Набиуллин в 1987г сделал ещё одну часть: расчёт дозвуковой аэродинамики: это СП342 – тоже интегральная, состоящая из множества других: СП343, СП344 и другие. Вот у Тамары и застряло в СП344, – это я уж определил. Поскольку Набиуллин во все свои отчёты приглашает в соавторы Рыбакова, а часто - Мосунова, а Рыбаков в свою очередь в своих расчётах всегда берёт в соавторы Набиуллина, то у них получается, что у каждого по четыре отчёта в год. Но в таком случае, с кого же спрашивать? Вот и сейчас получается, что ошибка касается отчёта трёх авторов: НЭН, РАА и Мосунова. Двое в отпуске. Есть только Рыбаков. Раз соавтор, тогда и разбирайся! Вручаю ему отчёт и ошибку, – пусть разбирается! А Тамаре посоветовал расчёт по ГОС – она сделала. Расчёт шёл долго: 15 минут! Ещё бы! 64 степени свободы!
Вчера в 15 час состоялось заседание партактива с докладом начальника ЦАГИ Г. П. Свищёва. Доклад длился час с лишним и транслировался по радио. Академику 76 лет. Говорит складно, только в его речи навек поселились слова-закидоны: вместо слова «изучение» он говорит «узнавание», вместо «постановка задачи» – «погружение в задачу». Свою мысль о планах он заключает фразой «дерзкий прорыв». Со мной рядом сидел Лёнька Васильев и тихонько хихикал над этими вывертами, уверяя, что это коронный номер академика. Может шутка?
14 сентября 1988 года, среда.
Состоялось собрание НИО-19 по выдвижению кандидатур в СТК ЦАГИ. Поскольку народу пришло очень мало, то оперативно решили считать это собрание конференцией, в чём быстро сориентировался председатель СТК НИО Азаров. Обсуждали кандидатуры. Каждый: Агеев, Сопов, Герман Алексеев, Виктор Фомин (от НИО-3), - все выступили и доложили о своих программах. Результаты голосования: Алексеев – 48 (из 62), Сопов – 33, Агеев – 24, Фомин – 49.
Всю ночь лил осенний дождь. Я перед работой зашёл в Союзпечать, но газеты задерживаются, так как вчера было выступление Горбачёва в Красноярске. При общении с народом Горбачёв встретил сильный напор от населения: все лезут с просьбами. Жаль, что газет ещё нет. Меня интересует «Красная звезда», которая по средам печатает ответы на шахматные задачи, а я жду ответ на четырехходовку.
Звонил Набиуллин из поликлиники – у него бронхит. Значит, он выйдет на работу не 19 сентября, а на неделю позже. Я успел расспросить его об ошибке в его программе СП344. Он предположил, что Тамара не точно задала координаты углов трапеций.
Ночь была тревожная. Ирина, несмотря на мой протест, опять привезла 85-летнюю бабушку. Лиля теперь спит на раскладушке, а она на Лилиной кровати. Слепота и маразм. Бабушка ночью обмаралась, и Ваня надел противогаз и продолжал спать с противогазом. А между тем бабушка живёт в отдельном тёплом доме (полдачи на 42-м). Можно привозить ей еду и питьё, и всё будет в порядке. Но Ирина её жалеет: «Ей скучно, и она требует защитить её от пьяных хулиганов, которые лезут сквозь стены и спят на диване».
15 сентября 1988 года, четверг.
Прошло заседание партгруппы с обсуждением состава будущего партбюро. Многие выдвинутые просят отвод, в том числе Лёня Лущин. Добавили в список Г.М.Фомина. Теперь начальник НИО, будучи в партбюро, будет отвечать не за основную деятельность, а за работу с молодёжью. В других партбюро имелись трое по оргработе и один – по основной деятельности. У нас всё было наоборот. Вот поэтому и решили в этом году сделать по-новому: по основной будет один. Заседали в партбюро и решили так: пусть Буньков найдёт себе замену, иначе ему придётся продолжать работать в партбюро. И я приуныл, потому что мне за четыре года в партбюро очень надоело. Первые два года я занимался народным контролем, потом удалось найти себе замену в лице Лёвы Коноплёва. Стало легче, так как, перейдя на основную деятельность, где кроме меня уже были Фомин и Агеев, я мог и расслабиться. Но всё равно, еженедельные заседания изнуряли.
