно было адресовать зрителям одного или нескольких близрасположенных кинотеатров, желательно бы одного, поскольку остальные -- его конкуренты. Но издавать собственную газету или журнал владелец кинотеатра решался редко. Зафиксировано лишь три подобных опыта, и все они кончились быстрой неудачей: с конца октября 1910 года до января 1911 года выходил журнальчик "Кинемаколор" при петербургском "шикарном" кинотеатре "Казино де Пари", вышло 12 номеров; в августе 1913 года в Гатчине, месте отдыха состоятельных петербуржцев, издавалась при местном кинотеатре газета "Наш кинематограф", вышло 4 номера; дольше всех просуществовало "Либретто электротеатра "Палас" в Нижнем Новгороде.
Владельцы нескольких кинотеатров попробовали объединяться для совместного издания. Но и эта форма оказалась нежизнеспособной: каждый старался завлечь публику к себе. Московский журнал "Новости экрана" (1913--1914) вначале объединял четыре кинотеатра, а закончил как орган двух.
Наиболее подходящей для крупного города с развитой киносетью оказалась киногазета -- четырехполосная, выходящая два раза в неделю со сменной первой полосой. На первой полосе программа только одного кинотеатра, его реклама, анонсы и либретто. Зрителю внушалось, будто данный кинотеатр так заботится о нем, что для него, не скупясь на расходы, выпускает периодическое издание. Конечно, поверить такому было трудно: в соседнем кинотеатре тот же зритель мог, скажем, на следующий день получить как две капли воды похожую газету с другой первой полосой. Тем не менее в предвоенные годы газета стала своеобразной визитной карточкой любого крупного кинотеатра. На второй и третьей полосе чаще всего печатался развлекательный материал, на четвертой-- торговая реклама.
Подобные газеты выходили в 1911--1913 годах в Москве, Киеве, Одессе. "Киевский кинематограф" в 1911 году имел от 4 до 7 сменных первых полос. Особенно распространены были они в Петербурге, городе наибольшего количества кинотеатров (на январь 1914 года их насчитывалось 171). Здесь одновременно постоянно печатались крупными тиражами две-три газеты, имевшие порою до 40 сменных первых полос. Самые большие тиражи отмечены в 1911 году, когда увлечение киногазетами только началось и почти сразу же достигло апогея: петербургское "Обозрение кинематографов" в N 4 сообщило, что его тираж равен 45 тыс. экземпляров, а начавшая выходить несколькими месяцами ранее и в ту пору единственная киногазета города "Петербургский кинематограф" в N 16 извещала, что ее тираж -- 60 тыс. экземпляров.
В высокоразрядных кинотеатрах с ценой билета до 1 руб. 50 коп. газеты раздавались бесплатно, порою постоянным посетителям они даже рассылались на дом; в обычных, где билет стоил около 30 коп., -- продавались. Всего между 1908 и 1914 годами выходило 24 киногазеты, и многие из них даже названиями были схожи. В Петербурге издавались, например, "Петербургский кинематограф", "Обозрение кинематографов", "Обозрение кинематографов, скетинг-рингов, увеселений и спорта", "Обозрение санкт-петербургских кинематографов, скетинг-рингов и театров", "Петербургское обозрение театров, кинематографов и скетинг-рингов".
В подавляющем большинстве материал газет никак не был связан с текущими событиями, и поэтому определить, в каком году вышел номер, порою удается только по выходным данным. Анекдоты, курьезные случаи, рассказы о преступниках и сыщиках, о роковой безответной любви, о загробном мире, о вампирах, ребусы и шарады, советы по домоводству, советы врача, кулинарные рецепты. Завлекая читателя-зрителя прийти вновь в тот же кинотеатр, печатали роман-фельетон с продолжениями. Иногда появлялись заметки на актуальные политические темы, они вытеснили, в частности развлекательные публикации в N 23 и 24 (1914) газеты "Обозрение кинемо-театров Санкт-Петербурга", вышедших в первые дни после объявления войны.
Отсутствие аналитических материалов о кино в предвоенных киногазетах отражало переходный этап в общественном мнении: узкий круг профессионалов-искусствоведов убежден в огромных творческих возможностях кино, все чаще эта мысль становится достоянием широких кругов интеллигенции, но к массовому зрителю она еще не успела проникнуть. Регулярный посетитель кинотеатра еще психологически не готов сделаться регулярным читателем статей о кино.