А каково Агееву! Он в партбюро уже 14 лет! Ведь это он в своё время сагитировал меня на народный контроль. Успокаивал, что там нагрузка слабая и лёгкая. А эта нагрузка оказалась психологически тяжёлой. Одно дело Прохорова с расхищением холодильников, телевизоров и мебели чего стоит! А я об этом даже не догадывался! Я мог только догадываться о хищении спирта, не предполагая больших размеров. Я думал: пол-литра в месяц, - об этом можно не спорить. А оказалось, что каждая бригада платила дань Прохорову литрами. Застрелиться!
Замену я себе нашёл – это Витя Райхер (мой однокашник). Сначала он упирался, – кому же хочется иметь лишнюю нагрузку! Но когда я ему объяснил, что отныне всем будет управлять СТК, а партбюро будет только политическим наблюдателем, то он поверил и согласился, к тому же, надеясь освободиться от нагрузки пропагандиста.
16 сентября 1988 года, пятница.
Микро-Чернобыль: авария в библиотеке стандартных программ. Из мелких случайностей вырастает крупная авария. Нашу библиотеку стандартных программ на диске 3058 портят каждые 2-3 года. Три года назад нашу библиотеку стёр командированный Саша Хало, нечаянно, конечно, т.к. у нас не было надёжной защиты. Объяснять долго, да и не нужно. С того случая я добавил в программу КС блокировку записи на наш диск, если номер зоны окажется меньше 200, до которой диск заполнен нашей библиотекой, насчитывающей до трёхсот стандартных программ. Вчера диск испортился. В эти дни никто кроме нашего сектора, не считал. Циркулируют только две колоды с КС-1: Тамары и Иры. На прошлой неделе я обнаружил, что в их колодах нет блокировки диска. Я забеспокоился и дал Тамаре карты блокировки с просьбой добавить во все колоды. И она добавила в обе свои колоды. Но, по-видимому, в дело вмешалась ещё и третья колода – Наташи, которая как раз вышла из отпуска. Поскольку паспорта задач они берут друг у друга без всяких изменений, то колоды легко спутать, и, наверно Тамара сунула карты в колоду Наташи, а колода Иры осталась без блокировки (потом выяснилось, что она просто вынула их из колоды, т. к. не поняла их назначения). И как раз на беду, в Ирининой колоде была ошибка: не хватало одного числа (Ч) и вместо номера зоны оказался нуль (потом выяснилось, что, наоборот, там было одно лишнее Ч, и пробил его РАА). Диск исправили, и эта авария стоила нам одного рабочего дня. Авария в Чернобыле была дороже: 8 млрд руб.
Миша с ЭМЗ расстроен, что нет критической скорости флаттера. Надо радоваться! Ведь это означает безопасность от флаттера.
17 сентября 1988 года, суббота.
По поводу той 4-ходовки. Во-первых, я нашёл ещё несколько ложных решений, причём, одно из них такое же грандиозное, как и найденное 11 августа. Там было 14 матов и два отказа. Теперь 8 и 1:
1. fe Л… 2. Ф : d6x 1 fe f6 2.Ф : d6+ Крf7 3. Ф : f6x
1. fe K c6 (a6) п… 2. Ф : d6x. 1 fe Кр : d5 2. Ф : d6+ Кре4 3.Фd4x
1. fe Кре5 2. Ф : d6+ Кре4 3.Кс3+ Кре3 4.Фd4x
Крd4 3.Кf3+ Кре4 4.Фf4x
1.fe K:d7 2.Kf5 Кр… 3.Сd3 … 4.Ф:d6x
К, Л … 3.Ф : d6x
F6 ! - отказ.
Но для определённости я попробовал решить аналогичную задачу из той же «Красной звезды», только не 14-е, а 13-е задание, на которое ответ уже пришёл 14.09.88. Оказалось, что там так же много длинных ложных следов. Каждый след отнимает много времени для раздумий. Такие задачи, как я убедился, требуют быстрого и точного соображения. Их можно считать своеобразными тестами. А у меня, как я уже заметил, мозг работает хуже, чем в молодости. Это я стал замечать уже 5 лет назад, когда я сочинял последние программы. Программы стали сложнее и мудрее, но ошибки стали труднее для их выявления. Как говорится, с годами приходит опыт, но теряется скорость и сила.
Виктор уехал на юг, оставив МС КР1005ХА5 с просьбой припаять вместо той, которую я забраковал 2 июля. Но я ещё никогда не выпаивал 32-ножку. Можно было выкусить все ножки, но там очень плотный монтаж и невозможно подобраться. Я Виктору говорил: «Неси в мастерскую», - но он боится, что дорого. Действительно, там минимальная цена 20 рублей, не считая деталей. В кооперативе наверняка дороже. А у меня бесплатно. Ведь просто припаять!
18 сентября 1988 года, воскресенье.
Если бы все были такие же экономные как я, то лёгкая промышленность давно бы уже разорилась. Возьмём бритьё. Последний раз я покупал лезвия в 1984г. Это была пачка 10 шт. Gillette. Одного лезвия мне хватает на полгода, так что осталось ещё три штуки. Из газет я знаю, что в стране не налажено производство лезвий, и что лезвия «Нева» годятся только для пытки. На днях я обнаружил у себя в рабочем столе полсотни использованных лезвий «Восход». Их как-то принёс мне Эдик для заточки карандашей. Он говорит, что у него лезвие – на один раз. Я подумал, может, они годятся? Попробовал, а они острые, как новые. Значит, ещё на 10 лет хватит.
Теперь возьмём обувь. В записной книжке отмечено: 13.10.1969 –туфли осенние 8р.75к, март 1975 – туфли зимние 11 руб, июль 1977 – туфли зим. + босоножки=25р.50к … лето 1983 туфли зим. 5 руб. (распродажа), лето 1984 – босоножки 10р.30к. И всё! Больше мне не надо покупать, так как я донашиваю обувь сыновей, которые растут настолько быстро, что не успевают её износить, и она становится им мала, а мне как раз!
Это что! Вот мой коллега Слава Лыщинский носит одни туфли уже больше 20 лет, он их иногда подклеивает эпоксидкой.
А пальто! В юности на первом курсе родители купили мне пальто за 60 руб (до 1961 это было 600р). В 1964г, как женился, Ира сдала его в мастерскую перелицевать и утеплить (это 20р), добавила каракулевый воротник (ещё 20р) и стало у меня зимнее пальто, которое я носил ещё двадцать лет, итого 33 года! Вот только после этого я купил новое зимнее пальто, и (представьте себе!) всего за 50 руб – в комиссионке, а такое в магазине стоит160р.
19 сентября 1988 года, понедельник.
С утра Миша с ЭМЗ по-прежнему настаивает на получении критической скорости флаттера, а она получается с трудом и только при уменьшении плотности воздуха в 3 раза, т. е. на высоте 10 км. Мы с Рыбаковым уговариваем его не расстраиваться, а наоборот радоваться, что нет флаттера, но он утверждает, что привык к тому, что скорость флаттера должна быть. Дело в том, что он до сих пор считал по программам Соболева крыло большого размаха, а там скорость флаттера всегда есть.
Сегодня совсем осень. Сыро, ветрено, холодно. Впервые одел плащ.
А Лиля впервые не вышла на работу – заболела. В субботу в их школе устроили во всех классах походы на природу. Лиля водила свой класс в Быково к церкви Баженова и простудилась. На другое утро она ещё поехала в Москву на занятия, (она учится в заочном пединституте), но вернулась после обеда с температурой 380.
Гера снял дачу и приходит домой только на обед.
Из НИО-15 пришёл Павлов и просит принять участие в исследовании крыла обратной стреловидности. Они считают по нашей программе СП130 и получили интересные результаты. Им хочется дополнить свои результаты ещё и результатами по флаттеру, но в расчётах на флаттер они ничего не понимают, например, они задали массу крыла всего лишь в виде трёх точек. Так что полдня я разбирался с их числовым материалом. Они обещали ещё выдать исходные данные по массам.
Звонил Бурцев, просился с коллегой принять его, но у нас приёмные дни только: понедельник и среда. Пусть завтра снова позвонит.
Ваня просил разбудить его в 805, но ещё долго валялся в постели, и ушёл в институт только в 836, а ведь обещал зайти к Лиле на работу в школу №7 и занести классный журнал и тетради. Попросили бы меня!
20 сентября 1988 года, вторник.
Служба вошла в однообразную колею: с утра приходит Миша со своими расчётами на БЭСМ-6, потом в 10 час приходит Тамара, но теперь с ней занимается Рыбаков. Кстати, он нашёл у неё типичную ошибку: на бланке написано Ч4.3, а пробито на карте ЧЧ.3, и то же самое напечатано в распечатке. Однако распечатка огромная: 40 см в ширину 1м в длину, - и она густо заполнена тысячами цифр. Не хватает внимания идеально проверить всё это. Вот поэтому-то уходит целый месяц на проверку, или, как говорят, на отладку числового материала.
А у Миши переполнение в моей программе СП4137 – расчёт частот в потоке. Но поскольку это место уже работало, то надо пустить ещё раз.
Приехал Салтыков и на этот раз он предлагает нам в аренду VAX. Мы с Соболевым обрадовались, но это осуществится лишь через год.
Вчера вышел из отпуска Юра Муллов, но сразу же ушёл на стройку в подшефный дет/сад (помогать Гагаркину, который там застрял прочно).
21 сентября 1988 года, среда. Последнее заседание партбюро.
Это партбюро было посвящено отчетно-перевыборному собранию, и значит, последний раз я заседаю как член партбюро! Стюарт зачитал свой отчётный доклад, мы одобрили, предварительно отвергнув несколько напыщенных фраз, и разошлись. Надеюсь, я на всю жизнь прощаюсь с партийной нагрузкой и с самым разговорчивым секретарём за последние 25 лет! Всё-таки 4 года в партбюро – это много, и я рад, что освобожусь. Ещё больше рад Агеев, проработавший в п/б 14 лет.
Из Учёных записок пришла на отзыв статья Зои Даниловой (Шустовой). Когда-то в 1970-76 я преподавал в МФТИ (почасовиком) и там была эта Зоя. Сейчас она работает в секторе Бирюка. Работает она с большим интересом, и статья у неё хорошая. Пока статья крутится в редакции, она уже год сидит дома с ребёнком.
По средам в «Красной звезде» бывает шахматный раздел, но сегодня что-то все газеты задержались, – наверное, из-за олимпиады в Сеуле или из-за новых волнений в Карабахе.
Бурцев вместо себя прислал новичка по фамилии Земский Дмитрий Аполлонович. Он работает 1-й год после окончания МАИ. Я просидел с ним целый час – объяснял систему КС-1. Ещё целый час искал ошибку у Миши в расчёте по моей программе ФС1. Оказалось, ключи налезли друг на друга – это ошибка моя, а не Мишина.
Павлов принёс распределение масс и после обеда я составлял числовой материал для их крыла. Получилось 50 перфокарт.
Партсобрание длилось с 1700 до 2015. Выбрали новое партбюро: Белов, Стрелков, Зиченков, Крапивко, Райхер, Коноплёв, Шавырин, Симонов, Мамедов. Наше прежнее партбюро проработало 3 года хорошо - масса новых мероприятий: ФЭС (фонд экономического стимулирования), СТК, выборы, перестройка и многое другое. В Партком рекомендовали Стюарта и Кузнецова, причём Кузнецов попал туда случайно, с подачи Кости Кравцова – медвежья услуга.
22 сентября 1988 года, четверг.
Первый день в жизни без общественной нагрузки! Необычная свобода!
А ведь с самого начала, как поступил на работу в ЦАГИ, так сразу же мне давали общественные поручения. В тот год секретарём партбюро был молодой Михаил Сергеевич Галкин. Он сагитировал меня на работу в обществе «Знание», обещая, что эта работа будет способствовать в получении квартиры. И в самом деле, прошло 20 лет, и в 1977г я получил квартиру, будучи уже доктором и имея трёх детей школьного возраста. Потом несколько лет работал в жилищной комиссии цехкома. Помню, что много ходили по домам, обследовали жилищное положение. Два раза даже ездили в Москву, в частности к Виталию Тарасову (он давно уж умер). Но основная нагрузка была общество «Знание». Сначала я читал лекции о космосе, потом в 1963-4г – о химизации сельского хозяйства. В те годы телевидение было ещё чёрно-белым. Лекции были нужны. Где я только не читал! В ЦАГИ, в воинских частях, в ЖКО, в ПТУ. Когда читал про спутники, то ходил со своим глобусом.
Потом фотоклуб во Дворце Культуры – это в 1960-е годы. А в 1968г организовал клуб диафильма, и у меня хватило терпения вести этот клуб 18 сезонов – до 1985г. Бывали годы, когда на мне висело одновременно три нагрузки: председатель клуба «Диафильм», уполномоченный общества «Знание», и член партбюро (или партгрупорг). А партийные нагрузки вообще не прекращались с момента вступления в КПСС в 1969г.
И вот свобода! Однако след остался: как член старого состава партбюро, попал делегатом на цаговскую конференцию. Но это пустяк!
23 сентября 1988 года, пятница.
Хотя и редко, но я занимаюсь собственными расчётами. Сегодня я подготовил расчёт по программе УРФ (универсальный расчёт на флаттер), который я начал по просьбе Павлова. Это выглядит, как сотрудничество с НИО-15: они исследовали анизотропное крыло обратной стреловидности, а я взялся исследовать его флаттерные характеристики. Они считают по моей теории и обращаются к СП-130 непосредственно из Фортрана (а это их научил Мосунов).